для чего африканцы женятся на русских девушках
Студент из Африки рассказал, почему африканские мужчины стараются жениться на русских девушках
Моя подруга, которая работает уже много лет преподавательницей в местном институте, всегда говорит, что студенты из Африки, как только приезжают учиться к нам, никогда одинокими не остаются.
Даже если они очень плохо говорят по-русски, они всё равно сразу начинают искать у нас «русскую невесту». И большинство находит, даже несмотря на свою внешность и степень темноты кожи!
Подруга говорит, что русских одиноких студентов полно, но африканцы не остаются одинокими никогда!
Причем, если женятся на русской девушке, то чаще всего увозят ее на свою африканскую родину, очень редко бывает, когда африканец ради любимой остается жить в России.
Каждый год у нас в городе учится огромное количество африканских студентов. И каждый год они увозят такое же большое количество наших девушек к себе на родину, в качестве своих жен.
Пообщавшись с одним из них, я узнала, почему африканцы ищут для себя именно русских невест?
Итак, Ямо’ло, 28 лет, родом из Нигерии, учится у нас на медицинском. После окончания учебы планирует вернуться к себе домой.
Русская невеста ему не нужна, потому что у него есть уже своя жена, тоже нигерийка, но Ямо’ло знает, почему другие африканцы так помешаны на русских женах.
Белая жена — это престижно
Ямо’ло говорит, что в большинстве африканских стран и особенно в африканской глубинке, до сих пор мегапрестижно, если ты, будучи темнокожим, женишься на белой женщине.
В селах на такие свадьбы вообще съезжаются все — поглазеть на белую невесту, ведь в африканской глубинке до сих пор полно таких людей, которые видели белого человека только по телевизору.
Ямо’ло говорит, что есть такая вещь — чем беднее африканское село, чем беднее среда, в которой живет африканец, тем более престижно там иметь белую жену.
Для таких африканцев белая русская жена как трофей — похвастаться перед родней и сельчанами. Чаще всего, говорит Ямо’ло, африканцы женятся на русских девушках не по любви, а именно просто из-за того, что она белая, а это престижно.
Русские девушки сговорчивые и покорные
По словам Ямо’ло, это африканцев в русских девушках привлекает больше всего. Мягкий характер и безотказность — такая жена и быт обустроит и если что, мужу ссору не закатит.
Тем более, что русские девушки чаще всего считают, что мужчина, это глава семьи и охотно соглашаются с любым мнением мужа, даже если этот муж темнокожий.
По мнению Ямо’ло, это тоже немаловажный пункт! Предложи той же европейке или жительницы Москвы переехать в Африку, она сразу же откажет. Такие девушки не спешат расстаться со своим комфортом ради любви.
А вот русские девушки из провинции совсем другое дело! Ради своего темнокожего жениха они готовы бросить всё, всю свою комфортную жизнь, оставить работу и родителей и уехать в неизвестность, в совершенно другую страну.
По словам Ямо’ло, такая жертвенность русских девушек ради любви, африканских мужчин даже забавляет, потому что даже они не понимают, как можно вот так бросить всё и укатить в чужую страну?!
Тем не менее именно по этой причине они часто ищут именно русских невест, потому что тех очень легко уговорить переехать в родную африканскую страну.
Африканский безработный о мытарствах с визой и женитьбе на русской
Судьбе африканских эмигрантов не позавидуешь ни в Лондоне, ни в Барселоне, ни в Москве — этим она похожа на европейские города. «Афиша» записала монолог учителя истории из Камеруна, который нашел здесь жену, но никак не может найти работу.
Моки Хенри Моки
Откуда приехал: Камерун, город Кумба
Чем занимается: ищет работу
Мне кажется, я отличаюсь от африканцев, которые эмигрируют в Россию. Я разведен, у меня есть взрослый сын, которого пришлось оставить на бабушку. У меня не было иллюзий, просто мой отец давно умер, и я — единственный мужчина в семье, а это большая ответственность перед мамой и сестрами. В Камеруне у меня не было никакой интересной работы. Там я долгое время был менеджером в отеле и понимал, что дальше двигаться некуда. У нас очень жадное правительство, которое мешает людям развиваться. В России тоже жадное, но здесь я гость.
Изначально я не собирался насовсем переезжать в Россию — в планах были другие страны. В первую очередь, конечно, США, Великобритания и Франция, но там я никого не знал, а в Москве у меня много знакомых. Они говорили: приезжай, тут легко делать бизнес, будем экспортировать водку в Камерун! Ну я приехал. Помню, первый день — 6 июня. Смотрю на людей, курящих около аэропорта, — на них футболочки, а на улице +15, мне холодно.
Сначала я два месяца жил в Анапе — в Москве провел две недели и сразу поехал на юг, потому что друзья сказали, что там есть работа. В итоге ходил по пляжу и фотографировался за 200 р. в национальном костюме. Фотографии со мной есть у пары сотен россиян. Мне очень понравилось ехать в поезде. Хотя опыт экстремальный: я не знал ни слова по-русски, меня не предупредили, что надо покупать с собой еду, а дорога займет больше суток. Слава богу, моим соседом по купе оказался замечательный мужчина, москвич — он меня накормил.
Фотография: Варвара Лозенко
Вернувшись в Москву, я сначала устроился в Новых Черемушках с друзьями — нас было пятеро в трехкомнатной квартире. Она по тем временам была достаточно дорогая: я платил пятнадцать тысяч в месяц. Тогда я уже стал понимать, что никакого бизнеса в России не выйдет. Я, конечно, не мог предвидеть, что в Москве будет настолько трудно: сейчас я понимаю, что ничего не продумал, перед тем как уехать. Разрешения на работу не было, я просто проедал свои сбережения. По чистой случайности встретил как-то давнего приятеля — даже не знал, что он здесь. Рассказал ему, что ищу работу, а он такой: «Окей, начинаешь в пятницу». Так я попал в ресторан полотером, причем работал нелегально: когда приходили проверки, меня предупреждали, что не надо выходить на работу.
Потом по интернету я познакомился с Яной, моей будущей женой. Она сначала держалась очень отстраненно — думаю, относилась ко мне несерьезно. Я очень просил ее о встрече, и когда мы все-таки увиделись, то сразу осознал, что оказался в Москве не случайно. Надо сказать, что м еня всегда привлекали белые женщины. Не то чтобы мне не нравились африканки, но тут такая экзотика. Я часто в молодости представлял рядом с собой белую женщину, а тут мне как будто показали мою фантазию вживую.
Фотография: Варвара Лозенко
Вернувшись, я сделал Яне предложение, и она согласилась — иначе бы и не было смысла приезжать в Москву, ведь работу в ресторане я потерял. Еще через полгода мы поженились. Отгуляли две свадьбы — одну в Москве, а другую в Кумбе. Здесь получилось скромно — только семья и самые близкие друзья Яны. А вот в Камеруне отвертеться не получилось — пришлось устраивать праздник на триста человек. Я протестант, но мы не венчались, потому что Яна атеистка. Единственное, в чем мы соблюли традиции, — костюмы. Женскую юбку по обычаям нашего племени бафоа нужно сшить из той же ткани, что и мужскую, — это символизирует власть мужа над женой.
Такое распределение ролей Яне не подходило — для нее главным в жизни была дочка. Чуть ли не первое, что она мне сказала: «Ты должен познакомиться с Дашей». Это была моя главная проверка. М не повезло: у Яны потрясающая семья — умные люди без предрассудков. Я поладил и с Яниной мамой, хотя она не знает английского, то есть мы ни разу не говорили — только улыбались друг другу и махали руками. Думаю, она хотела бы своей дочери богатого мужа, как любая мать, но главное, что мы любим друг друга, — и мама поняла это. С Дашей мы тоже сошлись с первого взгляда, и я ей очень благодарен. В каких-то вещах приходилось подстраиваться, конечно, потому что детей в Африке тоже воспитывают иначе. Невозможно представить, чтобы отчима или мачеху дети называли по имени: в Камеруне принято оказывать больше уважения старшим. В этом смысле Россия все-таки ближе к Европе — тут люди свободнее, честнее, нет жестких рамок.
Многие думают, что сложно жить с человеком, который вырос в другом мире, говорит на другом языке, а я считаю, что у любви нет языка, нет границ. Кто-то вообще, наверное, полагает, что я живу за чужой счет, но меня их мнение не волнует — главное, чтобы Яна мне доверяла. Я знаю, что встану на ноги и обязательно сделаю свою женщину богатой и счастливой.
Фотография: Варвара Лозенко
По части трудоустройства женитьба на русской мне никаких преимуществ не дала. Яна не из Москвы, так что прописать она меня не смогла, а тот факт, что я женат на гражданке Российской Федерации, ничего не значит. Мы потратили почти два года, чтобы добиться разрешения на временное проживание. Меня жутко задевало, что я не мог приносить в семью деньги, ведь там, где я родился, подобное немыслимо: женщина должна сидеть дома, а мужчина ее обеспечивать. У нас получилось наоборот.
К счастью, через полгода работа все-таки нашлась: официантом в ресторане при отеле. У меня забирали ползарплаты, потому что я был оформлен через какую-то стороннюю контору. Это не была работа мечты, но я обожаю готовить и, оказавшись близко к кухне, задумался о том, чтобы пойти учиться на повара. Правда, потом пришлось уехать в Камерун на похороны бабушки, и это место тоже от меня ушло. Сейчас снова тишина: я ходил на несколько собеседований в отели, в рестораны, и везде мне говорили «да-да-да», а потом пропадали или объясняли, что сейчас люди не нужны. Я даже предположить не могу, с чем это связано. Иногда просто отчаяние находит — не знаю, что я еще могу сделать, чтобы получить место.
В целом Москва мне нравится. Правда, когда я работал официантом в утренние смены, заметил, что люди в семь утра едут в метро просто с жуткими лицами. Днем тоже, но утром это особенно заметно. А я еду, слушаю музыку, пританцовываю и прямо читаю в этих взглядах: «Почему ты такой счастливый в семь утра?!»
Многие мои друзья из Камеруна жалуются на расизм. Рассказывают страшные истории, как их постоянно останавливают полицейские. У меня ни разу за четыре с лишним года не проверяли документы! Пялятся, конечно. В супермаркетах за мной всегда охранники ходят следом. Они, наверное, думают, что у черного денег нет. Но на улице ко мне никогда не цеплялись — вероятно, потому что я большой.
Не знаю, останемся ли мы здесь. Рассматриваем варианты, думаем. Был бы я один, попробовал бы уехать, но теперь я не могу рисковать, мне нужно думать, кем за границей сможет работать Яна и как вообще мы устроимся. Мой план такой: заработать на курсы поваров, получить более прикладную профессию, а то я по образованию преподаватель истории, ненужный ни в Камеруне, ни в России. Главное для меня сейчас — жена, ведь это лучшее, что со мной случилось в жизни.
Замуж за африканца: как сложились судьбы русских жен
Счастливы ли наши женщины на Черном континенте?
Сегодня в Африке практически нет ни одной страны, где не свили бы гнездо наши соотечественницы, ставшие женами аборигенов. Вслед за мужьями они ехали на новую родину, которую порой и на карте трудно отыскать.
О «домострое» по-африкански, черно-белой любви и детях-метисах Наталия Леонидовна Крылова, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института Африки РАН.
— О первых романах русских девушек с темнокожими мужчинами во время Московского фестиваля молодежи и студентов 1957 года страна узнала через девять месяцев, когда родились дети-метисы.
— К сожалению, в прессе — тогда и сейчас — это было отражено идеологически очень некрасиво. Их называли «дети фестиваля». В моем личном архиве, который я собирала почти четверть века, много интервью наших соотечественниц, осознанно сделавших своими избранниками африканских мужчин. И я могу сказать, что такой аргумент, как любовь, все-таки присутствовал. Конечно, это была специфическая любовь, часто замешанная на желании наивно настроенных русских невест защитить, помочь. Ведь посланцы Черного континента воспринимались как бедные, угнетаемые, нуждающиеся в опеке.
— Вскоре после фестиваля на учебу в СССР буквально хлынули «национальные кадры» из Африки, среди которых было немало потенциальных женихов. Все-таки нашим девушкам требовалось определенное мужество, чтобы решиться на этот шаг!
— Конечно. Но тогда еще не было современного жесткого и жестокого скинхедовского расизма. Скорее прослеживались отдельные бытовые реакции на чужую культуру и некоторую поведенческую несовместимость. И все равно требовались и мужество, и широта взглядов. Одно дело, когда девушка приводила африканского студента в гости чай пить, и совсем другое, когда она объявляла своим родителям, что собирается выходить за него замуж.
Все еще жившие за «железным занавесом» женщины теряли возможность вывезти и легализовать свой собственный диплом об образовании, не могли уезжать без письменного разрешения одного из родителей. А еще это был, по сути, билет в один конец: с родными прощались навсегда.
Скудная обывательская информация об Африке была для них скорее негативной. Девушек запугивали нищетой и гаремами. Их называли «женщинами легкого поведения» и «искательницами приключений».
Наталия Крылова. Фото: Елена Светлова
— Брак с африканцем считается экзотикой. Сколько русских жен живет на Черном континенте?
— По самым приблизительным подсчетам, их от 40 до 50 тысяч вместе с несовершеннолетними детьми. В Марокко, к примеру, их от 3,5 до 4 тысяч, а есть страны, где всего 3–4 русские женщины живут в браке с местными жителями.
География смешанных семей охватила практически все страны континента. Но статистика очень неопределенная. Если до 1993 года этим занимались наши консульские службы на местах и практически все гражданки нашей страны были на учете, то после периода «укрупнения» посольств и консульских служб на континенте ситуация изменилась. Женщинам порой приходилось преодолевать по две государственные границы, чтобы попасть в российское посольство для решения своих проблем. Обязательная регистрация была отменена, а это значит, что определенный процент женщин ушел в тень. И если где-то происходил вооруженный конфликт, а для Африки это не редкость, и вызывали самолет МЧС, чтобы эвакуировать наших соотечественниц и их детей, их могло прийти в разы больше, чем по списку посольства.
— Браки, как мы знаем, не всегда свершаются на небесах. Какие мотивы, кроме романтических, играли роль?
— Формально считалось, что этими женщинами движет желание любым путем выехать за рубеж. Но в неформальных беседах и интервью некоторые из них признавались в желании «иметь спутника жизни» и «обрести общее жизненное равновесие».
Нередко эти позиции комбинировались с такой причиной, как «вынужденный шаг, вызванный предыдущими брачными неудачами». Одна стеснялась своего роста и поздно вышла замуж за угандийца, другая «не котировалась» на рынке невест в Краснодаре и нашла свое счастье в Бенине. Любопытно, что психологи отмечают наличие у многих женщин из этих брачных союзов так называемого комплекса романтического инфантилизма.
— Наверное, некоторым женщинам просто нравится такой тип мужчин.
— Есть немало примеров любви, когда женщины теряли голову от физической красоты черных мужчин. Вот что рассказала мне о своих эстетических впечатлениях от знакомства с Салехом — спортсменом из Сенегала, москвичка Саша: «Когда я на него смотрю, мне кажется, он все делает иначе: двигается, говорит, смотрит. Он очень грациозный… Целуешься, обнимаешься с ним — это не просто, это как танец постоянный. Такого с европейскими мужчинами я не испытывала».
Африканцы умеют красиво ухаживать, приходить на свидание в костюме и белой рубашке, с шампанским и цветами для мамы. Особенно в провинции это было экзотикой. И именно девушки из провинции охотно шли на такие контакты. Был случай в Ростовской области, когда жениху-африканцу даже предлагалось выбрать невесту на конкурсной основе.
— Интересно, а чем руководствуются африканцы, выбирая русскую жену?
— В мотивации присутствуют такие общие вещи, как любовь, совместимость, беременность партнерши, желание узаконить интимную жизнь, стремление найти спутницу жизни, подходящую по образовательному или профессиональному статусу, попытка улучшить условия проживания во время учебы, а в последнее время — бизнес в России и гражданство РФ.
Кроме того, многих африканцев привлекают именно женщины белой расы, в которых они видят эталон женственности, символ престижа и статуса. К слову, по национальному признаку в «невестинском контингенте для африканцев» преобладают русские, украинки и белоруски. Женщины из азиатских республик бывшего СССР в статистику попадают крайне редко.
Среди мотивов такого выбора невесты может присутствовать и конъюнктурный интерес. Интересно, что в одном из советских провинциальных городов в 80 е годы прошлого века сложилась своеобразная ситуация, когда нигерийские студенты — будущие медики активно женились на русских студентках и выпускницах медицинских вузов и училищ, заранее «комплектуя» бесплатный штат для частной практики у себя на родине.
— Вряд ли все наши девушки представляли, что ждет их в далекой Африке.
— Зачастую уезжали женщины, которые Африку и на карте мира не могли найти. Им было невдомек, что придется ехать в страну, где может быть иная религия, где имеет место полигамия. Что муж может забыть про твой день рождения, опоздать на встречу на два часа. Там это в порядке вещей.
Да и для многих африканцев побочные связи — это нормально. Многие русские женщины не избежали супружеской неверности. Кто-то расставался, кто-то закрывал на это глаза. Некоторые мужья искали счастья среди «своих», вдруг обнаружив, что не все в русских женщинах соответствует их критериям супружеской жизни.
Романтические представления часто не выдерживали столкновения с действительностью. Одна женщина мне рассказывала, как чуть не превратилась в соляной столб, когда из высокой травы выскочила группа полуголых мужчин — это оказались родственники мужа, которые собрались, чтобы радостно встретить молодую пару.
Когда свежеиспеченные муж и жена спускались по трапу самолета на африканскую землю, для соотечественницы менялся не просто климат — менялся сам муж: он возвращался домой, где его слово и слово его семьи — закон. Россиянка, которая поехала за мужем в Кению, рассказывала, что в Москве и любовь к детям, и интерес к научной работе, и отношение к жене — «все это было маской». На родине он стал совершенно другим…
Судьбы складывались по-разному: кто-то жил в хижине с земляным полом, а кто-то — на вилле с прислугой. Но наши женщины практически везде приспосабливались.
— Наверное, происходили и драматические истории, когда русская жена не вписывалась в экзотический контекст?
— Были случаи, когда женщины в отчаянии перекидывали свои паспорта за стену наших (тогда еще советских) посольств, чтобы вернуться домой. По законам большинства африканских стран забрать детей без разрешения мужа очень сложно или даже невозможно.
Одна из моих сотрудниц рассказывала мне, как в Египте, в так называемом Мертвом городе — кладбище под Каиром, — услышала русскую речь. Это были две женщины, которых мужья — к слову, выпускники советских вузов — и их семьи изгнали из дома за «недостойное поведение для замужней женщины» и обрекли на нищенское существование на кладбище! И те терпели такую жизнь, чтобы хоть иногда видеть своих детей.
Есть женщины, о которых мы совсем ничего не знаем. Они добровольно уходили в африканскую семью, в ислам, надевали хиджаб и не стремились к контактам с соотечественницами.
А сколько страшных сюжетов, когда наши соотечественницы попадали в эпицентр этнических конфликтов, переворотов, военных действий. В африканских странах это происходит очень часто.
Помню рассказ русской женщины, которая вышла в Одессе замуж за военного-африканца, вошедшего впоследствии в охрану тогдашнего президента Народной Республики Конго Мариана Нгуаби. Президент был убит, мужа обвинили в участии в заговоре, приговорили к смертной казни, которую потом заменили бессрочной ссылкой, а ее чуть не расстреляли. Спасло то, что она была гражданкой Советского Союза.
А какая невероятная история произошла с женщиной из Ростова-на-Дону! Сама врач, она взяла из детского дома ребенка-метиса. Стала искать его отца и нашла. Они поженились и все вместе уехали в его страну. Это была счастливая семья.
Потом там начались военные действия. Отец пропал без вести, мать с ребенком пряталась в лесах. Она умерла от малярии. И мальчика надо было спасать. Тревогу подняла его русская бабушка. Мобилизовали все дипломатические возможности и доставили мальчика в Россию.
— Наверное, не во всех африканских семьях русских невесток встречают с распростертыми объятиями?
— Да, семья африканца не всегда легко шла навстречу этому браку. Многие мужчины из «приличных семей» должны были получить разрешение родных.
Наших женщин в целом хорошо, доброжелательно принимают на севере Африки: в Марокко, Тунисе, в меньшей степени в Алжире.
В некоторых странах (Кении, Сьерра-Леоне) русских жен недолюбливают. Одна из наших респонденток рассказывала, что именно на родине отца — в Сьерра-Леоне — впервые столкнулась с черным расизмом. Креольская среда — особая, в ней не любят чужаков, особенно из Советского Союза. Ее маму не приняли не потому, что она белая, а потому, что русская, советская. Это не вписывалось в политико-идеологический контекст семьи местного юриста. Креольская бабушка делала все, чтобы ее сын расстался с русской невесткой. К счастью, тот был дипломатом и по службе часто жил со своей семьей в других странах.
Кроме того, русские женщины должны помнить, что если страна в сложных отношениях с Россией, то и они могут стать выпускным клапаном для недовольства местного населения. И что черный расизм тоже существует.
— А как относятся в Африке к детям-метисам?
— Ребенка-метиса в Африке воспринимают проще, сердечнее, чем в России. Он быстрее адаптируется к африканской действительности. В смешанных афро-русских семьях, как правило, не так много детей, в среднем 2–3 ребенка максимум. Это так называемые «качественные» дети, им уделяется много внимания, они не просто рабочие руки в семье, а дети, в которых инвестируют, чтобы получить «свою элиту». Дети-метисы — это сложное, не всегда безболезненное сочетание двух культур, двух рас. Многие из них владеют двумя, а то и четырьмя языками, включая местное наречие.
Матери приобщают детей к русской культуре. Маленькие метисы легко цитируют Пушкина и Лермонтова, поют русские песни, участвуют в театральных постановках. Трепетно сохраняются в ассоциациях соотечественниц и в российских культурных центрах кружки русского языка, библиотеки с русскими книгами. Цветок патриотизма расцветает на чужбине.
Своих детей в современных состоятельных смешанных семьях часто отправляют учиться в Европу или в Америку. В богатых и просвещенных африканских семьях было принято посылать старших детей на учебу в западные вузы. Дети победнее ехали учиться в СССР, хотя в то время наше образование было ничуть не хуже западного.
— Не знаю, как в других городах России, но в Москве, на мой взгляд, стало меньше студентов-африканцев. Сегодня их реже встретишь в метро, чем раньше.
— Поток студентов из Африки резко сократился в последние годы. Сейчас планка высшего образования в России понизилась, а стоимость обучения выросла. Раньше многие студенты приезжали по квотам советских общественных организаций. Квоты российских культурных центров существуют и поныне, и хотя они сильно сократились, но все равно полностью не выбираются.
К детям-метисам в Африке относятся добрее, чем в России. Фото предоставлено благотворительным фондом “Метис”.
— Наталия Леонидовна, мы с вами говорим только о женщинах, которые стали половинками черных мужей. А русские мужчины не женятся на африканках?
— Русские мужчины значительно реже женятся на африканках. И не потому, что те непривлекательны для них. Возможно, это объясняется в том числе и тем, что на учебу в СССР/Россию из Африки приезжали в основном юноши. Выбор африканских невест для русских женихов был крайне ограничен. А других каналов общения не было. Да и женитьба на иностранке грозила такими бедами, как потеря престижной работы, карьерного роста, а также общественное осуждение и пр.
Количество таких браков исчисляется единицами, ну, может быть, десятками, на весь континент. Помню случай еще в советские времена, когда сын ветерана госбезопасности женился на североафриканке. У них прекрасная семья, двое детей, которые получают отличное образование.
— Находят ли наши женщины работу по специальности?
— Больше половины женщин первого эшелона, которые выезжали в 50–60-е годы, имели высшее образование. Русская жена, как правило, попадала в элитную группу, как супруга человека с высшим образованием, даже советским. Хотя нашим женщинам и приходилось подтверждать диплом, они рано или поздно все равно находили работу. В Заире (сегодня Демократическая Республика Конго), к примеру, они могли получать больше, чем муж, как иностранные специалисты. А в Марокко самый популярный вид деятельности — фармакология. Это самая востребованная специальность.
Наши не пропадают нигде. Преподают в университетах, открывают библиотеки, закладывают национальные парки, лечат детей, пишут книги, в том числе и по кулинарии.
Мне рассказывали про русскую женщину Наташу, которая вышла замуж за мужчину из народности кикуйю и уехала с ним в Кению. Она открыла там ателье по пошиву верхней одежды, и дела пошли так хорошо, что у нее одевалась жена бывшего президента страны Дж. Кениаты, ее клиентками были супруги правительственных чиновников, представительницы местного высшего света.
Институт Африки Российской академии наук совместно с региональной общественной организацией «Москва и москвичи» намерены реализовать в 2017 году проект «Русские африканки» в двадцатом столетии: судьба, семья, Отчизна». Это будет большая просветительская программа, направленная на знакомство россиян с проблемами культурного и исторического наследия, которое оставили русские соотечественницы в странах Африканского континента. Ведь наши женщины в Африке живут уже давно, еще со времен первой эмиграции.
Когда корабли Черноморской императорской эскадры зимой 1920 года вошли в тунисский порт Бизерта, на борту одного из них находилась маленькая Анастасия Манштейн. Эта женщина прожила всю свою жизнь в Тунисе. Ее именем названа площадь в Бизерте, на которой расположен православный храм Александра Невского. До сих пор живет в Рабате графиня Прасковья Шереметева, которая пишет книги о русской эмиграции в Марокко.
СКОЛЬКО БРАКОВ ЗАКЛЮЧИЛИ В МОСКВЕ ГРАЖДАНЕ АФРИКАНСКИХ СТРАН
(данные 2015 года)
Нигерия — 16, Камерун — 15, Тунис — 12, Марокко — 9, Алжир — 9, Гана — 8, Кот-д’Ивуар — 7, Конго — 6, ЮАР, Гвинея — по 4, Судан — 3, Уганда, Союз Коморских Островов, Кения, Гвинея-Бисау, Габон, Бенин — по 2, Эфиопия, Экваториальная Гвинея, Чад, Танзания, Сенегал, Руанда, Зимбабве, Бурунди, Буркина-Фасо — по 1.