Что то сейчас происходит с госпиталем тетюхина
Почему знаменитый госпиталь Тетюхина перестал работать
Красивый медицинский бизнес миллиардера был обречен на провал
В Свердловской области рушится миф об уникальной бесплатной высокотехнологической помощи. Госпиталь в Нижнем Тагиле, созданный для лечения свердловчан Владиславом Тетюхиным, находится на пороге закрытия. С 1 августа медицинский центр прекращает работу по эндопротезированию. URA.RU пообщалось с участниками конфликта и разобралось в причинах провала.
Реабилитационный центр в Нижнем Тагиле был открыт в сентябре 2014 года. По проекту учреждение должно было специализироваться на высокотехнологичных операциях по замене коленного и тазобедренного суставов. Главным инвестором стал меценат Владислав Тетюхин, который потратил на госпиталь около 3,4 млрд рублей, полученных от продажи своего пакета акций «ВСМПО-Ависма». Вложенных средства для открытия не хватало, поэтому еще 1,2 млрд бюджетных рублей по поручению свердловского губернатора Евгения Куйвашева в 2013 году было выделено через Корпорацию развития Среднего Урала (КРСУ) в качестве займа.
Сам Владислав Тетюхин не планировал в медцентре зарабатывать на пациентах. Меценат, как сейчас вспоминают его наследники, хотел лечить пациентов за счет денег, полученных из Минздрава России и Свердловской области. В идеале госпиталь должен стать безубыточным, что при жизни основателя удавалось: он успешно решал вопросы с властями, касающихся договоренностей по займу от КРСУ, а также лоббировал финансирование через программу обязательного медстрахования.
Одной из проблем госпиталя Тетюхина являлось отсутствие денег для обслуживания займа от КРСУ. Начиная с 2014 года, с медцентра требовали исполнить все обязательства по договору — изменить форму собственности госпиталя с ООО в АО, включить в состав акционеров областное правительство и выплачивать проценты по займу. В итоге было исполнено только первое требование. Из-за разногласий по размеру государственной доли в медцентре и долгам по займу родились первые конфликты.
По данным источников URA.RU, претензии КРСУ к госпиталю долгое время удавалось гасить именно Тетюхину. Он лично встречался с руководством области и корпорации и давал гарантии исполнения обязанностей или обсуждал варианты их изменения. Существует версия, что основатель медцентра был готов даже увеличить долю платных операций (на данный момент это 2%) для своевременной выплаты процентов по займу. В 2019 году у властей и Тетюхина была идея по решению проблемы, но ее так и не удалось реализовать — лоббист и идейный вдохновитель умер 11 апреля после продолжительной болезни.
«После этого стали закручивать гайки и появилось административное давление. Позиции по получению доли в госпитале и еще в лечебном центре были озвучены на первой же посмертной встрече», — рассказал URA.RU действующий акционер госпиталя и сын основателя Дмитрий Тетюхин.
Разногласия родились во время обсуждения вопроса о выделении правительству доли АО «Госпиталь восстановительных инновационных технологий» («Госпиталь ВИТ»). В изначальном договоре с КРСУ указывалось, что власти должны получить долю в 25,5% именно в этом учреждении, которое будет выполнять операции и работу по восстановительным работам. Но во время строительства медцентра команда Тетюхина создала два юрлица. На первом (АО «Госпиталь ВИТ») — были сконцентрированы все хозяйственные и административные активы, во втором (ООО «УКЛРЦ») — сосредоточена работа с пациентами, то есть осуществление лечебных и профилактических функций.
После аудита КРСУ осталась не довольна финансовым положением АО «Госпиталь ВИТ», где изначально планировалось предоставить долю государству. Юрлицо накопило убыток более чем в 2 млрд рублей. Кроме того, изначальный договор предполагал существование одного предприятия, которое объединит лечебные и административные функции. В итоге правительственная структура предложила компромисс: выделить равнозначные доли как в АО «Госпиталь ВИТ», так и в ООО «УКЛРЦ». На это предложение наследники Тетюхина ответили однозначным отказом.
Сразу после этого в отношениях между структурами наметился конфликт: после длительных переговорных процессов КРСУ подала иск сначала по взысканию процента по займу, а позже и основной части долга — 1,4 млрд рублей. Заседания по арбитражным процессам пройдут в августе, но уже понятно, что таких средств у медучреждения нет. Это же во время заседания подтверждают и юристы госпиталя. Процесс ведет к банкротству медучреждения.
Интересно, что инвесторы со стороны государства публично комментировать конфликт отказались. Инсайдер информагентства отмечает: «КРСУ очень долго и аккуратно пыталась найти удобный для всех вариант решения проблем. Они были очень терпеливы. Но у государственной структуры нет другого выхода, кроме как истребовать средства, которые были выделены из бюджета».
«В данном проекте они просто выступили в виде структуры, которая выдала залог с последующим включением правительства в состав учредителей. Этого так и не случилось. Любая проверка Счетной палаты, прокуратуры или других структур приведет к уголовным делам, так как ответа на вопрос „где деньги?“ — нет. Никто сидеть не хочет», — рассказал источник URA.RU в областном правительстве.
Второй, но, по мнению опрошенных URA.RU экспертов, более важной проблемой госпиталя стала модель управления, которую выстроил основатель. Она выстроена по примеру медицинского страхования в США, которое не применимо в России. «У предприятия сформировалась зависимость от государственных заказов. Низкий уровень собственных доходов подтверждается анализом бюджета учреждения: 65% — операции, проводимые в рамках ОМС, 33% — операции, проводимые по целевому финансированию Минздрава, коммерческая составляющая не превышает 2%. Квоты по базовой программе ОМС госпиталь получал исключительно благодаря лоббистским способностям мецената», — рассказал источник URA.RU, знакомый с работой медцентра.
Незадолго до смерти Тетюхин впервые публично раскритиковал областной минздрав за снижение числа выделенных областных квот ОМС. В интервью ряду СМИ он заявил, что его больницу «планомерно уничтожают». Уже после он настоял на личной встрече со свердловским губернатором, который в итоге поручил областному правительству обеспечить учреждение госзаказом. Годовую квоту увеличили почти на тысячу, но это произошло уже после смерти Тетюхина.
После этого таких объемов госпиталь больше не получал. Уже в 2020 году им было выделено 1100 квот на эндопротезирование коленных суставов (объемы выполнены на 100%). В 2021 году учреждение направляло Минздраву России заявку на включение в перечень медорганизаций для включения в программу обязательного медстрахования. Ответа нет до сих пор. При этом выделение средств из областного бюджета на эти цели законодательством не предусмотрено: в регионе не выделяются квоты частным компаниям, которые не являются подведомственными Минздраву. Ранее этот вопрос удавалось решать Тетюхину. 30 июля 2021 года стало известно, что с 1 августа госпиталь Тетюхина прекращает свою основную деятельность — работу по эндопротезированию.
«Объем по оказанию высокотехнологичной медицинской помощи, который мы получили на этот год от региона в рамках территориальной программы ОМС по травматологии и ортопедии, заканчивается в июне—июле. Дальше операционные будут пустовать», — рассказывал директор центра Алексей Щелкунов еще в мае.
Госпиталь Тетюхина сворачивает всю хирургию и отказывается от пациентов с ОМС
Нижнетагильский Госпиталь восстановительных инновационных технологий, основанный Владиславом Тетюхиным, объявил о закрытии отделений по хирургическим направлениям. В их числе травматология, ортопедия, гинекология, урология, оториноларингология. Центр также прекратит принимать пациентов по полисам ОМС.
В обычном режиме продолжат работу поликлиническое отделение, лучевая диагностика, клиническая лаборатория, специализированное круглосуточное стационарное отделение для лечения пациентов с COVID-19, — говорится в заявлении (цитата по ЕАН ).
Руководство клиники объясняет кризис тем, что объемы, выделенные территориальной программой ОМС Свердловской области, закончились. Эта информация была опубликована 19 ноября на странице компании в Instagram :
— На 2021 год министерством здравоохранения было выделено УКЛРЦ 5080 квот на оказание специализированной медицинской помощи (включая высокотехнологичную). За 10 месяцев работы Центр выполнил почти 95% годового задания — 4800 госпитализаций. Оставшегося объема работы будет достаточно для загрузки на несколько ближайших дней ноября.
В 2021 году клиника не получила госзадание на эндопротезирование крупных суставов и финансирование медпомощи было снижено на 300 млн руб. в сравнении со среднегодовым финансированием за последние три года.
В настоящее время листы ожидания медицинской помощи пациентами УКЛРЦ им. В. В. Тетюхина по всем стационарным направлениям плановой медпомощи составляют 3864 человек.
Последствия от прекращения оказания УКЛРЦ медицинской помощи по всем стационарным направлениям деятельности ставят под угрозу жизнь и здоровье тысяч жителей Свердловской области.
Напомним, что проблемы с выделением квот на проведение операций в рамках программы госгарантий ОМС начались еще при жизни Владислава Тетюхина. Чиновники давали понять, что клиника — проект коммерческий и прав на преференции иметь не должна, иначе это ущемит интересы государственных медицинских учреждений.
В этом году ситуация усугубилась: КРСУ подала иск к госпиталю на возмещение кредита в 1,2 млрд руб., выделенного областью на его строительство, и процентов по нему. В госпитале подчеркивают, что денежная форма расчетов за кредит изначально не была предусмотрена: речь шла о передаче КРСУ 25% акций. Напомним, что Владислав Тетюхин вложил в этот проект 3,3 млрд руб. собственных средств.
В июне 2021 года сотрудники госпиталя написали написали письмо президенту РФ Владимиру Путину, в котором просили решить вопрос с государственным заданием для клиники на 2021 год.
Они сообщили, что операции за счет областного бюджета давно не производятся и квоты не выделяются, а Минздрав РФ до сих пор не принял решения по плановым объемам эндопротезирований и заявке центра на 2021 год. Хотя центр загружен не более чем на 40% (около 1800 при мощности 4500 эндопротезирований в год), в листе ожидания — около 2 тыс. пациентов, а длительность ожидания помощи составляет от 6 месяцев до 1,5 лет.
Титан в анамнезе: кто может обанкротить построенную миллионером Тетюхиным больницу
Перед открытием госпиталя в Нижнем Тагиле его гендиректор Владислав Тетюхин сам двигал мебель и переставлял горшки с цветами. Вокруг рабочие чистили дорожки и вывозили мусор. Полюбоваться на новый госпиталь, который Тетюхин, вошедший за год до того в список Forbes, строил на деньги от продажи своих акций титанового гиганта «ВСМПО-Ависма», в сентябре 2013-го приехал губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев.
В том же году Куйвашев встретился с президентом Владимиром Путиным, рассказал ему о госпитале, и тот наложил резолюцию: «[Министру финансов Антону] Силуанову, [министру здравоохранения Веронике] Скворцовой. Прошу рассмотреть. Дело хорошее. Доложите предложения».
Девять лет спустя, в апреле 2021 года, когда в госпитале полным ходом шли высокотехнологичные операции по замене износившихся крупных суставов титановыми протезами, Куйвашев заявил, что госпиталь вывел основные активы в офшоры, а его руководство противится возврату выделенных из областного бюджета средств. Тогда же принадлежащая властям Свердловской области «Корпорация развития Среднего Урала» (КРСУ) подала к госпиталю иск о взыскании займа — 1,4 млрд рублей. 23 августа местный арбитражный суд перенес слушание дела на 1 сентября.
Любовь к титану
Через два года, в июле 2008-го, Тетюхин зарегистрировал в Нижнем Тагиле компанию — «Госпиталь восстановительных инновационных технологий» (ГВИТ), в которую через свой кипрский офшор Parenaco Holdings Ltd. вложил 3,2 млрд рублей (сейчас бенефициар офшора — его сын Дмитрий Тетюхин). Parenaco Holdings принадлежит 82% ГВИТ, а остальная доля — еще двум офшорам, один из которых принадлежит Дмитрию Тетюхину, а второй — его брату Илье. Из офшоров, в которых были средства от продажи в 2012 году последних 4% «ВСМПО-Ависма», Тетюхин-старший перевел деньги, когда не хватало на строительство госпиталя.
У Тетюхина-старшего, рассказывал Forbes его бывший партнер Брешт, «медицина — это главная любовь после титана и авиации». Еще работая в металлургии, Тетюхин обсуждал с известными хирургами создание имплантантов и медицинских инструментов из титана, а в 2006 году ему потребовалось сделать операцию по эндопротезированию (замене) коленного сустава. Ее провели в специализированной клинике в Германии, заменив износившийся сустав на титановый. После этого он смог за несколько месяцев подготовиться к горнолыжному сезону.
У Тетюхина появилась идея построить госпиталь, специализирующийся на ортопедии, вертебрологии (лечении позвоночника) и эндопротезировании. Потребность в нем на Урале, да и во всей стране, была острая. В 2012 году в обоснованиях специализации госпиталя цитировался доклад министра здравоохранения Вероники Скворцовой: «Расчетная потребность РФ в операциях по эндопротезированию составляет две операции на 1000 человек. Фактически достигнутый уровень по состоянию на 2012 год — 0,28 операций на 1000 человек». В 2013 году министр здравоохранения Свердловской области подтверждал, что в регионе ежегодно проводится больше 2500 эндопротезирований крупных суставов, и все равно на 1 января «в «листе ожидания» на эндопротезирование находится более 6000».
Тетюхин взял за образец медицинский центр Helios в Гамбурге. Спроектировала госпиталь немецкая фирма KBV, которая специализировалась на медицинских объектах.
В январе 2012 года началось строительство. А в апреле 2013 года госпиталь заключил соглашение и договор с КРСУ, в которых прописывалось, что при общей стоимости проекта в 4,4 млрд рублей госпиталь инвестирует 3,2 млрд рублей (из которых, говорится в документах, 2,9 млрд были уже вложены) и соглашается на создание государственно-частного партнерства и привлечение от корпорации 1,2 млрд рублей для завершения проекта.
В итоге область должна была получить 25% и одну акцию компании.
Деньги областного бюджета были нужны не только потому, что для запуска госпиталя у самого Тетюхина их не хватало. «Он понимал, что цены на высокотехнологичную помощь населению региона недоступны — значит, надо сотрудничать с областью для выделения квот [по ОМС и госзаказу], находить согласие и дружить, — рассказывает его сын (Тетюхин-старший умер в 2019 году. — Forbes), — Поэтому он постарался заинтересовать ее [область] и вовлечь в свой проект».
Изначально «находить согласие и дружить» предполагали так. В соответствие с договором и соглашением (есть в распоряжении Forbes) ГВИТ «осуществляет реализацию проекта», а корпорация после предоставления документов об использовании средств возмещает ему отдельными траншами «ранее понесенные инвестиционные затраты» в размере 1,2 млрд рублей под 8,25% годовых (позже снижены до 0,1%). При этом за каждый транш госпиталь обязывался отдавать в залог корпорации свое оборудование с дисконтирующим коэффициентом от 0,5 до 0,7.
ГВИТ должен был возвратить заем с процентами 1 апреля 2014 года, а для завершения проекта создать «новое юридическое лицо» — SPV (specialpurposevehicles — компанию специального назначения. — Forbes) с уставным капиталом 100 000 рублей. SPV должна была выпустить дополнительную эмиссию, которую ГВИТ — пропорционально своей доле в 75% минус одна акция — должен был оплатить всем имуществом проекта, а корпорация свою — зачетом требований по договору займа.
Времени на завершение проекта было немного, и к моменту заключения договора Тетюхин-старший начал подыскивать медицинский персонал. В одном из интервью он называл это своей «главной головной болью». По его словам, укомплектованность тагильских больниц врачами была около 50%. «Нам пришлось разыскивать специалистов по всей стране: от Санкт-Петербурга до Приморья и от российского Севера до Казахстана, Донецкой и Луганской областей, — вспоминал он. — Во главу угла ставили опыт». Набирали хирургов, которые до приезда в госпиталь сделали тысячи операций.
К 2014 году были построены поликлиника, главный корпус, в котором можно было проводить до 4500 операций по эндопротезированию и вертебрологии в год, и многоквартирные дома для медперсонала.
Что пошло не так
До 2014 года версии наследника Тетюхина и «Корпорации развития Среднего Урала» совпадают, но дальше начинаются расхождения. Тетюхин-младший рассказывает, что корпорация задерживала перечисление средств. Заключительный транш, вспоминает он, перевели только в сентябре 2014 года, через девять месяцев после выставления последних счетов (к тому моменту договор и соглашение были пролонгированы).
Поскольку ГВИТ, выполнявший роль дирекции строящегося предприятия, не мог до официального завершения соглашения и договора начать работать как медицинское учреждение, Тетюхин зарегистрировал в феврале 2014 года новую компанию, 100% «дочку» госпиталя — «Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр» (УКЛРЦ, или Центр). В июне центр получил лицензию Минздрава Свердловской области, «и начался прием в поликлинике, в августе состоялась первая вертебрологическая, то есть на позвоночнике, операция, а с сентября — ортопедические».
У чиновников — другая версия. Генеральный директор КРСУ Максим Прачик в своем письменном ответе на запрос Forbes сообщил: версия ГВИТ о том, что они до создания центра обращались в корпорацию за одобрением этого, но ответов не получали, была озвучена в суде, но «этот довод […] не нашел документального подтверждения». «Госпиталь уклонился от создания с корпорацией совместного юридического лица и после ввода проекта в эксплуатацию», — пишет генеральный директор.
По версии КРСУ, которую чиновники излагали «Коммерсанту», ГВИТ был убыточной организацией, не имеющей медицинской лицензии. Поэтому принять ее акции можно было только после увеличения уставного капитала на сумму баланса (около 7 млрд рублей), то есть на стоимость имущества, в основном недвижимости. Это потребовало бы уплаты ранее принятого к вычету НДС на сумму свыше 435,8 млн рублей. Тетюхин-младший рассказывает, что отец предлагал пропорционально разделить эти выплаты между инвесторами, однако те позднее отказались от идеи.
В 2019 году губернатор Куйвашев выступил с инициативой о выкупе центра областными властями. Тетюхин-младший рассказывает, что отказался. «Я бы получил деньги, но они же не мои, — говорит он. — Отец поручил мне довести это дело до завершения, и я должен заниматься, чтобы оно не погибло».
Опустевшая больница. Как пациенты стали заложниками бизнес-конфликта
В Свердловской области государство и бизнес не могут поделить совместно начатый проект частно-государственного партнерства, а именно медицинский центр имени Владислава Тетюхина в Нижнем Тагиле. Медцентр остался без бюджетных квот на высокотехнологичные операции по замене суставов и фактически простаивает. В то же время государственные клиники не справляются с потоком пациентов, очередь на плановые операции растет, люди вынуждены ждать, месяцами страдая от боли.
В апреле 2021 года АО «Корпорация развития Среднего Урала» (КРСУ), представляющая интересы областных властей, обратилась в Свердловский арбитражный суд с иском против АО «Госпиталь восстановительных инновационных технологий» (ГВИТ) с требованием вернуть государству денежный заем в размере 1,2 млрд рублей и начисленные на него проценты. Чиновники объяснили свое решение тем, что госпиталь нарушил условия предоставления займа. Учреждению грозило банкротство.
Чтобы защитить себя, ГВИТ подал встречный иск, в котором просил суд обязать КРСУ принять в счет погашения долга собственные акции. 1 сентября суд вынес решение: в иске отказать, во встречном иске – отказать. 7 октября оно было обжаловано «Корпорацией развития Среднего Урала». Пока что конфликт вернулся в исходную точку.
«Как в космос слетал»
В сентябре 2020 года двукратному чемпиону Европы по баскетболу среди ветеранов, изобретателю-металлургу из Краснотурьинска Геннадию Копытову бесплатно сделали в Нижнем Тагиле операцию по замене тазобедренного сустава. Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр им. В. В. Тетюхина находится в городе Нижний Тагил, по адресу: Уральский проспект, дом 55.
– Больница, конечно, произвела на меня огромное впечатление, как будто в космос слетал, – рассказывает Копытов. – Первое, что я увидел, когда туда приехал, – большой поток народу, идут туда, обратно, – целый конвейер! Я увидел этот поток и подумал, что мне тут придется долго лежать, дожидаться операции, но все случилось очень быстро, и через неделю я уже поехал домой. Я был поражен. В палате лежало всего два человека. Палаты очень комфортные, одни кровати с пультом управления чего стоят! Кнопки нажимаешь, тебя хоть вверх ногами подвесить можно. Настраивай, как удобно. Я таких кроватей вообще не видал, там всё оборудование у них зарубежное. В ванную заходишь – столько разных поручней, как будто это не ванная, а кабина космического аппарата, приспособленного к условиям невесомости. В самой палате – телевизор, холодильник. Еду приносят в специальных утеплителях, чтобы, если принесли в твоё отсутствие, она не успела остыть. Отношение к пациентам очень хорошее, кругом чистота.
Но сегодня в просторном холле современного четырехэтажного здания практически пусто: с августа 2021 года госпиталь больше не проводит плановых операций. Очереди нет даже в регистратуру – два человека не в счет. Девушка-администратор объясняет кому-то, что бесплатные операции сейчас не делают – потому что «квот нет, и не предвидится» до конца текущего года. Желающие получить услуги платно должны сначала записаться на консультацию к специалисту, и только после этого им назовут стоимость.
Как рассказал Радио Свобода финансовый аналитик Константин Селянин, простоявший в очереди за квотой на операцию три года, стоимость эндопротезирования может доходить до трехсот тысяч рублей. Первую операцию по замене тазобедренного сустава Селянину сделали в марте. Правда, не в Нижнем Тагиле, а в Уральском институте ортопедии и травматологии (УИТО) в Екатеринбурге. И все бы ничего, но 5 октября ему должны были там же сделать и вторую операцию, однако из-за высокой текущей нагрузки на институт ее перенесли на конец месяца.
Заместитель директора ФГБУ «УИТО ИМ. В. Д. ЧАКЛИНА», врач-ортопед Кирилл Бердюгин из Екатеринбурга сообщил корреспонденту Радио Свобода, что в настоящий момент операцию по замене суставов в Свердловской области ожидают 2541 человек. Это только те, кто уже успел собрать все необходимые документы.
Места, где жители региона могут получить полноценную бесплатную операцию по замене сустава, и в доковидные времена можно было пересчитать по пальцам. Кроме собственно УИТО и госпиталя Тетюхина, такие операции проводили областная клиническая больница №1, госпиталь ветеранов войн, и три частные клиники – «Парацельс», «УГМК» и «Здоровье 365», которым тоже выделялись на это государственные квоты. Все эти учреждения, кроме клиники Тетюхина, находятся в Екатеринбурге. Плюс из-за эпидемии COVID-19 многие из них перепрофилированы, полностью или частично. Например, госпиталь ветеранов ВОВ целиком перепрофилирован под ковид, отделение травматологии и ортопедии закрыто. Аналогичная ситуация и в других учреждениях: закрыто травматологическое отделение в больнице №24, поток пациентов, нуждающихся в неотложной помощи, перенаправлен в Уральский институт травматологии и ортопедии. По словам замдиректора, институт и без того годами работает в авральном режиме.
– Наша поликлиника рассчитана на 80 посещений в смену, – объясняет Бердюгин. – У нас двести штук больниц в области, поликлиник – ещё больше. Итого примерно тысяча учреждений, они выписывают не по одному направлению в день в наш институт. Целая лавина звонков обрушивается на нас ежедневно. Обращаются по разным причинам: там и тяжёлые пациенты, и всякая ерунда, которую просто не смогли диагностировать на месте. Сейчас мы большую часть времени занимаемся тем, что оперируем больных с неотложной травмой, потому что уже почти полтора года наш институт выполняет функции больницы скорой медицинской помощи. Как долго человеку придётся ждать плановой операции по замене сустава, в нынешних условиях сказать вообще невозможно, потому что, если будет четвёртая, пятая, шестая и ещё какая-то волна коронавируса, это всё может продолжаться неопределенно долго. Я могу сказать, что, если бы центр имени Тетюхина продолжал свои операции, мы были бы только рады, потому что сразу ушёл бы огромный пласт работы по протезированию людей, которые стоят в очереди. Неважно, по какой причине откладываются операции: коронавирус или какие-то другие технические моменты. Людям от этого легче не становится, они мучаются, терпят боль, вот в чём дело! Поэтому было бы неплохо, если бы они там, наверху, разобрались, как эта система должна работать, все были бы только счастливы – и мы, и больные особенно, – говорит врач.
Частно-государственное партнерство
Владислав Тетюхин – российский учёный, предприниматель, филантроп и меценат, доктор технических наук, лауреат Ленинской и других премий, кавалер нескольких орденов, почетный гражданин Свердловской области, известен в России как бывший генеральный директор титанового гиганта ВСМПО-Ависма и основатель «Госпиталя восстановительных инновационных технологий» (ГВИТ) и «Уральского клинического лечебно-реабилитационного центра им. В. В. Тетюхина» (УКЛРЦ) в Нижнем Тагиле. В госпиталь, созданный на принципах государственно-частного партнерства, он вложил все свое состояние.
– Я не скажу, что хорошо его знал, но я был с ним знаком. Это был честнейший человек, который, действительно, хотел после себя оставить цель за пределами жизни, – говорит об этом проекте Константин Селянин.
После смерти основателя его доля в клинике перешла к сыновьям – Дмитрию и Илье Тетюхиным.
Партнер и одновременно оппонент наследников Тетюхина в конфликте вокруг госпиталя – КРСУ («Корпорация развития Среднего Урала»). КРСУ создана правительством Свердловской области в 2010 году с целью реализации различных проектов на условиях государственно-частного партнерства, то есть КРСУ входит в различные инвестиционные проекты как представитель областных властей.
Общий бюджет проекта при создании клиники Тетюхина составил 5,5 миллиарда рублей. Большая часть денег – частные инвестиции, в первую очередь средства самого мецената, и 1 млрд 200 млн рублей госпиталь получил в 2013 году из областного бюджета по договору займа между АО «Госпиталь восстановительных инновационных технологий» (ГВИТ) и АО «Корпорация развития Среднего Урала» (КРСУ). Согласно договору, КРСУ выдала ГВИТ заем «в целях инвестиционного участия в проекте строительства ГВИТ в г. Нижнем Тагиле», а ГВИТ должен был на эти деньги, плюс средства частных инвесторов, построить многопрофильный медцентр.
Предполагалось, что впоследствии ГВИТ погасит заем, включая проценты, путем передачи заимодавцу акций создаваемого медицинского центра. Для этого одновременно с договором между партнерами было подписано соглашение о сотрудничестве, которое предусматривало совместное создание нового юридического лица (SPV, или «компании специального назначения»). Этому юрлицу после окончания строительства предполагалось передать все активы проекта для последующего раздела между собственниками. Акции должны были быть поделены между участниками проекта пропорционально вложенным средствам, а именно: 75% минус одна акция остаются у ГВИТ и 25% плюс одна акция переходят компании, представляющей интересы властей.
Но если действие договора займа несколько раз продлевалось, то срок действия дополнительного соглашения по созданию SPV истек в конце 2014 года. Совместное юрлицо так и не было создано, а раз так, то область не смогла получить в нем свои 25% + 1 акцию.
Между тем в феврале того же 2014 года Владислав Тетюхин без участия КРСУ зарегистрировал новую компанию – 100% «дочку» госпиталя – «Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр» (УКЛРЦ). УКЛРЦ имеет медицинскую лицензию и непосредственно занимается лечением пациентов. Таким образом, активы предприятия сейчас принадлежат двум разным юрлицам.
По сообщению сетевого издания «Медвестник», 29 апреля 2021 года на закрытой встрече с главредами екатеринбургских СМИ губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев рассказал, что наследники Тетюхина предлагают КРСУ ограничиться 25% акций ГВИТ, и при этом отказываются передавать области акции дочерней компании (УКЛРЦ). Область настаивает на разделе акций обоих предприятий. Наследники Тетюхина «дочку» с государством делить не хотят.
По условиям договора, КРСУ имела право потребовать досрочного возврата займа в случае выявления факта нецелевого использования заемщиком денежных средств или нарушения условий допсоглашения. 15 апреля 2021 года КРСУ обратилась в арбитражный суд с требованием вернуть государству сумму займа и набежавших процентов – всего 1,4 млрд рублей. Фактически это означало бы банкротство госпиталя.
«У бюрократии и бизнеса – разная логика»
Весть о вероятном банкротстве уникального медицинского центра всколыхнула общественность. Сотрудники госпиталя написали открытые коллективные письма губернатору и президенту, в интернете появилась петиция в защиту клиники, которая собрала 8649 подписей. Губернатор попросил прокуратуру проверить информацию о выводе активов медцентра в офшоры, а партия «Справедливая Россия – за правду» организовала пикет в защиту госпиталя.
«В окружении … уже принято решение, что тетюхинский центр будет обанкрочен. Они могут сколько угодно трепыхаться, всё бесполезно», – написал 27 мая сайт телеканала «Реальный Тагил» со ссылкой на анонимный источник, близкий к КРСУ.
– Практически все или большинство этих примеров так называемого частно-государственного партнерства не вполне удачные, – говорит финансовый аналитик из Екатеринбурга и юрист Константин Селянин. – На мой взгляд, это из-за того, что у бюрократии и бизнеса – совершенно разная логика. По логике бизнеса, банкротство – это плохо и просто глупо, потому что утрачивается актив. Это нонсенс, когда кто-то из учредителей или собственников подаёт на банкротство своего же предприятия. Власти здесь ведут себя не как инвесторы, а, скорее, как банкиры. Этот подход, по большому счёту, нечестный: давайте мы с вами сделаем бизнес, но рисковать будете только вы, а я в любом случае получу прибыль. Но это так не работает! Проблема еще и в том, что у чиновника нет цели заработать денег или чтобы что-то хорошо работало. У него другая цель: чтобы он, чиновник, ничего не нарушил и чтобы его не сняли с должности или не посадили, потому что за нецелевое использование бюджетных денег предусмотрена ответственность, вплоть до уголовной. У нас законы составлены так, что чиновник, даже если он действительно хочет блага своему региону, должен либо что-то нарушить, под угрозой сесть в тюрьму, но сделать доброе дело. Либо не сесть в тюрьму, остаться на своей позиции, но доброе дело не сделать. Законодательство исходит из того, что бюджетные деньги не должны быть, не дай бог, потеряны, тогда зачем государству вообще заниматься бизнесом? А бизнес – это всегда рискованно, там можно потерять.
– Получается, закон неприменим в обычной жизни?
Получить комментарии от Дмитрия и Ильи Тетюхиных Радио Свобода не удалось. В своих выступлениях в СМИ они настаивали, что раз первоначальный договор заключался между КРСУ и ГВИТ, то обязанности делить с областью акции «дочки» у них нет, а увеличение государственного участия в проекте может пагубно сказаться на работе всего учреждения. «Я почти тридцать лет работаю с медиками, с государственными медицинскими учреждениями. И я бы не хотел, чтобы госпиталь стал одним из них. Ни разу не встречал бюджетной больницы, у которой госпиталь мог бы что-то позаимствовать, перенять, чтобы внедрить у себя», – говорил Дмитрий Тетюхин.
«Ребята, вам надо договариваться «
1 сентября 2021 года, рассмотрев все обстоятельства дела, арбитражный суд решил, что, поскольку в нужный срок объекты недвижимости введены в эксплуатацию и создано ООО «Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр», то цели договора достигнуты, а значит, право на досрочный возврат вложенных инвестиций истцом утрачено. В возврате денежных средств по договору займа истцу отказано.
Одновременно отклонен и встречный иск со стороны госпиталя – понудить КРСУ принять в зачет займа акции только одного из двух юрлиц, поскольку существует свобода договора. Таким образом, обе стороны остались при своем: область не получила ни акций, ни свой заем, а госпиталь по-прежнему не получил квот и простаивает без заработка. Часть уникального коллектива, который Владислав Тетюхин собирал по всему ближнему зарубежью, уже разъехалась. 7 октября КРСУ решила обжаловать решение арбитража, а значит, простой госпиталю обеспечен еще на полгода, говорит Селянин.
– Решение арбитражного суда очень позитивное в том плане, что суд не занял ничью позицию и указал, что нужно сделать, чтобы разрешить противоречия, – говорит Константин Селянин. – Понятно, что мои симпатии, скорее, на стороне госпиталя, но у суда не должно быть симпатий. Это решение суда, если оно устоит, лишает каких-либо иллюзий обе стороны конфликта. Самое главное – суд подтвердил, что госпиталем выполнены основные условия первоначального договора: деньги потрачены целевым образом, многопрофильный медицинский центр создан и начал действовать.
По мнению аналитика, это постановление ограждает наследников Тетюхина от возможного уголовного преследования и обвинений в мошенничестве, поскольку вступившее в силу решение арбитражного суда является преюдициальным для суда уголовного.
– Другое дело, что есть и вторая часть первоначального договора – о создании SPV-компании, куда должны быть переданы активы обоих юрлиц – и госпиталя, и центра, – продолжает Константин. – И дальше те, кто вкладывал деньги, должны поделить акции сообразно своим долям. В этой части договор не выполнен уже со стороны госпиталя. Поскольку соглашение закончилось в 2014 году и больше не продлевалось, теперь не очень понятно, есть такая обязанность у наследников или нет, но я считаю, что все-таки есть. Суд не занял позицию госпиталя, но и не занял позицию власти. Между строк читается: «Ребята, вам надо договориться о передаче акций! Вы находитесь в условиях первоначального договора, выполняйте его!» То, что произойдет дальше, это будет и проверка областных чиновников на наличие здравого смысла, и проверка наследников Тетюхина, насколько они готовы выполнять завещание отца. Технически, конечно, это не такое простое решение, потому что там возникают налоговые последствия на 400 миллионов рублей в виде НДС, которые ложатся целиком на госпиталь. Но это тоже и обсуждаемо, и решаемо, с этим нужно работать. Стороны к этому может принудить суд в случае, если КРСУ подаст правильный иск, где предметом рассмотрения станет не возврат денег, а именно создание SPV. Но стороны могут и без суда об этом договориться, подписать новое соглашение о сотрудничестве и обговорить, что это за юрлицо, как будет передаваться имущество, какой порядок. Это самый лучший способ выхода из этой ситуации! И у него есть очень одно важное последствие: как только КРСУ станет собственником, у области сразу появится явная коммерческая целесообразность давать госпиталю эти квоты. Никому не нужен актив, который стоит, как сейчас: прекрасный госпиталь, который не делает операций. Это просто вопиющая ситуация! – заключает эксперт.
В КРСУ от беседы с корреспондентом Радио Свобода отказались. В госпитале ответили, что главный врач в отпуске, общаться со СМИ некому. В департаменте информационной политики Свердловской области подтвердили, что не собираются финансировать работу госпиталя в текущем году.
«По программе госгарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 07.12.2019 № 2299, финансовое обеспечение высокотехнологичной медицинской помощи, не включенной в базовую программу ОМС, осуществляется за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета. Выделение средств непосредственно областного бюджета на эти цели законодательством не предусмотрено», – говорится в ответе на запрос Радио Свобода.
При этом чиновники отмечают: «При наличии согласованной сторонами конструкции урегулирования сложившейся ситуации спор может быть окончен путем заключения мирового соглашения».