Что является движущими силами истории
О движущих силах исторического процесса
О движущих силах исторического процесса.
Предельно краткая статья-эссе о движущих силах истории.
Перед прочтением представленных материалов обязательно ознакомьтесь с информацией, размещенной на моей авторской страничке этого портала, а также со следующими статьями (иначе мало что поймете):
1. О том, какой может быть наука.
2. Латентные мировые науки и их системы.
3. Так благо или нет классическая наука?
4. Система производных и запретных мировых наук.
5. Об одной Несостоявшейся Магической Школе.
6. О базовых основах магических школ.
7. О христианской магии.
8. Почему необходима реформа магии.
9. Об эзотерическом учении «ТЕОКРИПТА».
10. Об эзотерическом учении «ТЕОКРОМА».
11. О некоторой общности эзотерических учений «ТЕОКРИПТА» и «ТЕОКРОМА».
12. О концепциях эзотерического учения «ТЕОКРИПТА».
13. О концепциях эзотерического учения «ТЕОКРОМА».
14. Об эзотерических учениях прошлого и настоящего.
Давным-давно, когда существовал Советский Союз, а я еще учился в школе, при определении движущих сил исторического процесса советская академическая история подбрасывала нам две основные темы:
1. О роли личности в истории;
2. О классовой борьбе.
За нежеланием видеть большее, вопрос считался исчерпанным и закрытым.
Таким образом, сакральные эзотерические знания позволяют существенно расширить представления о движущих силах истории.
Кроме того, ТЕОКРИПТА, исходя из стандартной модели Вселенной, заявляет о том, что мировую историю определяют борьба и активность Тьмы и Света; о Тьме и Свете смотрите следующие статьи:
1. КАЛИЮГА: Темный Мир?
2. КАЛИЮГА: Черный Мир?
3. КАЛИЮГА: свойства Тьмы или Тьма не так страшна.
4. КАЛИЮГА: Некоторые социальные Законы Тьмы.
5. КАЛИЮГА: Тьма в языке.
6. КАЛИЮГА: Где же Свет?
7. КАЛИЮГА: некоторые социальные Законы Света.
8. КАЛИЮГА: Тьма и Свет.
9. КАЛИЮГА: Какая бывает Тьма.
Уже не слабо, да? Впрочем, идем дальше.
Эзотерическое учение «ТЕОКРОМА» существенно дополняет и развивает результаты, получаемые, исходя из эзотерического учения «ТЕОКРИПТА».
Но ТЕОКРОМА и на этом не останавливается; подобно системам мировых наук, она формирует списки систем мировых религий:
Система мировых религий:
— Индуизм;
— Иудаизм;
— Христианство;
— Буддизм;
— Ислам;
— Ламаизм;
— Синтоизм.
Альтернативная система мировых религий:
— Религия Маммоны;
— Религия Асов и Асуров;
— Атеистическая Философия;
— Богоборческий Сатанизм;
— Религия Поклонения ЧУЖИМ Демонам;
— Религия кровавых жертвоприношений;
— Не называемая мною богоборческая религия.
Система мировых религий прошлой эпохи (системы божественных норм и предписаний):
— Скрижали Завета времен Двапараюги;
— Нормы отбора лучших бойцов для асов;
— Предписания к подготовке проведению жертвоприношений от ЧУЖИХ;
— Религия кастового общества;
— Богоборчество, подобное эллинскому;
— Нормы и предписания ЧУЖОЙ Тьмы;
— Сатанинские извращения и разврат.
И вот здесь ТЕОКРОМА подходит к пределу своих возможностей; подходит потому, что на ее основе нельзя сделать казалось бы закономерный вывод о том, что к источникам исторического движения следует отнести борьбу и активность как мировых религий, так и их систем.
Что ж, в этой работе, базируясь на эзотерических учениях «ТЕОКРИПТА» и «ТЕОКРОМА», я показал, каким образом эзотерика может определить и свести в единую систему те движущие силы истории, которые традиционно остаются за пределами рассмотрения и понимания современной классической академической науки. Тем не менее, статья так и останется незавершенной; незавершенной потому, что никакая эзотерика не в состоянии определить все без исключения источники исторического движения. Такое под силу лишь Сущности, стоящей гораздо выше и любой науки, и любой эзотерики и даже любой религии; такую сущность я называю Картиной Реальности. О Картине нашей Реальности, ее составных частях, а также об иных, не названных здесь движущих силах исторического процесса, речь пойдет в следующей, тематически заключительной, статье.
Движущие силы истории
1. Движущие силы истории — совокупность факторов, которые влияют на исторический процесс.
В советское время под влиянием марксизма сложилось одностороннее восприятие истории как процесса, который развивается, главным образом, по объективным законам. Значение субъективных факторов, влияние отдельных личностей на ход истории приуменьшалось. Современная историческая наука исходит из того, что в истории действуют как объективные, так и субъективные факторы, причем роль субъективных факторов очень велика.
Другой стереотип, возникший под влиянием марксизма, заключается в том, что историей движет борьба угнетенных классов против угнетателей. В действительности, случаи народных восстаний и других активных действий угнетенных крайне редки. Наоборот, субъективное желание класса угнетателей закрепить свое материальное и иерархическое привилегированное положение и заставить работать на себя большинство общества, как правило, успешно реализовывалось на практике во все времена и это было одним из основополагающих факторов, определявших ход истории (от бояр Киевской Руси до партийной номенклатуры 1970-х гг. и современных олигархов).
2. История — наука, в значительной степени, конъюнктурная и не свободная от идеологии. Независимо от эпохи, история используется господствующими политическими силами для обоснования и достижения своих интересов и отражает официальную точку зрения.
В отличие от математики, многие исторические события необходимо воспринимать не как точно имевшие место (особенно касающиеся древности и средневековья), а как версию этих событий, написанную живыми людьми, не свободными от влияния эпохи, интересов правящих сил, собственного восприятия событий.
Кроме того, по истории допетровского периода (до 1700 г.) большинство источников, архивных материалов было уничтожено, по истории домонгольского периода сохранилось всего около 150 источников, и точно доказать те или иные события не всегда возможно.
Часто история бывает сознательно искажена правящими силами. Например, такая ситуация в России возникла в XVIII в. — веке немецкого господства (от эпохи «бироновщины» до Екатерины II). Немецкие историки XVIII в., стоявшие у основ дореволюционной исторической науки, развили норманнскую теорию происхождения власти на Руси. Данная теория обосновывала изначальную неспособность славян к самоуправлению и, тем самым, оправдывала иностранную (немецкую) власть (бироновщина, Иоанн Антонович Мекленбург-Шверинский, Петр III, Екатерина II) — затем эта теория (легенда), которую трудно как однозначно доказать, так и опровергнуть, стала стереотипом и вошла в массовое сознание как реальная.
Теми же немецкими историками была преувеличена прогрессивность Екатерины II, чья крепостническая и реакционная эпоха была подана как «просвещенный абсолютизм». Почти полностью была сфальсифицирована советская история. В настоящее время предпринимаются попытки идеализировать царей, создавать им образ «мучеников за народ», что далеко не соответствует их реальным поступкам.
Поэтому воспринимать исторический материал необходимо осторожно, учитывать, что любым событиям заинтересованными силами дана интерпретация, надо ориентироваться, в первую очередь, на конкретные факты.
Движущие силы и факторы исторического процесса
ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ
План:
1. Общество как развивающаяся система. Движущие силы и факторы исторического процесса
2. Формы исторического процесса, линейность и нелинейность истории.
Общество – это исторически развивающаяся система, изучение которой является предметом комплекса социально-гуманитарных наук. В философии историческая динамика общества является предметом особой области знания – философии истории, изучающей природу исторического процесса, фундаментальные принципы и начала исторического бытия, механизмы и закономерности исторического развития социума, а также осуществляющей рефлексию над самим историческим познанием и осмысливающей статус исторического знания, его репрезентативность и достоверность.
Почему возможна историческая динамика общества, что в обществе является объективным и имманентным ему движителем, порождающим исторические события и определяющим качественную смену его состояний? В этом заключается смысл проблемы источника исторического развития общества.? Это фиксируется в центральном понятии как субстанциальной, так и рефлексивной философии истории – понятии исторической реальности, характеризующем состояния и события прошлого, интерпретированные с позиций современности. Отсюда следует актуальность ставшего хрестоматийным положения: «Каждая эпоха переписывает историю по-своему».
Постановка и анализ данной проблемы в философии истории предостерегает от теоретико-методологических крайностей, которые часто проявляются в научно-исторических и особенно историко-публицистических работах – позициях исторического объективизма и исторического субъективизма. Первая позиция основывается на убеждении в возможности существования правильного понимания прошлого и, следовательно, воссоздания аутентичной картины не только событий, но и мотивов поступков людей, которые породили эти события.
Вторая – на том, что вся история – не более чем цепь интерпретаций, а прошлое – лишь эмпирическая основа для этих перманентно осуществляемых процедур. В радикальном варианте (например, М. Фуко), прошлое, как и нынешнее существование общества, характеризуется бессистемностью, децентрализацией, принципиальной асимметричностью, а потому история (постистория) – это ретроспективный проект исследователя, выражающего свою интерпретационную модель.
Общество, как уже говорилось ранее, понимается по-разному представителями различных концепций (подходов). К. Маркс подчеркивал своеобразие и самостоятельность общества как совокупности общественных отношений, основу которых составляют отношения материального производства. Источником общественного развития выступает социальное противоречие, борьба между субъектами исторического процесса за реализацию своих интересов и достижение поставленных целей посредством предпринимаемых социальных действий.
Социальная структура в марксистской теории объясняется развитием экономики, на определенном этапе которой она имеет классово-неантагонистический, классово-антагонистический характер. Материальное производство как базис также определяет духовную сферу, мораль, политику, право, философию, науку и религию. В теориях западных философов исключается из анализа вопрос о собственности. Например, в теории У. Ростоу анализируется пять этапов роста на основе таких признаков, как производительность труда, объем накоплений, размеры инвестиций, рост потребления и т.д., но, по его мнению, не собственность на средства производства решает все, а контроль над армией, полицией, судом и средствами связи. В концепции П. Сорокина главную роль в обществе играет не экономика, а культура, ядром которой является религия.
Общим у них является реально оказываемое влияние на ход развития общества, а различным – степень осознанности этого влияния. Воздействие субъекта истории на исторический процесс является осмысленным и осуществляется на основе осознания определенных интересов, постановки, чаще всего идеологически обоснованных, целей и задач. Движущие силы истории, хотя и способны к кардинальному изменению ситуации в обществе, движимы либо бессознательными внутренними импульсами либо становятся объектом манипуляций и средством для достижения целей, поставленных историческими субъектами.
Среди множества факторов, влияние которых сказывается на особенностях исторического развития общества в целом и отдельных социально-культурных сообществах, обратим внимание на несколько основных и охарактеризуем их.
Геоклиматический фактор. Речь идет о влиянии на характер и темпы развития не только человечества, но, прежде всего, региональных сообществ – локальных цивилизаций, социально-культурных регионов, отдельных народов и этнических групп, размера занимаемой ими территории, географического расположения, климата, рельефа местности, удаленности или близости к коммуникативным (торговым, транспортным, культурным) путям и т.п.
Демографический фактор. Составляющие этого фактора – численность населения, плотность расселения, баланс по половому и возрастному признакам (известно, что население планеты, прежде всего развитых стран, стареет, что создает проблемы с воспроизводством его работоспособной части), соотношение численности городских и сельских жителей и т.д.
Демографический фактор. Составляющие этого фактора – численность населения, плотность расселения, баланс по половому и возрастному признакам (известно, что население планеты, прежде всего развитых стран, стареет, что создает проблемы с воспроизводством его работоспособной части), соотношение численности городских и сельских жителей и т.д.
Технико-технологический фактор. Влияние этого фактора на развитие общества, особенно современного, сказывается, как минимум, в трех аспектах. Во-первых, в воздействии техники на содержание и темпы социодинамики. Во-вторых, во влиянии технологий на образ жизни человечества и его деятельность. В-третьих, в формировании особого стиля мышления, получившего широкое распространение в современном мире – технократического мышления.
Среди других факторов обычно называют производственно-экономический, политический, национально-психологический, культурно-исторический, в котором иногда специально выделяют моральный, религиозный и т.д. Важно другое – оценка статуса того или иного из названных факторов в социально-историческом развитии общества. В зависимости от нее принято говорить об однофакторном и многофакторном подходах в решении рассматриваемой проблемы. Если в первом случае какому-либо из факторов придается решающее значение, то во втором признается их относительная равноценность и комплексный характер влияния на исторический процесс
«К вопросу о движущих силах истории»
К ВОПРОСУ О ДВИЖУЩИХ СИЛАХ ИСТОРИИ
(опубл. в журнале: «Вестник Донского государственного технич. университета. 2003. Т. 3. № 4 (18)
Выявляются модели мышления истории в отношении движущих сил истории. Анализируются решения вопроса о движущих силах истории в деятельностной парадигме истории.
Ключевые слова: история, философия истории, движущие силы истории, субъект истории, общество, социальная общность, общественное развитие, социальное изменение, научный закон, историческая необходимость, трансцендентность.
Введение. Вопрос о движущих силах истории относится к ведению философии истории. Но к его рассмотрению причастны также и социология (социология социальных изменений), и другие социальные науки. Разумеется, непосредственное отношение к нему имеет историческая наука.
История есть процесс, и задаваясь вопросом о движущих силах истории, хотят знать, что вызывает и поддерживает этот процесс. Исторический процесс, однако, можно мыслить двояким образом: как поток событий и как изменение общественной жизни. В первом случае под движущей силой истории будет разуметься общая причина происходящих событий, во втором случае – то, что вызывает изменения общественной жизни. Очевидно, что исторический процесс включает и событийную сторону, и изменение общественной жизни, а устанавливаемые движущие силы истории должны объяснять и то, и другое.
В жизни общества следует различать функционирование и развитие. Под функционированием мы имеем в виду воспроизводство того или иного общественного организма. Воспроизводство сопряжено с различными постоянно идущими, повторяющимися процессами, в качестве воспроизводства они имеют целью лишь сохранение организма и не приводят ни к чему новому. Что же касается развития, то его характеризующим признаком является именно возникновение чего-то нового. Очевидно, что функционирование того или иного общества не имеет прямого отношения к истории, а развитие не просто имеет отношение, но и есть сама история. И движущие силы истории должны объяснить нам, почему общественная жизнь не остается неизменной, почему общество выходит за рамки своего воспроизводства.
Классифицируем определенным образом и проанализируем важнейшие решения вопроса о движущих силах истории, выдвинутые в истории мысли.
Три различных подхода к движущим силам истории. В традиционной философии истории история определялась каким-либо трансцендентным фактором. Этот фактор может принимать разный облик. Им может быть божественное провидение, мировой дух, исторический Разум, судьба, какой-либо закон мировой истории…* С помощью введения трансцендентного фактора в историю она мыслилась единым направленным процессом, причем таким процессом, который несет в себе историческую необходимость, закономерность. Но история тем отличается от природы, что она реализуется через деятельность людей, которые руководствуются в своей деятельности какими-то своими побуждениями и целями. Историческая же необходимость как таковая мыслится не зависящей от сознания и воли людей. Люди могут и не знать о существовании этой необходимости, а вместе с тем она должна реализоваться через их деятельность. И если предполагается, что она реализуется каким-то образом помимо стремлений людей, то это и значит, что она имеет трансцендентный характер. Обычный научный закон, претендующий на то, чтобы высказать нечто о действительности, всегда устанавливает некую повторяемость, подтверждаемую в последнем счете эмпирически, и придает этой повторяемости всеобщий характер. Но в отношении единой мировой истории повторяемость исключена, поскольку эта история единственна. Уже отсюда следует, что закон мировой истории не есть обычный закон, какие знает наука, но что он должен иметь трансцендентный характер.
Из сказанного ясно, что эта парадигма мышления истории охватывает очень разные концепции философии истории. К ней относятся все религиозные интерпретации истории, теории истории немецкого классического идеализма (И. Канта,
, Ф. В.Й. Шеллинга, Г. В.Ф. Гегеля), марксистское материалистическое понимание истории, в котором трансцендентным фактором в отношении истории оказывается экономическая необходимость, своеобразная трактовка истории К. Ясперса и др. Мы полагаем, что все эти концепции, при всем их различии, следует отнести к одной парадигме исторического мышления в силу свойственных им общих и существенных черт, отмеченных нами.
Другой вариант понимания движущих сил истории связан с натуралистическим подходом к истории, при котором историю пытаются обосновать исходя из некоторых естественных условий и влияний. В качестве таковых воздействий, определяющих историю, называлось прежде всего воздействие географической среды (Ш. Монтескье, Т. Бокль, и др.). Безусловно, общество живет во взаимодействии с природой и природная среда не может не оказывать влияния на общество и историю. Но признавать влияние природной среды еще не значит признавать ее движущей силой истории. Что касается именно географической среды, то утверждение, что географическая среда является движущей силой истории, если такое утверждение высказывается, легко опровержимо. Для этого достаточно указать на то обстоятельство, что географическая среда отличается относительным постоянством в сравнении с историей. Но вопрос может быть поставлен шире – о влиянии на историю изменений всей природной среды, в которой находится человек, имея в виду, что люди как живые существа включены многообразно в систему природы и испытывают самые разные ее воздействия (например, воздействия солнечной и космической радиации, обнаруженные ) и что об этих воздействиях мы знаем еще далеко не все и в будущем, по-видимому, узнаем о неизвестных еще природных факторах, воздействующих на человека. Принимая это во внимание и пытаясь оценить влияние природной среды на историю, мы неизбежно выйдем к принципиальному вопросу о том, обладает ли человек самоопределением или он природно обусловлен, и от его решения будет зависеть и ответ на вопрос, кому принадлежит история – человеку или природе? Если исходить из того, что животные – вполне природные существа, а человек отличается от животных и возникновение человека, как бы его ни трактовать, знаменовало отделение человека от природы, и что он играет активную роль в своем отношении к природе и даже может так бесцеремонно противопоставить себя природе, как это делает современный человек, то мы придем к выводу, что история принадлежит человеку, а не природе, и природа не есть движущая сила его истории, хотя те или иные изменения, происходящие в природе, влияют прямо или косвенно на общественное развитие. И если сегодня человек воздействием на природу поставил под вопрос собственное существование и свою дальнейшую историю, то винить в этом природу он не может.
В качестве обоснования истории и в роли ее движущей силы называли также расово-антропологический фактор (, В. Ляпуж и др.) В этих концепциях движущей силой истории оказывались «чистота расы», определенный антропологический тип. К натуралистическому обоснованию истории относится и социал-дарвинизм, пытающийся применить к истории принципы биологической эволюционной теории. Здесь движущей силой истории становятся борьба за существование и отбор. Натуралистический подход к истории стирает грань между историей и природой, не признает автономии истории. Движущие силы истории он ищет в природе. Природе и человеку как существу природы приписывается активность, а человек истории мыслится пассивным, обусловленным, испытывающим воздействия. Натуралистическое обоснование истории есть преодоление истории, отказ от нее. Подобное обоснование тоже есть трансцендентное обоснование, «трансцензус» здесь состоит в выходе за пределы истории – к природе и естествознанию.
Третий вариант понимания движущих сил истории предполагает отказ от любой трансцендентности применительно к истории, от всего, что может надстраиваться над нею. Тогда движущей силой истории оказывается сам человек, его деятельность. И эта деятельность, не скованная никакой трансцендентностью, принимается в качестве последней инстанции истории.
Разумеется, деятельность людей определяется какими-то их побуждениями. Тогда именно побуждения, определяющие человеческую активность, предстают движущими силами истории. В философии установление побуждений, определяющих человеческую активность, было связано с попытками определить природу человека, его сущность. Однако относительно сущности человека в философской антропологии имелись и имеются весьма разные и прямо противоположные представления, из чего проистекает и различное понимание побуждений человеческой деятельности. Принципиальное значение имеет расхождение в вопросе о том, является ли сущность человека неизменной или человек меняется. Эта антитеза имеет самое прямое отношение к истории – в ней заключена противоположность позиций относительно того, находится ли сущность человека вне истории или внутри нее. Если сущность человека неизменна, то она внеисторична. Это означает, в частности, что побуждения человека во все времена остаются в принципе одними и теми же. Еще Фукидид полагал, что природа человека неизменна и пытался с помощью истории установить эту природу. Противоположный же подход подразумевает, что человек вполне принадлежит истории, меняясь вместе с историей, и настолько, что меняется сама мотивация его деятельности. В этом случае сущность человека соотносится с историческими эпохами и культурами.
В философской антропологии 20-го века определился и еще один подход к вопросу о сущности человека, состоящий в том, что за человеком вообще отрицается какая-либо сущность. В этом подходе подчеркивается, что человек ничем не обусловлен, что он есть то, чем он сам делает себя, что его сущность заключается как раз в отсутствии какой бы то ни было закрепленности, заданности. Человек в своей жизни постоянно оказывается в ситуациях выбора и, делая свой выбор, он тем самым формирует самого себя. Но делая выбор, он выбирает таким образом не только самого себя, но и образ мира, каким ему быть. Применительно к истории это означает, что своим выбором, который человек делает в различных ситуациях, он определяет историю.
Две противоположные сферы действия движущих сил истории. Важное различие в решении вопроса о движущих силах истории существует по поводу того, находятся ли эти силы в духовной или в материальной сфере жизни общества. Названная противоположность позиций обозначилась в философии истории после создания материалистического понимания истории К. Марксом и Ф. Энгельсом, которые усмотрели движущую силу истории в развитии материального производства. Мы считаем, что в этом понимании истории предполагаемый закон истории, связываемый здесь с развитием материального производства, с якобы независимым от сознания развитием общественного бытия, является трансцендентным фактором по отношению к истории. Но и противоположное материалистическому понимание истории, мыслящее историю как необходимое развитие, совершающееся в сфере духа, тоже является трансцендентным. И в том, и в другом случае имеет место трансцендентное обоснование истории, только сфера действия трансцендентности разная. Однако, если отказаться от трансцендентности в обосновании истории, то противоположность материалистического и идеалистического подходов в понимании движущих сил истории останется, поскольку останется противоположность материальной и духовной сфер жизни общества. Конечно, общество есть нечто взаимосвязанное, оно должно мыслиться как целостный организм, и выделение в нем материальной и духовной сфер является абстрагированием и идеализацией. Само общество есть мыслительная конструкция, вся его жизнь фокусируется в единственной точке – в человеческом индивиде, в этом смысле отделение материальной жизни от духовной является опять же абстрагированием. Но это – продуктивное, работающее абстрагирование. Оно продуктивно, в частности, в аспекте понимания движущих сил истории. Поскольку общество есть связанное целое, то изменение одной стороны жизни общества влечет за собой изменение других сторон (что, во всяком случае, верно в отношении предельно общего деления жизни общества на материальную и духовную). Вопрос, следовательно, заключается в том, какие изменения вызывают весь процесс общественного развития. До возникновения материалистического понимания истории подразумевалось, что развитие общества определяется духовными изменениями, либо история обосновывалась натуралистически. Несомненная заслуга К. Маркса и Ф. Энгельса состоит в том, что они показали, что обусловливающими общественное развитие могут быть изменения, совершающиеся в материальной сфере общества. Но основоположники марксизма считали, что изменения лишь материальной сферы жизни общества являются исходными, а духовная сфера только отражает эти изменения. Правда, Ф. Энгельс в последние годы жизни, стремясь уйти от крайностей экономического детерминизма, развивал мысль об относительной самостоятельности развития общественного сознания. Но самостоятельность суть независимость, самостоятельность либо есть, либо ее нет. И если общественное сознание в последнем счете все же, как утверждал Ф. Энгельс, зависит от общественного бытия, то у сознания в его развитии нет самостоятельности. А если самостоятельность у него все же есть, то это должно означать, что сознание способно изменяться именно самостоятельно, то есть необусловленно, и тогда в этом необусловленном изменении оно будет определять весь процесс общественного развития, то есть будет играть роль движущей силы истории.
Усмотрение последней причины общественных изменений в развитии материального производства или в духовном развитии – это две возможные различные схемы объяснения исторического процесса. И к объяснению многих исторических явлений оказывается возможным применить и ту, и другую схемы, в то же время попытки объяснить весь исторический процесс исходя только из развития материального производства или только из духовного развития малоубедительны. И вскоре после того, как материалистическое понимание истории, созданное К. Марксом и Ф. Энгельсом, получило признание и известность, у ряда ученых возникла мысль, что наилучшего объяснения исторического процесса можно достичь, если использовать и материалистический, и идеалистический подходы к истории. К такому выводу приходил, например, русский историк [см. 1]. К признанию необходимости учитывать и материальные, и духовные влияния в объяснении исторических явлений приходил, в сущности, и Макс Вебер. Завершая работу «Протестантская этика и дух капитализма», в которой он показал влияние религиозного сознания на формирование хозяйственной этики капитализма, М. Вебер пишет: мы отнюдь не намерены «заменить одностороннюю «материалистическую» интерпретацию каузальных связей в области культуры и истории столь же односторонней спиритуалистической каузальной интерпретацией. Та и другая допустимы в равной степени, но обе они одинаково мало помогают установлению исторической истины, если они служат не предварительным, а заключительным этапом исследования» [2]. Последним словом в объяснении и понимании процесса общественного развития оказывается взаимодействие.
Субъекты исторического процесса: человечество, индивид, социальная общность. Представление о человеческой деятельности как движущей силе истории заставляет также размышлять о том, являются ли субъектами истории отдельные индивиды, социальные общности или человечество в целом. Если история рассматривается как направленный всемирно-исторический процесс, то субъектом истории неизбежно становится человечество. Именно человечество в целом должно быть носителем этого процесса. Однако представление о единой мировой истории человечества философия истории всегда осуществляла с помощью какого-либо трансцендентного фактора, вводимого в историю, и общность человечества реализовывалась здесь тоже трансцендентным образом. То есть, представление о человечестве как субъекте истории относится к тому варианту понимания истории и ее движущих сил, в котором история осмысливается с помощью трансцендентности.
Противоположным является представление о том, что история складывается из действий индивидов. Если принять это представление, то наша позиция будет, конечно, неуязвимой в том смысле, что именно индивид является атомом исторического действия, пределом деления исторического процесса. Несомненно верно утверждение, что история зависит от выборов, которые делает каждый человек в различных жизненных ситуациях, в которых он оказывается. Но верным является также и то, что в формировании истории особенно значима единонаправленная деятельность многих индивидов, при которой достигается эффект сложения их социальных действий, а не взаимного погашения
, а эта единонаправленность должна быть соотнесена с определенными социальными общностями и организациями. Как бы то ни было, представление о том, что история складывается из действий разрозненных, атомарных индивидов, остается не востребованным исторической наукой. В прошлом жило огромное множество людей, каждый из которых действовал, преследуя какие-то свои цели и под влиянием определенных побуждений, и, наверное, заманчивым было бы построить историю на основе учета индивидуальных действий всех живших в прошлом людей. Но вполне понятно, что наука история этого сделать не может, а если бы и смогла, то это была бы совсем не та история, которую мы имеем и которая нам, по-видимому, нужна. Та же наука история, которой мы располагаем, не сводит и не стремится свести историю на действия индивидов. Картина истории, которую она создает, располагается в промежутке между индивидом и человечеством, а в этом промежутке находятся социальные общности и организации – народы, государства, сословия, социальные слои и группы, партии… Они и оказываются здесь субъектами исторического процесса. То есть, историческая наука, создавая картину истории, производит редукцию индивидуального к социальному. Что касается отдельных индивидов, то историческая наука, вполне понятно, рассматривает в качестве исторических деятелей лишь некоторых из них, оставивших заметный след в истории.
В философии истории А. Тойнби в роли движущей силы истории представала творческая элита. Ее задача состояла в том, чтобы находить ответы на вызовы, с которыми сталкиваются цивилизации [см. 3]. В концепции американского экономиста и социолога У. Ростоу, предложившего известную модель «стадий экономического роста», переход от традиционного общества к современному зависел от формирования новой промышленной элиты, которая шла на смену старой элите, связанной с земельной собственностью [см. 4]. И в концепции Д. Белла новый профессиональный класс, владеющий знаниями, а не собственностью, который будет, по его мнению, играть ведущую роль в постиндустриальном обществе, тоже представляет собой новую элиту общества [см. 5].
В марксистской философии истории движущей силой истории признается народная масса. Согласно марксистскому учению три общественно-экономические формации – рабовладельческая, феодальная и капиталистическая – основываются на эксплуатации и общество в них расколото на трудящееся эксплуатируемое большинство и эксплуатирующее меньшинство, и под «народом», «народными массами» в этих формациях марксизм понимает эксплуатируемое большинство населения. И все общественные изменения, которые оцениваются марксизмом как прогрессивные, он связывает прямо или косвенно с деятельностью и влиянием народа. Суждение о решающей роли народных масс в истории увязано в марксистской теории с положением о материальном производстве как основе существования и развития общества и с положением о классовой борьбе как движущей силе истории. Марксистское учение об обществе важнейшим элементом социальной структуры считает такую социальную общность, как класс, вкладывая в понятие «класса» определенное содержание, и утверждает, что в рабовладельческой, феодальной и капиталистической общественных формациях имеет место антагонизм основных классов этих обществ, из чего делается вывод о неизбежности здесь классовой борьбы. И далее утверждается, что классовой борьбой определяются все важнейшие изменения на этом отрезке истории. Причем прогрессивное содержание этих изменений марксизм относит на счет нижних классов, которых он рассматривает как трудящихся и как собственно народ.
Отметим, что социальная борьба, то есть борьба между различными социальными группами, если она происходит в обществе, несомненно может быть источником социальных изменений, то есть движущей силой истории. Но при взглядах на общество, отличных от марксистского взгляда, борющимися группами могут мыслиться не классы в их марксистской интерпретации, а иные группы.
Что касается роли личности в истории, то марксистское учение признает определенное влияние выдающихся личностей на историю, но отнюдь не решающее влияние, подчеркивая, что никакая личность не способна изменить объективного, закономерного хода истории. Само появление тех или иных великих исторических деятелей объясняется в этом понимании истории объективной потребностью разрешить определенные задачи общественного развития, то есть подразумевается, что историческое время определяет появление великих людей и формирует их. Безусловно, для нас в истории, поскольку она свершилась, время и великие исторические деятели этого времени нерасторжимо связаны. Но означает ли эта связь, что время сформировало своих великих людей или что, наоборот, великие люди определили свое время? Если ход истории закономерен, как это считает марксистская философия истории и не только она, то отсюда следует вывод, что время, то есть история, создает своих героев. Если же необходимости, определяющей историю, не существует (а мы полагаем, что это именно так), то великих людей следует признать в качестве творцов истории.
К. Ясперс, как и некоторые другие мыслители, отмечал явления массовизации в современном мире – явления нивелирования, стандартизации людей, утраты ими социального качества, которые он оценивал негативно. На историческую арену вышла масса, и теперь все, что не воспринимается массой, обречено на неуспех [см. 6]. Ясперс отличал от народа. Отличительным признаком народа является то, что он обладает самосознанием. «Народ структурирован, осознает себя в своих жизненных устоях, в своем мышлении и традициях…Масса, напротив, не структурирована, не обладает самосознанием, однородна и квантитативна, она лишена каких-либо отличительных свойств, традиций, почвы – она пуста» [7]. Массе должно быть сказано, чего она хочет и к чему должна стремиться, она внушаема, поэтому она легко становится объектом манипулирования политиков и элиты, если они безответственны или своекорыстны. Отдельный человек, по мнению К. Ясперса, олицетворяет собой одновременно народ и массу. Однако он совершенно по-разному ощущает себя в том и другом состоянии.
Российский философ солидаризируется с К. Ясперсом в том, что необходимо различать народ и массу. Он отмечает, что субъектом истории выступает именно народ, а не масса [см. 8]. Мы разделяем эту точку зрения.
Мы полагаем, что в вопросе о роли народа, элиты и выдающейся личности в истории правильным будет такое решение, которое отдаст должное каждому из членов этой триады. Ошибочным было бы сбросить со счетов какой-нибудь из них.
В современной социологии в качестве источника социальных изменений рассматриваются социальные движения. Они здесь тщательно классифицируются и анализируются. Как источник социальных изменений социальные движения являются, конечно, движущей силой истории, причем прямой и непосредственной силой. П. Штомпка определяет их следующим образом: «Под социальными движениями мы подразумеваем свободно организованные коллективы, действующие совместно в неинституциализированной форме для того, чтобы произвести изменения в обществе» [9].
Еще одно понятие, с помощью которого социология пытается осмыслить социальные изменения – это понятие социального конфликта. Конфликты в обществе могут иметь различную природу и характеризоваться различной степенью глубины и остроты и различной длительностью. Конфликты могут быть источником социальной борьбы и социальных движений, а разрешение конфликтов может быть сопряжено с социальными изменениями, которые опять же могут быть различными по масштабам и глубине.
Большинство современных философов и социологов указывают на роль науки как источника новаций в современном мире и, следовательно, как источника его развития. Наука в наше время, как известно, определяет технический прогресс и через него главным образом она воздействует на жизнь людей, вызывая в ней все новые изменения. Современная наука постоянно совершает революционные перемены в материально-производственной деятельности человека, со всеми вытекающими отсюда социальными следствиями, но сама она производит знание, то есть является духовным производством. Разумеется, воздействует она и непосредственно на сознание людей – опять же со всеми вытекающими отсюда следствиями в отношении истории.
Эндогенные и экзогенные причины социальных изменений. Отметим также различие между теми источниками социального изменения, которые являются для общества внутренними (эндогенными) и теми, которые вызывают социальные изменения, действуя на общество извне (экзогенными). Ясно, что это различие условно, так как зависит от того, какую социальную систему мы выделим – источники социального изменения, являющиеся экзогенными для одной социальной системы, для более широкой системы могут быть эндогенными. Однако источники социального изменения, связанные с воздействием на общество изменений, совершающихся в природе, являются экзогенными для любой социальной системы, если, конечно, изменения в природе не вызваны воздействием самого человека на природу. Если рассматривать мировую историю, то для нее все источники социального изменения, за исключением природных изменений, являются эндогенными. Философия истории и социология (а также другие социальные науки) устанавливают общие причины социальных изменений (изменение взглядов и представлений людей, развитие материального производства, социальные движения, появление великих деятелей и т. д.) и по отношению к определенному социально-историческому объекту эти причины могут быть и эндогенными, и экзогенными (идеи и представления могут прийти извне, технические достижения могут быть заимствованы и т. д.). Историческая же наука изучает конкретные, специфические причины определенных явлений, процессов, событий в историях различных стран, народов, регионов, включая войны, вторжения, соперничество с другими странами, различные природные катаклизмы и т. д., отчего в устанавливаемых ею причинах будет высок удельный вес экзогенных воздействий. Общие же схемы социального изменения, устанавливаемые философией и социальными науками, в исторической науке играют роль парадигм мышления, моделей интерпретации и объяснения конкретных исторических процессов и явлений.
Выводы. Верна деятельностная парадигма мышления истории, в которой история рассматривается как результат деятельности людей и не предполагается никакой трансцендентности в истории. Но в этой парадигме ряд вопросов, традиционно рассматривавшихся философией истории, утрачивают смысл. В их числе вопрос о необходимости, которой-де подчиняется история. Что касается вопроса о движущих силах истории, то он вполне сохраняет свое значение. В деятельностной парадигме мышления истории движущей силой истории принимается сам человек, его деятельность, но в рамках этого общего подхода возможны различные решения касательно движущих сил истории, которые рассмотрены в настоящей статье.
Литература
2. Протестантская этика и дух капитализма // Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С. 208. – С. 61-272.
3. Дж. Постижение истории. Сборник. М.: Прогресс, 1991. – 736 с.
4. Rostow W. W. The Stages of Economic Growth. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1960. – 207 p.
5. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М.: Academia, 1999. – 786 с.
6. Истоки истории и ее цель. Часть 2, раздел 2 // К. Ясперс. Смысл и назначение истории. М.: Изд-во политич. литературы, 1991. – С. 28-286.
7. Там же, с. 142 – 143.
8. Гобозов в философию истории. Изд. 2-е. М.: ТЕИС, 1999. Гл. 16, § 1. – 363 с.
9. Социология социальных изменений. М., Аспект – Пресс, 1996. С. 339. – 416 с.
* Философский термин «трансцендентный» происходит от латинского transcendens, означающего «перешагивающий», «выходящий за пределы». Имеется в виду выход за сферу ограниченного существования, конечного мира непосредственной данности к безусловному, абсолютному.