для чего построили ковидные госпитали
Дворец в красной зоне
Андрей Сергеевич! Не холодно пациентам во дворце? Все-таки температура в здании, где катаются на коньках, наверное, предусматривалась, чтобы лед не таял?
Андрей Шкода: Специальная климатическая система поддерживает температуру на уровне плюс 24-26 градусов. Больные в пижамах, никто не жалуется. И вообще все сделано, чтобы они чувствовали себя здесь комфортно. Чтобы не смущало слово временный, расскажу, как выглядит наш госпиталь. Рассчитан на 1347 коек, к каждой подведен кислород. Как и любой стационар, он начинается с приемного отделения. Госпиталь цифровой. На поступающего пациента сразу заводится электронная история болезни, которую персонал подключает к его электронной медкарте. Это дает врачам возможность сразу узнать, сделана ли больному компьютерная томография, и ознакомиться с ее результатами. Если не сделана, ее сделают здесь же в госпитале. Снимут в приемном отделении и ЭКГ, возьмут анализ крови, все результаты поступают в электронную историю болезни. Технологии помогают не терять ни минуты.
Лечащий врач у каждого пациента в цифровом госпитале тоже есть? Возможность вызвать медсестру?
Можно ли сказать, что временный госпиталь в Крылатском устроен проще, чем, скажем, ваша 67-я больница?
Где вы набрали сразу такое количество персонала для обслуживания временного госпиталя?
Андрей Шкода: Госпиталь был подготовлен весной, когда в городе росла заболеваемость, но в начале лета уровень пошел на спад и госпиталь был законсервирован. С наступлением осени уровень заболеваемости начал расти, и 5 октября наш временный госпиталь начал прием пациентов. Открывали его поэтапно: сначала 356 коек, отделения интенсивной терапии, приемное и диагностическое отделения. Затем по очереди еще 449 и 500 палатных коек. Также поэтапно набрали и обучили персонал. Мы в абсолютно спокойном режиме лечим коронавирусных больных, продолжая оказывать плановую и экстренную помощь нековидным пациентам, поступающим в 67-ю больницу. Клиника уже выполнила на 67% процентов годовой план по высокотехнологичной помощи по сердечно-сосудистой хирургии, нейрохирургии и другим направлениям. До конца года плановые показатели выполним на сто процентов.
Есть разница между коронавирусными больными, которые поступали весной и поступают сейчас?
У молодого человека, катавшегося на скейте без маски, я недавно спросила: почему вы так невнимательно относитесь к рекомендациям врачей? На что услышала: «Мы, молодые, не умрем. » Что бы вы ему сказали?
Андрей Шкода: Я разочарую его. Поступают к нам в тяжелом состоянии и молодые и, случается, умирают. Вирус паспорта не спрашивает. Больно бьет по всем органам человека. Мы научились его лечить. Но если пациент занимается самолечением, потом приходится в буквальном смысле бороться за жизнь, независимо от возраста. Крайне запущенных больных у нас не меньше десятка.
Больные на своих ногах к вам не приходят?
Андрей Шкода: Нет. Их доставляют на «скорой». Хочу выразить благодарность работающим там ребятам. На них легла огромная нагрузка: они доставляют каждый день заболевших в КТ-центры, везут в стационары и госпитали. И такая напряженная работа продолжается уже не первый месяц.
Андрей Шкода: Конечно. Применяем все лекарства, которые указаны в рекомендациях клинического комитета.
После выписки из госпиталя пациент уже здоров или в дальнейшем за его состоянием наблюдает врач поликлиники?
Андрей Шкода: Все как обычно при выписке из стационара. Пролечили, скажем, больного с пневмонией. Стабилизировали состояние. У него стала нормальная температура, исчезла одышка, восстановилось насыщение крови кислородом. Значит, можно выписать домой, под наблюдение участкового врача. Он может по показаниям продлить больничный.
Более пяти тысяч больных коронавирусом вылечилось с начала пандемии в вашей 67-й больнице. Что дал вам этот опыт?
Андрей Шкода: Мы начали эту работу 23 марта. Начали с полной неизвестности. Вместе с клиническим комитетом отбирали лучшие мировые практики, наиболее эффективные методы и лекарства. И каждый день, прожитый в ковид-центре, делает нас сильнее в борьбе с инфекцией.
Андрей Сергеевич, 9 сентября вы сделали прививку от ковида. Как чувствуете себя?
Андрей Шкода: Прекрасно! Не было ни повышения температуры, ни каких-либо других побочных реакций. Я каждый год прививаюсь от сезонных инфекций. И в этот раз сделал прививку не только от ковида, но и от гриппа. И не жалею. Проверил наличие антител после прививки против коронавируса, и уже на 21-й день у меня были титры на достаточно высоком уровне. Поскольку прививка двухэтапная, второй раз проверил на 42-й день, увидел, что имею максимальные цифры по выработке антител. Так что я убедился, что наша вакцина очень эффективная. Призываю и всех остальных сделать эту прививку. Только управляемая эпидситуация поможет нам победить.
Ваш совет москвичам: как им дожить до массовой вакцинации?
Андрей Шкода: Прежде всего набраться терпения. И соблюдать перчаточно-масочный режим. А вот посещать массовые мероприятия я бы пока не рекомендовал. Любое ограничение делает человека только сильнее.
Андрею Сергеевичу Шкоде 61 год. Выпускник Саратовского медицинского государственного института, он доктор медицинских наук, профессор. Опытный управленец, он автор более 40 научных работ. Возглавлял детский санаторий «Малаховка», с 2005 года работает главным врачом Московской городской клинической больницы N 67 имени Л. А. Ворохобова.
По заказу армии строят новые инфекционные госпитали
Антивирусная оборонка
Минобороны получило 8,8 млрд рублей на строительство 16 инфекционных центров. Стройплощадки появились по всей стране – от Хабаровска до Ленинградской области. Что может стоять за этим решением? То ли командование прогнозирует эпидемию в войсках, несмотря на карантинные меры, то ли армия выбрана в качестве структуры, которая может быстро завершить масштабные стройки, а больницы будут использоваться в помощь гражданским. Также возникает вопрос, насколько эффективно могут быть использованы ресурсы в режиме авральной стройки?
Армия уже несколько лет ведёт модернизацию своей медицинской инфраструктуры. В конце прошлого года министр обороны Сергей Шойгу заявил, что построено уже 133 новых госпиталя и к 2025 году планируется ввести в строй ещё 22. «Некоторые из них будут построены в регионах, где только военные врачи могут оказать квалифицированную медицинскую помощь», – сказал он. Больницы планировались с учётом того, чтобы обслуживать военнослужащих, членов их семей и военных пенсионеров. Однако после совещаний в Кремле и правительстве по поводу борьбы с коронавирусом армия переформатировала свои планы. Теперь речь идёт не просто о госпиталях, а о многофункциональных инфекционных центрах. И хотя количество объектов уменьшилось, сроки их сдачи существенно приближены. Военные обещают использовать быстровозводимые конструкции и закончить стройки в апреле-мае этого года. Под эти планы и получены дополнительные ассигнования из бюджета. Главное – скорость
Деньги на строительство военных инфекционных больниц в авральном порядке выделены из резервного фонда правительства РФ. Объявлено, что новые корпуса возведут с использованием модульных быстровозводимых конструкций. Работы должны вестись в рамках государственного оборонного заказа, то есть в закрытом режиме. Этим объясняется отсутствие тендеров на производство работ и закупку материалов на сайте госзакупок. Так что достоверной информации о стоимости работ и о подрядчиках нет. Если поделить 8,8 млрд на общую площадь зданий в 115 тыс. квадратных метров, то получится цена 76,5 тыс. рублей за квадратный метр. Для быстровозводимых сооружений в чёрновом варианте это, конечно, дороговато. Но в смету может быть включена чистовая отделка и даже медоборудование. К тому же и полный бюджет строек засекречен, ведь Минобороны могло использовать на этих проектах деньги, уже выделенные ранее по программе модернизации медицинской инфраструктуры.
Медцентры строятся по всей стране. В Западном военном округе их будет шесть – в Одинцове, Подольске, Нижнем Новгороде, Смоленске, Калининграде, Пушкине Ленинградской области. Три запланированы в Южном военном округе – в Ростове-на-Дону, Севастополе, Волгограде. В Центральном военном округе инфекционки строят в Новосибирске, Омске, Оренбурге. Четыре центра появятся в Восточном военном округе – в Сосновом Бору под Улан-Удэ, в Уссурийске, Петропавловске-Камчатском, Анастасьевке Хабаровского края. Каждый объект будет возведён в самые сжатые сроки, на строительство уйдёт от 40 до 56 дней. Работы развёрнуты в круглосуточном режиме в три смены. На них уже задействованы около 4,5 тыс. человек и свыше 800 единиц строительной и специальной техники. Координация и контроль строительства осуществляются в круглосуточном режиме, в том числе через Национальный центр управления обороной РФ.
О характеристиках зданий толком ничего не известно. Так что, описывая строящиеся больницы, приходится довольствоваться расплывчатой официальной формулировкой «объекты капитального характера с применением современных технологий, позволяющих сократить сроки строительства при достижении максимальных качественных и эксплуатационных характеристик построенных медицинских центров». Первый многофункциональный медицинский центр будет сдан уже к 20 апреля в Нижнем Новгороде. В первые восемь больниц с 10 по 15 апреля будет организована поставка оборудования и медицинской техники и проведён их монтаж. Кстати, утверждается, что все медицинские учреждения будут укомплектованы самым современным оборудованием, в том числе компьютерными томографами, оборудованием анестезиологии, эндоскопии, экстракорпоральной мембранной оксигенации. Уже готовится и персонал. Сейчас врачи проходят обучение и повышение квалификации в Военно-медицинской академии Минобороны. Для будущих центров формируется необходимый запас средств индивидуальной защиты и лекарственных препаратов.
«Миллиард за восемь дней»: В ковид-госпитали превращают выставки и катки, а больницы пустуют
Столица фактически пошла по пути Нью-Йорка, Мадрида, Вены и других мегаполисов, отдавая под коронавирусные стационары крупные торговые, выставочные, развлекательные комплексы и даже автоцентры. Благое дело, жест доброй воли крупного бизнеса? Может быть. Но, во-первых, на их переоборудование тратятся миллиарды рублей – из бюджетов, разумеется, а не из карманов богатеев из списка Forbes. Во-вторых, за аренду тоже надо платить – и снова миллионы денег налогоплательщиков, то есть – населения. И, наконец, в-третьих, в Москве есть больницы, пустующие со времён катастрофической «реформы» здравоохранения Первопрестольной, проведённой мэрией семь лет назад, а также санатории и гостиницы – тоже простаивающие без дела (в смысле – без постояльцев). Так кому это нужно, почему и зачем?
Мэрия Москвы, судя по всему, отыскала очень выгодный со всех сторон (ну – почти со всех; за исключением разве что бюджета и логики) вариант поддержки «важных» и «нужных» предпринимателей, которые несут сейчас, как и все, громадные потери из-за пандемии – падения покупательной активности и объёмов.
И, главное, такой, что его ещё и можно представить в выгодном свете – под соусом «Крупный бизнес (ура! коммерсанты – молодцы!) помогает бороться с коронавирусом».
Это о том, что в Первопрестольной разворачивают (или уже открыли) временные ковид-госпитали – в сумме на десять с лишним тысяч коек. Таковые появились, как сообщили столичные власти, в павильоне № 75 ВДНХ, конькобежном центре «Крылатское», АТЦ «Москва», Экспоцентре на Красной Пресне и конгрессно-выставочном центре «Сокольники».
Ладно, те, что на ВДНХ и в Крылатском, принадлежат городу. Остальное – в основном исключительно частное. И ни о каком меценатстве, если кто-то вдруг посмел о чём-нибудь эдаком подумать, здесь речи не идёт.
За создание эрзац-лечебниц заплачены огромные деньги – разумеется, государственные. Плюс (и это касается уже, в том числе, и принадлежащих городу объектов) аренда площадей тоже стоит недёшево – сотни миллионов рублей.
Миллиардеры пострадали: «Не хватает денег»
Буквально во второй половине апреля Агаларов, владелец Crocus Group, освоившей многомиллиардные контракты при строительстве стадионов к ЧМ-2018, пожаловался, сравнив положение своей группы с тонущим кораблём, в котором она оказалась по вине пандемии. Мол, за март ещё хватит ресурсов выдать зарплату сотрудникам, а вот за апрель – уже нет.
И – ничего, что в таком точно положении оказались тысячи предпринимателей, рангом поменьше, а то и вовсе – незаметных, в сравнении с Агаларовым, по всей стране. Им можно рассчитывать на анонсированные меры господдержки, реализовывать которые предстоит губерниям (посмотрим, к слову, как это получится, – на выплатах медикам уже обожглись).
Зато решение, как помочь непосредственно тому же собственнику «Крокуса», нашлось практически моментально.
Раз – и он получил, безо всяких глупостей с проведением тендеров, два госконтракта на размещение на тысячу сто коек для ковид-пациентов в своём выставочном центре. Общая сумма их – почти миллиард рублей. И освоены эти деньги были, можно сказать, в рекордные сроки – за каких-то восемь дней!
А за аренду, мол, в течение двух месяцев «Крокус» возьмёт из казны всего-то ничего – какие-то 110 миллионов.
Всего в сумме, вроде как, хватит, чтобы рассчитаться по зарплате с сотрудниками группы.
Примерно то же самое и с другими (к счастью, не со всеми: некоторые утверждают, что за аренду брать денег не будут) собственниками площадей, которые берутся в качестве площадок для размещения ковидных госпиталей.
Столичная реформа здравоохранения: отремонтировать за госсчёт – и отдать в частные руки
Получается, между тем, крайне странная штука. Простой арифметический подсчёт показывает, что стоимость одного койко-места в таком учреждении порядка – 700 тысяч, а с учётом аренды, то и вовсе – под миллион рублей.
А теперь перемножаем на анонсированное мэрией количество мест (напомним: 10 тысяч, а с учётом «Крокуса», то 11), которые должны быть подготовлены, и получаем – около 11 миллиардов рублей.
Вот только насколько этот всё оправданно? И как вообще выходят такие суммы?
Временный госпиталь в парке «Патриот» – «европейский» вид. Таково ожидание. Фото: Пресс-служба губернатора Московской области/Антон Чернов.
«Получаются совершенно безумные сметы и расценки, которые превышают стоимость аналогичных работ. Сколько там стоит организация выставочных стендов? Ведь здесь та же самая установка перегородок, прокладывание коммуникаций, установка различного оборудования – такого объёма работы могли бы стоить, скажем, несколько десятков миллионов рублей. А потратили миллиард! Стоимость как минимум в 10 раз завышена», – считает, например, глава муниципального округа Гагаринский Москвы Елена Русакова.
И напоминает, что за последние годы в столице были закрыты около 460 медицинских учреждений – в том числе больниц, роддомов.
Часть этих зданий просто или передали в коммерческую эксплуатацию (и вовсе не медицинского назначения), или пустили под снос ради уплотнения жилой застройки – соответственно, не абы кому, а, опять-таки, нужным людям.
«Просто в московском правительстве посмотрели и решили, что пропадает большой ресурс в виде земли и зданий, на которых можно сделать хорошие деньги. То есть не чиновники ради города, а бизнес, тесно связанный с мэрией. Как вы понимаете, нет чёткой грани между чиновниками и коммерсантами», – не сомневается Русакова.
В итоге просто отсечёнными от медицины оказались тысячи тех самых коек, которых сегодня катастрофически не хватает, зато вместо них власти вбухивают огромные деньги в эрзац-проекты.
Сейчас мы пожинаем плоды той «реформы» столичного здравоохранения, которую затеял семь лет назад Печатников (экс-вице-мэр Москвы по соцвопросам. – Ред.). Наша инфраструктура оказалась не готова к таким потрясениям как эпидемия коронавируса,
– констатирует в беседе с Царьградом профессор Павел Воробьёв – председатель Московского городского научного общества терапевтов.
Что любопытно, некоторые учреждения прежде, чем их закрыли, были. капитально отремонтированы. Но, по сути, не работали по назначению.
«Та же 63-я ГКБ (её отдали под частный онкоцентр. – Ред.), и 64-я тоже, про которые я лично знаю. Вложили туда огромные деньги, что-то сделали, наверное, а потом просто ликвидировали. Это беспредел просто. И можно предположить, что был интерес. А сейчас – откровенно говоря, не исключаю, что просто происходит «отмывка», ведь за всем этим стоит крупный бизнес», – отмечает эксперт.
Реанимировать пустующие медучреждения под ковид-госпитали не получится
Впрочем, сегодня можно только констатировать, что та инфраструктура была потеряна. И заявления о том, чтобы вернуть её обратно, откровенно говоря, отдают просто популизмом на резонансной теме.
«Можно ли сейчас быстро «запустить» обратно здания закрытых медучреждений? Ответ отрицательный. Нельзя. Потому что, во-первых, очень дорого, а во-вторых, крайне сложно. Ведь это не просто «дома под крышей», а коммуникации, электроснабжение, подача кислорода и так далее. Даже если восстановить – всё равно не выйдет», – отмечает Павел Воробьёв.
Это не значит, объясняет он, что их не надо возвращать в строй, но сейчас – точно нет смысла заниматься.
Ныне пустующие городские больничные здания не приспособлены к лечению массовой респираторной инфекции, они неадекватны данной эпидемической ситуации (именно с этим вирусом – в первую очередь, с его параметрами контагиозности и распределением популяции больных по тяжести,
– согласен с ним ещё один известный медицинский эксперт – врач-патологоанатом Александр Эдигер.
Причём Эдигер полагает, что если даже попытаться это сделать, то потом, когда эпидемия закончится, они станут практически непригодны для прежнего применения (соматические больницы, роддома и пр.), и их вообще проще будет разрушить, чем адекватно продезинфицировать.
А вот в вопросе целесообразности использования схемы с размещением ковид-госпиталей во временных помещениях мнения экспертов Царьграда одновременно не вполне совпадают.
«Сортировку пациентов следовало делать сразу»
«Моё мнение: подобные площадки делать можно и нужно, но следовало создавать их с самого начала – в качестве центров сортировки пациентов по системе «Триаж» (в зависимости от тяжести поступающего пациента). Потому что в России подобного попросту нет: единственная больница, которая, как я лично знаю, работает по такому принципу, это – ВЦЭРМ МЧС в Санкт-Петербурге», – рассуждает Воробьёв.
Это был бы логичный и оправданный шаг, продолжает он, потому что скорая никак не должна, как мы видели ранее, наматывать по 900 км за смену или стоять часами в очередях.
Суть системы «Триаж», о которой говорит профессор, такова.
Сначала заболевший поступает в учреждение, оборудованное, что называется, в оперативном порядке, но там и не должно быть ничего, кроме сортировки. И вот уже оттуда, после предварительного анализа, всех пациентов распределяют – в зависимости от степени тяжести их состояния.
Одних, «тяжёлых», сразу определяют в реанимационные больницы, других – в обычные, третьих, «лёгких», вообще отпускают под домашнее наблюдение.
У нас же сегодня получается всё совсем наоборот: всех свозят в одно место, а потом, что называется, – разбирайтесь как хотите.
Как результат: значительная часть больниц оказалась просто забита под завязку. Хотя всё это «читалось» заранее – тем более что мы могли наблюдать, как ковид-госпитали на подобных площадках создавались в мировых столицах в Нью-Йорке (конференц-центр имени Джейкоба К. Джавица), Мадриде (конгресс-центр Ifema), в Вене (выставочный центр Messe Vien) и так далее.
Мы столкнулись с большим трафиком заражённых позже, имели возможность анализировать и делать выводы, а также, конечно, готовиться.
Но не сделали этого.
Зачем долечивать в условиях «Дома-2»?! Отправьте этих людей просто в санатории!
Зато теперь, когда, судя по статистике, прирост заболеваемости пошёл постепенно на спад, начинаем разворачивать дополнительные мощности.
«Меня удивило, что там пытаются развернуть аппараты ИВЛ, создавать реанимации – это вообще нонсенс! – недоумевает профессор Воробьёв. – Реанимация – это слаженная работа бригады. Слаженная! Это коллектив, команда, где каждый знает и понимает друг друга. В нормальных условиях. А если у нас, как сейчас, – вообще, везде, количество снятых с ИВЛ пациентов вдвое ниже, чем во всём мире, это безобразие. Люди набираются со всей страны, они работают в экстремальных условиях».
. И этот же ковид-госпиталь – реальность. Первые «постояльцы» жалуются на условия «Дома-2», в которых им там приходится пребывать. Фото: YouTube.com/скрин с видео
Собственно, это тоже – результат уже упоминавшихся бездумных преобразований, которые возмутили в своё время даже самого президента, когда медицина лишилась высококвалифицированного персонала, потому что в те годы, в 2012-2014 годах, без работы, в результате «оптимизации», осталось огромное количество врачей.
Сегодня же получается странная история. Вроде как временные госпитали оборудуют всерьёз и очень плотно, с другой – принимая во внимание стабилизацию по заболеваемости, туда, скорее всего, будут отправлять на завершение лечения.
Как это уже происходит, допустим, в парке «Патриот», откуда люди выкладывают в Сеть возмутительные кадры обстановки, напоминающей «Дом-2»: сквозные двери, мужчины и женщины практически бок о бок, из медперсонала – несколько медбратьев.
Что касается долечивания тех, кто уже на поправку пошёл, есть же другие варианты: сейчас много стоит закрытых на время пандемии санаториев, гостиниц. Почему не использовать их мощности? Тем более, в них есть определённая медицинская инфраструктура – худо-бедно, но она присутствует. Плюс они изолированы от населённых пунктов. А зачем относительно здоровых людей отправлять в эти центры, где нет ни туалетов, ни персонала, ничего – мне тоже непонятно. Как скот, загнали в стойло – и довольны,
– резюмирует Павел Воробьёв.
«Проще, когда всё закончится, взять и уничтожить эти конструкции. Совсем»
А вот Александр Эдигер считает иначе. По его мнению, санатории, особенно советского периода, вообще ни на что не годятся – в лучшем случае для терапевтических больниц, да и то – в военное, не дай Бог, время.
«Так что не соглашусь: никакого разделения на «чистую» и «грязную» зоны, распределения потоков больных и прочего там не получится. А формирование временных госпиталей на основе, скажем, Дворцов спорта, с «ячейками» для больных, с временными, опять же, лёгкими конструкциями, с формированием палат интенсивной терапии, это – гораздо лучше и адекватнее. Более того, военная схема противоэпидемическая ровно на это и рассчитана, вплоть до палаток», – отмечает Эдигер.
Да, больные будут находиться в спартанских условиях, но зато легче следить и за путями их прохождения, и, в том числе, предотвращать перекрёстное заражение, если таковое может происходить.
Любой поток заражённых, заболевших разными степенями тяжести COVID-19, предполагает наличие абсолютно точного инфекционного стационара. С достаточно понятной схемой изоляции, потоком, укладкой, наблюдением и так далее. А в эрзац-госпиталях, когда они будут освобождаться (это же, я очень надеюсь, скоро закончится), эти временные конструкции убираются, и всё – сняли, уничтожили и забыли,
Впрочем, в любом случае: то, что мы наблюдаем сейчас, даже если согласиться в этом вопросе (создания быстровозводимых ковид-госпиталей) и с одним, и с другим экспертом, – с учётом нюансов обоих, всё-таки мало похоже на продуманную стратегию борьбы с распространением коронавирусной инфекции.
Скорее – действительно, способ помочь и поддержать «своих» коммерсантов. Вопрос только, почему бы им, людям с миллиардными состояниями, не вспомнить, что они, деньги эти, заработали здесь, в России. И тоже могли бы, в свою очередь, в трудную минуту помочь и поддержать – своих соотечественников, свою Родину.
Но бизнес – есть бизнес, правда? Только бизнес.