дом саб вселенная что это
I. C. G. (СИ), стр. 1
========== от автора или немного о Дом/саб вселенной… ==========
Не встречала подобного Галлавича в русском фандоме, решила попробовать.
Очень надеюсь, что найдутся те, кого заинтересует такое развитие событий=)
Для тех, кто не в теме, вот, что Вам нужно знать, если решите прочитать эту работу (данная расшифровка терминов вводится исключительно для этого ФФ и не является единственно верной):
Опека – родители являются законодательно установленными опекунами сабмиссивов не до их совершеннолетия, а до того момента, пока саб не встретит своего истинного Дома, определяясь с ним в пару. Тогда на смену родительской опеке приходит партнерская, закрепленная договором, разорвать который можно только в суде. Лишиться родительской опеки можно так же через суд, но обществом такая практика не приветствуется. Свободный сабмиссив встает на учет в органы опеки и получает временного надзирателя.
Наверное, пока это все.
Данный раздел буду дополнять по мере необходимости, делая на него ссылку в главах, где будут появляться новые термины.
Очень надеюсь, что и в нашем фандоме найдутся любители такой вот альтернативы =D
Микки Милкович не хотел подчиняться. Не хотел стоять на коленях, покорно склонив голову, с мазохистким удовольствием желая угодить своему Доминанту.
Но у метки, появившейся на правом его запястье в период пубертата, на то были свои планы. Три ненавистные буквы, не раз расцарапанные острыми ногтями и растерзанные зубами, ярко выделялись на коже, не оставляя выбора.
Микки не хотел подчиняться. И долгие годы упорных тренировок принесли свои плоды – Милкович научился противостоять простым приказам, игнорируя желания отца и братьев лишний раз унизить «белую ворону», позорившую семейство.
Но головные боли и ломота во всем теле после каждого отказа стали постоянными его спутниками, выворачивая наизнанку внутренности сабмиссива, лежавшего в углу своей крохотной комнаты, из последних сил сдерживая крики отчаяния.
Микки Милкович не хотел подчиняться.
Но ему это было НУЖНО.
Поправляя широкий коричневый браслет на запястье, давивший получше любой висельной веревки, брюнет пробирался к стойке бара, желая погрузиться в алкогольный дурман, обещающий помочь расслабиться и пережить эту ночь.
В последний раз Микки был в «HoCaS» чуть больше месяца назад.
Короткая встреча с высоким блондином закончилась стертыми в кровь коленями, парой синяков на нежной коже шеи, крышесносным оргазмом и несколькими днями на слабительном.
Пожалуй, стоит отметить еще вновь уничтоженную самооценку и тихое обещание больше никогда не возвращаться сюда, данное самому себе в тишине маленькой комнаты той же ночью.
Его хватило на месяц.
Огромный зал, освещенный лишь частыми вспышками неоновых ламп, был переполнен.
Мужчины и женщины всех возрастов и комплекций, разодетые по последней моде или облаченные в растянутые грязные тряпки, расхаживали по помещению, выставляя напоказ перетянутые полосками черно-коричневой кожи левые руки, выбирая партнера на ночь.
Другие же молили о том, чтобы выбрали их.
Такие заведения всегда пользовались популярностью: не состоявшие в постоянных отношениях сабмиссивы нуждались в контроле и доминировании, испытывая невыносимые боли и дикую агонию от отсутствия оных, раз за разом возвращаясь в стены «HoCaS», надеясь среди десятков анонимов, прятавших лица за одинаковыми масками, найти своего истинного Дома.
Но Микки не искал, у него просто не было выбора.
Когда обезболивающие переставали помогать, а тремор конечностей уже мешал нормально функционировать, Милкович, крепко сжав зубы, направлялся по знакомому адресу, обещая себе, что это будет в последний раз.
– Привет, – опрокидывая уже четвертый стакан Джека, услышал брюнет хрипловатый голос сбоку. – Скучаешь? – тонкие губы, единственное, что можно было рассмотреть на лице собеседника из-за маски, растянулись в широкую улыбку, обнажая желтые зубы.
– Нет, – возвращая взгляд обратно к бутылке, прошипел Микки, усиленно сжимая дрожавшими пальцами холодную стекляшку.
Он не пойдет с НИМ.
– Какой строптивый, – но грубость и нежелание парня идти на контакт лишь больше распалили мужчину. – Так даже интересней, – еще шире улыбнулся Доминант, опуская руку на плечо Милковича, тут же сжавшегося под неприятным прикосновением. – Скажи, как тебя зовут?
– Никак, – в голосе собеседника отчетливо слышались нотки приказного характера, но Микки смог устоять, благодаря мучительные годы тренировок.
– Посмотри на меня, – не сдавался мужчина, намереваясь укротить столь любопытный экземпляр, давая прямой приказ.
Всего несколько секунд понадобилось Доминанту на осознание произошедшего и еще пара на то, чтобы догнать парня:
– На колени! – раздалось за спиной Милковича, заставляя посетителей обернуться, а самого Микки замереть на месте. – Я сказал НА КОЛЕНИ, – прокричал Дом, сжав кулаки.
Но средний палец правой руки, взметнувшийся над головой брюнета, ясно дал понять всем, что этого не произойдет.
Огромных усилий Микки стоил следующий шаг, еще больших – устоять на ногах, когда тяжелая ладонь схватила его предплечье, разворачивая на месте.
Голубые глаза саба горели ненавистью, губы сжались в тонкую линию, а утробный грудной рык утонул в гуле голосов заинтересованных наблюдателей. Он не мог пошевелиться, все силы тратя на то, чтобы не упасть в обморок, окончательно капитулируя перед раздирающей внутренности болью, сковавшей тело.
– Отпусти его, – периферийным зрением уловив движение где-то справа, Милкович обернулся на голос долговязого молодого человека, вышедшего из толпы. – Он мой, – услышал Микки, продолжая разглядывать приближающегося к ним Дома: яркие вспышки ламп играли в рыже-красных волосах, приковывая взгляд; широкая грудь, прикрытая лишь обычной белой майкой, вздымалась отрывистыми толчками, выдавая степень раздражения парня, а крепко сжатые кулаки и выпирающие полоски вен на руках – обещание драки.
– Но… – пыл обидчика сильно поутих, когда рыжий приблизился, возвышаясь над тем чуть ли не на голову, – … он не сказал, что занят, – проговорил он, отпуская руку Микки и делая шаг в направлении выхода.
– Пошли со мной, – игнорируя никчемные попытки соперника оправдаться, Дом обратился к брюнету, разворачиваясь и снова пропадая в толпе.
Дом саб вселенная что это
========== от автора или немного о Дом/саб вселенной… ==========
Не встречала подобного Галлавича в русском фандоме, решила попробовать.
Очень надеюсь, что найдутся те, кого заинтересует такое развитие событий=)
Для тех, кто не в теме, вот, что Вам нужно знать, если решите прочитать эту работу (данная расшифровка терминов вводится исключительно для этого ФФ и не является единственно верной):
Опека – родители являются законодательно установленными опекунами сабмиссивов не до их совершеннолетия, а до того момента, пока саб не встретит своего истинного Дома, определяясь с ним в пару. Тогда на смену родительской опеке приходит партнерская, закрепленная договором, разорвать который можно только в суде. Лишиться родительской опеки можно так же через суд, но обществом такая практика не приветствуется. Свободный сабмиссив встает на учет в органы опеки и получает временного надзирателя.
Наверное, пока это все.
Данный раздел буду дополнять по мере необходимости, делая на него ссылку в главах, где будут появляться новые термины.
Очень надеюсь, что и в нашем фандоме найдутся любители такой вот альтернативы =D
Микки Милкович не хотел подчиняться. Не хотел стоять на коленях, покорно склонив голову, с мазохистким удовольствием желая угодить своему Доминанту.
Но у метки, появившейся на правом его запястье в период пубертата, на то были свои планы. Три ненавистные буквы, не раз расцарапанные острыми ногтями и растерзанные зубами, ярко выделялись на коже, не оставляя выбора.
Микки не хотел подчиняться. И долгие годы упорных тренировок принесли свои плоды – Милкович научился противостоять простым приказам, игнорируя желания отца и братьев лишний раз унизить «белую ворону», позорившую семейство.
Но головные боли и ломота во всем теле после каждого отказа стали постоянными его спутниками, выворачивая наизнанку внутренности сабмиссива, лежавшего в углу своей крохотной комнаты, из последних сил сдерживая крики отчаяния.
Микки Милкович не хотел подчиняться.
Но ему это было НУЖНО.
Поправляя широкий коричневый браслет на запястье, давивший получше любой висельной веревки, брюнет пробирался к стойке бара, желая погрузиться в алкогольный дурман, обещающий помочь расслабиться и пережить эту ночь.
В последний раз Микки был в «HoCaS» чуть больше месяца назад.
Короткая встреча с высоким блондином закончилась стертыми в кровь коленями, парой синяков на нежной коже шеи, крышесносным оргазмом и несколькими днями на слабительном.
Пожалуй, стоит отметить еще вновь уничтоженную самооценку и тихое обещание больше никогда не возвращаться сюда, данное самому себе в тишине маленькой комнаты той же ночью.
Его хватило на месяц.
Огромный зал, освещенный лишь частыми вспышками неоновых ламп, был переполнен.
Мужчины и женщины всех возрастов и комплекций, разодетые по последней моде или облаченные в растянутые грязные тряпки, расхаживали по помещению, выставляя напоказ перетянутые полосками черно-коричневой кожи левые руки, выбирая партнера на ночь.
Другие же молили о том, чтобы выбрали их.
Такие заведения всегда пользовались популярностью: не состоявшие в постоянных отношениях сабмиссивы нуждались в контроле и доминировании, испытывая невыносимые боли и дикую агонию от отсутствия оных, раз за разом возвращаясь в стены «HoCaS», надеясь среди десятков анонимов, прятавших лица за одинаковыми масками, найти своего истинного Дома.
Но Микки не искал, у него просто не было выбора.
Когда обезболивающие переставали помогать, а тремор конечностей уже мешал нормально функционировать, Милкович, крепко сжав зубы, направлялся по знакомому адресу, обещая себе, что это будет в последний раз.
– Привет, – опрокидывая уже четвертый стакан Джека, услышал брюнет хрипловатый голос сбоку. – Скучаешь? – тонкие губы, единственное, что можно было рассмотреть на лице собеседника из-за маски, растянулись в широкую улыбку, обнажая желтые зубы.
– Нет, – возвращая взгляд обратно к бутылке, прошипел Микки, усиленно сжимая дрожавшими пальцами холодную стекляшку.
Он не пойдет с НИМ.
– Какой строптивый, – но грубость и нежелание парня идти на контакт лишь больше распалили мужчину. – Так даже интересней, – еще шире улыбнулся Доминант, опуская руку на плечо Милковича, тут же сжавшегося под неприятным прикосновением. – Скажи, как тебя зовут?
– Никак, – в голосе собеседника отчетливо слышались нотки приказного характера, но Микки смог устоять, благодаря мучительные годы тренировок.
– Посмотри на меня, – не сдавался мужчина, намереваясь укротить столь любопытный экземпляр, давая прямой приказ.
Всего несколько секунд понадобилось Доминанту на осознание произошедшего и еще пара на то, чтобы догнать парня:
– На колени! – раздалось за спиной Милковича, заставляя посетителей обернуться, а самого Микки замереть на месте. – Я сказал НА КОЛЕНИ, – прокричал Дом, сжав кулаки.
Но средний палец правой руки, взметнувшийся над головой брюнета, ясно дал понять всем, что этого не произойдет.
Огромных усилий Микки стоил следующий шаг, еще больших – устоять на ногах, когда тяжелая ладонь схватила его предплечье, разворачивая на месте.
Голубые глаза саба горели ненавистью, губы сжались в тонкую линию, а утробный грудной рык утонул в гуле голосов заинтересованных наблюдателей. Он не мог пошевелиться, все силы тратя на то, чтобы не упасть в обморок, окончательно капитулируя перед раздирающей внутренности болью, сковавшей тело.
– Отпусти его, – периферийным зрением уловив движение где-то справа, Милкович обернулся на голос долговязого молодого человека, вышедшего из толпы. – Он мой, – услышал Микки, продолжая разглядывать приближающегося к ним Дома: яркие вспышки ламп играли в рыже-красных волосах, приковывая взгляд; широкая грудь, прикрытая лишь обычной белой майкой, вздымалась отрывистыми толчками, выдавая степень раздражения парня, а крепко сжатые кулаки и выпирающие полоски вен на руках – обещание драки.
– Но… – пыл обидчика сильно поутих, когда рыжий приблизился, возвышаясь над тем чуть ли не на голову, – … он не сказал, что занят, – проговорил он, отпуская руку Микки и делая шаг в направлении выхода.
– Пошли со мной, – игнорируя никчемные попытки соперника оправдаться, Дом обратился к брюнету, разворачиваясь и снова пропадая в толпе.
Дом саб вселенная что это
Негромкий стук в дверь привлек его внимание. В дверях ждала маленькая саба. Она указала на себя, а затем на комнату, показывая жестами, что сама наведет порядок. Очевидно, ее послал Z.
Рауль кивнул головой, не желая выпускать Кимберли из объятий. Он покрепче обернул вокруг нее одеяло, предназначенное специально для сабов, взял на руки, а затем бросил беглый взгляд на сложенную одежду.
— Я оставлю это и вашу сумку в баре, Мастер Рауль.
Глаза Кимберли распахнулись, все еще немного подернутые пеленой. Она улыбнулась женщине, вторя его словам:
Пегги просияла в ответ.
— М-м-м, ты возвращаешься ко мне, gatita?
Рауль поцеловал ее в макушку.
Она потерлась щекой о его грудь, как сонная кошечка.
— Мне нравится, когда Вы держите меня.
Dios, она разбивает ему сердце.
— Мне тоже нравится, когда я держу тебя.
Он вышел в коридор и направился в главное помещение клуба, поморщившись от музыки группы «Alice In Chains», долбящей молотком по голове. Члены клуба, которые наблюдали за игрой с огнем, выразили ему горячую поддержку. Некоторые, заговорив, поняли, что Кимберли до сих пор в сонном состоянии, и перешли на негромкую речь:
Он кивал и улыбался. Рядом с баром за столом он заметил Дамера и Сэма, наблюдавших за сценой подвешивания. Возвращение в реальность. Но они выглядели вполне поглощенными действием, так что у него было время на то, чтобы расшевелить Кимберли. Он поймал взгляд Сэма, затем выбрал тихую зону, зная, что они присоединятся к ним, когда сцена завершится.
Из ниоткуда появилась хорошенькая саба и поставила на стол пиво и бутылку воды. Она прошептала:
Рауль увидел, что на работу за баром заступила Оливия. Отсалютовав ему, она вернулась к смешиванию напитков.
Ким чувствовала себя. чудесно, девушка ощущала приятную слабость и усталость.
Низкий, звучный голос казался таким же сильным, как и обнимающие ее руки. Она моргнула и улыбнулась, посмотрев в темно-шоколадные глаза. Ее сердце наполнилось теплом, как бесконечно растягивающийся воздушный шар. Руки не хотели двигаться, но потребность прикоснуться нарастала внутри, требуя действий. Она положила ладонь на его щеку и почувствовала, как та сморщилась, когда он ухмыльнулся.
Всегда. Она открыла рот, чтобы сказать ему, как сильно его любит, но движение, замеченное краем глаза, заставило ее замолчать. Люди. Она застыла, будто осколок льда насквозь проткнул ее расслабленные мышцы.
Тепло растекалось внутри нее, возвращаясь морским приливом. Боже мой, она слишком любила его.
Его губы изогнулись в улыбке.
Он прижимал ее к себе, и девушка потерлась лбом о его мускулистую грудь, удивляясь, как так произошло, что она начала чувствовать себя в его руках как дома.
— Это была отличная сцена, Рауль. Именно то, что мне нужно для аукциона.
Приближающийся голос был ужасным, приторным, заставляющим ее чувствовать себя плохо. отвратительно. вызывая в ней необходимость сбежать от него. Сбежать и спрятаться. Надзиратель.
Она пискнула, и руки Мастера R сжались. Он легонько подтянул ее вверх, прислонившись подбородком к ее макушке. Она прижалась лицом к его шее, вдыхая чистый запах, похожий на дыхание штормового океана. Мужественный. Надежный.
Голоса возле нее не стихали. Она отвернула голову, сознательно не глядя на работорговца. Прислонившись щекой к плечу Мастера R, Ким наблюдала за людьми, наполнявшими клуб, и игровыми зонами.
Далее, шестифутовая веревочная паутина с привязанной к ней миловидной темноволосой сабой. Когда она свободно пошевелила ногой, ее лицо озарилось смехом, и она сказала что-то, несомненно, дерзкое своему более зрелому Дому. Внезапно он жестко ударил ее по лицу, отчего у нее дернулась в сторону голова. Саба повернулась к нему, ее губы кровоточили, лицо выражало чистейший ужас от потрясения. Она заплакала.
Ким попыталась приподняться, чтобы пойти на помощь, но Мастер R держал ее очень крепко.
По направлению к сцене ураганом пронеслась Джессика. Невысокая блондинка шагнула прямо в огороженную зону, что-то сказала Дому и начала расстегивать ограничители сабы. Худой мужчина, по внешности типичный англичанин, оттолкнул ее прочь. Она отпихнула его, что-то выкрикивая. И он схватил ее.
Ким боролась с крепко обхватившими ее руками.
Небольшой щипок за задницу подсказал ей, что он не рассержен. Тем временем к зоне подошел крупный Дом в жилете с золотой отделкой, вероятно, Смотритель Подземелья. Жестокий Дом хмурился, разговаривая с ним. Джессика не обращала на них внимания, занимаясь тем, что пыталась освободить маленькую сабу.
Когда появился Мастер Z, вся активность в этой зоне остановилась. Мужчина был эффективнее, чем полицейская сирена.
Успокоившись, Ким огляделась. Мастер Сэм покинул их и стоял почти у сцены. Надзиратель изучал всю эту шумиху со. странным. выражением на лице.
Ким отвернулась. Почти ничего необычного. Агрессивный англичанин Дом указал на Джессику. Густо покраснев, она разразилась руганью в ответ.
Мастер Z закрыл ей рот рукой. Секундой позже он отдернул руку, и выражение его лица приобрело гранитную твердость. Он переместился, и резко поставил Джессику на колени. Зажав в кулак ее волосы, он безжалостно прижал ее голову к своему бедру. Ничего себе. Она на самом деле укусила Мастера Z? Боже мой, она влипла.
Мастер Z не смотрел вниз. С по-прежнему пугающе холодным лицом, он обратился к этому ничтожеству, называющим себя Домом. Мужчина сделал шаг назад.
Мастер R беспечно рассмеялся.
— Не стоит того, чтобы начинать все с начала.
Пауза, словно Дамер хотел продолжить попытки, но затем сдался:
— Обучение подразумевает определенные трудности, не так ли? Я в последнее время работал с одним экземпляром, так как до сих пор владею одной из рабынь, с которой Вы уже знакомы. Рыжеволосую женщину не купили. Рабыни постарше часто не так хорошо продаются, так что я могу только надеяться, что подготовка сделает ее более привлекательной.
Дом саб вселенная что это
========== от автора или немного о Дом/саб вселенной… ==========
Не встречала подобного Галлавича в русском фандоме, решила попробовать.
Очень надеюсь, что найдутся те, кого заинтересует такое развитие событий=)
Для тех, кто не в теме, вот, что Вам нужно знать, если решите прочитать эту работу (данная расшифровка терминов вводится исключительно для этого ФФ и не является единственно верной):
Опека – родители являются законодательно установленными опекунами сабмиссивов не до их совершеннолетия, а до того момента, пока саб не встретит своего истинного Дома, определяясь с ним в пару. Тогда на смену родительской опеке приходит партнерская, закрепленная договором, разорвать который можно только в суде. Лишиться родительской опеки можно так же через суд, но обществом такая практика не приветствуется. Свободный сабмиссив встает на учет в органы опеки и получает временного надзирателя.
Наверное, пока это все.
Данный раздел буду дополнять по мере необходимости, делая на него ссылку в главах, где будут появляться новые термины.
Очень надеюсь, что и в нашем фандоме найдутся любители такой вот альтернативы =D
Микки Милкович не хотел подчиняться. Не хотел стоять на коленях, покорно склонив голову, с мазохистким удовольствием желая угодить своему Доминанту.
Но у метки, появившейся на правом его запястье в период пубертата, на то были свои планы. Три ненавистные буквы, не раз расцарапанные острыми ногтями и растерзанные зубами, ярко выделялись на коже, не оставляя выбора.
Микки не хотел подчиняться. И долгие годы упорных тренировок принесли свои плоды – Милкович научился противостоять простым приказам, игнорируя желания отца и братьев лишний раз унизить «белую ворону», позорившую семейство.
Но головные боли и ломота во всем теле после каждого отказа стали постоянными его спутниками, выворачивая наизнанку внутренности сабмиссива, лежавшего в углу своей крохотной комнаты, из последних сил сдерживая крики отчаяния.
Микки Милкович не хотел подчиняться.
Но ему это было НУЖНО.
Поправляя широкий коричневый браслет на запястье, давивший получше любой висельной веревки, брюнет пробирался к стойке бара, желая погрузиться в алкогольный дурман, обещающий помочь расслабиться и пережить эту ночь.
В последний раз Микки был в «HoCaS» чуть больше месяца назад.
Короткая встреча с высоким блондином закончилась стертыми в кровь коленями, парой синяков на нежной коже шеи, крышесносным оргазмом и несколькими днями на слабительном.
Пожалуй, стоит отметить еще вновь уничтоженную самооценку и тихое обещание больше никогда не возвращаться сюда, данное самому себе в тишине маленькой комнаты той же ночью.
Его хватило на месяц.
Огромный зал, освещенный лишь частыми вспышками неоновых ламп, был переполнен.
Мужчины и женщины всех возрастов и комплекций, разодетые по последней моде или облаченные в растянутые грязные тряпки, расхаживали по помещению, выставляя напоказ перетянутые полосками черно-коричневой кожи левые руки, выбирая партнера на ночь.
Другие же молили о том, чтобы выбрали их.
Такие заведения всегда пользовались популярностью: не состоявшие в постоянных отношениях сабмиссивы нуждались в контроле и доминировании, испытывая невыносимые боли и дикую агонию от отсутствия оных, раз за разом возвращаясь в стены «HoCaS», надеясь среди десятков анонимов, прятавших лица за одинаковыми масками, найти своего истинного Дома.
Но Микки не искал, у него просто не было выбора.
Когда обезболивающие переставали помогать, а тремор конечностей уже мешал нормально функционировать, Милкович, крепко сжав зубы, направлялся по знакомому адресу, обещая себе, что это будет в последний раз.
– Привет, – опрокидывая уже четвертый стакан Джека, услышал брюнет хрипловатый голос сбоку. – Скучаешь? – тонкие губы, единственное, что можно было рассмотреть на лице собеседника из-за маски, растянулись в широкую улыбку, обнажая желтые зубы.
– Нет, – возвращая взгляд обратно к бутылке, прошипел Микки, усиленно сжимая дрожавшими пальцами холодную стекляшку.
Он не пойдет с НИМ.
– Какой строптивый, – но грубость и нежелание парня идти на контакт лишь больше распалили мужчину. – Так даже интересней, – еще шире улыбнулся Доминант, опуская руку на плечо Милковича, тут же сжавшегося под неприятным прикосновением. – Скажи, как тебя зовут?
– Никак, – в голосе собеседника отчетливо слышались нотки приказного характера, но Микки смог устоять, благодаря мучительные годы тренировок.
– Посмотри на меня, – не сдавался мужчина, намереваясь укротить столь любопытный экземпляр, давая прямой приказ.
Всего несколько секунд понадобилось Доминанту на осознание произошедшего и еще пара на то, чтобы догнать парня:
– На колени! – раздалось за спиной Милковича, заставляя посетителей обернуться, а самого Микки замереть на месте. – Я сказал НА КОЛЕНИ, – прокричал Дом, сжав кулаки.
Но средний палец правой руки, взметнувшийся над головой брюнета, ясно дал понять всем, что этого не произойдет.
Огромных усилий Микки стоил следующий шаг, еще больших – устоять на ногах, когда тяжелая ладонь схватила его предплечье, разворачивая на месте.
Голубые глаза саба горели ненавистью, губы сжались в тонкую линию, а утробный грудной рык утонул в гуле голосов заинтересованных наблюдателей. Он не мог пошевелиться, все силы тратя на то, чтобы не упасть в обморок, окончательно капитулируя перед раздирающей внутренности болью, сковавшей тело.
– Отпусти его, – периферийным зрением уловив движение где-то справа, Милкович обернулся на голос долговязого молодого человека, вышедшего из толпы. – Он мой, – услышал Микки, продолжая разглядывать приближающегося к ним Дома: яркие вспышки ламп играли в рыже-красных волосах, приковывая взгляд; широкая грудь, прикрытая лишь обычной белой майкой, вздымалась отрывистыми толчками, выдавая степень раздражения парня, а крепко сжатые кулаки и выпирающие полоски вен на руках – обещание драки.
– Но… – пыл обидчика сильно поутих, когда рыжий приблизился, возвышаясь над тем чуть ли не на голову, – … он не сказал, что занят, – проговорил он, отпуская руку Микки и делая шаг в направлении выхода.
– Пошли со мной, – игнорируя никчемные попытки соперника оправдаться, Дом обратился к брюнету, разворачиваясь и снова пропадая в толпе.