данте назвал свое произведение комедией потому что

«Божественная комедия» Данте: почему комедия, почему «божественная» и другие вопросы

Приблизительное время чтения: 4 мин.

Почти 700 лет назад Данте Алигьери написал свою «Божественную комедию». Почему комедия и почему «божественная»? Что больше в этом произведении: политической сатиры или католического вероучения? На эти и другие вопросы «Фоме» ответил священник и филолог протоиерей Максим Козлов.

Почему Данте назвал свое произведение комедией и с чем связан эпитет «Божественная»?

Видимых причин назвать свое произведение именно комедией, а не трагедией у Данте было две. И обе они обоснованы тогдашними литературными канонами. Во-первых, это особенности развития сюжета: скорбное и страшное вначале повествование завершается радостным концом, что характерно именно комедиям. Во-вторых, произведения, принадлежавшие к жанрам «высокой литературы», писались тогда исключительно на латинском языке. Данте же написал свою «Комедию» на итальянском.

Эпитет «божественная» и вовсе не принадлежит Данте. Так стали называть ее позже. Существует мнение, что первым ее так назвал Боккаччо, придя в восхищение от прочитанного.

Как это произведение повлияло на мировую литературу и культуру?

«Божественная комедия» Данте традиционно входит в набор из десяти самых известных произведений, по крайне мере, западноевропейской литературы. Многие писатели и поэты черпали у него свое вдохновение, вспомним из близкого нам, например, стихотворение Ахматовой «Данте»:

«Божественная комедия» оказала очень большое влияние на возникновение собственно итальянской литературы, так как это один из тех текстов, где формировался итальянский литературный язык. Тут важно отметить, что этот язык формировался на основе произведения, которое затрагивает основополагающие контексты христианского вероучения: жизни и бессмертия души, воздаяния и ответственности, загробной участи. В этом отношении можно сказать, что итальянцем впоследствии, как и французам с такими текстами Кальвина как «Наставление в христианской вере», немцам с переводами Библии Лютера и другими его вероучительными произведениями очень повезло: у них литературный язык формировался одновременно с языком богословия. И в этом отношении для европейской культуры парадигма, данная Данте, должна быть весьма и весьма значимой.

Чего больше в этом произведении – политической подоплеки или духовного поиска автора?

Говорить же, что Данте имел некий личный мистический опыт, который стал основанием для написания «Божественной комедии», я думаю, нет никаких веских оснований. Скорее здесь отображается традиционное католическое учение о загробной жизни.

Можно ли получить от прочтения этой книги что-то большое, чем просто эстетическое наслаждение от хорошей литературы?

Дантевский загробный мир соответствует христианскому вероучению?

Я думаю, мы можем говорить о том, что это достаточно точное отображение традиционных схоластических воззрений католической церкви, которая, кстати, никогда не выступала ни при жизни ни после смерти Данте с какой-либо критикой того, что им было написано.

Понятно, что эти представления имеют серьезные различия с учением православной Церкви. Главным из которых является учения о чистилище, т.е. о среднем состоянии между раем и адом, куда попадает в собственно католическом представлении абсолютное большинство людей. Это те люди, которые не являются нераскаянными грешниками, но и у которых мера добродетели и раскаяния не такова, чтобы их сразу в рай пустить. В Православии нет учения о таком среднем состоянии, которое нужно отбыть, перед тем как тебя пустят в рай.

Ну а какие-то детали, связанные с кругами, со структурами ада, чистилища и рая, судьбами некрещеных младенцев и прочим – это характерные средневековые представления, которые в какой-то мере даже современной католической церковью разделяются.

Источник

Стам С.М.: Странная комедия. Читая Данте.
Так почему же «Комедия»?

Научные публикации Саратовского государственного университета имени Н. Г. Чернышевского, 2000

ТАК ПОЧЕМУ ЖЕ «КОМЕДИЯ»?

В своем поэтическом творении Данте не ослабил (для удобства публики) того нечеловеческого напряжения всех духовных сил, какого потребовало от него его фантастическое, но нравственно тяжелое путешествие по избранному им «потустороннему» миру. Перед читателями он развернул широчайшую панораму «загробья», полную физических и нравственных мук, страдания и сострадания, страха, сомнений, гнева и протеста. Вывел на сцену не только отвратительных злодеев, тиранов, предателей и безропотных «рабов божьих», но и смелых искателей правды, свободы и человеческого достоинства и героически бесстрашных богоборцев. Их не много, но они заслоняют толпу раболепных и блаженных своим безволием. Именно эти герои привлекают внимание и симпатии читателя и пробуждают в нем дух, гордость за человека.

Перед нами прежде всего героическая эпопея, которая не может не потрясти читателя. Такова она по своему дерзкому замыслу, по целой плеяде героических образов и, конечно же, по подлинной героичности ее главного героя – ее автора.

И вместе с тем это эпопея сатирическая – бесстрашное осмеяние «волков грызливых» – лицемерных, жадных и преступных «духовных пастырей» эпохи, именем доброго бога хозяйничавших в «стаде овец». А рядом с ними – вереница современных Данте жадных, лживых, бесчестных светских тиранических правителей Италии, да и всей Европы, – такая широкая, критическая, сатирическая политическая панорама средневековой – феодальной Европы, какой до Данте еще не создавал никто. Вот почему эта фантастическая поэма итальянского поэта XIV века знаменует собой первое и великое торжество рождавшегося литературного реализма – реализма Возрождения.

Но почему все-таки Данте назвал свою грандиозную эпопею «Комедией»? Недоумевали и современники поэта, да и до сих пор многие дантологи (быть может, даже большинство), высоко ценя прославленную поэму Данте, не признают литературной правомерности того названия, которое дал своему детищу поэт. Уже в XVIII веке разгорелись и до сих пор не затихают типологические споры: к какому роду литературы должно отнести произведение великого флорентийца? Проницательный критик Гаспар Гоцци видел в поэме Данте сочетание эпоса, трагедии, сатиры и лирики. Но не находил в ней ничего комического. Только трагедия и сатира! Однако разве сатира не включает в себя иронию, насмешки, даже осмеяния? В XIX веке Гегель видел в поэме Данте эпопею, Шеллинг – беспримерное смешение всех видов литературы. Но никто не видел в поэме ничего комического, и никто из крупных историков и теоретиков литературы не относит к творению Данте понятие комедии. На Валерия Брюсова поэма Данте производила «трагическое впечатление» – и не без основания, но для комедии здесь места не оставалось. Ромен Роллан, боготворивший Данте, одним из первых увидел органическую связь «Божественной комедии» Данте с «Человеческой комедией» Бальзака. Как отмечает М. А. Тахо-Годи, вслед за Данте Бальзак осмелился показать комедию или трагикомедию человеческой жизни (20*).

И в самом деле: провалы и пропасти Ада, полные крови жертв тиранических правителей; другие – полные никогда не оттаивающего льда или вечно пылающего пламени, люди (души), замороженные под коркой льда, души в вечно пылающих саркофагах, души, пронизанные змеями и превращаемые в пепел и вновь превращенные в тела, люди с повернутыми назад головами, шествующие ягодицами вперед. Ужас. И – ни одного комического эпизода. И – не только в Аду. В Чистилище сердце сжимается при воображении толп людей, обязанных постоянно переносить с места на место, на голове и на плечах, огромные, совершенно непосильные для человека камни.

В Раю нет мук, «там только мир, покой и любовь». Но какие гневные, обличительные речи по адресу церкви, папства и мирской неправды! Какие призывы-требования к богу исправить прогнившую церковь, обрушиться на мирскую несправедливость! Обличают известнейшие святые церкви. Их речи подхватывают огромные толпы блаженных, так что Данте, как он пишет, едва не упал и едва не оглох…И – ни йоты смеха.

«высоким» (громоподобным) стилем, – этого, по мнению Данте, у него нет. Значит, не трагедия. Комедия, по классическим принципам, пишется в «низком» (бытовом?) стиле; этого у Данте, правда, тоже не много, почти нет. Поэма написана, по мнению ее автора, в «среднем» стиле, а потому вернее всего отнести поэму к «среднему» стилю, и значит, к комедиям. Не всех это удовлетворило, но ведь у поэмы счастливый, во всяком случае, спокойный конец.

Нам трудно с этим согласиться. Пусть классическую трагедию Нового времени создаст только Шекспир, то, что создал Данте, несомненно, тоже трагедия, трагедия другого типа и масштабности, но трагедия, если угодно – еще более трагическая, чем последующие, классические. 3десъ еще нет глубочайшего психологизма Гамлета, но Данте развернул перед читателями потрясающую картину трагедии европейского человечества, картину, заставляющую мыслить и понять трагизм положения человека в тираническом феодально-церковном обществе и трагизм развития человеческого общества в данную эпоху исторического развития, трагизм совесть раздирающего противоречия между благими «небесными» идеалами любви, братства и гармонии и ужасом «реализации» этих идеалов. Великая заслуга Данте перед человечеством состоит в том, что он показал флорентийцам, итальянцам, всему человечеству, что они живут в Аду.

Беатриче однажды в Раю упрекнула Данте:

«Не на Земле ты, как считал превратно,
Но молния, покинув свой предел,
» (Р., I, 91-93).

Этот упрек – скорее похвала. Данте был глубоко посюсторонним, земным человеком: все, что он узнавал в космических полетах с Беатриче, он примерял к потребностям и нуждам земного человечества.

Тональность заключительных строк всей поэмы:

Здесь изнемог моей фантазии полет,
Но страсть и волю мне уже стремила,

Любовь, что движет солнце и светила (21*) (Р., XXXIII, 142-145),

– может быть определена как сдержанно-мажорная. Поэт осуществил путешествие фантастическое (не только в переносном, но и в прямом смысле). Многому он подивился, многому ужаснулся, в ряде случаев вмешивался в божьи приговоры и кое-что порой весьма существенно исправлял. Но больше страдал. И он возвращается домой, на родину – на Землю, над которой светит солнце, с которой видны и Луна, и бесчисленные звезды. Каждый раз, когда над ним раскрывалось это чудо – безбрежный шатер небес, усеянный неисчислимыми светилами, которые соединил, связал друг с другом в многообразном, но едином и правильном движении некий закон взаимного тяготения, который не назовешь иначе как Законом любви, – душа поэта ликовала.

Как же возликовала она теперь, когда такое трудное путешествие (пусть даже вымышленное) завершилось, когда он снова на родной планете и его разум, и его воля тоже подключены к ритмичному ходу космического движения, называемого Законом любви. (Обратим внимание: при этом – ни одного слова благодарности Всевышнему).

Ну, что ж, вот счастливый конец, и значит, перед нами комедия? Только на первый взгляд. Данте всей душой любил Землю, этот «Милый мир». Но он знал и его изнанку. А его запредельное путешествие еще более обнажило язвы земной жизни. Ведь он и отправился в свое немыслимое путешествие и вернулся из него с тем, чтобы с большей убежденностью сказать людям: так дальше жить нельзя! Значит, на Земле его ждало не безоблачное умиротворение, а горячая идейная борьба, –ведь он же ее и начал своею бесподобной, бурной поэмой. Так что возвращение домой было радостью, но не всеразрешающим счастливым концом. На земле, в родной Флоренции, Данте – «белому гвельфу» – уже давно грозил костер, а Данте – автору «еретической» «Комедии» – после его смерти инквизиция грозила сожжением его бренных останков.

здесь, среди живых, когда, к примеру, соперник мог схватить своего соперника и вместе с детьми и внуками засадить в глухую башню и уморить всех абсолютным голодом – вплоть до людоедства, как это сделал Руджиери, архиепископ пизанский, представитель верхнего слоя церковной иерархии? И подобным преступлениям и злодеяниям не было конца.

Данте знал, что «дружить с правдой» опасно, но дружбе этой он оставался верен. Если живым правду говорить нельзя, так мертвым можно – там хоть второй раз не убьют.

Но дело не только в этом. Как ни странно, из загробья, из царства мертвых, жизнь живых видится гораздо яснее, чем под небом. Как это ни парадоксально, там больше свободы. Нужно только, чтобы чисто было протерто зеркальное стекло между загробьем и жизнью. Ну и, разумеется, чтобы чище была совесть пишущего. И тогда из подземелья живая жизнь видится яснее, просвечивается насквозь. Вот и показывай через это подземное зеркало живым о мертвых – честно, без утайки, без предвзятостей и подправок, на какие живые падки.

В том-то и величие Данте, что он (хоть «во сне») не побоялся спуститься в преисподнюю и оттуда, через зеркальное, правдивое стекло показать от имени мертвых – живым, в каком аду они живут и каковы они сами, птицы высокого полета. Данте понял: чтобы пробудить совесть живых, нужно показать им жизнь мертвых, ушедших, – с помощью волшебного исторического зеркала. Печально, но ведь смешно.

И, наконец, нельзя исключать еще одного и самого смелого, можно сказать, «взрывного» смысла названия, которое дал своей поэме Данте. Как известно, Данте никогда не называл свою комедию божественной, но один раз называет ее «священной комедией». «Священная комедия»? Каково словосочетание?! Разве что-нибудь священное, именующее себя благим, добрым, любвеобильным, может быть смешным? Может быть жестоким, – отвечает Данте своей поэмой, а потому – нелепым, трагически смешным в своих претензиях на высочайшую любовь..

«любвеобильным» слугам господним… Пройдет пять столетий, и на другом историческом этапе, но вращаясь вокруг сходных социальных проблем, мысль гениального Бальзака, боготворившего Данте, потечет сходным (но отнюдь не подражательским) руслом и побудит его объединить группу его лучших романов почти дантовским названием: «Человеческая комедия». (Спор с Данте здесь чисто внешний и лишь кажущийся: в XIX веке «Комедию» Данте все еще называли «Божественной комедией»).

Персонажи Бальзака живут мечтами об обогащении и вступлении в «приличное общество», где они будут приняты как «порядочные» люди, может быть, и как важные персоны, а для этого, сохраняя внешне приличный вид, карабкаются наверх по спинам, а то и по головам нижестоящих и слабых.

И то и другое – трагично. Но разве при этом не смешно? Название «Комедия» напрашивается само собой. Бальзак прекрасно понял Данте и с полным правом воспользовался великолепной литературной находкой старинного флорентийца.

За пятьсот лет многое изменилось до неузнаваемости. Отпала необходимость в фантастических полетах и даже в «странных стихах». Но тайны человеческого сердца, его скрытых страстей и жажды успеха, богатства и власти во что бы то ни стало – не исчезли. И только такой великий человековед, каким был Бальзак, мог раскрыть действие этих тайных пружин человеческой, мещанской, буржуазной души – их величие и их ничтожество, их трагизм и их комизм.

Бальзак подхватил мысль Данте, глубоко раскрыл великий замысел поэта, давшего своей грандиозной, порою – громоподобной поэме скромное, а в сущности проницательнейшее название – «Комедия».

– похитить саркофаг Данте, чтобы сжечь на костре останки этого «еретика». И дважды рыцарские отряды Гвидо Полента (племянника Франчески да Римини) обращали в бегство святых налетчиков и спасали честь Италии, породившей великого Данте.

исследователи, разглядевшие в дантовой поэме сатиру, могли отрицать наличие в ней комизма. Разве настоящая сатира возможна без насмешки, без комизма? Почитайте Ювенала, почитайте Гоголя.

Великий поэт XIV века, не претендуя на «божественность» своего творения, мудро назвал его «Комедией», «Священной комедией». Было от чего злобствовать стражам нерушимой веры. В этом названии сказалось не только тонкое и точное литературное чутье, здесь проявилось бесстрашное свободомыслие Данте.

20* См.: Елина Н. Г. Проблемы художественного своеобразия поэзии Дан-те // Дантовские чтения. 1968. С. 74.; Брюсов В. Я. Данте – путешественник по загро-бью // Там же. С. 229; Тахо-Годи М. А. Ромен Роллан и Данте // Там же. С. 193.

21*Уточнение перевода первой строки терцины С. М. Стама.

Источник

masterok

Мастерок.жж.рф

Хочу все знать

Это произведение изначально называлось просто: «Комедия». Сегодня такое название вызывает понятное впечатление: значит, там пишется о чем-нибудь веселом.

Между тем, в «Комедии» затрагиваются довольно серьезные темы. Дело в том, что …

…в те далекие от нас времена времена ещё существовало строгое деление поэм на высокий жанр — трагедии, которые писались о серьёзных материях на латыни, и низкий жанр — комедии, о более приземлённых вещах со счастливым концом на повседневном языке. Именно «вульгарный» итальянский язык поэмы не позволил именовать её трагедией. Интересно, что и слово «божественная» к названию добавил уже после смерти Данте другой поэт эпохи раннего Возрождения Джованни Боккаччо.

Огромный труд воссоздания великого творения Данте на русском языке был ответственно и вдохновенно осуществлен только в советскую эпоху крупнейшим мастером поэтического перевода М.Л.Лозинским. Удостоенный в 1946 году Государственной премии I степени, труд этот имеет полное право на признание его выдающимся явлением в истории русской поэзии.

Данте родился во Флоренции в конце 13 века. Это был один из богатейших городов того времени. Римский папа Бонифаций VIII шутил: «существует не четыре элемента, везде присутствующих, а пять: вода, воздух, земля, огонь и флорентийцы».

Но сама Флоренция вовсе не была в это время тихой гаванью. Именно в это время ее раздирали политические споры и борьба. Италия была раздроблена, и многие мечтали об ее объединении. Только вот не было согласия, под чьей властью: римского папы или германского императора. Данте Алигьери происходил из знатного, хотя и обедневшего рода и принимал участие в политических баталиях.

Поначалу, ему даже улыбнулась удача. Он был сторонником папы римского и его избрали одним из семи приоров – правителей Флорентийской Республики. Но потом его партия раскололась. Раскол прошел даже по его семье. Его тесть оказался во вражеском лагере, и, наконец Данте попал в опалу.

Уже в изгнании появилось его великое произведение – Божественная комедия. Многие из тех образов которые рождаются в нашей голове, когда мы слышим о средневековье, как раз созданы поэмой Данте. В ней сам автор совершает путешествие в Ад, Чистилище и Рай. Ну и, конечно, описывает их так, как представляли их его современники.

Произведение мгновенно разошлось по цитатам, причем декламировали его даже простолюдины. Кому-то приглянулась поэма в качестве занятного путеводителя по загробному миру, кто-то восторгался божественным слогом, кто-то с интересом искал в поэме своих знакомых. Ведь отголоски политической борьбы Данте, тоже нашли здесь свое место. Все его политические враги попали в Ад!

Но по-настоящему, автор так и не смог собрать плоды славы. Над «Божественной Комедией» он работал четырнадцать лет, а умер через месяц после окончания. Кстати, до конца дней в родной Флоренции он был заочно приговорен к смертной казни.

Кому лень читать все произведение, можно прочитать краткое содержание минут на 30, ну а у кого и этого времени нет, то вот еще более кратко 🙂

Начинается поэма с того, что Вергилий – античный писатель (которого боготворил сам Данте), приглашает автора в преисподнюю. Тут и можно познакомиться как в средние века представляли себе Адские муки.

Ад состоит из девяти кругов. Кстати, всякого входящего встречают знаменитые слова: «Оставь надежду всяк сюда входящий!». На входе Ада находится лимб. Там не мучаются, а просто грустят. Он предназначен для некрещеных младенцев и добродетельных нехристиан. Здесь автор встречает Аристотеля, Гомера, Платона. Затем начинается Первый круг Ада.

Здесь в мучительном вихре страдают души блудников. Затем идут чревоугодники. Они мучаются в озере из помоев, а сверху льет ледяной дождь. Убийцы располагаются в седьмом круге Ада. Здесь во рву заполненном кипящей кровью можно встретить Нерона, Аттилу и Александра Македонского.

Восьмой круг Ада предназначен для лицемерных служителей церкви, подстрекателей конфликтов. Сюда же Данте помещает нескольких римских пап и даже Магомета.

Самое страшное место уготовано предателям. Здесь мучается сам Люцифер, ангел который предал Бога. Причем, он постоянно пожирает главных предателей: Иуду, Брута и Кассия. Известно, что они предали Христа, Цезаря и Калигулу.

После Ада автор попадает в чистилище, где души очищаются от грехов, если они не очень страшны. А уж потом, идет Рай, который содержит, как и Ад, девять уровней небес. Заканчивается эпическое путешествие у Престола Господа.

Интересные факты — история великого произведения.

1. Одна из самых необычных в мире книг – это «Божественная комедия» Данте, написанная на листе бумаги размером 80 на 60 см бенедиктинским монахом Габриэлем Челани. Все 14000 стихов можно легко прочесть невооруженным глазом, а если посмотреть на лист с некоторого расстояния, то видишь красочную карту Италии. На этот труд Челани потратил четыре года.

2.Так как Италия на протяжении многих веков была раздроблена на множество мелких княжеств и городов-государств, на её территории существовало большое количество диалектов, произошедших от народной латыни. В начале 14 века флорентиец Данте Алигьери написал знаменитую «Божественную комедию», которой зачитывались во всей Италии. Именно это произведение стало одной из основных причин того, что родной для Данте тосканский диалект стал основой литературного итальянского языка. Хотя и сегодня при одинаковом написании слов их произношение в разных итальянских провинциях может сильно различаться.

3. Существует заблуждение среди почитателей литературы о выражении «божественная комедия»
Этому знаменитому произведению сам автор Данте Алигьери дал название очень простое — «Комедия („La Commedia“)».
Слово «Божественная» было впервые приобщено издателями только через 200 лет после смерти Данте с целью коммерческого успеха книги, вышедшей в свет из под печатного станка в типографии Лодовико Дольчи в 1555 году. Так и сегодня – чтобы сделать бестселлером книгу, вышедшую несколько десятков лет назад нечистые на руку издатели могут добавить в название одно или несколько слов.

4. Внимательный читатель может заметить и другие структурные особенности «Божественной комедии». Например, каждая кантика оканчивается словом «звезды», имена Христа и Марии рифмуются только сами с собой, в главах, посвященных аду, они вовсе не встречаются.

Источник

Православный приход Петро-Павловского собора г.Симферополя Республики Крым

Симферопольской и Крымской епархии

Новости

Объявления

15 мая – 750 лет со дня рождения Данте Алигьери

5 вопросов к «Божественной комедии»

690 лет назад Данте Алигьери написал свою «Божественную комедию». Почему комедия и почему «божественная»? Что больше в этом произведении: политической сатиры или католического вероучения? На эти и другие вопросы «Фоме» ответил священник и филолог протоиерей Максим Козлов.

1. Почему Данте назвал свое произведение комедией и с чем связан эпитет «Божественная»?

Видимых причин назвать свое произведение именно комедией, а не трагедией у Данте было две. И обе они обоснованы тогдашними литературными канонами. Во-первых, это особенности развития сюжета: скорбное и страшное вначале повествование завершается радостным концом, что характерно именно комедиям. Во-вторых, произведения, принадлежавшие к жанрам «высокой литературы», писались тогда исключительно на латинском языке. Данте же написал свою «Комедию» на итальянском.

Эпитет «божественная» и вовсе не принадлежит Данте. Так стали называть ее позже. Существует мнение, что первым ее так назвал Боккаччо, придя в восхищение от прочитанного.

2. Как это произведение повлияло на мировую литературу и культуру?

«Божественная комедия» Данте традиционно входит в набор из десяти самых известных произведений, по крайне мере, западноевропейской литературы. Многие писатели и поэты черпали у него свое вдохновение, вспомним из близкого нам, например, стихотворение Ахматовой «Данте»:

Il mio bel San Giovanni

Он и после смерти не вернулся

В старую Флоренцию свою.

Этот, уходя, не оглянулся,

Этому я эту песнь пою.

Факел, ночь, последнее объятье,

За порогом дикий вопль судьбы…

Он из ада ей послал проклятье

И в раю не мог ее забыть, –

Но босой, в рубахе покаянной,

Со свечой зажженной не прошел

По своей Флоренции желанной,

Вероломной, низкой, долгожданной…

«Божественная комедия» оказала очень большое влияние на возникновение собственно итальянской литературы, так как это один из тех текстов, где формировался итальянский литературный язык. Тут важно отметить, что этот язык формировался на основе произведения, которое затрагивает основополагающие контексты христианского вероучения: жизни и бессмертия души, воздаяния и ответственности, загробной участи. В этом отношении можно сказать, что итальянцем впоследствии, как и французам с такими текстами Кальвина как «Наставление в христианской вере», немцам с переводами Библии Лютера и другими его вероучительными произведениями очень повезло: у них литературный язык формировался одновременно с языком богословия. И в этом отношении для европейской культуры парадигма, данная Данте, должна быть весьма и весьма значимой.

3. Чего больше в этом произведении – политической подоплеки или духовного поиска автора?

Да, действительно, Данте актуализировал свои сюжеты, но вряд ли в этом был какой-то особый замысел автора. Если мы вспомним не только западные, но и восточные изображения Страшного суда, то увидим, что изображенные на них лица часто очень персонифицированы. Они соответствуют реалиям своего времени. Например, на современных Данте фресках сластолюбцы изображались в виде ростовщиков. Так и здесь, то, что представленные лица узнаваемы и имеют некоторые политические аллюзии — это вполне традиционный художественный прием.

Говорить же, что Данте имел некий личный мистический опыт, который стал основанием для написания «Божественной комедии», я думаю, нет никаких веских оснований. Скорее здесь отображается традиционное католическое учение о загробной жизни.

4. Можно ли получить от прочтения этой книги что-то большое, чем просто эстетическое наслаждение от хорошей литературы?

Во-первых, я от души пожелаю кому-нибудь прочитать ее целиком. Потому что даже филологи очень часто ограничиваются теми выдержками, что есть в хрестоматиях. Искренне радуюсь за гипотетического читателя, который не только говорит, что прочитал «Божественную комедию», но реально ее прочитал. Может ли это что-то дать современному религиозному опыту? Тут я полагаю, что человеку, который живет уже некой сколько-нибудь интенсивной жизнью в ограде церкви, — вряд ли. Потому что он имеет более непосредственные источники и для приобретения навыка богообщения и для понимания веры собственной церкви. А для человека внецерковного, но как-то задумывающегося о своем пути, не исключаю, что «Божественная комедия» может стать одним из толчков для переосмысления своего мировоззрения в должном приближении к христианскому.

5. Дантевский загробный мир соответствует христианскому вероучению?

Я думаю, мы можем говорить о том, что это достаточно точное отображение традиционных схоластических воззрений католической церкви, которая, кстати, никогда не выступала ни при жизни ни после смерти Данте с какой-либо критикой того, что им было написано.

Понятно, что эти представления имеют серьезные различия с учением православной Церкви. Главным из которых является учения о чистилище, т.е. о среднем состоянии между раем и адом, куда попадает в собственно католическом представлении абсолютное большинство людей. Это те люди, которые не являются нераскаянными грешниками, но и у которых мера добродетели и раскаяния не такова, чтобы их сразу в рай пустить. В Православии нет учения о таком среднем состоянии, которое нужно отбыть, перед тем как тебя пустят в рай.

Ну а какие-то детали, связанные с кругами, со структурами ада, чистилища и рая, судьбами некрещеных младенцев и прочим – это характерные средневековые представления, которые в какой-то мере даже современной католической церковью разделяются.

Источник