что относится к иррациональным аргументам
Иррациональные аргументы
На последней разновидности аргументов следует остановиться особо. Эти доводы содержат эмоционально-оценочную лексику и «подают» действительность под углом зрения, выгодным оратору. Как правило, апелляция к чувствам носит т. н. биполярный характер: это доводы к отвержению или к сопереживанию, вызывающие в сознании слушателей либо приятные, либо неприятные образы. Заметим, что именно этот вид аргументов преобладает в некорректных приемах воздействия, используется для манипулирования адресатом.
Подобрав аргументы, нужно не только оценить их силу и важность, но и оптимально расположить их в тексте выступления. В большинстве случаев рекомендуется выстраивать аргументы так, чтобы доказательная сила их возрастала, т. е. вначале использовать слабые доводы, которым легче найти возражение, а в завершении – более сильные, которые трудно или невозможно опровергнуть.
После продумывания аргументирующей стратегии составитель речи приступает к словесному оформлению текста, облекая свои идеи, мысли, доводы в языковую форму. Главная задача на этом этапе – сделать будущее выступление выразительным, воздействующим. Для этого язык предоставляет нам богатейшие возможности изобразительно-выразительных средств. Создатель текста насыщает его тропами, фигурами речи, применяя приемы диалогизации речи, языковой игры, различные возможности и др.
Завершает подготовку выступления усвоение материала. На этом этапе окончательно отработанный текст следует прочитать несколько раз, чтобы запомнить логику развития темы и подобрать верную интонацию.
С чем же оратор выходит перед аудиторией? Существует несколько вариантов.
1. Можно выступать с опорой на полный текст. Это самый неудачный вариант, так как чаще всего оратор переходит на чтение с листа, а если пытается оторвать взгляд, то все время ищет нужную строку. Взаимодействие с аудиторией в таком случае отсутствует.
2. Некоторые пытаются выучить текст наизустьи воспроизвести его дословно «без бумажки». В этом случае выступающий вспоминает нужную фразу и выглядит неестественно, а любая реакция зрителей, какой-нибудь вопрос из аудитории может сбить его с толку.
3. Многие предпочитают использоватьразвернутый план,который строится по образцу планов школьных сочинений (пункты, подпункты, отражающие основные идеи). На листке плана можно оставить широкие поля, чтобы записать опорные слова,посколькупо опорному (ключевому) слову можно легко восстановить в памяти соответствующий раздел. Такая «шпаргалка» позволяет быстро вспомнить материал и не мешает установлению контакта со слушателями. Желательно также записать статистические данные, имена собственные.
4. Можно написать тезисный план, состоящий из кратких сообщений (утверждений) по каждому пункту. Эти утверждения записываются на небольших карточках, которыми можно воспользоваться во время выступления. Они не отвлекают внимания слушателей и одновременно позволяют поддерживать контакт с аудиторией.
5. Рекомендуется также основные положения проиллюстрировать, соединив их в карту-схему речи. Лист с «маршрутом» речи, рисунками может находиться перед глазами во время выступления, давая дорогу импровизации и при этом не позволяя сбиться с пути. Такой вариант особенно хорош для людей, наделенных воображением и образным мышлением.
► Кого из наших современников, выступающих публично, вы можете охарактеризовать как яркого, запоминающегося оратора? Чем именно привлекает вас его речь?
Иррациональные аргументы
На последней разновидности аргументов следует остановиться особо. Эти доводы содержат эмоционально-оценочную лексику и «подают» действительность под углом зрения, выгодным оратору. Как правило, апелляция к чувствам носит т. н. биполярный характер: это доводы к отвержению или к сопереживанию, вызывающие в сознании слушателей либо приятные, либо неприятные образы. Заметим, что именно этот вид аргументов преобладает в некорректных приемах воздействия, используется для манипулирования адресатом.
Подобрав аргументы, нужно не только оценить их силу и важность, но и оптимально расположить их в тексте выступления. В большинстве случаев рекомендуется выстраивать аргументы так, чтобы доказательная сила их возрастала, т. е. вначале использовать слабые доводы, которым легче найти возражение, а в завершении – более сильные, которые трудно или невозможно опровергнуть.
После продумывания аргументирующей стратегии составитель речи приступает к словесному оформлению текста, облекая свои идеи, мысли, доводы в языковую форму. Главная задача на этом этапе – сделать будущее выступление выразительным, воздействующим. Для этого язык предоставляет нам богатейшие возможности изобразительно-выразительных средств. Создатель текста насыщает его тропами, фигурами речи, применяя приемы диалогизации речи, языковой игры, различные возможности и др.
Завершает подготовку выступления усвоение материала. На этом этапе окончательно отработанный текст следует прочитать несколько раз, чтобы запомнить логику развития темы и подобрать верную интонацию.
С чем же оратор выходит перед аудиторией? Существует несколько вариантов.
1. Можно выступать с опорой на полный текст. Это самый неудачный вариант, так как чаще всего оратор переходит на чтение с листа, а если пытается оторвать взгляд, то все время ищет нужную строку. Взаимодействие с аудиторией в таком случае отсутствует.
2. Некоторые пытаются выучить текст наизустьи воспроизвести его дословно «без бумажки». В этом случае выступающий вспоминает нужную фразу и выглядит неестественно, а любая реакция зрителей, какой-нибудь вопрос из аудитории может сбить его с толку.
3. Многие предпочитают использоватьразвернутый план,который строится по образцу планов школьных сочинений (пункты, подпункты, отражающие основные идеи). На листке плана можно оставить широкие поля, чтобы записать опорные слова,посколькупо опорному (ключевому) слову можно легко восстановить в памяти соответствующий раздел. Такая «шпаргалка» позволяет быстро вспомнить материал и не мешает установлению контакта со слушателями. Желательно также записать статистические данные, имена собственные.
4. Можно написать тезисный план, состоящий из кратких сообщений (утверждений) по каждому пункту. Эти утверждения записываются на небольших карточках, которыми можно воспользоваться во время выступления. Они не отвлекают внимания слушателей и одновременно позволяют поддерживать контакт с аудиторией.
5. Рекомендуется также основные положения проиллюстрировать, соединив их в карту-схему речи. Лист с «маршрутом» речи, рисунками может находиться перед глазами во время выступления, давая дорогу импровизации и при этом не позволяя сбиться с пути. Такой вариант особенно хорош для людей, наделенных воображением и образным мышлением.
► Кого из наших современников, выступающих публично, вы можете охарактеризовать как яркого, запоминающегося оратора? Чем именно привлекает вас его речь?
Основные виды аргументов
В основной части как информирующей, так и аргументирующей речи используются аргументы (довод, доказательство), поэтому эти два типа речей очень близки между собой.
Аргументы делятся на две группы:
1) аргументы рациональные, или “аргументы по делу”;
2) аргументы иррациональные (психологические), или “аргументы к человеку”, “доводы к аудитории”.
К аргументам рациональным относятся:
а) Факты. Ср.: Факты – упрямая вещь. Однако следует иметь в виду, что не всегда оратор располагает всеми данными. Чаще всего в распоряжении оратора (или спорящего) имеются только отдельные факты, они могут быть и типичными, и частными, а на их фоне делается общее заключение. Поэтому к аргументу – факту следует относится критически, аналитически. Это касается и статистических данных результатов социологических опросов, так как погрешности в методике сбора этих данных могут привести к искажению фактов, реальности.
б) Обращение к авторитетам – один из распространенных видов аргументов. При этом оратору следует знать, что в данной аудитории упоминаемые авторитеты действительно признаваемы, уважаемы. В настоящее время в общих философских вопросах авторитетным источником является, например, Библия, а также народная мудрость, например, пословицы, поговорки. В научных вопросах авторитетами являются основатели данной отрасли знаний, крупные ученые.
в) Законы, теории, аксиомы, традиционно принятые в данном обществе.
К иррациональным аргументам относится обращение к чувствам, желаниям, интересам адресата. Эти аргументы чаще всего затрагивают чувства собственного достоинства собравшихся (присутствующие оцениваются как рассудительные, благородные, здравомыслящие люди, т.е. дается положительная характеристика аудитории), материальные, социальные интересы публики, благополучие, свободу, привычки слушателей.
Именно благодаря этому виду аргументов в дискуссиях часто переходят от дела “на лица”, когда оценивается уже не предмет спора, а оппонент.
Оба вида аргументов в риторике различаются по их силе и выделяются исчерпывающие, главные и спорные аргументы.
Главные аргументы – это различные факты, убеждающие в реальности чего-либо. Теоретики судебной речи отмечают, что самые сильные аргументы должны быть даны в конце судебной речи.
Спорные аргументы могут служить “за” и “против” доказываемой позиции.
Подбирая аргументы для доказательства выдвигаемого положения (тезиса), оратору необходимо помнить о требованиях к аргументам. Аргументы должны быть истинными, непротиворечивыми, доказанными независимо от тезиса, достаточными.
Если аргументы не являются истинными, это или специальный прием обмана слушателей (часто прием пропаганды), или их использование приводит к логической ошибке, которая называется “ложное основание”, или “ложное заблуждение”.
Недостаточность аргументов приводит к тому, что положение, которое следует доказать, не вытекает из приведенных аргументов. Истинность аргумента должна быть доказана независимо от тезиса. Нарушение этого правила приводит к логической ошибке “порочный круг”, когда тезис доказывается посредством аргументов, а аргументы являются тезисом (Бригада добилась успеха, потому что работала успешно).
Для оратора важно и то, насколько определенно, ясно, точно, непротиворечиво сформулирован выдвигаемый и защищаемый им тезис.
Если тезис сформулирован не совсем определенно, он в споре может легко подменяться другим, его можно двусмысленно толковать, в результате очень часто наблюдается в дискуссиях “подмена тезиса”, когда переходят к обсуждению другой проблемы. Если ведется дискуссия, то необходимо убедиться не только в точности, определенности собственного тезиса, но и тезиса, выдвинутого оппонентом, убедиться, что тезис оппонента понимается точно.
Итак, любое доказательство состоит из трех элементов: тезиса, аргументов, логической связки (формы логической связи) между тезисом и аргументами. Аргументы необходимо не только подобрать, но и правильно использовать для доказательства выдвигаемого положения (тезиса).
Различают прямое и косвенное доказательство.
Прямое доказательство строится следующим образом:
— из них выводятся истинные суждения;
— истинное суждение доказывает выдвигаемый оратором тезис.
Такое доказательство называется индуктивным доказательством. Оно особенно продуктивно тогда, когда оратор располагает в качестве аргументов неопровержимыми яркими фактами. Это доказательство продуктивно потому, что на аудиторию, особенно в споре, наиболее убедительно действует конкретное, образное.
Дедуктивный метод в доказательстве чаще всего опирается на известные аудитории общие положения, истинность которых не вызывает сомнения. Такое доказательство состоит, таким образом, из известного общего положения (большой посылки), связанного с ним суждения, ведущего к его применению, и заключения.
Например:
Ни один нечестный человек не будет избран мэром.
Следовательно, Х не будет избран мэром.
Косвенное доказательство заключается в том, что оратор обосновывает ложность противоположного тезиса. Во-первых, это делается или методом доказательства от противного, или методом исключения (метод алиби). Метод доказательства от противного часто используется в науке (см. геометрия). “Метод исключения” называется еще “методом алиби”, так как часто используется в судебной практике. В этом случае истинность тезиса доказывается путем выявления ложности всех возможных альтернатив (ср., например, обсуждение кандидатур на должность).
Исходя из сказанного можно сделать вывод о методах опровержения противоположного тезиса. Наиболее простой и надежный способ – это опровержение ложного тезиса фактами. Во-вторых, подвергаются критике аргументы противника, в результате чего рушится вся система доказательства; в-третьих, обосновывается нелогичность вывода противника из ложного тезиса.
Рациональная и иррациональная аргументация. Техника аргументации.
Как правило, рассуждение в текстах массовой информации, лаб-лик рилейшнз и рекламы ставит целью убедить аудиторию в правоте автора или правильности того, что утверждается, и побудить ее к какому-либо действию, скажем к покупке рекламируемого товара. Выделяют рациональный и иррациональный методы убеждения.
Рациональные иррациональные аргументы в полемике.
Доводы (аргументы), которые спорящие используют для убеждения партнёров, принято делить на две группы: аргументы рациональные (аргументы к делу) и аргументы иррациональные или психологические (аргументы к человеку).
Аргументы рациональные:
— ссылка на данные опыта;
— ссылка на документы.
Рациональный метод – логическая аргументация, имеющая целью воздействие на интеллект, изменение точки зрения на предмет речи, основанное на доводах разума. Такая аргументация дана в рекламном ролике налоговой полиции (полужирный курсив): О новом налоге на доходы надо говорить серьезно.13%– самый низкийв Европе налог на доходы.Пора выйти из тени! Время платить налоги!
Источники рациональной аргументации – достоверные факты, ссылки на авторитеты, заведомо истинные суждения – положения, которые не нуждаются в доказательстве, например аксиомы, законы, теории.
Иррациональная аргументация имеет целью воздействие на эмоционально-волевую сферу сознания: Нет ничего дороже здоровья!Подари родным на Новый год здоровье.Авторы строят свою рекламу на желании человека одним махом избавиться от всех болезней и без особого труда, никак не подкрепляя свои утверждения фактами.
К иррациональным аргументам относятся высказывания, ориентированные на социальные стереотипы, предрассудки, базовые потребности личности (в доме, семье, личном пространстве, единении с себе подобными, здоровье), на экономические и социальные интересы – благополучие, свободу, уважение окружающих, признание высокого социального статуса и др.
Для аргументации (обоснования своей точки зрения) и контраргументации (опровержения доводов собеседника) можно использовать ряд методов.
О различении рациональной и иррациональной аргументации
Забота наша такая
В данной статье речь пойдет о проблеме рациональной однозначности и логической корректности рассуждений. Эта проблема касается прежде всего научного мышления, но не только. В повседневной жизни мы постоянно сталкиваемся с необходимостью обосновывать, аргументировать, доказывать правильность тех или иных гипотез или убеждать в предпочтительности каких-либо позиций, решений. Нам приходится вникать в аргументацию других субъектов, критически ее оценивать, анализировать, выдвигать свои поправки и контраргументы.
Аргументация имеет место в так называемом «внутреннем диалоге» размышляющего человека. Она является неизменным спутником дискуссий и переговоров. Без нее немыслимо организовать людей для совместной деятельности во имя общих целей (коллектив, команда, союз). Понятно, что и в такой сфере, как политика, аргументации принадлежит важнейшая роль. С ней непосредственно связаны понятия пропаганда и агитация. В то же время корыстные политические силы зачастую используют для убеждения нечестные приемы аргументации и такие ее суррогаты, как политическая риторика и демагогия.
Хуже того, в последние десятилетия в политическую практику вошли и активно используются новые технологии информационно-психологического воздействия на человека, которые не просто обманывают, а снижают способность разума противостоять нечестным приемам, затрудняют ориентировку в окружающем мире. В нечестные игры против разума вовлекают и науку. Особенно это касается общественных наук, которые под давлением политического заказа могут превращаться из инструмента познания в инструмент пристрастных толкований.
Мы рассмотрим аргументацию с общефилософских позиций и постараемся найти надежный критерий для отличения пристрастного от объективного.
Для начала обратим внимание на то всем известное обстоятельство, что даже одни и те же написанные или сказанные слова могут восприниматься людьми неодинаково. Например, в таком очевидном случае, когда одному человеку данное слово уже знакомо, а другой встречает его впервые.
Вне понятия «разум» остаются те составляющие сознания, которые хотя бы отчасти противостоят дисциплине разума, либо не вполне досягаемы для мысленного взора: эмоции, эмоциональное воображение, эмоционально-образные представления в памяти, воля, инстинкты, автоматические реакции.
Кому-то может показаться странным, что мы отделяем разум от решающей мотивации поведения. Ведь не каждый обжора говорит себе что-то вроде «да, я знаю, что это излишество, но это в последний раз». Есть и такие, что считают: «лучше жизнь с приятными излишествами и последующими неприятностями, чем без того и другого». Тонкий момент в том, что поведенческий выбор разумного живого существа, каковым является человек, в нашем понимании всегда многовариантен. Разум может обосновать предпочтительность одного варианта поведения, но как только мы зафиксируем этот обоснованный приоритет, тот же разум может придумать обоснование и для иного предпочтения. Соответственно, поступки определяются не рациональной упорядоченностью, а компромиссом между «правильно» и «хочу». В случае, когда сталкиваются интересы разных людей, доводы их разума приходят в неразрешимое противоречие между собой.
Люди давно заметили в себе это «упрямство воли», и, чтобы разум из инструмента понимания мира не превратился в инструмент самообмана и обмана сородичей, стали обращать внимание на различие субъективной и объективной аргументации. Аргументы разума лишь тогда признаются авторитетными меж людей, когда над разумом не довлеет субъективное начало человека, его страсти, интересы, желания.
Рациональность и образность
Рациональными будем считать такие представления, которые полностью контролируются разумом. Все остальные случаи будем называть иррациональными, не вкладывая в это слово никакой негативной оценки.
Как понимать «полностью контролируются»? Это означает, что рациональное представление исчерпывается фиксированной вне сознания формой, которая может воспроизводиться без искажений и без искажений восприниматься сознанием другого субъекта. Такое представление не может измениться незаметно для разума. Оно однозначно для любого индивида, способного его воспринять.
Примерами иррационального могут служить понятия: добро, зло, красота. Мы не утверждаем, что такие понятия никак рационально не выражаются, важно, что они не исчерпываются никакими рациональными схемами и описаниями. Иррационально воспринимаются произведения искусства. В каждой душе они разворачиваются в собственные образы и вызывают у людей различный отклик, разное отношение к себе.
Рассмотрим простой пример рационального суждения: «2
Все рациональные мысленные конструкции строятся на базе готовых, ранее согласованных образов, иногда довольно сложных, которые, как мы отмечали в начале статьи, вследствие недопонимания или корысти могут толковаться людьми неоднозначно. Для удобства восприятия сложные рациональные представления дополнительно подкрепляют образными аналогиями. Впечатляющая сила образных сравнений и ассоциаций может быть направлена как на поддержку строгости рациональных представлений, так и против нее. В последнем случае образностью отвлекают внимание от фиксации различений и связываний, мешая человеку выстраивать и контролировать рациональные умозаключения и облегчая тем самым его обман.
Для отличения рациональных представлений с их образной поддержкой от иррациональных мысленных конструкций, закамуфлированных под рациональные, у нас уже есть полезный мысленный ориентир: в рациональном всегда должна присутствовать объективная фиксация различений и связываний каких-либо явлений материального мира или сознания.
Обязательность и необязательность логики
Логика пронизывает все наше мировосприятие. Она позволяет людям поддерживать связь представлений с реальностью, накопление знаний, взаимообучение. Мы тут говорим не о сугубо научной логике, а о рациональной однозначности самых обыденных представлений. Рассмотрим пример.
Мы идем по улице, мимо проезжает автобус с пассажирами. Небольшую часть автобуса загораживает столб, стоящий на обочине проезжей части, эта часть для нас невидима. У нас не возникает сомнений, что автобус есть нечто целое, а не две половинки и неизвестность между ними. На чем основана наша уверенность?
Во-первых, невидимая зона при движении автобуса перемещается, при этом прежде загороженная часть открывается взору в целости и сохранности. Во-вторых, мы сами бывали пассажирами и знаем, что столбы на обочине, равно как и взгляды прохожих, не оказывают влияния ни на кузов, ни на внутренность машины. В-третьих, витрина на противоположной стороне отражает автобус целиком.
Заурядный случай восприятия реальности, который наше сознание отрабатывает автоматически, оказывается, далеко выходит за рамки непосредственного ощущения. Разум привлекает свой огромный накопленный опыт и плюс к тому «применяет теорию» об устойчивой целостности вещественных объектов. Этой теории нас научили в детстве, и она постоянно подтверждается практикой. Мы знаем, что автобус существует и тогда, когда мы его вообще не наблюдаем, и так обстоит дело со всеми автобусами. Точно так же нам известно, что уходящий от нас гость не исчезает, а продолжает быть и нести в своей памяти то, о чем мы с ним говорили.
Если бы окружающие вдруг затеяли игру во взаимонепонимание, запутывание, мистификацию, то совместная жизнедеятельность людей, основанная на предсказуемости взаимодействий, стала бы практически невозможной.
Но ведь именно это и происходит в мире в последние десятилетия. Граница между серьезным и несерьезным стирается в буржуазных экономических и мировоззренческих концепциях, в практике рекламной индустрии, телевидения и радио, в постмодернистской культуре, в массовом образовании, наконец, в публичной политике.
Понятие и понимание
Вместе с тем мы перечитываем полюбившиеся книги, повторно смотрим одни и те же старые фильмы, наконец, просто любим вспоминать минувшее, хотя информации это нам не прибавляет. Во всех таких случаях важную роль играет не информационная, а эмоционально-образная сторона представлений. Мы не только используем представления как информацию, мы переживаем их, они для нас источник жизнеощущения, поскольку именно представления опосредуют наше взаимодействие с окружающим миром. Благодаря своему информационному характеру данный источник переживаний может отрываться от реальности. Это необходимо понимать.
Как мы обмениваемся информацией? Странный вопрос, каждый знает, что существуют языки, жесты, обозначения. Однако все это не главное, не первичное, не суть, а только внешняя сторона.
Структура понятия схематически изображена на рисунке. Наименование служит обозначением понятия в речи, в книгах и др.. Способ распознавания и знание вместе составляют содержание понятия, которое должно быть заранее известно субъекту, воспринимающему информацию. Благодаря своей компактности наименования понятий удобны для передачи представлений и хранения их на материальном носителе.
Способ распознавания как правило задает какие-то очевидные, опознавательные свойства самого обозначаемого предмета или явления, и, кроме того, фиксирует его соотношение с другими понятиями: границы, отличия, подобие, связь и пр.. Типичным способом распознавания является определение понятия. Способ распознавания может уточняться по мере обретения новых знаний.
Полезным содержанием понятия является знание свойств, которое может быть значительно богаче, чем их опознавательный набор. Более того, знания активно используемых понятий часто имеют тенденцию к возрастанию.
В рассмотренном выше суждении «два меньше трех» каждое из трех слов обозначает свое понятие; притом понятия «два» и «три» входят в понятие «натуральные числа» как частные случаи, так что способом распознавания для них служит указание их конкретного положения в последовательности натуральных чисел. Способ распознавания соотношения «меньше» тоже задается в знании о натуральных числах. Натуральные числа в свою очередь могут определяться как мысленный образ количества счетных предметов, которое можно «пощупать руками».
Одним словом-ярлыком могут обозначаться несколько различных понятий. Так, мы называем словом «стул» множество разнообразных по форме, размеру, цвету, устройству предметов мебели, имея в виду их общее предназначение, наличие спинки и отсутствие признаков, характерных, скажем, для кресла. Но тем же словом-ярлыком обозначается в медицине совсем другое понятие. Путаницы не происходит лишь тогда, когда слово-ярлык доопределяется до однозначности контекстом, в котором оно употреблено.
Понятия постоянно и незаметно «работают» на нас. При сообщении сведений готовое понятие не нужно каждый раз объяснять, достаточно привести его наименование, и внимающий сам развернет в своем сознании известное ему содержание. Если содержание используемых понятий согласовано между людьми, то обмен информацией стократ упрощается, притом короткая фраза может нести в себе огромный объем сведений. И наоборот, появление плохо согласованных или трудно распознаваемых понятий усложняет взаимопонимание людей иногда до полной его невозможности.
Объекты окружающего мира мы ощущаем органами чувств и умеем сопоставлять с понятиями не по названиям, а по внешнему виду и другим опознавательным свойствам. Все, сказанное о роли понятий во взаимопонимании людей, верно и для распознавания явлений реальности. Способы распознавания позволяют нам быстро подобрать готовое понятие и привлечь все содержащееся в нем знание для построения мысленной модели конкретных обстоятельств. Но если в распоряжении человека нет подходящих понятий, то либо он должен комбинировать из нескольких, либо придумывать свое собственное понятие, которое еще предстоит растолковывать другим участникам взаимодействий и согласовывать с ними.
Объективной основой понятий служат явления реальности. В частности, предметы, природные закономерности, жизнедеятельность людей. Именно в удачном обособлении части реальности от прочего, в выгодном сочетании простоты распознавания с большим объемом знаний заключается секрет познавательной силы и информативности как отдельного понятия, так и их актуальных множеств.
В научных и обыденных понятиях накоплен огромный запас знаний и навыков понимания реальности, взаимопонимания между людьми и самопонимания человека.
Давая определение понятия через соотношения с другими понятиями, мы оказываемся перед необходимостью определить и эти другие понятия через третьи и так по цепочке дойти до фундаментальных понятий, наподобие древних «земли», «воды» и «огня». Однако все обстоит куда проще.
Опорой мышления и его основным объектом служит материальный мир. Понятие можно считать полностью определенным, если его способ распознавания опирается на объективные закономерности. Таковы непосредственные образы явлений материального мира. Отличимые от прочего целостные предметы, а также способы поведения по отношению к ним становятся опорными понятиями для ребенка, осваивающего мир. По мере взросления он приобретает навыки более абстрактного упорядочения представлений о реальности при помощи понятийного мышления. При этом опорные понятия остаются связанными с производными от них абстракциями, что обеспечивает человеку рациональную связь его умозрительных образов с окружающей действительностью.
Рациональность понятийной структуры достигается тем, что способы распознавания понятий фиксируются образами объективной реальности (прямо или через посредство других понятий).
Нередко можно услышать такое философское суждение: объект есть совокупность его свойств. Казалось бы, верно подмечено. Увы, здесь мы имеем дело с мошенничеством, то есть, на первый взгляд верное суждение увлекает наш разум в ложном направлении, в направлении, парализующем понятийное мышление.
Мошенничество заключается в том, что наш разум, увлеченный «абстракционизмом» вышеприведенного суждения, начинает корежить хорошо всем знакомые понятия «объект» и «свойства объекта». Насильно загонять в понятие «свойства» то, что к свойствам относить не принято, поскольку неудобно, противоестественно. Так, в примере с камнем нас потянуло включить в свойства камня помимо прочего способы его использования человеком. Кстати, разработчик компьютерной базы данных примерно так и формализует объекты. В рамках условной задачи, поставленной перед ним, такой подход может быть оправдан.
Спасая понимание свойств, мы покорежили понимание объектов. Так и приходится нам, некритически уверовавшим в лукавую мысль, ворочать в голове абстракциями, которые хотя и названы привычными словами «объект» и «свойства», на деле идут вразрез с очертаниями объектов и пониманием свойств. Мы думаем, что поднимаемся к высотам теоретического мышления, в то время как наш разум нагрузили самоцельной реструктуризацией представлений.
Ученым приходится иногда корежить привычные понятия. Это бывает необходимо, когда существующей структуры представлений оказывается недостаточно для понимания реальности. Это бывает полезно, если инструментарий абстрактного мышления расширяется новыми удобными логическими конструкциями. Но делается это по строгим правилам логики и выверяется постоянной научной практикой. В противном случае новоизобретенные понятия, неподтвержденные знания и приемы мышления, разрушающие актуальную структуру представлений, должны встречать противодействие научного сообщества.
Ключевой критерий
Мы рассмотрели некоторые важные вопросы рационального мышления, отметили отличия рациональных представлений от иррациональных, коснулись роли логики в жизни людей. Мы знаем, что рациональность человека неотменима в том же смысле, в каком неотменима связь человека с реальностью. Нам также известно, что рациональность может быть намеренно отброшена человеком, что это допустимо в несерьезных ситуациях, а в серьезных может привести к ущербу для участников взаимодействий.
Объективно оценить действующие общественные договоренности можно было бы лишь при многоаспектном научном рассмотрении жизнедеятельности общности как практического результата реализации договоренностей. Притом, выдвигая на первое место объективные интересы людей [8]. Такому рассмотрению противостоят силы, корыстно заинтересованные в сохранении своего преимущественного положения. В то же время они не афишируют своей «информационной войны» против аудитории, дабы не настроить ее против себя. С учетом этой реальной ситуации, когда логические аргументы в дискуссии теряют свою силу из-за недобросовестности оппонента, мы приходим к простому и надежному рациональному критерию различения рациональной (апеллирующей к разуму) и иррациональной (отвлекающей от рационального контроля) аргументации.
Наш ключевой критерий таков:
чтобы понять, с какого рода аргументацией мы имеем дело, достаточно исследовать мировоззренческое отношение аргументирующего субъекта к людям.
Важнейшие стороны подлинного отношения к людям нелегко скрыть. В частности, по характеру аргументации можно судить о том, уважает ли автор тех, к кому обращены его слова. Еще больше говорит о субъекте его отношение к недостатку знания у других людей. Для одних такое положение желательно, так как облегчает достижение их целей, а другими воспринимается как общая проблема.
Рациональная аргументация адресуется тем, кто способен ее воспринять как новое знание или поправку имеющегося. При этом целью является не превосходство над оппонентом, не нанесение ущерба, а достижение взаимопонимания ввиду общих целей, задач, опасностей. Рациональному подходу соответствует стремление к равенству сторон, взаимообучению, владению общим множеством понятий и совместимыми навыками мышления. Отсюда позиция уважения и взаимной требовательности.
Напротив, различные концепции априорного неравенства, демонизация человека, толерантность, выдают ориентацию субъекта не на взаимообязывающее согласие, а на достижение односторонних преимуществ. Неравенством оправдывается обман, за безучастностью к чужим способностям скрывается ставка на собственное преимущество.
Говоря о равенстве, мы имеем в виду принципиальное (априорное) равенство людей, противопоставляемое ситуационному неравенству способностей. В конкретных ситуациях и по отношению к конкретным задачам люди могут быть одинаково пригодны, а в других случаях могут и различаться. Ситуационное неравенство в социально значимых взаимодействиях в большой мере нивелируется образованием, общим готовым знанием и типовым ситуационным (стереотипным) поведением. Вместе с тем в специализированно творческих, изыскательских видах деятельности индивидуальные способности существенны, поэтому типовым решением отбора претендентов тут является конкурс [9], а критериями отбора служат такие не вполне рациональные понятия, как талант, дарование. Разумеется, личные качества индивида важны также в воспитании детей, здравоохранении, юстиции да и вообще в любом деле, так что соответствие индивидуальных качеств человека выполняемым социальным функциям более или менее заметно контролируется стереотипами и понятиями.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] На самом деле об однозначности восприятия мы можем судить лишь по одинаковости поведенческих ответов на соответствующие сведения и по своим самоощущениям, предполагая их аналогичными ощущениям других людей. У нас есть веские основания для упомянутого предположения, ибо с первых дней жизни именно у других людей мы учимся познавать мир.
[2] Предлагаемое здесь понимание разума внешне примерно соответствует кантовскому понятию рассудок. Тем не менее мы настаиваем на употреблении слова «разум», ибо никакого иного «разума» у человека наша интерпретация не усматривает. Такая ревизия терминов необходима, поскольку кантовское понимание «разума» в своем первозданном виде давно потеряло научную актуальность, а сохранило лишь культурно-идеологическую ценность. Притом оно продолжает довлеть над научным структурированием понятий. В частности, хаотизируется важнейшее для мировоззрения различение рациональных и иррациональных представлений.
[3] Материализацией представлений может служить также устная речь, если мы фиксируем ее звукозаписью или полагаемся на память внимающих людей. Так что накопление знаний возможно и в условиях отсутствия письменности, из уст в уста.
[4] На самом деле в концепциях рынка, прав человека и демократии при всей их эмоционально-образной проработанности мало что по-настоящему фиксировано, и это позволяет в реальной жизни применять для аргументации то одну рациональную схему, то другую, иногда прямо противоположную.
[5] Термин «самоуправляемое поведение», понятный и на бытовом уровне, имеет вполне научное содержание. В середине 20 века кибернетика исследовала проблемы алгоритмизации поведения и мышления человека в связи с автоматизацией многих прежде чисто человеческих занятий при помощи программируемых вычислительных машин. Концепция самоуправляемого поведения изложена, в частности, в работе «Информационно-поведенческая концепция человека».
[6] Неотличение серьезного от игрового закончилось трагически в известном случае, когда пилот дал ребенку поиграть штурвалом авиалайнера.
[9] Под «конкурсом» мы понимаем не только конкретное мероприятие, но отбор в широком смысле слова. Примерно так происходит выбор суженого в личных отношениях, где, кстати, огромное значение имеет иррациональная сторона человека.
[10] Каждый автор рациональной аргументации, если можно так выразиться, «претендует на истину в последней инстанции» и, сознавая свою ответственность, готов к сопоставлению представлений с другими претендентами.