диссидентство что это простыми словами

Диссидентство

Диссиде́нт (лат. dissidens — несогласный) — человек, политические взгляды которого существенно отличаются от официальной точки зрения в стране, где он живёт, инакомыслящий.

Содержание

История термина

В религиозном значении

В Англии XVII—XVIII веков термин «диссиденты» или «диссентеры» (en. dissenters) применялся к членам протестантских групп, противостоявших Англиканской церкви: пуританам, квакерам и т. п. Также они назывались нонконформистами.

В Речи Посполитой после начала Реформации диссидентами стали называть сначала последователей всех христианских исповеданий (великий коронный маршалок Фирлей предлагал установить мир между разнящимися в религии (pax inter dissidentes de religione)), что было осуществлено на конвокационном сейме 1573 г. в акте Варшавской генеральной конфереции.

Затем слово «диссиденты» стало обозначать только некатоликов. Еще ранее значение этого слова сузилось иным образом: после Брестской унии 1596 г. не принявших ее православных в Польше стали называть дизунитами (dyzunity), и название «диссиденты» осталось только за последователями протестантского исповедания, хотя вне Польши (в частности, в России) православных в Польше продолжали именовать диссидентами.

В политическом значении

В СССР и Восточной Европе

С тех пор диссидентами часто называют главным образом людей, противостоящих авторитарным и тоталитарным режимам, хотя это слово встречается и в более широком контексте, например для обозначения людей, противостоящих господствующему в их группе умонастроению. Диссидентами (в отличие от революционеров), как правило, называют тех, кто не применяет и не призывает к применению насильственных методов борьбы. Эмигрировавший в Румынию лауреат нескольких литературных премий Василий Ерну в своей книге «Рождённый в СССР» отмечает, что «диссидент — продукт коллаборационизма между советскостью и антисоветскостью», а диссидентство — «творчество, своего рода общий язык, поддерживаемый обеими сторонами». [3]

Большинство жителей СССР не имело и не интересовалось информацией о деятельности диссидентов. Как следствие, тысячи диссидентских изданий были почти незаметны в миллионных тиражах официальной литературы. Среди же тех, кто такую информацию имел, отношение было неоднозначным. По свидетельству Якова Кротова, описывающего прихожан Александра Меня, [4]

…отказ от участия в политической оппозиции у многих прихожан перерастал в агрессивное, высокомерное, презрительное отношение к «диссидентам». Начинал ходить миф о том, что они — бездуховны, что оппозиционность ведёт к ослаблению моральных устоев и т.п.

В Российской Федерации

Деятельность некоторых диссидентов подвергается критике их коллегами и оппонентами в современной России в связи с экономической заинтересованностью в диссидентстве, превращению идейного противостояния с властью в образ жизни и источник дохода. В числе заказчиков при этом обычно упоминаются неправительственные организации, иностранные правительства [5] и спецслужбы. [6] Например, одна из известнейших диссиденток Ирина Ратушинская утверждает:

Источник

Кто такой диссидент на самом деле

Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru. Сегодня с понятием «диссидент» хорошо знакомы только люди, заставшие 50-80-е годы СССР.

Молодёжь считает, что это, вероятно, представители оппозиционного движения или лица, покинувшие родину по политическим причинам.

У историков явление диссидентства вызывает терминологический спор. Кого они только не причисляют к диссидентам.

Чтобы окончательно разрешить путаницу, прочтите эту статью до конца. Здесь по полочкам разобран термин «диссидент»: кто это такой и чем занимается.

Диссидент — это.

С латинского языка слово dissidens переводится как «несогласный» или «инакомыслящий».

Исторически термин «диссидент» применялся в разных странах по отношению к следующим лицам:

Таким образом, всех диссидентов объединяет общий признак: их внутренние убеждения расходятся с общепринятыми в государстве.

Как вы уже могли догадаться, большую часть диссидентства в Советском Союзе составляли представители интеллигенции: учёные, учителя, писатели, инженеры.

Хотя формально диссидент – это и недовольный покупатель в очереди за пивом, который в присутствии знакомого открыто критикует действующие в стране порядки.

Диссидентство – это движение культурно-нравственное

Причислять диссидентов к оппозиции ошибочно. Хотя таковыми их считала официальная власть в СССР, усматривая в действиях активистов угрозу господствующей идеологии.

Инакомыслящих часто обзывали «отщепенцами», открыто обвиняли в иностранном шпионаже и проплаченных Западом материалах (а ведь для Запада они действительно были на вес золота). Видимо, по этой причине сами диссиденты не хотели, чтобы их так называли.

Диссидентство не принимало форму жёсткого противостояния власти (это было бы невозможно). У его представителей не было единого оппозиционного центра, и они не использовали насильственные методы.

Вот чем фактически занимались советские диссиденты:

Диссиденты направляли письма в ЦК КПСС, средства массовой информации, выпускали и распространяли собственные издания – самиздат.

Известный представитель течения, советский писатель Солженицын А.И. создавал художественно-исторические произведения (в частности, «Архипелаг ГУЛАГ»), в которых подробно описывал происходящее в стране. За это постоянно подвергался нападкам со стороны КГБ (но потом носили на руках на Западе).

Диссиденты в СССР – самые яркие личности

Явление диссидентства возникло в 50-60-е годы на фоне культурного сдвига и переоценки сталинского прошлого.

В тот период на слуху у молодёжи были статья Померанцева «Об искренности в литературе», альманах «Литературная Москва». Диссиденты отстаивали права на свободу слова и внутренних убеждений. Они вели борьбу не за власть, а за независимость личности.

Почему диссидентов ошибочно причисляют к оппозиционерам

Советская власть воспринимала тип поведения диссидентов как политический. Причина в том, что до 80-х годов в СССР любые стремления к независимости и проявления инициативы причисляли к оппозиционности.

P.S. Снимите розовые очки. В то время шла холодная война (это как?) — велась борьба идеологий. На Западе хватало своих диссидентов и с ними поступали не менее бесцеремонно, чем в СССР. Просто мы почти проиграли эту войну и посчитавший себя победителем Запад навязал нам свое «видение», представ «весь в белом».

Диссиденты подвергались массовым преследованиям. Боролись с движением органы государственной безопасности – КГБ (аналог ЦРУ, ФБР, АНБ и еще десятка полностью идентичных ведомств США и других стран Запада).

По отношению к активистам власти поступали следующим образом:

Нередко диссидентов обвиняли в совершении преступлений по серьёзным статьям Уголовного кодекса (в частности, за антисоветскую агитацию, распространение заведомо ложных измышлений, даже за измену Родине). Людей лишали свободы, сажали в психушки, отправляли в ссылки или депортировали из страны.

Как правило, перевес сил был на стороне официальных властей.

Большинство граждан Советского Союза не знали, чем реально занимались диссиденты. А среди тех, кто был в курсе, многие относились к течению со скептицизмом и даже презрением.

Такое неверное представление о диссидентстве (как об оппозиционном движении) дожило и до сегодняшних дней.

В представлении некоторых граждан стран бывшего СССР диссидент – это недовольный советской властью человек, который ориентировался на западные ценности и вёл политическую пропаганду.

Выводы

Итак, в широком смысле диссидент – это лицо, которое открыто выражает свои убеждения, отличные от позиции большинства людей в стране.

К диссидентскому движению в СССР историки причисляют тех, кто пытался отстаивать гражданские и культурные права в рамках советских законов. Сейчас в узком смысле понятие уже не используют.

Но если власть введёт в стране негласные ограничения, выходящие за рамки закона, то не исключено, что в обществе появятся новые диссиденты.

Только это будет уже скорее на самом Западе, ибо там инакомыслие по-прежнему не шибко почитается (попробуйте, например, там хоть на секунду отбросить политкоректность), а скоро за него можно будет и серьезно пострадать. Вангую.

Автор статьи: Белоусова Наталья

Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ru

Эта статья относится к рубрикам:

Комментарии и отзывы (2)

Нужно понять главное, если мы говорим о современном обществе, то диссидентство возможно только при тоталитарном режиме, в демократических странах нет диссидентов, там есть оппозиция, которая, в рамках политической системы, легально борется за власть, продвигает свою идеологию.

Всё, к чему в большинстве своем призывали советские диссиденты, это к соблюдению советской же конституции, которая властями игнорировалась.

Диссидент — это вечно всем недовольный интеллигент, который шёл против «шерсти» — и то ему не так, и это неправильно. Сажали их часто в лагеря — на перевоспитание, в психушки — на лечение. Но как мы знаем из истории — не долечили и СССР развалился. А эти уроды преспокойно «умыли руки» и вроде как ни при чём! Такую страну ухайдокали, @ндоны!

Источник

Маска на мозгах: чем опасны ковид-диссиденты

Мифы, которыми подпитываются отрицающие пандемию, легко опровергнуть

Беду, которой является нынешняя пандемия, сложно принять. А иногда в нее сложно поверить. Особенно если ты не врач и не видишь в режиме нон-стоп, как тяжело болеют и умирают пациенты.

Количество людей, свято уверовавших в то, что никакой пандемии нет, начинает зашкаливать. И если б они твердо держали оборону в своем локальном мире, все бы ничего — но они пытаются склонить на свою сторону других людей, призывают их не соблюдать элементарные нормы безопасности, что кому-то может стоить жизни. С помощью экспертов «МК» развенчивал мифы, которыми подпитываются ковид-диссиденты.

Еще в самом начале пандемии в Великобритании придумали термин «ковидиоты». И сегодня слово covidiot (образованное из термина COVID-19 и слова «идиот») уже появилось в онлайн-словаре англоязычного сленга Urban Dictionary.

На самом деле ковидиотами сегодня называют две категории людей. Первые — те, кто всегда готов к концу света. У них в гардеробе лежит несколько шапочек из фольги, они уже обзавелись скафандром и запасли гречку на пять поколений вперед. С этими, конечно, все ясно. Но их, к счастью, не так много. Да и никакого вреда, кроме временного помрачения психики при их виде на улицах города во всем обмундировании, от них нет. К тому же и покидают свои бункеры они крайне редко: мир полон вирусов и бактерий.

А вот вторая категория ковидиотов гораздо более многочисленна и опасна. Это новые отрицатели пандемии, которые твердо уверены в том, что именно они сохраняют ясный рассудок в мировом хаосе и не дадут себя обмануть. Такие гордо несут на себе нимб человека, который раскрыл мировой заговор, и если не он спасет мир от морока, то кто? Они находят свои аргументы на любые факты. Кругом умирают люди? Ерунда, происки мировой закулисы и заказные материалы в СМИ. Вирус крайне опасен? Фигня, не страшнее любого ОРВИ. Масса случаев заражения? Какая чушь, я не болел и никто из моих знакомых. А если каждого, кто чихнет, записывать в ковид, можно создать пандемию на пустом месте.

В России такие люди получили звание ковид-диссидентов, или корона-диссидентов, по аналогии с ВИЧ-диссидентами (людьми, которые отрицают существование ВИЧ). Нередко они ощущают себя «белой костью», которые «сохраняют критическое мышление», в то время как остальное «стадо» стало жертвами мирового заговора. Нередко они ведут себя агрессивно и пытаются донести свое «благое знание» до всех через все возможные каналы информации.

Эта категория ковидиотов не сидит в бункерах, она активно выходит в люди — как в режиме онлайн, так и в режиме офлайн. Свою точку зрения они, подобно старику Хоттабычу, считают единственно верной. А потому активно, если не сказать агрессивно, отстаивают ее. Именно они призывают сегодня «ковидо-баранов» и «ковидофобов» проснуться, выходить на митинги, не соблюдать установленные правила самоизоляции, подавать иски в суды. Себя они считают, видимо, бессмертными, ибо им-то эта «обычная ОРВИ» не угрожает, а переживать из-за смертей «чужих старушек» — делать больше нечего. То, что на месте «чужой старушки» вполне может оказаться их родная мать, им даже в голову не приходит. В то, что умирают вполне себе молодые и здоровые люди, они категорически отказываются верить, подозревая, что наверняка все не так чисто и у этих молодых были какие-то хронические, не совместимые с жизнью болезни. В общем, умерли бы и так.

. Сопротивление у ковид-диссидентов вызывают любые меры, связанные с их же безопасностью. Например, необходимость ношения масок. В ответ они тут же начинают распространять в обществе якобы «научные» работы о том, что вреднее масок в мире ничего нет. Что именно маски, а вовсе не вирус, создают серьезные опасности для здоровья. «Маска — твоя личная газовая камера!» — кричат ковидиоты. Сегодня в Сети можно найти массу информации о масках-убийцах, о том, что они повышают риск летальных исходов и шансы заразиться. Все эти статьи периодически опровергаются как лженаучные, но, как говорится, след от них остается.

Мифов, придуманных сегодня ковидиотами, столько, что впору хвататься за голову. Чего только стоит распространяемый ими миф о том, что никакого нового коронавируса не существует — его якобы не может выделить ни одна лаборатория в мире. Находятся «ученые», которые поддерживают это псевдонаучное утверждение. Например, в Сети ходит ролик с выступлением некого профессора из Италии, якобы лауреата Нобелевской премии, который развенчивает историю с SARS-CoV-2 — никакого вируса нет! Люди, не разбирающиеся не то чтобы в вирусологии, а даже в азах биологии, с готовностью распространят этот фейк (в Европе информация признана фейком и удалена с Ютюба). Никому даже в голову не приходит поискать в Гугле биографию этого профессора. А информации в Сети о нем для лауреата Нобелевской премии совсем немного: да, до последнего времени его имя было связано с сетевым маркетингом, посредством которого он распространял пищевую добавку от всех болезней в мире. Впрочем, и у сторонников теории плоской Земли есть немало последователей и есть свои кумиры среди «ученых». В конце концов, под любую, самую безумную теорию при желании можно придумать «научную» подоснову.

А что же с коронавирусом? Может, его действительно не существует? И его придумали какие-то кукловоды, мечтающие о переделе мира? А может, во всем виноваты рептилоиды, которые проводят над землянами этот бесчеловечный эксперимент? Как рассказал «МК» биоинженер, младший научный сотрудник в ИБХФ РАН Александр Кудрявцев, коронавирус, конечно, вполне себе материален: «Самый распространенный миф, что он не выделен, не соответствует действительности. Более того, многие даже видели фотографии с электронного микроскопа, как этот вирус облепляет клетки, это было еще весной. И тогда же, весной, на основе выловленного природного коронавируса был создан инактивированный, который сейчас используют в виде вакцины, в том числе и у нас в России, в институте Чумакова. Если бы это все было обманом, то тогда надо признать, что в этом заговоре участвуют все ученые со всего мира, что, конечно, является полнейшим абсурдом».

Дальше — больше. Корона-диссиденты сегодня активно распространяют «знания» о вреде массовой вакцинации. В последнее время они все чаще приводят в пример… пандемию испанки, которой якобы тоже не было! А причиной массовой гибели людей сто лет назад, по их мнению, стали вакцины. Между тем вакцин от гриппа в период испанки попросту не существовало. Тогда еще никто не знал, что испанка — вирус, считалось, что это бактерия. Уже в разгар пандемии была разработана вакцина против бактерии Haemophilus influenza, которую считали причиной испанки. Ее получили 4 тысячи солдат, и данных об их смертях после вакцины нет. Да и к тому же в начале прошлого века не было такого количества фармзаводов и известных сегодня технологий производства, позволяющих наладить выпуск миллионов доз вакцины. «Шум от падения дерева не может стать причиной его вырубки. До разгара эпидемии никто не делал вакцину против вируса, ее вызывавшего. Нельзя проецировать нынешнее состояние науки и техники на разгар мировой войны 100 лет назад. Тогда ни у кого не было мощностей для произведения миллионов доз вакцины от нового заболевания. Даже сейчас это заняло год», — говорит микробиолог Виктория Доронина, ассистент кафедры науки педагогического факультета Манчестерского метропольного университета.

…Можно еще долго перечислять мифы, которые распространяют ковидиоты среди людей, которые привыкли отмахиваться от проблем, старательно делая вид, что их не существует. Но главная опасность этой новой философии в том, что она создает угрозу общественному здоровью. Ковид-диссиденты опасны не только для себя и своей семьи, но и для окружающих, так как в случае болезни они ее разносят очень широко. Ведь они не сидят дома, не носят масок, не соблюдают дистанцию — им на всех плевать, свое личное благо они ставят превыше блага остальных, прикрываясь щитом «Я умнее всех». Они охотно ходят на вечеринки, ездят по всему миру (там, где он открыт) — и распространяют вирус. Ими движет, с одной стороны, эгоизм. Такие люди слишком сконцентрированы на себе и своих желаниях. Они не готовы из-за пандемии менять свои планы — отменять банкетный зал на свадьбу, переносить празднование дня рождения или шашлыки. Особенно если шашлыки уже были куплены, как и свадебное платье, которое надо всем срочно показать. Признание существования проблемы означает необходимость принятия неприятных решений, а ковид-отрицателям такое делать не хочется.

Психологи давно нашли объяснение феномену ковид-диссидентства. Ведь и во время войны были люди, которые в нее не верили. Значительно легче жить, если поверить, что вашему личному миру ничего не угрожает, что никакой опасности нет. Да и выглядит все благополучно: никаких трупов на улицах. А то, что показывают в новостях, — конечно, фейки. Отрицание — самый примитивный защитный механизм, позволяющий мозгу адаптироваться к новой ситуации. «Мы в домике. Скоро все будет как раньше».

«Такие люди привыкли убегать от проблем. Это такая стратегия преодоления стресса — нет болезни, нет войны, мне все это кажется. Этим людям так проще, они, как дети, закрывают от реальности голову руками или кидаются игрушками, используя стратегию избегания. Типичный пример — король из «Обыкновенного чуда», который говорил: не пугайте меня, не рассказывайте мне, что у меня дочь умирает. Да, это проблема с психикой — инфантильный тип реакции», — говорит заведующий лабораторией Института медико-биологических проблем РАН психолог Вадим Игоревич Гущин.

Таким людям важно знать, что они не одни, что их поддерживают, поэтому они активно распространяют свои идеи по Сети, убеждают всех не носить маски, не соблюдать рекомендации врачей, распространяют конспирологические теории и иногда даже становятся лидерами мнений. Многие люди, видя, как диссиденты из числа авторитетных людей спокойно перемещаются, встречаются с друзьями, не носят масок, воодушевляются их примером.

Увы, в России огромное количество ковид-диссидентов являются блогерами, политиками, артистами. Например, популярная инста-девушка Виктория Боня распространяет идею о вредности вышки 5G-сетей, от которых люди якобы получают облучение и симптомы, подозрительно схожие с эффектом от COVID-19. Напомним, не так давно в Северной Осетии ковид-диссиденты сожгли антенну сотовой связи, в результате целое селение осталось без связи.

И все же человек, который не осознает опасности, — первый кандидат на заражение. И уже известно немало историй, когда человек, сначала яростно отрицавший ковид, потом заболевал и менял свою точку зрения на прямо противоположную. Один из самых ярких примеров — Борис Джонсон, который в начале пандемии призывал всех побыстрее переболеть коронавирусом. Однако, выйдя из реанимации, где врачи несколько дней боролись за его жизнь, он стал смотреть на жизнь совершенно другими глазами.

Ковид-диссиденты забывают о том, что их свобода заканчивается ровно там, где начинается свобода других. «Нет задачи объяснять кому-то из инфантильных личностей, что пандемия есть, это бесполезно. Есть другая задача — оградиться от них. Адекватные люди реагируют соответственно трудной ситуации, а безответственные продолжают скитаться по миру, избегая тестов, везде ходят без масок и пр. Они упрямо и безответственно себя ведут, заражая окружающих, и, если нам удастся от них оградиться, эпидемия пойдет на спад», — говорит Вадим Гущин.

К сожалению, ковидиотизм не лечится. Точнее, лечится он только одним способом — тяжелой формой коронавирусной инфекции. Хочется пожелать всем здоровья, в том числе здорового взгляда на окружающую реальность.

Источник

Значение слова «диссидент»

[От лат. dissidens, dissidentis — несогласный, противоречащий]

Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

ДИССИДЕ’НТ, а, м. [латин. dissidens] (истор.). Лицо, принадлежащее не к тому вероисповеданию, к-рое господствует в стране. В католической Польше диссидентами назывались протестанты и православные.

Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

диссиде́нт

1. истор. в ряде европейских стран в эпоху Реформации — представитель некатолического направления в христианстве

2. книжн. тот, кто не согласен с господствующей в стране идеологией; инакомыслящий

Делаем Карту слов лучше вместе

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.

Вопрос: жемчужина — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Ассоциации к слову «диссидент&raquo

Синонимы к слову «диссидент&raquo

Предложения со словом «диссидент&raquo

Цитаты из русской классики со словом «диссидент»

Сочетаемость слова «диссидент&raquo

Каким бывает «диссидент»

Понятия со словом «диссидент»

Отправить комментарий

Дополнительно

Предложения со словом «диссидент&raquo

Новые левые движения, ещё недавно сотрясавшие устои западного общества, распались столь же быстро и бесславно, как и их непризнанные собратья, советские диссиденты и демократы после 1991 г.

Стал диссидентом уже по всей тогдашней форме – с обысками, с арестами друзей.

Упомянем также и закон, по которому диссиденты могли веровать, во что хотели, не подвергаясь гражданским наказаниям, и закон, позволявший католикам исповедывать свою веру, не теряя известной доли своей свободы.

Источник

Главное о диссидентах в 9 вопросах

Как появились, что делали и что изменили инакомыслящие в СССР, рассказывает историк Алексей Макаров

Когда и как в СССР появились «несогласные» и с чем они были не согласны?

Пока был Сталин, открыто не соглашаться с действием властей почти никто не решался — можно было попасть в лагерь и за более мелкие провинности. Хрущев на XX съезде разоблачает культ личности и освобождает политических заключенных. Общество начинает попытки наладить диалог с властью: сни­маются фильмы, пишутся книги, существование которых при Сталине было бы невозможным. Вырастает поколение, которое верит в то, что действия государ­ства можно редактировать, и позволяет себе все больше свобод. В частности, два писателя — Андрей Синявский и Юлий Даниэль — передали на Запад свои произведения и издали их под псевдонимами. В 1965 году их арестовали и стали судить за «антисоветскую агитацию и пропаганду». К недовольству властей, за писателей вступились известные деятели культуры (Шкловский, Чуковский, Окуджава, Ахмадулина и другие), направив в Президиум Вер­хов­ного Совета «Письмо 62-х» с просьбой об освобождении писателей. Несколько человек организовали на Пушкинской площади «Митинг гласности», а мате­риалы процесса стали собирать и распространять в самиздате.

Протестующие против ввода советских войск в Чехословакию. Прага, август 1968 года Getty Images

Одновременно похожие процессы происходят в других социалистических странах. Доходит даже до того, что в Чехословакии начинаются либеральные реформы. Советское правительство, боясь потерять контроль над со­циа­ли­сти­ческим миром, вводит в 1968 году в Прагу танки. В знак протеста восемь че­ловек выходят на Красную площадь с плакатами «За вашу и нашу свободу», «Позор оккупантам» и т. д. Естественно, их тут же арестовывают, судят и от­правляют в лагеря или психиатрические лечебницы (ведь только сумасшедший может выступать против СССР, как однажды заметил Хрущев).

Как «несогласные» превратились в диссидентское движение?

Действия «несогласных» главным образом сводились к двум направлениям: первое — составление коллективных писем в советские инстанции, суды, прокуратуру, партийные органы с просьбами обратить внимание на нарушения (например, прав заключенных, инвалидов или нацменьшинств). Второе — это распространение информации о правонарушениях — главным образом через самиздатский бюллетень «Хроника текущих событий» (он выходил с апреля 1968 года).

То, что делало активистов движением, — это два «символа веры»: прин­ци­пи­альное ненасилие и основной инструмент борьбы — буква закона, принятого в стране, а также международные обязательства в сфере прав человека, кото­рые СССР обязался соблюдать.

Сначала они называли себя «правозащитники» или «Демократическое Дви­жение» (оба слова с большой буквы), потом — «инакомыслящие» (впо­след­ствии исследователи уточняли: «инакодействующие» — «мало ли кто был инакомыслящим»). Однажды иностранные корреспонденты, которые за­труднялись одним словом описать явление, которое в целом нельзя было охарактеризовать ни как правое, ни как левое, ни как оппозиционное, употребили тот же термин, каким в XVI–XVII веках называли английских протестантов, — dissidens (от лат. «несогласный»).

Тем не менее организации как таковой не было — каждый диссидент сам определял меру своего участия в общем деле: найти бумагу для самиздата, распространить, хранить его, самому писать воззвания или их подписывать или помогать деньгами политзаключенным.

У диссидентов не было лидера, но были авторитеты: скажем, письма, которые писал Сахаров, или заявления Солженицына весили больше, чем высказывания другого человека. Для власти отсутствие иерархии было пробле­мой — если нет главы, невозможно ликвидировать одного и тем самым разрушить всю организацию.

Чего добивались диссиденты?

Диссиденты не планировали захватить власть в СССР и даже не имели кон­крет­ной программы по его реформированию. Все вместе они хотели, чтобы в стране уважались базовые права человека: свободы передвижения, вероисповедания, слова, собраний, а каждая группа в отдельности добивалась своего — еврейское движение занималось репатриацией в Израиль, движение крымских татар выступало за то, чтобы вернуться в Крым, откуда татары были де­пор­ти­рованы в 1944 году; христианское движение хотело открыто исповедовать Христа и крестить детей; диссиденты-заключенные го­лодали за то, чтобы соблюдались их права и выполнялись тюремные правила; кришнаиты хотели спокойно заниматься йогой и кормить своих детей вегетарианской пищей, не боясь, что их лишат родительских прав.

Главным образом диссиденты старались, чтобы как можно больше людей в СССР и за рубежом узнало о нарушениях и о том, что власть врет, когда говорит, что в стране соблюдаются права человека и все счастливы. Для этого использовался и самиздат, в частности «Хроника текущих событий», и разные способы передачи информации на Запад — домашние пресс-кон­фе­ренции, пересылка текстов через иностранных подданных и т. д. Но часто пострадав­шие получали и конкретную помощь: деньги или бесплатного адвоката. Скажем, Солженицын передавал все доходы от издания за рубежом «Архипе­лага ГУЛАГ» политзаключенным, а адвокат Софья Каллистратова бесплатно защищала самиздатчиков, крымских татар и евреев-отказников.

Почему диссидентам было так важно обращаться к Западу?

Сначала правозащитники не собирались «выносить сор из избы» и писали о своих открытиях советскому руководству, в крайнем случае — главам ком­партий стран Восточной Европы. Но в январе 1968 года четверых активистов самиздата осудили за то, что они опубликовали материалы по предыдущему громкому процессу — суду над писателями Синявским и Даниэлем 1965 года. Тогда двое других диссидентов написали «Обращение к мировой обществен­ности». В нем они описали процессуальные нарушения и попросили пересмо­тра дела при международных наблюдателях. Обращение было передано по ра­дио BBC на английском и русском языках, за ним по­сле­довала кампания против политических преследований, гораздо более мас­штабная, чем в 1965 году.

Это был первый случай такого официального выступления диссидентов против действий властей. В дальнейшем же они старались сообщить на Запад обо всем незаконном, что попадало в их поле зрения. Власть это раздражало: так слож­нее было делать «хорошую мину». Кроме того, информация, попадавшая на Запад, становилась инструментом экономического давления, своего рода санкций. Например, в 1974 году к закону о торговле США была принята по­правка Джексона — Вэника, согласно которой США ограничивали торговлю со странами, которые препятствуют свободной эмиграции. Из-за этой по­правки СССР, в частности, было трудно закупать компьютеры и приходилось действовать через подставные фирмы.

Другим раздражающим фактором для советского правительства были письма от международных комитетов ученых в поддержку коллег — как, например, в защиту биолога Сергея Ковалева, историка Андрея Амальрика, физиков Юрия Орлова и Андрея Сахарова — на такие обращения невозможно было не реа­ги­ровать: бюрократическая система была устроена так, что по факту каждого обращения нужно было проводить расследование, наказывать, при­ни­мать меры.

Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев подписывает Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Хельсинки, 1975 год AFP / Getty Images

Вывозить информацию помогали иностранные корреспонденты, которых звали на домашние пресс-конференции. (Интересно, что общение с иностранцами в целом для обычного советского человека выглядело вопиющим диссидент­ским актом — о каждом случае такого общения становилось известно властям.) Распространяя информацию таким образом, диссидентам удавалось, не меняя системы в целом, спасать или смягчать участь отдельных людей.

Сколько всего диссидентов было в СССР?

Точное число неизвестно, и зависит оно от того, кого, собственно, мы считаем диссидентом.

Если считать тех, кто образом привлек внимание КГБ (например, дал почитать самиздат) и был приглашен на так называемые «про­филактические беседы» с сотрудниками Госбезопасности, — это почти полмиллиона человек за 1960–1980-е годы. Если считать подписавшихся под разными письмами (например, под обращениями с просьбой разрешить эми­грировать или открыть храм или под письмом в защиту политзаключен­ных) — то это десятки тысяч людей. Если сократить диссидентское движение до ак­тивных правозащитников, адвокатов или составляющих обращения, то это сотни.

При этом надо учитывать, что многие ничего не подписывали, а тихо хранили дома архив «опасных» документов или перепечатывали на машинке за­пре­щен­ные тексты.

С трудом можно понять, сколько людей слушало запрещенные песни Галича или читало самиздат, но известно, что сигнал западных радиостанций прини­мали многие тысячи людей.

Опасно ли было быть диссидентом?

Официально власть не признавала, что в «счастливом» советском государстве есть «несогласные»: только уголовники или сумасшедшие могли заниматься антигосударственной деятельностью под маской защиты прав чело­века. Основных статей, по которым можно было расправляться с такими людьми, было четыре: «Антисоветская агитация и пропаганда»; «Рас­простра­нение заведомо ложных измышлений, порочащих советский го­су­дарственный и общественный строй»; «Нарушение закона об отделении церкви от государ­ства» и «Посягательство на жизнь и здоровье граждан под видом исполнения религиозных обрядов» (все осужденные по этим статьям в 1990-х годах были реабилитированы вне зависимости от «фактической обоснованности обвинений»).

Только за «агитацию и пропаганду» можно было попасть в политический лагерь (небольшая, как правило, зона для особо опасных преступников), по остальным — в обычные лагеря к уголовникам. Власти в момент поняли, что, несмотря на большие сроки, политическим желательнее попадать в лагерь «к своим», поскольку там они пребывали в кругу интеллигентных людей, учились друг у друга — например, юриспруденции и языкам.

Если брать статистику арестов, то она не очень высокая: в 1959 году КГБ ввел практику так называемого «профилактирования» — предупредительных бесед сотрудников органов с «инакомыслящими» — и на сто профилакти­ро­ван­ных приходится примерно один арестованный. То есть несколько десятков человек в год в Москве. В регионах — плюс еще несколько человек за все 1970–80-е го­ды. Полтора десятка человек умерли в тюрьмах и лагерях от болезней, спрово-цированных голодовками и избиениями.

Здание КГБ на Лубянской площади. 1989 год РИА «Новости»

Но кроме лишения свободы к диссидентам применялось множество других мер: могли выгнать с работы, из института, установить слежку или про­слуши­вание, отправить на принудительное лечение в психиатрическую больницу. Людей, которые через это прошли, уже были тысячи.

Известен ряд случаев, которые можно назвать политиче­скими убийствами, но доказать это невозможно. Среди самых известных — нападение на перевод-чика Константина Богатырева в 1976 году и происшествие с математиком и организатором Еврейского народного университета Беллой Субботовской, которую в 1982 году при странных обстоятельствах задавил грузовик.

Боялась ли власть диссидентов?

Поскольку у диссидентов не было задачи свергнуть власть, то прямой угрозы они не представляли, но их действия постоянно доставляли неприятности руководству страны в целом и разным администрациям в частности.

Во-первых, неприятно было объясняться с западными компартиями, неудобно было заку­пать высокотехнологичное оборудование через подставные фирмы и быть жертвой санкций; неприятно было маленькому начальнику получать по шапке от вышестоящего за зэка. Политические заключенные за­брасы­вали тюремное руководство жалобами, которые нужно было про­токо­лировать и с которыми нужно было разбираться, ломая канцелярскую машину.

Во-вторых, диссиденты подавали плохой пример и смущали «правоверных» граждан, распространяя вредную информацию. Кроме того, было непонятно, как бороться с тем, что не имеет организованной структуры: кого сажать?

С другой стороны, КГБ был нужен внутренний враг, которого удобно было связать с внешним — Америкой, чтобы постоянно генерировать ощущение опасности. Это позволяло влиять на политические решения и получать дополнительное финансирование от КПСС.

Чего добились диссиденты?

Другой важный результат их деятельности — документирование проис­ходившего в 1960–80-е годы: это та часть истории, о которой бы мы сейчас не имели объективного представления без документов неофициального происхождения.

Четвертое — это внимание, которое обратили политики и психиатры всего мира на проблему использования психиатрии в политических целях благодаря деятельности Владимира Буковского.

Cбор самиздатских текстов, которые циркулировали в диссидентских кругах, подготовил последующие официальные публикации. Пример, не относящийся к их деятельности напрямую, но важный для культуры в целом: при жизни Высоцкого не было ни одного издания, а, когда появилась возможность пуб­ликоваться, тексты песен были уже собраны активистами Клуба са­мо­дея­тельной песни. Другой пример — переводы «Хроник Нарнии» Натальей Трауберг, которые до конца 1980-х ходили в самиздате и с которых потом делались официальные издания.

Деятельность диссидентов меняла общественный климат страны, де­монстри­руя существование альтернативного взгляда на порядок вещей и утверждая ценность человеческой жизни и гражданских прав. Тем самым диссиденты подготовили интеллектуальную альтернативу советскому строю, а также нынешнюю общественную активность: это преемственность прин­ципов правозащитной деятельности.

Митинг в поддержку Съезда народных депутатов СССР. Москва, Лужники, 21 мая 1989 года ТАСС

Что стало с диссидентским движением?

Движение стало растворяться с выпуском из тюрем политзаключенных в 1987 году (хотя последние выходили до 1992 года). После 1987-го появляется возможность издавать то, что раньше было самиздатом, большими тиражами и безнаказанно, появляется уличная активность — выступления, митинги. Традиционные инструменты устрашения перестают работать.

Источник