для чего подключают к ивл при коронавирусе
Для чего подключают к ивл при коронавирусе
Проблема поражения легких при вирусной инфекции, вызванной COVID-19 является вызовом для всего медицинского сообщества, и особенно для врачей анестезиологов-реаниматологов. Связано это с тем, что больные, нуждающиеся в реанимационной помощи, по поводу развивающейся дыхательной недостаточности обладают целым рядом специфических особенностей. Больные, поступающие в ОРИТ с тяжелой дыхательной недостаточностью, как правило, старше 65 лет, страдают сопутствующей соматической патологией (диабет, ишемическая болезнь сердца, цереброваскулярная болезнь, неврологическая патология, гипертоническая болезнь, онкологические заболевания, гематологические заболевания, хронические вирусные заболевания, нарушения в системе свертывания крови). Все эти факторы говорят о том, что больные поступающие в отделение реанимации по показаниям относятся к категории тяжелых или крайне тяжелых пациентов. Фактически такие пациенты имеют ОРДС от легкой степени тяжести до тяжелой.
В терапии классического ОРДС принято использовать ступенчатый подход к выбору респираторной терапии. Простая схема выглядит следующим образом: низкопоточная кислородотерапия – высокопоточная кислородотерапия или НИМВЛ – инвазивная ИВЛ. Выбор того или иного метода респираторной терапии основан на степени тяжести ОРДС. Существует много утвержденных шкал для оценки тяжести ОРДС. На наш взгляд в клинической практике можно считать удобной и применимой «Берлинскую дефиницую ОРДС».
Общемировая практика свидетельствует о крайне большом проценте летальных исходов связанных с вирусной инфекцией вызванной COVID-19 при использовании инвазивной ИВЛ (до 85-90%). На наш взгляд данный факт связан не с самим методом искусственной вентиляции легких, а с крайне тяжелым состоянием пациентов и особенностями течения заболевания COVID-19.
Тяжесть пациентов, которым проводится инвазивная ИВЛ обусловлена большим объемом поражения легочной ткани (как правило более 75%), а также возникающей суперинфекцией при проведении длительной искусственной вентиляции.
Собственный опыт показывает, что процесс репарации легочной ткани при COVID происходит к 10-14 дню заболевания. С этим связана необходимость длительной искусственной вентиляции легких. В анестезиологии-реаниматологии одним из критериев перевода на спонтанное дыхание и экстубации служит стойкое сохранение индекса оксигенации более 200 мм рт. ст. при условии, что используются невысокие значения ПДКВ (не более 5-6 см. вод. ст.), низкие значения поддерживающего инспираторного давления (не более 15 см. вод. ст.), сохраняются стабильные показатели податливости легочной ткани (статический комплайнс более 50 мл/мбар), имеется достаточное инспираторное усилие пациента ( p 0.1 более 2.)
Достижение адекватных параметров газообмена, легочной механики и адекватного спонтанного дыхания является сложной задачей, при условии ограниченной дыхательной поверхности легких.
При этом задача поддержания адекватных параметров вентиляции усугубляется присоединением вторичной бактериальной инфекции легких, что увеличивает объем поражения легочной ткани. Известно, что при проведении инвазинвой ИВЛ более 2 суток возникает крайне высокий риск возникновения нозокомиальной пневмонии. Кроме того, у больных с COVID и «цитокиновым штормом» применяются ингибиторы интерлейкина, которые являются выраженными иммунодепрессантами, что в несколько раз увеличивает риск возникновения вторичной бактериальной пневмонии.
В условиях субтотального или тотального поражения дыхательной поверхности легких процент успеха терапии дыхательной недостаточности является крайне низким.
Собственный опыт показывает, что выживаемость пациентов на инвазивной ИВЛ составляет 15.3 % на текущий момент времени.
Алгоритм безопасности и успешности ИВЛ включает:
В связи с тем, что процент выживаемости пациентов при использовании инвазивной ИВЛ остается крайне низким возрастает интерес к использованию неинвазивной искусственной вентиляции легких. Неинвазивную ИВЛ по современным представлениям целесообразно использовать при ОРДС легкой степени тяжести. В условиях пандемии и дефицита реанимационных коек процент пациентов с тяжелой формой ОРДС преобладает над легкой формой.
Тем не менее, в нашей клинической практике у 23% пациентов ОРИТ в качестве стартовой терапии ДН и ОРДС применялась неинвазивная масочная вентиляция (НИМВЛ). К применению НИМВЛ есть ряд ограничений: больной должен быть в ясном сознании, должен сотрудничать с персоналом. Допустимо использовать легкую седацию с целью обеспечения максимального комфорта пациента.
Критериями неэффективности НИМВЛ являются сохранение индекса оксигенации ниже 100 мм рт.ст., отсутствие герметичности дыхательного контура, возбуждение и дезориентация пациента, невозможность синхронизации пациента с респиратором, травмы головы и шеи, отсутствие сознания, отсутствие собственного дыхания. ЧДД более 35/мин.
В нашей практике успешность НИМВЛ составила 11.1 %. Зав. ОАИР: к.м.н. Груздев К.А.
Для чего подключают к ивл при коронавирусе
Определение показаний для проведения инвазивной вентиляции легких при коронавирусной инфекции имеет ряд особенностей по сравнению с другой патологией. На ранней стадии течения заболевания, в случае его легких и среднетяжелых форм потребность в ИВЛ обычно отсутствует и достаточный уровень оксигенации достигается при помощи оксигенотерапии, высокопоточной назнальной оксигенотерапии или неинвазивной вентиляции легких. Однако, в случае прогрессирования заболевания и развития дыхательной недостаточности, потребность в инвазивной вентиляции легких может стать очевидной.
Для осуществления инвазивной вентиляции легких, как правило, проводят интубацию трахеи, а в дальнейшем выполняют трахеостомию, если планируется длительная ИВЛ.
Показания к интубации у пациентов с СОVID-19 следующие:
ИВЛ служит для обеспечения адекватного газообмена, расправление и стабилизацию коллабированных альвеол, а также обеспечивает минимизацию потенциального повреждения легких. Стратегия применения ИВЛ при COVID-19 в целом основана на клинических рекомендациях, посвященных лечению острого респираторного дистресс-синдрома взрослых (ОРДС), при этом имеются определенные особенности, связанные со специфическим воздействием коронавирусной инфекции на легочную ткань. В частности, выделяют две возможные ситуации: малорекрутабельные легкие и рекрутабельные легкие.
При наличии малорекрутабельных легких у пациента имеются очаги повреждения альвеол или очаги консолидации на при компьютерной томографии. При проведении ИВЛ определяется давление плато более 30 см вод.ст., статическая податливость респираторной системы 40 мл/см вод.ст. и выше. В этой ситуации ориентировочные значения РЕЕР — 10–12 см вод.ст.
Если у пациента рекрутабельные легкие (как при ОРДС), то имеют место специфические сливные повреждения альвеол типа матового стекла и консолидации, дорсальные ателектазы, а также картина «мокрой губки» на КТ. При респираторном мониторинге во время ИВЛ определяется давление плато более 30 см вод.ст., статическая податливость более 40 мл/см вод.ст. Ориентировочные значения PEEP для этой ситуации — 12–20 см вод.ст. в зависимости от рекрутабельности альвеол и индекса массы тела. В целом, чем выше рекрутабельность альвеол и индекс массы тела, тем выше РЕЕР.
Проведение безопасной ИВЛ возможно как в режимах с управлением по давлению (PCV), так и в режимах с управлением по объему (VCV). Но для большинства интенсивистов более привычны режимы ИВЛ с управлением искусственным вдохом по давлению. При проведении вентиляции с контролем по объему желательно использовать нисходящую форму инспираторного потока, которая обеспечивает лучшее распределение газа в легких и меньшее пиковое давление в дыхательных путях. Убедительных данных о преимуществе какого-либо из вспомогательных режимов респираторной поддержки в литературе пока нет. От применения принудительных режимов респираторной поддержки следует стремиться как можно раньше отойти и, если это позволяет клиническая ситуация, перейти к режимам вспомогательной вентиляции.
У части пациентов с PaO2/FiO2 выше 200 мм рт.ст. при появлении самостоятельных дыхательных попыток после реверсии миоплегии рекомендовано перейти на полностью вспомогательный режим вентиляции (в большинстве вентиляторов он называется PSV) для улучшения распределения газа, профилактики ателектазирования и атрофии диафрагмы. Здесь необходимо внимательно учитывать поведение пациента, ритм дыхания, отсутствие одышки и участия в акте дыхания вспомогательной мускулатуры, которое может свидетельствовать о том, что пациенту недостаточно уровня поддержки, которую предоставляет данный режим вентиляции.
У пациентов с ОРДС вследствие COVID-19 при проведении механической вентиляции легких иногда целесообразно применять неинверсию соотношения вдоха к выдоху. Это нужно для более равномерного распределения дыхательной смеси в легких, а также снижения отрицательного влияния ИВЛ на постнагрузку правого желудочка. При этом нужно иметь в виду, что рутинное применение инверсного соотношения вдоха к выдоху не рекомендовано и необходимо избегать неполного выдоха. При помощи регулировки частоты вентиляции обеспечивают достижение нормокапнии.
Как восстановить лёгкие. Программа реабилитации после коронавируса
Нормализация температуры (и отсутствие её подъёма в течение нескольких дней), улучшение самочувствия и показаний КТ (уменьшение очагов в лёгких) говорят о том, что человек выздоровел. Но это не всегда значит, что болезнь прошла бесследно, – без реабилитации не обойтись.
Наш эксперт – доцент кафедры травматологии, ортопедии и хирургии катастроф Первого МГМУ им. И. М. Сеченова, заведующий отделением амбулаторной реабилитации, врач-травматолог-ортопед, врач-реабилитолог, кандидат медицинских наук Дмитрий Гаркави.
Тяжесть протекания коронавирусной инфекции зависит не только от возраста, но и от исходного состояния здоровья. Если у больного изначально имелись гипертония, ожирение, сахарный диабет, заболевания почек, крови, сердца и сосудов или он пережил инфаркт или инсульт, то это, конечно, ухудшает прогноз.
Удар по всему организму
Хотя «по паспорту» COVID‑19 относится к респираторным вирусам, он поражает не только дыхательную систему, но и нервы, головной мозг, внутренние органы. Но по большей части – эндотелий сосудов. Отсюда и все проблемы.
Поскольку сосуды пронизывают весь организм, коронавирусная инфекция может вызывать системную воспалительную реакцию. На это указывает повышение в анализах крови заболевших интерлейкинов и С‑реактивного белка – маркеров воспаления. Этот процесс сначала называли цитокиновым, а теперь – брадикининовым штормом. Но суть одна – это гиперреакция иммунной системы в ответ на воспаление.
Однако, чтобы судить об отдалённых последствиях COVID-инфекции, пока просто не хватает данных. Нигде в мире нет единого понимания, как именно лечить это заболевание. И, например, если поначалу препарат от малярии гидроксихлорохин считался чуть ли не панацеей, то позднее в научной литературе появились данные, что он, наоборот, ухудшает прогноз, а затем и это утверждение вновь опровергли. За прошедшие 10 месяцев клинические рекомендации по лечению COVID‑19 менялись неоднократно. Но чем дальше, тем больше врачи стали понимать, с чем именно пришлось столкнуться и что реально помогает, а что – нет.
Поскольку клинические рекомендации по COVID‑19 есть в открытом доступе, соблазн заняться самолечением велик. Но этот путь до добра не доведёт. Ведь, например, если все заболевшие примутся себе колоть дексаметазон, который показал хорошие результаты при тяжёлом течении коронавируса, или антикоагулянты, то беды от этого будет больше, чем пользы. То же самое и с антибиотиками. Их дают заболевшим не для того, чтобы лечить коронавирус, а чтобы на ослабленный организм «не села» бактериальная инфекция (особенно внутрибольничная, особо агрессивная). Поэтому назначать эти или другие лекарства или нет, в каждом конкретном случае решает врач.
Все используемые при COVID‑19 лекарства имеют большое число побочных эффектов. И только врач может учесть негативные последствия их приёма и знает, как их предотвратить. Поэтому ознакомиться с клиническими рекомендациями полезно каждому, но использовать их как руководство к действию ни в коем случае нельзя.
Тем более наивно рассчитывать, что приём, скажем, витамина D (или любого другого безрецептурного средства) способен мгновенно сотворить чудо. Во‑первых, пить витамин D полезно не всем (а только тем, у кого есть дефицит). А во‑вторых, этому веществу нужно длительное время, чтобы накопиться, и улучшения от его приёма не такие уж значительные и совсем небыстрые.
После атаки COVID‑19 могут обостряться хронические заболевания – в этом случае надо идти к профильным врачам (кардиологам, неврологам, гастроэнтерологам).
Но проблемы могут возникать и у ранее здоровых людей. И тогда нужны специальные мероприятия по восстановлению. Чаще всего у пациентов, перенёсших коронавирусную инфекцию, страдают лёгкие (возникает пневмофиброз). В этом случае ощущать одышку после даже небольшой нагрузки они могут ещё очень длительное время. Таким пациентам необходима респираторная реабилитация.
Главная ошибка, которую совершают люди после тяжёлых пневмоний, – давать себе нагрузку на выдох. Например, до посинения надувая шарики или выдувая воздух через трубочку, они увеличивают давление в своей дыхательной системе, и их лёгкие, и без того поражённые, страдают ещё больше. Наоборот, тренировать надо не выдох, а вдох. Есть специальные недорогие тренажёры, напоминающие детскую игрушку: при тренировке требуется на вдохе удерживать шарик внутри устройства и стараться продвигать его вверх. Чем сильнее вдох, тем выше поднимается шарик и дольше остаётся наверху. Благодаря таким регулярным занятиям можно добавить к жизненной ёмкости лёгких 10% как минимум.
Спорт не по любви, а по расчёту
Второй вид реабилитации, необходимый многим переболевшим, касается двигательной функции. Из-за поражения сосудов мышцам не хватает кислорода, и они слабеют. А слабые мышцы плохо качают кровь, что может привести к разным болезням. Для двигательной реабилитации используются общеукрепляющие упражнения. Но прежде чем к ним приступить, хорошо бы в любом реабилитационном или фитнес-центре пройти такое исследование, как спироэргометрия. На человека надевают датчики и специальную маску, и он бежит по беговой дорожке, а приборы в это время измеряют состав вдыхаемого и выдыхаемого им воздуха и заодно снимают кардиограмму. Такая процедура поможет человеку определиться с безопасным и эффективным для него уровнем нагрузки. Ведь если заниматься спортом избыточно, можно сильно навредить себе.
Даже спортсменам возвращаться к привычному уровню нагрузок надо медленно и постепенно. Лучше на старте это делать под присмотром фитнес-инструктора или врача ЛФК. Начать следует с циклических кардионагрузок, тренирующих выносливость (велосипед, беговая дорожка), а не с высокоинтенсивных, интервальных упражнений типа бёрпи. Начинать надо с 15 минут, потихоньку увеличивая время. Лучше заниматься через день. Через месяц занятий спироэргометрию лучше повторить, поскольку, вероятно, нагрузку надо будет поменять.
Больше и чаще всего люди, переболевшие COVID‑19, нуждаются в психологической реабилитации. Тревожным, ранимым, раздражительным людям – особенно. Естественно, неблагоприятным психологическим последствиям больше подвержены пациенты, которые болели тяжело, в частности, были подключены к ИВЛ.
За такой реабилитацией надо обращаться не к психологам, а к психиатрам, которые могут быть одновременно и психотерапевтами. А вот психологи медиками не являются, поэтому никакого медикаментозного лечения назначать не имеют права, да и не знают, в какие моменты нужно от слов переходить к делу, то есть добавлять лекарства. Хороший психотерапевт вполне может помочь пациенту и без медикаментов, но, чтобы лечение словом начало действовать, иногда предварительно нужна помощь препаратов. Этого не нужно бояться. А вот запустить депрессию и тревожные расстройства опасно (порой это приводит даже к суициду), поэтому откладывать лечение не стоит.
Трахеостомия в практике врача-реаниматолога
На сегодняшний день, одним из эффективных методов в арсенале средств борьбы с нарушениями функции внешнего дыхания является трахеостомия. Указанная методика широко применяется в реаниматологической практике, трахеостомию выполняют приблизительно у 10% пациентов, находящихся на ИВЛ.
Показаниями к выполнению трахеостомии и трахеотомии являются:
1.Стенозирующий ларинготрахеобронхит III и IV степени через 1—2 дня безуспешного лечения при назотрахеальной интубации,
2. Инородные тела трахеи при невозможности их удаления во время прямой ларингоскопии или верхней трахеобронхоскопии.
3. При дренировании дыхательных путей у больных с нарушением акта откашливания.
4. В случаях заведомо длительной (более 5 сут) искусственной вентиляции легких.
5. При рубцовых стенозах и опухолях гортани при невозможности выполнения радикальных операций.
6. При травмах гортани и трахеи с нарушениями внешнего дыхания.
7. При черепно-мозговой травме с необходимостью систематического дренирования трахеобронхиального дерева или длительной искусственной вентиляции легких.
8. Обширные ранения с повреждением лицевого скелета.
Преимущества трахеотомии перед интубацией трахеи:
По данным современных литературных обзоров, среди общеизвестных преимуществ трахеостомии — меньшая потребность в глубокой седации, более быстрое отлучение от респиратора и уменьшение длительности пребывания в ОРИТ и лечебном учреждении. Прежде всего, от ранней трахеостомии выиграют больные с тяжелой сочетанной травмой, особенно с черепно-мозговой травмой и(или) с нарушениями сознания. За исключением нескольких сообщений, не отмечалось различий в уровне смертности между больными с трахеостомой или продленной трансгортанной интубацией. Зачастую, пациенты с трахеостомой могут быть раньше переведены из ОРИТ в профильное отделение, поэтому вопрос раннего наложения трахеостомы должен рассматриваться, как только складываются подходящие условия. У больных с трахеостомой инциденты, связанные с трахеостомической трубкой, могут быть более частыми и с более тяжелыми последствиями, поэтому при решении о переводе больного из ОРИТ прежде всего должна учитываться безопасность пациента.
Безусловно, трахеостомия не лишена и серьезных недостатков, связанных с повышением риска инфекционных осложнений, необходимостью постоянного тщательного ухода за трахеостомой и вероятностью возникновения осложнений во время выполнения этой операции (травма пищевода, кровотечение, острый стеноз трахеи и др.). Поэтому принципиально важным является вопрос уход за трахеостомой, так помимо постоянного удаления трахеобронхиального секрета, необходима активная профилактика гнойного трахеобронхита, мацерации кожи, вторичного инфицирования мягких тканей вокруг послеоперационной раны и т. п.
Это достигается регулярным проведением следующего комплекса мероприятий:
1. Больных с трахеостомой необходимо содержать в помещении с повышенной влажностью воздуха. Для этой цели устанавливается специальный увлажнитель. Повышенная влажность воздуха в летнее время может быть достигнута развешиванием мокрых простыней, а зимой — сушкой их на радиаторах парового или водяного отопления;
2. Помимо регулярного промывания дыхательных путей растворами фурацилина, новокаина, использования протеолитических ферментов, необходимо периодически проводить ингаляции с антибиотиками и щелочно-масляными смесями;
3. Кожу вокруг трахеостомы следует систематически тщательно осушивать и смазывать цинковой мазью либо пастой Лассара;
4. К трахеостоме нужно относиться как к абсолютно стерильной ране — производить манипуляции только тщательно обработанными руками, прокипяченными инструментами, дренажными трубками и растворами. При перевязках пользоваться только стерильным перевязочным материалом и запретить работу без марлевых масок и специальных халатов;
5. В палате, где находится больной с трахеостомой, целесообразно периодически проводить санацию воздуха ультрафиолетовым облучением;
6. С такими больными необходимо регулярно заниматься активной дыхательной гимнастикой и по возможности обеспечивать им двигательный режим.
Следует помнить, что и сама операция и трахеостомическая канюля далеко не безразличны для дыхательных путей. Уже через 2—3 ч после наложения трахеостомы на слизистой оболочке вокруг трахеостомического отверстия появляется пояс рыхлого фибринозного налета. В некоторых случаях этот налет распространяется на слизистую гортани, надгортанник и вниз вплоть до бифуркации трахеи и даже главных бронхов. Непосредственно вокруг канюли очень быстро (через несколько часов) развивается некротическая зона, отек тканей, гиперемия, лейкоцитарная инфильтрация.
В более поздние сроки обнаруживаются эрозии или (значительно реже) глубокие язвы. На 5—7-е сутки наступает метаплазия призматического эпителия в многослойный плоский.
Все это свидетельствует о том, что содержание канюли в просвете трахеи для больного далеко не безразлично. Поэтому возникает вопрос не только о строгих показаниях к трахеостомии, но и о наиболее рациональных сроках удаления канюли (деканулирования).
Существуют следующие правила: если в течение 1—2 суток после операции дыхание пострадавшего остается в пределах нормы, и нет угрозы рецидива дыхательной недостаточности, канюлю следует удалять.
Серьезные изменения в тканях, окружающих трахеостому, свидетельствуют также о том, что в случаях, когда искусственная вентиляция легких предположительно необходима на сравнительно короткий срок (до 24 ч), трахеостомия должна и может быть заменена интубацией.
При ожидаемой длительности ИВЛ больше 14-и дней следует рассмотреть вопрос о наложении трахеостомы. Однако, к сожалению, возможности клиницистов в плане предсказания продолжительности ИВЛ на раннем этапе заболевания ограничены. Однако следует ожидать, что более тяжелое течение болезни в течение продолжительного периода времени — предиктор более длительного нахождения на ИВЛ. В одном из исследовании (Rumbak ) было также отмечено, что больным с большим количеством баллов (>25) по шкале APACHE II требуется более длительная интубация.
Методики трахеостомии постоянно развиваются и совершенствуются. Все больше трахеостомии выполняется в условиях ОРИТ «у постели больного» с применением техники чрескожной дилятационной трахеостомии (ЧДТ).
В нашей клинике операция ЧДТ выполняется выполняются достаточно регулярно. Опыт выполнения чрескожной дилятационной трахеостомии позволил нам убедиться в преимуществах этой методике (в частности трахеостомии по Griggs под эндоскопическим контролем), как наиболее простой, менее затратной экономически, с наименьшим количеством осложнений.
Коронавирус и ИВЛ: как лечат самых тяжелых пациентов
— На какие сутки обычно развивается коронавирусная пневмония, требующая серьезной медицинской помощи? Часто слышу, что поражение легких начинается еще до первых симптомов заболевания.
Степень тяжести и распространенность воспалительного процесса в легких напрямую зависят от так называемой вирусной нагрузки, то есть количества вирусных частиц, которые попали в организм человека. Свою роль играют и состояние иммунной системы, генетические особенности, наличие сопутствующих заболеваний. Соответственно, чем больше вирусных частиц, слабее иммунитет, тем быстрее развивается и тяжелее протекает процесс. Хронические заболевания или какие-то генетические особенности, врожденные патологии тоже могут привести к более тяжелому течению COVID-19.
Действительно, поражение легких начинается еще до появления первых симптомов заболевания, но это вполне закономерно. Не будет клинических симптомов, если нет поражения. Я бы сформулировала эту мысль по-другому: главной особенностью COVID-19 является то, что имеющаяся у пациента клиническая картина часто не соответствует степени поражения легких. Этот феномен проявляется, например, неожиданными находками двусторонних пневмоний при случайно выполненных рентгенографии или компьютерной томографии легких. То есть человек чувствует себя хорошо, серьезных жалоб нет, а обратился в учреждение здравоохранения с каким-то другим заболеванием, ему выполнили КТ или рентген и нашли пневмонию. При этом характерных признаков воспаления (кашля, температуры, одышки) не было. Эта особенность коронавирусной инфекции и ставит ее в уникальное положение, когда приходится предпринимать комплекс шагов для своевременного выявления.
— В ситуации, если это случайно выявленная пневмония, она протекает легко или может перейти в тяжелую форму?
К слову, на многих смартфонах, фитнес-трекерах, умных часах есть функция пульсоксиметра. Например, в некоторых моделях смартфонов на задней панели рядом с камерой находится датчик сердечного ритма. К нему надо приложить палец и с помощью установленного приложения измерить уровень сатурации и частоту сердечных сокращений.
— В каких случаях принимается решение о подключении пациента с COVID-19 к аппарату искусственной вентиляции легких? Речь идет о пограничных состояниях?
— В принципе некорректно сравнивать летальность среди тех пациентов, которые находились на аппарате искусственной вентиляции легких, и тех, которые обошлись без ИВЛ. Это две совершенно разные группы. В аппаратном дыхании нуждаются люди, которые по каким-то причинам не могут дышать самостоятельно, у них критически нарушен газообмен в легких: кислород не может перейти из легочной альвеолы в кровь, а углекислый газ, наоборот, из крови в альвеолу. Это угрожающая жизни ситуация, поэтому перевод на ИВЛ действительно в какой-то мере последний шанс на спасение.
Что касается SARS-COV-2, который вызывает COVID-19, на сегодня лекарственных средств с хорошей доказательной базой против этого вируса нет. Мы уповаем на ответ собственной иммунной системы человека. Аппаратная поддержка (по сути, искусственное жизнеобеспечение) дает время организму справиться с вирусной нагрузкой.
— Есть ли методы, позволяющие отсрочить перевод пациентов с коронавирусом на искусственную вентиляцию легких?
На ИВЛ переводятся только те пациенты, у которых кислородотерапия с помощью носовых катетеров или лицевой маски и поворот на живот были неэффективны. Если эти меры не позволяют добиться улучшения оксигенации, мы принимаем решение о переводе на аппаратное дыхание, что позволяет моделировать функцию дыхания и увеличить процент кислорода в подаваемой смеси.
— Пожалуй, только высококлассный специалист четко знает, когда человека нужно переводить на ИВЛ. Ведь промедление, как и спешка, может сыграть не в пользу человека.
— Действительно, это должны быть высококвалифицированные анестезиологи-реаниматологи со стажем. На самом деле есть ряд еще более тонких и информативных показателей, кроме сатурации. Например, в реанимационных отделениях мы берем артериальную кровь для проведения лабораторных исследований, анализируются ее кислотно-основное состояние и газовый состав. Если парциальное напряжение кислорода меньше определенного уровня, это является абсолютным основанием для перевода на искусственную вентиляцию легких.
— А проводится ли обучение врачей в регионах? Ежедневно появляются новые знания по ведению коронавирусных пациентов, этот опыт важно донести до коллег.
— За каждым регионом закреплены консультанты, которые оказывают методологическую и практическую помощь, при необходимости могут выехать в конкретную больницу. Например, я закреплена за Гомельской областью. Кроме того, мы записываем видеолекции для докторов. Работы много, но она слаженная, врачи знают, что им делать.
Что касается перевода на ИВЛ, после 2009 года, когда была вспышка пневмоний, вызванных свиным гриппом, наша служба получила уникальный опыт. За эти годы мы очень далеко шагнули. В Беларуси накоплены знания и методики выхаживания пациентов с тяжелыми респираторными дистресс-синдромами, поэтому к этой пандемии мы были хорошо подготовлены. Аппаратов искусственной вентиляции легких у нас достаточно, есть квалифицированные кадры.
По данным наших зарубежных коллег, и мы это видим тоже, частота тромбозов у пациентов с COVID-19, находившихся в отделениях реанимации и интенсивной терапии, составляет порядка 30%. То есть у каждого третьего пациента с тяжелым течением COVID-19 имеют место какие-либо тромботические осложнения. Это могут быть тромбозы глубоких вен, тромбоэмболия легочной артерии, острый коронарный синдром, инфаркты или ишемические инсульты. Еще одной особенностью коронавирусной инфекции является то, что при COVID-19 отмечается полиорганность повреждения. То есть страдают не только легкие, но и сердце, и почки, и нервная система. А в этом случае ИВЛ не поможет, нужно улучшать реологические свойства крови.
— Многих ли пациентов удается отключить от ИВЛ и перевести в палату?
— Вопреки распространенному среди обывателей мнению, ИВЛ не приговор, отключить от аппарата удается достаточно много пациентов. Однако нужно понимать, что процесс отлучения может занимать до двух третей всего времени нахождения на искусственной вентиляции легких. Снять пациента с ИВЛ непросто, это искусство.
У человека, которого в критическом состоянии перевели на аппаратное дыхание, в течение нескольких дней развивается атрофия мышц. Особенно это касается пожилых людей, которым и так свойственна возрастная естественная потеря массы и силы мышц. Если пациент неделю находился на ИВЛ, заставить его мышцы снова работать становится очень сложно. Процесс отлучения пожилых от искусственной вентиляции легких занимает дни, недели. Обязательно приходит реабилитолог, делаем гимнастику и т.д.
— Как проходит отлучение пациента от ИВЛ? Есть ли какие-либо техники тренировки дыхания?
Процесс отлучения от аппарата постепенный. Как я отмечала, он может занимать от нескольких дней до нескольких недель в зависимости от возраста пациента, тяжести заболевания. Сначала мы тренируем дыхание с помощью аппарата, постепенно изменяя параметры. Условно говоря, здоровый человек делает 16 вдохов в минуту. Мы выставляем специальный режим вентиляции, чтобы аппарат дышал за пациента 12 раз, а остальные четыре вдоха он делал сам. Затем начинаем снижать аппаратную поддержку и в итоге выставляем режим спонтанного дыхания. И только тогда, когда у человека появляются силы, ставится вопрос о том, чтобы полностью снять его с ИВЛ.
— Нуждаются ли пациенты с COVID-19 после этого в длительной реабилитации?
— Все пациенты, которые проходят через критические состояния в реанимации, в том числе после пневмоний, нуждаются в длительной реабилитации. И легкие нужно восстановить, и оправиться от стресса. У нас ежегодно есть пациенты с тяжелыми пневмониями, дистресс-синдромами, система их реабилитации хорошо налажена.
— Может ли экстракорпоральная мембранная оксигенация (ЭКМО) стать альтернативой ИВЛ при лечении коронавирусных пациентов?
— ЭКМО широко применяется, в частности, в кардиохирургии. Что касается тяжелых форм ОРДС, экстракорпоральная мембранная оксигенация показана пациентам с тяжелыми его формами, когда кислород не проходит из альвеол в кровь, то есть при неэффективности поддержания газообмена с помощью ИВЛ. Однако эта процедура непростая, очень дорогая и требует специально подготовленного персонала. Ни в одной стране мира ЭКМО не является панацеей и не может служить полноценной альтернативой ИВЛ, потому что тяжесть состояния связана не только с респираторными нарушениями, но и тромбозами, тромбоэмболиями и диссеминированным внутрисосудистым свертыванием крови.
Метод может точечно использоваться в отдельных случаях при ряде условий. При COVID-19 ЭКМО на сегодня используется нечасто. С момента начала эпидемии пациентам с подтвержденным диагнозом во всем мире проведено более 800 таких процедур, в том числе свыше 200 в Европе. С учетом количества заболевших это очень маленький процент.
— По прогнозам экспертов, коронавирусом переболеет большая часть земного шара. К счастью, 80-85% перенесут заболевание бессимптомно или в легкой степени. Какие рекомендации можно дать населению, чтобы не допустить тяжелого течения болезни и, соответственно, не попасть на ИВЛ?
Избежать встречи с вирусом будет трудно. Сейчас многие эксперты действительно прогнозируют, что около 70% населения земного шара переболеют. Этот вирус имеет тенденцию встроиться в обычную сезонную заболеваемость, поэтому не встретим его сегодня или завтра, встретим через год. В любом случае нужно постараться снизить вирусную нагрузку с помощью тех рекомендаций, которые дает наша система здравоохранения. Это очень простые правила, которые можно соблюдать и при этом работать и жить активной жизнью.
Например, группе риска в общественных местах желательно носить маски. Здоровым людям, кто не входит в группу риска, это не обязательно. Вместе с тем призываю к ответственности: если вы чувствуете себя плохо, вам не здоровится, проявите уважение к обществу и тоже наденьте маску, чтобы не заразить тех, кто находится рядом с вами.
Если вы не равнодушны и заботитесь об экологии, пользуйтесь в быту многоразовыми масками. Сейчас их в магазинах полно, на любой вкус и цвет, и стоят недорого. Неприятно видеть кучи выброшенных масок, валяющихся на земле возле лечебных учреждений, магазинов, во дворах. Да и в океане уже плавают тонны масок.