для чего ходят на службу в церковь
Православная Жизнь
Зачем ходить в храм, если молиться можно и дома? Как связано богослужение и успех в бытовых делах? И что делать, чтобы понимать происходящее на службе? Отвечает клирик единоверческого храма в честь Архангела Михаила села Михайловская слобода Раменского района Московской области Коломенской епархии Русской Православной Церкви протоиерей Евгений Саранча.
– Почему христианину необходимо регулярно посещать богослужения? Банальный вопрос актуален и в наши дни. Иногда люди искренне не понимают, пребывать в храме минимумом движений несколько часов, когда простаивают десятки бытовых дел?
– Сам Господь сказал: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18:20). Церковное богослужение, соборная молитва – это наилучший способ выражения христианином Богу своей благодарности, прошения о своих нуждах, сокрушения о своих грехах.
Богослужебные тексты, составленные святыми отцами, очистившими свои души от страстей и исполнившимися благодати Святого Духа, способны благотворно воздействовать на молящихся в храме, помогая им откликнуться на священный призыв к покаянию и духовному совершенствованию.
В течение многих столетий, в особенности до начала массового книгопечатания, богослужение было для верующих главным источником знаний Священного Писания и богословских догматов. И необходимо сказать, что в эту пору в Церкви просияли многие преподобные отцы, для которых богослужение было слаще всякой пищи и которые освещали путь ко Христу тысячам своих современников.
Что касается бытовых дел, которыми порой излишне наполнена наша жизнь сегодня, по опыту и отзывам нынешних прихожан, можно с уверенностью сказать о том, что время, проведенное в храме на богослужении придает только новые силы на житейские дела, которые словно сами собой устраиваются гораздо скорее и успешнее.
– Еще мнение: а почему нельзя молиться на ходу? Делаешь дела и читаешь про себя какую-то молитву. Все успеваешь. Зачем еще в храм-то ходить?
– Апостол Павел сказал: «Непрестанно молитесь» (1 Сол. 5:17). И поэтому человек, выполняющий свои повседневные дела, либо работающий руками, несомненно, может в это время совершать молитву. Это является совершенно обычным для иноков, творящих молитву Исусову во время занятий рукоделием или иным физическим трудом.
– Что посоветуете людям, которым тяжело выстаивать длительную службу, в том числе потому, что они не понимают происходящего, не слышат слова молитвы, и от того тяготятся происходящим?
Поэтому в отношении Божественной службы наша задача состоит еще и в том, чтобы понудить себя и на продолжительную молитву, и на изучение церковно-славянского языка и богослужебного устава, понимания текстов песнопений.
Богослужение для верующего человека представляет собой целый мир, в котором он стремится к Богу и обретает Его.
Беседовал Владимир Басенков
Зачем ходить в храм, если «Бог в сердце»?
В наше время нередко можно услышать фразу: «Зачем ходить в храм? У меня Бог в сердце!» Казалось бы, такому человеку можно только позавидовать. Действительно, если у тебя Бог в сердце, то посещение храма выглядит каким-то излишеством. Но здесь возникает вопрос: насколько обоснована эта уверенность? Может, бог находится у этого человека в какой-нибудь другой части тела, например, в желудке? А может, и сам желудок стал для человека богом, по слову апостола Павла: Их бог — чрево (Флп. 3, 19).
Человек может пребывать в уверенности, что стал храмом Духа Божия, будучи игралищем нечистых духов
Но если человек прав, и его сердце действительно стало обителью бога, то можно ли быть уверенным, что это Бог истинный, а не тот, который силится выставить себя Богом, не являясь таковым? Вот что говорит об этом святитель Феофан Затворник: «Постника и молитвенника издали чуют бесы и бегут от него далеко, чтобы не получить болезненного удара. Можно ли думать, что где нет поста и молитвы, там уже и бес? Можно. Бесы, вселяясь в человека, не всегда обнаруживают свое вселение, а притаиваются, исподтишка научая своего хозяина всякому злу»[1]. Другими словами, человек может пребывать в уверенности, что стал храмом Духа Божия, будучи игралищем нечистых духов.
Кто-то скажет: «Вот, я пощусь и молюсь, только в храм не хожу». На это можно ответить, что молиться и поститься есть дело, конечно, доброе и необходимое, но само по себе недостаточное.
Если христианин, пусть и не оставляя личной молитвы, по своей воле удаляется от храмового богослужения, то, согласно святым отцам Церкви, это является показателем духовного нездоровья. Преподобный Варсонофий Оптинский предлагает на эту тему следующее рассуждение. У одного святого отца спросили: «Есть ли верные признаки, по которым можно узнать, приближается ли душа к Богу или отдаляется от Него? Ведь относительно обыденных предметов есть определенные признаки — хороши они или нет. Когда, например, начинают гнить капуста, мясо, рыба, то легко заметить это, ибо испорченные продукты издают дурной запах, изменяют цвет и вкус, и внешний вид их свидетельствует о порче.
Ну а душа? Ведь она бестелесна и не может издавать дурного запаха или менять свой вид». На этот вопрос святой отец ответил, что верный признак омертвения души есть уклонение от церковных служб. Человек, который охладевает к Богу, прежде всего начинает избегать ходить в церковь. Сначала старается прийти к службе попозже, а затем и вовсе перестает посещать храм Божий[2].
Признак того, что Бог пребывает в сердце – любовь к храмовому богослужению
Таким образом, стремление к церковной службе является для христианина тем духовным камертоном, с которым мы можем всегда сверять состояние своей души. Признаком того, что Бог пребывает в сердце, является любовь к храмовому богослужению.
Церковь – это христиане, соединенные со Христом в единый богочеловеческий организм
В центре храмового богослужения находится величайшее христианское таинство — причастие Тела и Крови Христовых. Все богослужение построено так, чтобы подготовить нас к этому таинству наилучшим образом, и является уже само по себе преддверием и предвкушением нашего вечного пребывания с Богом. В церковной службе видимым образом проявляется учение о Церкви, как о Теле Христовом. Церковь — это христиане, соединенные со Христом в единый богочеловеческий организм. Как телу естественно сохранять единство, так и для христианина естественно стремиться к единству с главою Церкви — Христом и со всеми христианами, объединенными во Христе в единое тело. Поэтому участие в богослужении является для христианина не тяжкой повинностью, не суровым наказанием или изощренной пыткой, а неким природным и жизненно необходимым устремлением. Отсутствие такового должно служить нам сигналом того, что мы духовно больны и находимся в серьезной опасности, что наша жизнь требует скорейшего исправления.
Конечно, не всегда нам легко участвовать в общественном богослужении, не всегда хочется. У каждого случаются состояния, когда приходится себя заставлять идти в храм. Но без этого духовная жизнь невозможна.
Откуда в нас эта тяжесть, это нежелание? Все оттуда же — от наших страстей, которые настолько вошли в наши души, что стали для нас как бы второй природой («привычка — вторая натура»), от которой без труда и без болезни не избавишься.
Влияние богослужения на страсти можно сравнить с действием света на обитателей темной пещеры. Животные и насекомые, привыкшие к ночи и мраку, при появлении света приходят в движение и стремятся улететь, убежать, уползти в места привычные, в места темные, «безопасные», удаленные от света.
Так и страсти в нас, пока мы далеки от Церкви, от храма, от богослужения, дремлют в привычном и уютном душевном мраке. Но стоит нам прийти в храм на службу, и словно бы все силы ада восстают в наших телах и душах. Ноги ватные, в голове туман, спина болит… Да и вокруг все возмущает: чтецы читают непонятно, певчие сбиваются и фальшивят, священника или нет, или он куда-то торопится, у дьякона вид вызывающий, в церковной лавке отвечают нелюбезно, все какие-то мрачные, а если шутят и улыбаются, то это тоже раздражает («в святом-то месте!») и т.д. т.п. Ну и, конечно, фоном мысль: «Что я тут делаю?». И если не понимать необходимости храмовой молитвы, то шансов удержаться в храме почти нет. Тем не менее истинного утешения мы нигде, кроме храма, не получим.
Многим знакомо состояние уныния, или, как сейчас принято выражаться, депрессии, когда ничто не радует и все теряет смысл. В храм в этом состоянии также идти не хочется. Но православные люди знают, что если все же заставишь себя и доберешься до храма и богослужения, то все каким-то чудесным образом меняется. Вроде и простоял-то на службе бестолково, молитв почти не слышал, сам не столько молился, сколько пытался справиться с душевной бурей или с роящимися мыслями, а выходишь из храма, и на сердце — мир. Вроде бы внешне ничего не изменилось, обстоятельства все те же, но они уже не кажутся такими непреодолимыми, как раньше.
В храме наша молитва получает полноту, соединяясь с молитвой всей Церкви Христовой
И это неудивительно. Ведь в храме наша несовершенная молитва получает полноту, соединяясь с молитвой всей Церкви Христовой, в которой Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными (Рим. 8, 26). Поэтому в большинстве случаев даже самая глубокая и сосредоточенная частная молитва не будет для души столь благотворной, как пусть и несовершенная молитва церковная.
Святые отцы часто называют храм «небом на земле». В нем мы соприкасаемся с миром горним, входим, если так можно выразиться, в пространство вечности. Здесь мы получаем усмирение страстей и защиту от насильственного влияния злых духов, делаясь (по крайней мере на время) недоступными для них. Каждый раз, входя в пространство храма, мы совершаем свой личный малый исход из мира, который лежит во зле (1 Ин. 5,19), и избегаем его смертоносного жала.
Действие общественной молитвы есть обратная сторона двоякой заповеди Божией о любви к Богу и к ближнему, поскольку личная молитва каждого христианина, молящегося в храме, усиливается, с одной стороны, молитвами других молящихся, а с другой — энергией Божественной.
Вот что писал об этом наш древнерусский святитель Симон, епископ Владимирский и Суздальский: «Не будь лжив, под предлогом телесной немощи не отлучайся от церковного собрания: как дождь растит семя, так и церковь влечет душу на добрые дела. Все маловажно, что творишь ты в келии: Псалтирь ли читаешь, двенадцать ли псалмов поешь, — все это не сравняется с одним соборным: «Господи, помилуй!» Вот что пойми, брат мой: верховный апостол Петр сам был церковь Бога живого, а когда был схвачен Иродом и посажен в темницу, не молитвами ли Церкви был он избавлен от руки Ирода? И Давид молится, говоря: «Одного прошу я у Господа и того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоту Господню и рано посещать святой храм его». Сам Господь сказал: «Дом мой домом молитвы наречется». «Где, — говорит он, — двое или трое собраны во имя мое, там Я посреди них». Если же соберется такой собор, в котором будет более ста братии, то как же тебе не верить, что тут Господь Бог наш»[3].
Конечно, порой случаются объективные обстоятельства, действительно препятствующие посещению храма. Но не всё, что кажется нам препятствием, является таковым в очах Божиих. В этом отношении показателен случай, описанный в житии праведной Иулиании Муромской: «Одна же зима была столь студеная, что земля расседалась от мороза. И не ходила она некоторое время в церковь, но молилась Богу дома. И вот однажды пришел поп той церкви рано утром один в церковь, и был глас от иконы Пресвятой Богородицы, глаголющий так: “Иди, скажи милостивой Улиянии: что в церковь не ходит на молитву? Хотя и домашняя молитва ее Богу приятна, но все не так, как церковная»[4].
Для человека, утвердившегося на пути божественном, посещение церковной службы становится потребностью не меньшей, а порой даже большей, чем питание телесное. Особенно остро ощущают эту потребность святые. Так, праведный Иоанн Кронштадтский признавался: «Я угасаю, умираю духовно, когда не служу в храме целую неделю, и возгораюсь, оживаю душою и сердцем, когда служу. »[5].
Впрочем, и сегодня, наверное, в каждом православном храме можно встретить хотя бы одну прихожанку, которая, подобно евангельской Анне пророчице (ср. Лк. 2, 36–37), почти постоянно пребывает в храме. При том, что окружающие этому обыкновенно отнюдь не способствуют. И близкие ее укоряют, и свои, православные, убеждают поумерить пыл, а она, превозмогая годы и болезни, едва ли не ползком, а все стремится на любезную изболевшемуся сердцу «обедню».
В заключение хочется привести удивительный пример непобедимой любви к Божественной службе одной из греческих подвижниц благочестия XX века: «Боголюбивая Кети не хотела пропускать ни одной вечерни и литургии. Она желала ходить на службу каждый день, поэтому искала храмы, где литургия совершалась и в будни. Она жертвовала своим сном, совершала многочасовые пешие переходы, лишь бы не пропустить Божественной литургии
Один раз, когда мост снесло водой, на другой берег ей помог перебраться один старый пастух. Порой ей доводилось проводить в пути много часов. Однажды на Кети напали собаки, в другой раз она встретила медведя, но звери не причинили ей никакого вреда.
Трудно описать все, что случалось с Кети. Телефонов тогда не было. Как-то раз никто из знакомых иереев не предупредил ее о литургии. После работы Кети все же отправилась в путь. Сначала дошла до Филиппиады. Затем побывала в селениях Камби, Пантанасса, Святой Георгий. Но нигде службы не было, а тем временем стемнело. Кети (по-прежнему пешком) отправилась в Керасово, а оттуда в Вулисту, где к ней присоединилась сестра батюшки. По дороге они оступились и упали в яму. Женщины по колено провалились в асбест. Привели себя в порядок и отправились на литургию. Всего за вечер и ночь Кети прошла расстояние 30 километров. И так бывало нередко.
Однажды в храме Кети упала со стула, на который забралась, чтобы зажечь лампадки. У нее случился перелом бедра. Она попала в больницу, где ей был прописан постельный режим. Но как она тогда смогла бы посещать службы? Хромая, она вышла из госпиталя, остановила машину и поехала в храм святого Георгия селения Филиппиада, где служил ее знакомый — отец Василий Залакостас. Там она легла в храмовом притворе. Двадцать дней и ночей она провела в церкви. Ежедневно приезжал священник и совершал Божественную литургию.
Однажды зимой случилось сильное ненастье. Ветер с корнем вырывал деревья. Но и это не стало препятствием для Кети. Ни секунды не сомневаясь, она отправилась на литургию, но обратно долго не возвращалась. Коллеги в волнении ждали Кети. Наконец она показалась. Ее лицо радостно сияло, хотя все ноги (насколько они были видны под ее длинным платьем) были в крови. Она объяснила, что опоздание связано с тем, что ей приходилось перелезать через поваленные деревья, встречавшиеся у нее на пути.
Так что же все-таки чувствовала Кети во время Божественной литургии? Наверное, это было что-то необъяснимое, если она, превозмогая все трудности, делала все возможное и невозможное, чтобы попасть на службу. Она сама пела, одаривала священников, носила с собой тяжелые богослужебные книги.
Иногда она ходила на ночную службу, а утром спешила еще на одну Божественную литургию. А потом, навещая своих знакомых и слыша, как по радио транслируют службу, становилась на молитву в третий раз. Она вставала на колени и творила земные поклоны. Никакой шум не мог ее отвлечь.
Ее любовь к богослужению была такова, что часто, засыпая, она шептала: «Церковь, Церковь. «»[6].
Остается лишь пожелать всем нам стяжать хоть малую толику той любви к церковному богослужению, которая описана в этих строках!
[1]Феофан Затворник, свт. Мысли на каждый день. День 206: Неделя десятая по Пятидесятнице (1 Кор., 4, 9–16; Мф. 17, 14–23).
[2] Варсонофий Оптинский, прп. Беседы. Келейные записки. Духовные стихотворения. Воспоминания. Письма. «Венок на могилу Батюшки». — [Б. м.]: Введенский ставропигиальный мужской монастырь Оптина Пустынь, 2013. — С. 130.
[3] Киево-Печерский патерик. — Репринт. — [М.]: Изд. Св.-Троицкой Сергиевой Лавры, 1991. — С. 19–20.
[4] Повесть об Улиянии Осорьиной// Изборник: Повести Древней Руси/ Вступ. ст. Д. Лихачева. — М.: Худож. лит., 1987. — С. 274.
[5] Иоанн Кронштадский, прав. Моя жизнь во Христе. Т. 2, § 1177.
[6] Подвижники-миряне/ пер. с греч. Афанасий Зоитакис. — М.: Св. Гора. — Т. 1. — 2010. — 231–234.
Православный храм и поведение в нем
Зачем люди ходят в храм?
Многие задавались когда-либо этим вопросом. А действительно, зачем? Неужели Богу нужен весь этот внешний обряд, все эти молитвы, славословия и поклоны? Мы же с вами современные люди! Такая позиция весьма распространена среди нецерковных людей, которые не отрицают существования Бога, но Церковь принять и понять не могут. Что можно сказать им в ответ? Мы ходим в храм, потому что это нужно в первую очередь нам, а не Богу. Все то, что мы получаем в богослужении, есть естественная потребность верующего сердца. Мы приходим к Богу, как к Отцу, и просим прощения за наши грехи, благодарим Его за все благодеяния, за Его любовь к нам. А так как людям свойственны творческие стремления, то вполне понятно, что религиозные чувства и мысли выражены молитвами и песнопениями. У человека, кроме души, есть еще и тело, поэтому когда во время молитвы мы делаем поклоны или встаем на колени, то выражаем тем самым свои чувства телесно. Так создавалось богослужение.
Изначально богослужение носило характер жертвы. Что это значит? Жертва – отнятие у себя чего-то очень дорогого и отдание тому, кого мы любим. Настоящая любовь всегда жертвенна. В ветхозаветные времена пастух отдавал лучшего ягненка в жертву Богу и, конечно, сжигая его, не думал, что Богу нужно жареное мясо. Он просто выражал тем самым желание пожертвовать чем-то для Бога. Сейчас времена изменились, и никто уже не приносит ягнят в храм, но тем не менее жертвы существуют до сих пор, только теперь они выглядят иначе. Например, свеча или ограничения в еде и удовольствиях во время поста – это тоже наша жертва. Если мы сознательно подчиняем свою волю и желания, то такую жертву называют послушанием.
Самое же главное заключается в том, что богослужение – особая форма богообщения, которая позволяет воспринять благодать и Божественную помощь. Чтобы прикоснуться к духовной реальности, необходимо выйти за пределы нашего пространства и времени, так как духовный мир живет по своим законам, и существуют реальности и события, которые принадлежат вечности. При богослужении как раз и происходит соединение нашего времени с вечностью. Церковная служба открывает нам дверь в другое – духовное – пространство, где нет ни материи, ни времени, где не действуют привычные для нас законы. А чтобы мы могли видеть невидимое, существуют символы, которые являются реальностью и в нашем мире, и в мире вечном.
Любое богослужение – это не только воспоминание того или иного события. Так, во время Рождества Христова все, что происходит в Церкви, принадлежит не только нашей земной истории, но прежде всего относится к духовному миру. Поэтому люди, пришедшие на Рождественскую службу, физически находясь в храме, духовно будут воспринимать и сопереживать совершенно иную реальность, духовно они будут соприкасаться с тайной предвечного рождения Иисуса Христа.
Никакие домашние молитвы или похвальное стремление некоторых современных людей «жить по совести, имея Бога в душе» не могут ни заменить Церковь, ни дать полноты религиозного бытия.
Молитва, крестное знамение и поклоны
Вот, наконец, мы заходим в храм. Идет служба, вокруг стоят люди и молятся, осеняя себя крестным знамением и делая поклоны. Именно для молитвы они все сюда и собрались. Что же такое молитва? Это основа жизни каждого христианина, это наше обращение к Богу, беседа с Ним. В Библии читаем слова Создателя: И буду вам Отцом, и вы будете Моими сынами и дщерями, говорит Господь Вседержитель ( 2Кор. 6:18 ). Поэтому к Богу мы можем обращаться всегда, в любое время, как к своему родному отцу или матери, и Он всегда услышит нас. Очень важно, чтобы молитва не превращалась в формальность, в стремление «вычитать» как можно больше (и желательно быстрее) непонятных церковнославянских слов. Молитва должна идти от сердца, быть осмыслена. Можно молиться и своими словами. Тексты, которые мы слышим в храме или читаем дома в молитвослове, призваны облегчить наше обращение к Богу, помочь, когда, как нам кажется, не хватает слов, чтобы выразить чувства. Покаянные и просительные, благодарственные и хвалебные – они написаны людьми с богатым духовным опытом, в них столько поэзии, красоты, сострадания, понимания и любви к человеку. Молитва обычно сопровождается определенными действиями – поклонами, поясными и земными, крестным знамением.
Крест во времена Римской империи был страшным орудием позорной казни, но для христиан он стал символом и знаменем победы над грехом и смертью. С древних времен последователи Христа, чтобы выразить свою веру в Иисуса, осеняли себя крестным знамением, ибо оно всегда давало и дает великую силу отгонять и побеждать зло, творить добро. Существует несколько традиций складывания пальцев для крестного знамения: одним, двумя, тремя пальцами, всей рукой, именословием (то есть символическим изображением инициалов Иисуса Христа – так благословляют священнослужители). В Православной Церкви утвердилась практика креститься тремя пальцами. Для этого мы складываем пальцы правой руки: три первых пальца (большой, указательный и средний) – вместе, концами ровно, а два последних (безымянный и мизинец) – пригибаем к ладони. Три первых пальца выражают нашу веру в Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого как Единосущную и Нераздельную Троицу, а два остальных – веру в то, что Сын Божий, по сошествии Своем на землю, будучи Богом, стал человеком, другими словами, символизируют две Его природы – божественную и человеческую. По традиции креститься следует в начале и по окончании молитвы, в определенные значимые моменты богослужения, включая ектении (то есть специальные диаконские прошения, на которые хор отвечает: Господи, помилуй, или: Подай, Господи) и возгласы священника, а также при приближении ко всему святому: когда входим в храм, прикладываемся ко кресту, к иконе, мощам. Когда мы крестимся не во время молитвы, то мысленно, про себя, говорим: Во и́мя Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха. Ами́нь. Слово «аминь» означает «истинно», «правда», «да будет так».
После крестного знамения мы совершаем поклон, которым выражаем свое почтение перед Богом. По сложившейся традиции поклоны бывают поясные, то есть с наклоном до пояса (раньше было принято вытянутой рукой касаться пола, – что не возбраняется и сегодня), и земные, когда молящийся становится на колени и касается головой земли.
Устройство храма
Храм состоит из трех частей: алтарь, собственно храм, или четверик, и притвор (он есть не во всех храмах). Здание храма венчает купол с крестом. Рядом с церковью находится колокольня. Часто она примыкает непосредственно к храму, составляя с ним единое архитектурное целое.
1. Алтарь, 2. Четверик, 3. Притвор, 4. Иконостас, 5. Престол, 6. Жертвенник, 7. Горнее место, 8. Ризница, 9. Солея, 10. Амвон, 11. Клиросы
Алтарь символизирует Царство Небесное. Слово «алтарь» латинского происхождения и означает «возвышенный жертвенник». В первые века христиане устраивали алтари на гробницах мучеников и отгораживали эту часть храма. Со временем эта перегородка превратилась в иконостас. В наше время в центре алтаря вместо гробницы стоит святой престол, на котором лежит антиминс 1 с зашитыми в нем частицами мощей святых мучеников. Антиминс заворачивается в красный плат, который называется илитоном. Помимо антиминса, на престоле располагаются Евангелие, напрестольный крест, дарохранительница в виде маленькой церкви, в которой находятся запасные Святые Дары для Причащения больных на дому, дароносица, в которой священник носит Святые Дары. За престолом располагается семисвечник. Также за престолом находятся запрестольный крест и запрестольное изображение Божией Матери.
Святость алтаря настолько велика, что в древности вход в него был запрещен всем мирянам. Сейчас это правило несколько изменилось, и в алтарь могут входить мужчины, но для этого нужно иметь благословение настоятеля. Женщинам входить в алтарь запрещено. Исключение иногда делается для монахинь пожилого возраста.
Находясь в храме, по возможности старайтесь не поворачиваться спиной к престолу. Если вы переходите из одной части храма в другую и пересекаете линию алтаря, то необходимо осенить себя крестным знамением и поклониться в сторону престола.
В отличие от алтаря, который посвящен Царству Небесному, средняя часть храма символизирует собой мир людей, тварный мир. Здесь располагаются молящиеся. В древней Церкви был обычай мужчинам стоять справа, а женщинам – слева от входа. Это правило сохраняется до сих пор во многих монастырях. В приходских же храмах никаких особых правил кому и как становиться не существует. Человек просто встает там, где ему нравится.
В своей классической форме иконостас состоит из пяти рядов икон, увенчанных крестом.
Верхний ряд – праотеческий, в лице ветхозаветных праотцов представляет ветхозаветную Церковь от Адама до Моисея. В центре этого яруса изображается Святая Троица – явление Аврааму у дуба Мамврийского.
Ниже – пророческий ряд, представляющий ветхозаветную Церковь от Моисея до Христа. Он состоит из изображений пророков. В центре ряда помещается изображение Богородицы «Знамение» с Богомладенцем во чреве – предмет предсказаний и чаяний пророков.
Следующий ярус – праздничный. Здесь расположены иконы двенадцати главных православных праздников, так называемых «двунадесятых».
Самый нижний ряд – местный. Он называется так потому, что в нем есть местная (храмовая) икона, то есть икона праздника или святого, в честь которого построен храм. В середине местного ряда находятся Царские врата. Обычно на них изображают иконы евангелистов и Благовещения. По обеим сторонам от Царских врат помещаются иконы Спасителя и, налево от молящихся, Богоматери с Младенцем.
Слева и справа от Царских врат находятся соответственно северные и южные врата. На них принято изображать архангелов или святых архидиаконов, так как чаще всего ими пользуются диаконы, и они иногда так и называются – «диаконские» врата.
Небольшое возвышение перед иконостасом называется солеей; ее средняя часть, выступающая полукругом напротив Царских врат, называется амвоном. Справа и слева от алтаря находятся клиросы – традиционные места для хора.
Колокола являются одной из необходимых принадлежностей православного храма. Они помещаются на особой башне, которую называют колокольней, или звонницей. Церковный звон употребляется для того, чтобы:
– созывать верующих к богослужению. Звон одного колокола, звучащий перед началом службы, называется благовест;
– возвещать о совершении особо важных частей богослужения. Так, во время Литургии при совершении Таинства Евхаристии бьют в колокол;
– звон свидетельствует об особо торжественных или скорбных событиях богослужебной жизни, например радостный Пасхальный трезвон или траурный погребальный звон.
Есть благочестивый обычай: услышав колокольный звон, осенить себя крестным знамением.
Церковное благочестие
У людей невоцерковленных, естественно, возникают вопросы: как себя вести в храме, куда встать, что делать. Как и в любой незнакомой ситуации, сначала можно просто встать и посмотреть, как ведут себя окружающие вас богомольцы. Но лучше первый раз прийти в церковь в то время, когда нет службы. В этом случае вы можете походить по храму, поговорить с кем-нибудь из служащих, спросить их о том, что вас интересует.
Иконы не имеют определенного месторасположения. Поэтому если вы хотите поставить свечку, например свт. Николаю, то вам необходимо спросить, где находится его образ. Во время службы, чтобы не мешать молящимся, свечку можно попросить передать. Иногда можно услышать, что нельзя передавать или брать свечку через левое плечо. Такие и подобные им высказывания относятся к разряду «благочестивых» домыслов и суеверий. А вот зажигать свечу от зажигалки или спички действительно не стоит. По церковной традиции ее можно зажечь только от другой свечи или от горящей лампады.
Внутри не следует громко разговаривать. Женщинам при входе в храм необходимо надеть платок, косынку или иной головной убор. Также желательно, чтобы, направляясь в храм, женщина надевала приличной длины юбку. Мужчины головные уборы должны снимать. Если вы оказались в храме в неподходящей одежде, то будьте готовы к тому, что вам могут сделать замечание. У некоторых людей это вызывает раздражение, дескать, я пришел к Богу, а мне тут еще что-то говорят про платок и длинную юбку. Неужели Богу не все равно, как мы одеты? Вспоминают Европу, где в некоторые храмы можно входить даже в шортах. Действительно, Богу совершенно все равно, во что мы одеты. Все дело в традиции. Так уж исторически сложилось, что в православных храмах принято вести себя несколько иначе, чем в католических или протестантских. Соблюдая установившийся этикет, мы тем самым выражаем свое почтение к данному храму и уважение к людям, которые там находятся. Никому ведь не придет в голову пойти в театр или ресторан в шортах или джинсах. А в респектабельные рестораны вас просто не впустят, если вы одеты неподобающим образом. Поверьте, храм достоин уважения ничуть не меньше, чем театр.
При входе и выходе из храма принято осенять себя крестным знамением. Существует традиция читать молитву при входе в храм:
Возвесели́хся о ре́кших мне: в дом Госпо́день по́йдем. Аз же мно́жеством ми́лости Твоея́, Го́споди, вни́ду в дом Твой, поклоню́ся ко хра́му свято́му Твоему́ в стра́се Твое́м. Го́споди, наста́ви мя пра́вдою Твое́ю, враг мои́х ра́ди испра́ви пред Тобо́ю путь мой; да без преткнове́ния просла́влю Еди́но Божество́, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Антиминс – четырехугольный плат из шелка или льна с изображением положения во гроб тела Иисуса Христа.
Жертвенник – небольшой стол, на котором приготовляются Дары для Таинства Причащения.
Священник Павел Александрович Флоренский родился в 1882 г., расстрелян в 1937 г. Закончил физико-математический факультет Московского университета, затем Московскую Духовную академию. Автор многих работ по богословию, философии, искусствоведению, математике, эстетике, электродинамике, филологии.
Деисис (греч.) – моление.
Просфора (греч.) – приношение.
Аналой – специальная подставка для икон и книг с наклонной поверхностью.
Источник: Державин Николай Иванович. Я пришел в Церковь : Основы церковной жизни. – М. : Издательство Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2014. – 184 с.
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»