Что такое преступный профессионализм криминальный
Раздел III. ПСИХОЛОГИЯ ПРЕСТУПНОЙ СРЕДЫ, ПРЕСТУПНЫХ ГРУПП И ОРГАНИЗОВАННЫХ ПРЕСТУПНЫХ СООБЩЕСТВ
Глава 13. ПСИХОЛОГИЯ ОРГАНИЗОВАННЫХ ПРЕСТУПНЫХ СООБЩЕСТВ
2. Социально-психологические особенности профессиональной преступности
Профессиональная преступность – это, по определению А.И. Гурова, совокупность преступлений, совершаемых с целью извлечения основного или дополнительного дохода лицами, для которых характерен криминальный профессионализм.
Криминальный профессионализм – это разновидность преступного занятия, которое: а) является для субъекта источником средств существования; б) требует необходимых знаний и навыков для достижения конечной цели; в) обусловливает определенные контакты с антиобщественной средой; г) определяет устойчивый вид преступного занятия (совершение преимущественно однородных преступлений).
Лиц, для которых характерен криминальный профессионализм, называют преступниками-профессионалами. Однако не все преступления этих лиц включаются в профессиональную преступность, а только те, которые совершаются, во-первых, ради извлечения основного или дополнительного дохода, во-вторых, с использованием специфических криминальных знаний и навыков. Когда удачливые профессиональные воры в ресторане учиняют хулиганские действия, хулиганство не будет расцениваться в качестве элемента профессиональной преступности, если оно носит характер эксцесса. Но бывает так, что действия, оцениваемые как хулиганские, фактически связаны с воздействием на свидетелей преступления, иными формами своеобразной самозащиты профессиональных преступников, органически вплетены в профессиональную преступную деятельность.
Криминальный профессионализм – это разновидность устойчивого и продуманного, организационно подготовленного социального паразитизма. Он дает возможность качественно подготовить, совершить и укрыть следы преступления и, как правило, уйти от уголовной ответственности, иметь постоянный материальный доход.
Традиционные проявления профессиональной преступности – карманные кражи, кражи автомашин, кражи из сейфов или помещений с электронной системой охраны, мошенничество, хищения антиквариата, наемные убийства и ряд других преступных деяний. В свою очередь, профессиональные воры, мошенники и другие категории преступников-профессионалов различаются на основе их более узкой специализации.
Специализация определяется как вид занятия в рамках одной профессии. Криминальная специализация – это наличие узкопрофессиональных навыков и умений, направленных на качественные подготовку, совершение и сокрытие однотипных или одновидовых преступлений корыстной направленности. Среди мошенников, например, выделяются карточные мошенники (шулера), «наперсточники», то есть играющие в «наперсток», «кукольники», осуществляющие подмену вещей или денег специально изготовленной их имитацией – «куклой», и иные. Наиболее подробную классификацию профессиональных преступников дает А.И. Гуров в книге «Профессиональная преступность: прошлое и современность».
Как правило, профессиональные преступники совершают свое первое преступление в несовершеннолетнем возрасте. Совершенствование преступной профессии субъекта с одновременным прохождением определенного жизненного пути, связанного с достижением известности и авторитета в уголовном мире, следует определить как криминальную карьеру.
Каждый преступник-профессионал в основном знает таких же, как и он, лиц. Удачливый криминал гордится своей профессией и имеет своеобразное криминальное мышление, причем оно почти не зависит от общеобразовательного уровня. Многочисленные примеры подтверждают, что немало преступников, практически умевших только читать, мастерски выполняли подготовку, совершение и сокрытие преступлений, требующих смекалки и ловкости.
Криминальная профессия отрабатывается как методом проб и ошибок, так и специальным обучением опытными преступниками. Ошибки, как правило, чреваты осуждением к лишению свободы или к другим видам уголовного наказания.
Раньше профессиональные преступники предпочитали работать поодиночке, но характерной тенденцией последних лет стало все более частое использование ими в качестве соучастников лиц, имеющих иные, некриминальные, знания и навыки.
Кроме того, в последние годы среди профессиональных преступников все чаще встречаются лица, сначала получившие специальные военные, юридические, спортивные и некоторые другие профессии, а затем использующие эти знания в криминальных целях, не только лично совершая преступления, но и выступая в роли консультантов. Например, некоторые из киллеров – профессиональных убийц ранее служили в спецназе различных родов войск и спецподразделениях силовых ведомств; отдельные профессиональные мошенники в свое время работали в государственной финансово-банковской системе.
Если раньше в России большинство преступных профессий приобреталось кустарным путем, то со временем отдельным из них стали обучать в специальных центрах, своего рода школах. За рубежом существуют так называемые киллерские центры, где обучаются и совершенствуют криминальные навыки профессионалы-убийцы. Таким образом, профессиональная криминальная подготовка приобретает систему, в которой бывают задействованы и научные познания.
В формировании криминальных профессионалов немаловажную роль играют преступные группировки осужденных, находящиеся в местах лишения свободы. В орбиту их воздействия втягиваются не только малоопытные преступники, но и сотрудники исправительных учреждений.
В 90-е годы оперативные работники и сотрудники службы безопасности исправительных учреждений периодически обнаруживали различные тренировочные тренажеры, самодельный спортивный инвентарь, средства для рукопашного боя, юридическую литературу по тактике и методике раскрытия преступлений и другую специальную литературу.
Большинство профессиональных преступников в повседневной жизни либо работают по специальностям, не требующим постоянного их присутствия (заработок при этом не имеет для них значения), либо получают инвалидность. Одни из них формально числятся в коммерческих структурах, другие находятся на нелегальном положении и «гастролируют» по регионам России, ближнего и дальнего зарубежья, совершая там преступления.
Как уже отмечалось, профессиональная преступность подразделяется на криминальные специализации. Если раньше основная специализация была среди воровских профессий, то в настоящее время она представлена широким кругом криминальных субъектов, имеющих умения и навыки совершения разных как по характеру, так и по способам преступлений. Тем не менее до сих пор среди воров продолжают существовать домушники, карманники, магазинщики, похитители автомашин и др. Казалось бы, старые криминальные специальности должны отмереть, однако некоторые из них вновь возрождаются и получают распространение под влиянием как объективных, так и субъективных факторов. Например, на увеличение числа карманных краж оказали влияние либерализация применения уголовного законодательства; сокращение или упразднение специальных подразделений уголовного розыска, занимающихся выявлением различных категорий воров; более редкое обращение в правоохранительные органы жертв карманных краж.
Рост количества корыстных преступлений, их низкая раскрываемость, высокий уровень латентности взаимосвязаны с криминальным профессионализмом. В среднем от 79 до 90 % участников банд составляют опытные преступники, совершавшие преступления. С их помощью участники банд приобретают криминальный опыт и совершенствуются.
Консолидация профессиональных преступников прослеживается и среди расхитителей, воров всех мастей, мошенников и насильников, с которой взаимосвязаны корыстная и насильственная преступность. Таким образом, происходит взаимопроникновение профессиональной и обычной преступности.
В преступных кланах «воров в законе» на протяжении последних 20 лет получила развитие функция «воровской» безопасности, заключающаяся не только в физической, но и в юридической защите своих членов и лиц, находящихся под покровительством клана. Главари и активные участники формирований принимают надлежащие меры к налаживанию коррумпированных связей среди государственных чиновников, найму опытных адвокатов, установлению деловых отношений с журналистами, писателями, кинорежиссерами, популярными артистами кино, эстрады, театра, коммерсантами, банкирами и другими нужными людьми. Делается это как на материальной, так и на безвозмездной основе, когда то или иное лицо берется под физическую защиту. Пока преступники, входящие в «воровские» и криминально-экономические формирования, находятся под их покровительством, профессинальные преступники обучают новичков противоправному ремеслу.
Преступники-профессионалы – это лидеры преступного мира, находящиеся в окружении близких им сообщников, которые, в свою очередь, привлекают преступников-исполнителей и других нужных людей в криминальные структуры.
Сегодня профессиональный преступник чисто выбрит, одет по последней моде, в его обслуге не только «шестерки», но и телохранители. В повседневном обиходе у лидера несколько приватизированных квартир, дачи, автомашины престижных марок. Особый интерес представляет групповая организованная преступность и деятельность лидеров и «авторитетов» уголовного мира в местах лишения свободы. При активном участии «воров в законе» происходят различные эксцессы: отказы осужденных от работы, приема пищи, групповые неповиновения, захваты заложников и т. п.
Насаждение в местах лишения свободы криминальных норм приводит к обострению межличностных отношений, росту преступной активности лиц, характеризующихся отрицательно. Все это происходит на фоне консолидации преступных групп на свободе и говорит об их связи.
В условиях осложнения оперативной обстановки руководители учреждений обращаются для разрешения конфликтов к уголовным «авторитетам», и прежде всего к «ворам в законе» (Б.Б. Казак, 2000. С. 66).
Имеет место тенденция сращивания «воров в законе» с «авторитетами» в местах лишения свободы. Наличие больших средств в «общаках» уголовного мира позволяет управлять негативными процессами в СИЗО, ИУ, тюрьмах, ВК.
Практика научных исследований показывает, что массовое организованное выступление могут спровоцировать и «авторитеты», отбывающие наказание в колониях разных регионов, что говорит об их влиянии на управление УИС. Например, «воровским» сообществом в 80-е годы ХХ века был организован институт «смотрящих» за зонами, тюрьмами, следственными изоляторами, воспитательными колониями, больницами. Криминальная деятельность «авторитетов» строго законспирирована, хотя именно они назначают «смотрящих», распределяют потоки денежных средств, активизируют поддержку и возрождение «воровских» традиций, норм, правил, «законов» уголовного мира.
Проведенные ВНИИ МВД России в 80–90-е годы исследования криминогенной деятельности криминальных групп осужденных показали, что она не только затрагивает интересы уголовно-исполнительной системы, но и превращается в угрозу для общества.
В исправительных учреждениях группы выполняют неквалифицированную часть криминального заказа: физическое и психическое воздействие на жертв, участие в групповых и массовых неповиновениях, захвате заложников, в угрозе и шантаже должностных лиц, организуют связи с уголовным миром на свободе (Б.Б. Казак). В различных видах исправительных учреждений содержится разное количество «воров в законе», «авторитетов». По результатам опроса было установлено, что 42,1 % этих лиц содержатся в следственных изоляторах, 30 – в областных больницах для осужденных, 55 – в ИУ, в том числе 45,4 – в ИУ строгого режима, 10,8 % – особого режима.
Характерная особенность преступных группировок осужденных – то, что они функционируют под руководством «воров в законе» и примыкающих к ним иных лидеров преступной среды мест лишения свободы. Как известно, идея «воров» старшего поколения основывалась на том, что они должны добывать средства для ведения паразитического образа жизни, обирая тех граждан, которые имеют работу.
«Воры» не ограничивают сферу своего влияния исправительными учреждениями, в которых отбывают наказание, и через каналы нелегальной связи воздействуют на другие исправительные учреждения. Важнейшая роль в этом принадлежит «воровской сходке» путем выдачи мандата лицам, которые должны следить за положением дел в различных «зонах» страны и координировать деятельность «воров». «Воры в законе» влияют на обстановку в исправительных учреждениях, даже находясь на свободе: поддерживают связь через каналы нелегальной связи, назначают «смотрящих», дают соответствующие указания, координируют их действия, дают санкции на отдельные действия (убийство, физическую расправу и т. д.).
Важное значение для прикладной криминальной психологии имеют знания и профилактика основных форм дестабилизации внутренней безопасности в УИС. Некоторые авторы видят их проявление в следующих формах и способах (Б.Б. Казак):
Внедрение рыночных отношений в социально-экономическую жизнь страны изменило характер преступной деятельности «воровских» кланов. Не последнюю роль в этом сыграло изменение характера формирования и использования «общаковых» средств. Под ними понимается совокупность части преступных и других криминальных доходов «воровских» формирований (от местного до регионального и межрегионального уровня и России в целом), направленных на дальнейшее воспроизводство «воровских» кланов и развитие преступной деятельности. Если раньше «общак» предназначался для оказания помощи арестованным и осужденным и их семьям, в редких случаях – для организации и совершения преступлений, а также иногда для подкупа сотрудников, то с конца 80-х годов его использование приобретает более широкий спектр, например для помещения в определенных криминально-финансовых системах.
Часть «общаковых» средств вкладывается как в нелегальный, так и в легальный бизнес, причем в конце 90-х годов легализация «общаковых» средств как совокупной части преступных доходов выделилась в отдельное направление – криминально-коммерческую деятельность. Одна из основных задач этого направления – обеспечение расширенного воспроизводства криминальной деятельности, наращивание денежных средств, материальных ресурсов, в том числе для специального назначения.
Кроме того, в «общак» входят:
Таким образом, «воры в законе» и их сообщники не только организуют и совершают преступления, но и инициируют криминогенные процессы по регионам, в больших и малых городах, имея от этого и материальную выгоду, и базу в лице преступников-профессионалов для распространения взглядов уголовного мира на государство, общество и личность. Только в криминальной структуре тот или иной преступник-профессионал находит защиту как от своей криминальной среды, так и от правоохранительных органов и одновременно наращивает преступный опыт. Как правило, в преступных формированиях криминальный профессионализм приобретает многоплановый, разносторонний характер, когда тот или иной член преступной структуры имеет различные криминальные специализации. Например, рэкетир может быть в необходимом случае киллером, вор-домушник – грабителем или насильником. Известны случаи, когда воры, проникая в квартиру и заставая там хозяев, мгновенно меняли умысел и совершали грабеж или разбой, глумились над жертвами. Такие факты получают массовый характер, что и позволяет сделать еще один вывод о профессиональной преступности: она в основ ном носит экстремистский и жестокий характер.
Изучение профессиональной преступности представляет существенные сложности и прежде всего требует первоначального вычленения соответствующих преступлений и обобщения данных о них. Кроме того, о тенденциях профессиональной преступности можно судить и по динамике мошенничества, карманных краж и ряда иных преступлений. В то же время такое изучение позволяет увидеть, что используют профессиональные преступники в своей деятельности и что в первую очередь подлежит профилактике и защите.
Без знания личностных, криминально-психологических особенностей профессиональных преступников, их деятельности нельзя правильно построить и организовать эффективную профилактику борьбы с преступностью, а также программы коррекции их личности в процессе отбывания ими уголовного наказания.
Профессиональная преступность
Понятие и криминологическая характеристика
Профессиональная преступность – это, по определению А. И. Гурова, совокупность преступлений, совершаемых с целью извлечения основного или дополнительного дохода лицами, для которых характерен криминальный профессионализм.
Под профессией (латинское professio, от profetore – объявляю своим делом) вообще понимается род трудовой деятельности, требующей определенной подготовки и являющейся обычно источником существования.
Криминальная профессия может рассматриваться как разновидность деятельности, предполагающей наличие определенной, специфически криминальной подготовки (специализации и квалификации), необходимой именно для совершения и сокрытия преступлений.
Как отмечает А.И. Гуров, криминальный профессионализм – это разновидность преступного занятия, которое:
а) является для субъекта источником средств существования, б) требует необходимых знаний и навыков для достижения конечной цели, в) обусловливает определенные контакты с антиобщественной средой, г) определяет устойчивый вид преступного занятия (совершение преимущественно однородных преступлений).
Лиц, для которых характерен криминальный профессионализм, называют преступниками-профессионалами. Однако не все преступления этих лиц включаются в профессиональную преступность, а только те, которые совершаются, во-первых, ради извлечения основного или дополнительного дохода, во-вторых, с использованием специфических криминальных знаний и навыков. Если удачливые профессиональные воры в ресторане учиняют хулиганские действия, хулиганство не будет оцениваться в качестве элемента профессиональной преступности, если оно носит характер эксцесса. Но бывает так, что действия, оцениваемые как хулиганские, фактически связаны с воздействием на свидетелей преступления, иными формами своеобразной самозащиты профессиональных преступников, органически вплетены в профессиональную преступную деятельность.
Криминальный профессионализм – это разновидность устойчивого и продуманного, организационно подготовленного социального паразитизма. Он дает возможность качественно подготовить, совершить и укрыть следы преступления и, как правило, уйти от уголовной ответственности, иметь постоянный материальный доход.
Традиционными проявлениями профессиональной преступности являются карманные кражи, кражи автомашин, кражи из сейфов или помещений с электронной системой охраны, мошенничество, хищения антиквариата, наемные убийства и ряд других преступных деяний. В свою очередь, профессиональные воры, мошенники и другие категории преступников-профессионалов различаются на основе их более узкой специализации.
Специализация (от латинского species – род, вид) определяется как вид занятия в рамках одной профессии. Криминальная специализация – это наличие узкопрофессиональных навыков и умений, направленных на качественные подготовку, совершение и сокрытие однотипных или одновидовых преступлений корыстной направленности.
Среди мошенников, например, выделяются карточные мошенники (шулера), «наперсточники», т. е. играющие в «наперсток», «кукольники», осуществляющие подмену вещей или денег специально изготовленной их имитацией – «куклой», и иные. Наиболее подробная классификация профессиональных преступников дается А. И. Гуровым в указанной книге «Профессиональная преступность. Прошлое и современность».
Как правило, профессиональные преступники совершают свое первое преступление в несовершеннолетнем возрасте.
Совершенствование преступной профессии субъекта, с одновременным прохождением определенного жизненного пути, связанного с достижением известности и авторитета в уголовном мире, следует определить как криминальную карьеру.
Каждый преступник-профессионал в основном знает таких же, как и он, лиц. Удачливый криминал гордится своей профессией и имеет своеобразное криминальное мышление. Причем оно почти не зависит от общеобразовательного уровня. Многочисленные примеры подтверждают, что немало преступников, практически умеющих только читать, мастерски выполняли подготовку, совершение и сокрытие преступлений, требующих смекалки и ловкости.
Криминальная профессия отрабатывается как методом проб и ошибок, так и специальным обучением опытными преступниками, причем ошибки, как правило, чреваты осуждением к лишению свободы или к другим видам уголовного наказания.
Раньше профессиональные преступники предпочитали «работать» поодиночке. Но характерной тенденцией последних лет является все более частое использование ими в качестве соучастников лиц, имеющих иные, некриминальные знания и навыки.
Кроме того, в последние годы среди профессиональных преступников все чаще встречаются лица, сначала получившие специальные военные, юридические, спортивные и некоторые другие профессии, а затем использующие эти зна-ния в криминальных целях, в частности, они не только лично совершают преступления, но и выступают в роли консультантов, привносят в те или иные методы и способы совершения преступлений определенную новизну. Например, некоторые из киллеров – профессиональных убийц ранее служили в спецназе различных родов войск и спецподразделениях силовых ведомств; отдельные профессиональные мошенники в свое время работали в государственной финансово-банковской системе.
Если раньше в России большинство преступных профессий приобреталось кустарным путем, то со временем отдельным из них стали обучать в специальных центрах, своего рода школах. За рубежом существуют так называемые кил-лерские центры, где обучаются и совершенствуют криминальные навыки профессионалы-убийцы.
Таким образом, криминальная профессиональная подготовка приобретает систему, в которой бывают задействованы и научные познания.
Не последнюю роль в формировании преступников-профессионалов играют преступные группировки осужденных, находящихся в местах лишения свободы. В их орбиту втягиваются не только малоопытные преступники, но и представители администрации исправительных учреждений.
Общие материальные средства жизнедеятельности членов преступных группировок, криминальная идеологическая обработка, длительное общение и взаимодействие, сплоченность, основанная на совместных противоправных действиях, дают основание к выводу о приобретении и нарабатыва-нии членами формирований осужденных к лишению свободы криминального профессионализма.
Думается, вполне закономерно с конца 80-х и в 90-е годы оперативные работники мест лишения свободы периодически обнаруживали в промышленных зонах исправительных учреждений различные тренировочные тренажеры, как правило, самодельный спортивный инвентарь, средства для рукопашного боя, юридическую литературу по тактике и методике раскрытия преступлений.
Большинство преступников-профессионалов в повседневной жизни либо избирают специальности, не требующие временных затрат, получаемый при этом заработок не имеет значения, либо стараются симулировать какую-либо хроническую болезнь, дающую возможность получить инвалидность.
Некоторые из них формально числятся в коммерческих структурах, другие находятся на нелегальном положении и гастролируют по регионам России, ближнего и дальнего зарубежья, совершая преступления.
Как уже отмечалось, криминальные профессии подразделяются на преступные специализации. Если раньше основные специализации были среди воровской профессии, то в настоящее время они представлены более широким кругом криминальных субъектов, имеющих умения и навыки совершения других конкретных преступлений.
В воровских кланах продолжают существовать домушники, карманники, магазинщики, похитители автомашин и др. Казалось бы, так называемые старые криминальные специальности должны отмирать, однако некоторые из них вновь возрождаются и получают распространение под влиянием как объективных, так и субъективных факторов. Например, на увеличение числа карманных краж оказали влияние: либерализация применения уголовного законодательства; сокращение или упразднение специальных подразделений уголовного розыска, занимающихся выявлением и задержанием воров-карманников с поличным; более редкое обращение в правоохранительные органы жертв карманных краж.
Криминальные специализации мошенничества насчитывают все больше подвидов. От картежного шулерства, игры в наперстки мошенники все очевиднее переходят к манипуляциям с использованием электронно-вычислительной техники. Практика работы правоохранительных органов не только России, но и стран СНГ, Прибалтики, Восточной Европы показывает, что этот вид преступлений приобрел поистине общенациональные масштабы.
Рост количества корыстных преступлений, их низкая рас-крываемость, высокий уровень латентности взаимосвязаны с криминальным профессионализмом: они являются и его следствием, и генератором. Ежегодно в среднем от 79 до 90% участников банд составляют рецидивисты и другие крими-налы, совершавшие преступления. С их помощью участники банд приобретают свой преступный опыт и совершенствуют его.
Все большая консолидация профессиональных преступников прослеживается и среди расхитителей, воров всех мастей, мошенников и некоторых других.
В результате отмечается взаимопроникновение профессиональной и организованной преступности, их взаимодетерминация.
В преступных кланах воров в законе на протяжении последних 10–15 лет получила развитие функция воровской безопасности, заключающаяся не только в физической, но и в юридической защите своих членов и лиц, находящихся под покровительством клана. Для чего главари и активные участники формирований принимают надлежащие меры к налаживанию коррумпированных связей среди государственных чиновников, найму опытных адвокатов-юристов, утанов-лению деловых отношений с врачами, журналистами, писателями, кинорежиссерами, популярными артистами кино, эстрады, театра, коммерсантами, банкирами и другими «нужными» людьми.
Причем это делается как на материальной, так и на безвозмездной основе, когда то или иное лицо берется под физическую защиту.
Поэтому преступники-профессионалы, входя в воровские и другие криминальные формирования либо находясь под их покровительством, не только обучают преступников-новичков противоправному ремеслу, но и приносят главарям преступных структур устойчивый материальный доход.
«Вор в законе», являясь лидером преступного мира, имеет окружение, состоящее из близких ему людей, сообщников, которые в свою очередь привлекают преступников-исполнителей и других нужных криминалов.
Сегодня авторитетный вор в законе – это не татуированный зэк с почерневшими от чифиря зубами, он чисто выбрит, одет по последней моде, в его обслуге не только «шестерки», но и телохранители. В повседневном обиходе у лидера несколько приватизированных квартир, дачи, автомашины престижной марки. Например, при аресте одного из воров в законе Московского региона следователем совместно со специалистами были осмотрены дом и хозяйственные постройки. Последовавшая затем оценка определила их стоимость в несколько десятков миллиардов рублей.
Внедрение рыночных отношений в социально-экономическую жизнь страны изменило характер преступной деятельности воровских кланов. Причем не последнюю роль в этом сыграло изменение характера формирования и использования «общаковых» средств. Под ними понимается совокупность части преступных и других криминальных доходов воровских формирований (от местного до регионального и межрегионального уровня и России в целом), направленных на дальнейшее воспроизводство «воровских» кланов и развитие преступной деятельности.
Если раньше «общак» предназначался для оказания помощи арестованным и осужденным и их семьям, в редких случаях для организации и совершения преступлений, а также в отдельных случаях для подкупа чиновников, то с конца 80-х годов последнее направление его использования приобретает более широкий спектр, укладывающийся в определенные криминально-финансовые системы.
Часть «общаковых» средств вкладывается как в нелегальный, так и в легальный бизнес. Причем в 1992–1994 годах в большинстве воровских формирований легализация «общаковых» средств как совокупной части преступных доходов выделилась в отдельное направление – криминально-коммерческую деятельность. Одна из основных задач этого направления – обеспечение расширенного воспроизводства преступной деятельности при наращивании денежных средств, материальных ресурсов, в том числе специального назначения, для решения определенных вопросов силовыми методами.
Так, в начале 90-х годов вор в законе по кличке Пашкан создал бригады воров-карманников в крупных городах Центральной Сибири. В установленное время он приезжал к «бригадирам» и забирал до 30% преступного дохода в пользу «воровского общака».
Кроме того, в «общак» входят:
Таким образом, «воры в законе» и их сообщники не только сами организуют и совершают преступления, но и инициируют криминогенные процессы по регионам, в больших и малых городах, имея от этого не только материальную выгоду, но и базу в лице вновь сформировавшихся преступников-профессионалов для распространения наиболее изощренных и демагогических уголовных взгядов на государство, общество и личность.
Только в преступной структуре тот или иной преступник-профессионал находит защиту как от окружающей криминальной среды, так и от органов правопорядка, одновременно наращивая свой преступный опыт, обучая тех или иных новичков – членов преступных формирований криминальным профессиям. Как правило, в преступных формированиях криминальный профессионализм приобретает многоплановый, разносторонний характер, когда тот или иной член преступной структуры имеет различные криминальные специализации. Например, рэкетир может быть в необходимом случае киллером, вор-домушник –грабителем или разбойником. Известны не единичные случаи, когда воры, проникая в квартиру и заставая там хозяев, мгновенно меняли умысел и совершали грабеж или разбой, глумясь над жертвами. Причем такие факты получают все более и более массовый характер, поэтому следует сделать еще один вывод о профессиональной преступности: она в основном носит экстремистский и жестокий характер.
Изучение профессиональной преступности представляет существенные сложности. Оно требует первоначального вычленения соответствующих преступлений и обобщения данных о них. Кроме того, о тенденциях профессиональной преступности можно судить и по динамике мошенничества, карманных краж и ряда иных преступлений. В то же время такое изучение позволяет увидеть то, что в обществе используют профессиональные преступники в своей деятельности и что подлежит корректировке, лучшей защите или ликвидации.
Без знания личностных особенностей профессиональных преступников, их деятельности нельзя правильно построить и социальные программы коррекции личности, организовать эффективную борьбу с преступностью.
Специфика детерминации и причинности
Изучение преступного мира царского, советского и современного периодов показывает, что формы и интенсивность проявления профессиональной преступности на всех этапах Российской государственности зависели весьма очевидно от экономического развития и правоохранительной деятельности.
Возникновение диспропорций в указанных процессах приводило к росту профессиональной преступности. Если уровень жизни был низок, а характер правоохранительной деятельности осуществлялся в жестких формах, то совершаемые преступления, как правило, носили дерзкий и экстремистский характер. Такие процессы наблюдались в России в первой половине XX века.
В дальнейшем при некотором подъеме жизненного уровня народа и отлаженности работы правоохранительной системы произошла определенная стабилизация и некоторое сокращение профессиональной преступности. Это позволило бывшим партийным руководителям СССР и России заявить о ликвидации профессиональной преступности.
Политический лозунг о ликвидации преступности вообще к началу 80-х годов, когда было обещано показать последнего преступника всем, сделал свое дело. Прокуратура, органы внутренних дел были отданы на самообеспечение, и их содержание было самым дешевым и самым ущербным по сравнению с развитыми странами, что, естественно, сказывалось на результативности их деятельности.
Скрытые криминогенные процессы в обществе всегда были чреваты ростом профессиональной преступности, что наблюдалось в 70–80-е годы, когда резкий рост имущественных преступлений дал возможность профессиональной элите преступного мира не только приобрести определенные ценности, но и вкладывать их в нелегальный и даже в легальный бизнес. Это в свою очередь инициировало дальнейшую профессионализацию уголовной среды.
В конце 70-х годов власти Грузинской ССР постоянно ходатайствовали перед МВД СССР о переводе осужденных «воров в законе» и некоторых других лидеров преступной среды в исправительные учреждения России. Как тогда представлялось, ее бескрайние просторы поглотят главарей преступного мира Грузии безвозвратно. Но все оказалось не так просто. «Воровской» «интернационализм» и здесь сыграл роковую роль, он позволил без труда ассимилироваться грузинским лидерам, которые в свою очередь стали активно влиять на криминогенные процессы сначала в местах лишения свободы, а затем на воле, утверждая в уголовной среде воровскую идею, основанную на социальном паразитизме, из чего и проистекает криминальный профессионализм.
Воровская идея является составной частью обычаев и традиций преступной среды. Ее пропаганда представляет собой необычное явление, заключающееся в легально-официальном распространении негативных норм, обычаев, асоциального образа жизни, хотя по всем канонам общечеловеческой морали это недопустимо, что в свою очередь влияет на развитие как профессиональной, так и организованной преступности.
Подобная пропаганда осуществляется исподволь, практически незаметно для широких слоев населения, в первую очередь через художественные произведения. Это ее начальный этап. Следующий, более активный, наступает при соответствующих общественных условиях в государстве, как правило, при либерально-демократических, либерально-анархических режимах. Пропаганда уже осуществляется в средствах массовой информации, так называемой массовой культуре, а затем в кино, драматургии.
Происходит разрастание процесса растления общества, когда отдельные слои населения, особенно молодежь, буквально пропитываются криминальной отравой, становясь на преступный путь.
За 1994 год прирост числа тех, кто совершил преступление впервые, составил 20% и втрое превысил прирост числа лиц, совершивших преступления повторно, т. е. в преступность высокими темпами стали втягиваться все новые и новые лица. Каждый шестой преступник был в возрасте 14–-17 лет, а в 1986 году – каждый десятый. Кроме того, преступления несовершеннолетних становятся все более общественно опасными, так как их совершение требует наличия определенных навыков, криминальных знаний и умений.
Особенности борьбы, с профессиональной преступностью
С учетом современного развития науки и техники для успешного и оперативного анализа ситуации целесообразно в масштабе страны обеспечить электронный учет и слежение за всеми преступниками-профессионалами. В настоящее время разработана система такого учета и происходит ее внедрение.
Вместе с тем нельзя забывать и старые, хорошо зарекомендовавшие себя методы выявления, задержания и изобличения преступников-профессионалов. Это требует определен-.ных организационно-правовых мер, в частности, воссоздания в системе органов внутренних дел специализированных групп и подразделений по направлениям криминальных специализаций, как были в свое время созданы подразделения по борьбе с карманными кражами, мошенничеством и другими видами преступной профессиональной деятельности.
Борьба с профессиональной преступностью требует повышения ответственности правоохранительных органов. Речь в данном случае идет не о преступности вообще, а о профессиональной, с которой должны бороться профессионалы правоохранительных органов.
Серьезное значение имеет деловое взаимодействие между правоохранительными и судебными органами, основанное на законе.
Вообще важна солидная правовая основа борьбы с профессиональной преступностью, учитывающая ее особенности и особенности ее детерминации. К сожалению, законодательство совершенствуется без необходимого учета данных обстоятельств.
В ст. 18 УК РФ, говорящей о рецидиве преступлений, при перечислении обстоятельств, представляющих повышенную общественную опасность, не указывается неоднократное совершение преступлений в составе организованной преступной группы, преступной организации (сообщества). Хотя именно в данном случае происходит сращивание профессиональной и организованной преступности, что, несомненно, представляет повышенную общественную опасность.
В ст. 69 и 70 УК РФ о полном или частичном сложении наказаний максимальный срок берется до 25 и 30 лет. Для профессиональной преступности целесообразно полное сложение наказаний, назначенных за все преступления, в которых изобличен преступник, независимо от максимальной санкции по какой-либо применяемой статье. Такое судебное решение действовало бы отрезвляюще на многих, особенно начинающих преступников-профессионалов. С другой стороны, это давало бы возможность изолировать опасных кримина-лов от общества.
Вместе с тем никогда не поздно применить и досрочное освобождение, если тот или иной преступник-профессионал сделал правильные жизненные выводы из пройденного им пути.
Важно иметь в виду, что рост профессиональной преступности в России на протяжении последних 8–10 лет представляет опасность легализации некоторых криминальных профессий, возможно, таких, как шулерство, сутенерство, содержание притонов, сбыт похищенных вещей и ряд других. Это может происходить при отсутствии борьбы с легализацией преступных доходов, превращении данных явлений в легальные формы порнобизнеса, игорного бизнеса и т.п.
И совсем недопустимы факты объявления героями народа профессиональных убийц. В системе мер борьбы с преступностью должны быть такие, которые не допускают героизации преступников.
Необходимы научно обоснованные прогнозы развития профессиональной преступности и их учет в практической деятельности. Прогнозы необходимо доводить через средства массовой информации до широких слоев населения и создавать широкую социальную базу противостояния указанному опасному явлению, отрицающему по сути общечеловеческие ценности.