доска маннергейма что это
В Петербурге демонтировали мемориальную доску Маннергейму
Мемориальную доску финскому маршалу Карлу Густаву Маннергейму сняли с фасада здания на Захарьевской улице в Санкт-Петербурге, передает ТАСС. Эту же информацию подтверждают «Интерфакс» и «Фонтанка». Последняя пишет, что доску сняли «неизвестные». Также издание опубликовало фотографии с места событий.
По данным ТАСС, в настоящее время рабочие закрашивают место, где размещалась доска. Они рассказали корреспонденту агентства, что демонтаж произошел около 22:30 мск. Заказчика демонтажа рабочие не назвали, отметив лишь, что их наняли «просто закрасить дырки на стене».
Российское военно-историческое общество на своем сайте сообщило, что доска Маннергейму перенесена в музей Первой мировой войны в Царском Селе. «Теперь он [памятный знак] будет храниться в качестве экспоната в Музее Первой мировой войны «Ратная палата», — говорится в сообщении организации.
В конце сентября Смольнинский районный суд Петербурга отклонил административный иск к правительству города с требованием демонтировать доску Маннергейму и признать ее установку незаконной. С иском обращался житель Петербурга Павел Кузнецов.
Однако позже источник в органах власти Петербурга рассказал «Интерфаксу», что доска все же будет демонтирована. Это будет сделано до конца 2016 года, утверждал собеседник агентства. «Есть решение доску демонтировать. Снимут ее те же, кто и устанавливал», — сказал источник. Он добавил, что доска выглядит «непрезентабельно» из-за постоянного нападения вандалов.
Памятная доска Маннергейму была установлена в июне этого года на фасаде здания, где в XIX веке располагались казармы Кавалергардского полка, где Маннергейм служил после окончания Николаевского военного училища.
После того как памятная доска была установлена, ее неоднократно обливали краской, в начале октября на ней были обнаружены повреждения, похожие на следы от пуль, а 10 октября активисты «Другой России» порубили ее топором.
«Личность Маннергейма вызывает горячие споры. Но однозначно можно сказать, что это личность незаурядная и имеющая отношения к нашей истории, и роль его еще долго будут изучать историки», — говорил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков.
Министр культуры России Владимир Мединский, который присутствовал на церемонии открытия памятной доски, подчеркивал, что мемориал Маннергейма устанавливается для того, чтобы сохранить память. Он отмечал, что возведение памятников героям Первой мировой войны — это попытка справиться с трагическим расколом в обществе.
Карл Густав Маннергейм родился в 1867 году в Великом княжестве Финляндском (входило в состав Российской империи), с 1887 года по 1917 год служил в русской армии, участвовал в Русско-японской войне, командовал несколькими частями в Первую мировую войну. После прихода большевиков к власти Маннергейм уехал в Финляндию, которая провозгласила независимость от России, и в 1918 году был назначен главнокомандующим финской армией. В ходе Зимней войны и Второй мировой войны возглавлял финскую армию в боях против СССР. 4 августа 1944 маршал Маннергейм стал президентом Финляндии.
В Петербурге демонтировали памятную доску генералу Маннергейму
Мемориальная доска, ставшая точкой преткновения администрации города и активистов, исчезла со стен Военного инженерно-технического университета вечером 13 октября.
Вечером 13 октября, в 22:30, в Петербурге сняли многострадальную памятную доску Карлу Маннергейму со стены бывшей казармы Кавалергардского полка на Захарьевской улице.
Двое мужчин забрались по лесам на высоту второго этажа здания, на тот уровень, где висела доска, внизу стояли люди в форме и ещё несколько человек. 
Фото: ©L!FE
Мужчины подцепили доску на крюк крана, затем её расшатали и оторвали от стены. 
Фото: ©L!FE
После памятный знак погрузили на кран, который увёз его с Захарьевской улицы. 
Фото: ©L!FE
Мемориальную доску Карлу Густаву Маннергейму разместили на Захарьевской улице 16 июня 2016 года. Барельеф с изображением генерал-лейтенанта был торжественно водружён на стену Военного инженерно-технического университета — в самом центре города, в двух шагах от Таврического сада, администрации Петербурга и прочих знаковых мест – по инициативе Российского военно-исторического общества.
На открытии памятной доски присутствовали руководитель Администрации Президента России Сергей Иванов и министр культуры Владимир Мединский. Мероприятие прошло в чрезвычайно торжественной атмосфере: несмотря на всю неоднозначность личности Маннергейма, не обошлось без оркестра и почётного караула. Однако почести, оказанные белому генералу, принимавшему участие в блокаде Ленинграда, многих жителей города чрезвычайно возмутили.
Интернет всколыхнула волна негативных комментариев от петербуржцев, поражённых подобным поступком. «Доска палачу россиян Маннергейму в Питере – оскорбление памяти павших солдат и жителей Ленинграда!», «Он был пособником Гитлера и помогал в поддержании блокады Ленинграда с северо-запада. Устанавливать ему памятную табличку в этом городе — это глумление над сотнями тысяч погибших блокадников!» — подобные высказывания посыпались градом и в СМИ, и в соцсетях. Но одним интернет-пространством возмущение петербуржцев не ограничилось.
Очень скоро мемориальная доска окрасилась красным — уже 19 июня, всего через три дня после торжественных мероприятий с оркестром и Владимиром Мединским барельеф облили алой краской. Кто совершил этот шаг в первый раз, так и осталось тайной, однако первая ласточка отнюдь не стала последней.
Фото: © L!FE
В начале августа, второго числа, красный колер вновь изменил имидж генерал-лейтенанта и бывшего президента Финляндии. Однако на этот раз у этой своеобразной акции протеста нашлись организаторы, не побоявшиеся взять на себя ответственность. Ими оказались представители незарегистрированной национал-большевистской партии «Другая Россия». Впрочем, несмотря на то что «метатели краски» попались сотрудникам правоохранительных органов, можно сказать, на горячем, задерживать их полиция не стала.
И в первый, и во второй раз «кровавые» пятна с лица маршала смыли. Тогда противники идеи увековечить память Маннергейма решили применить «тяжёлую артиллерию» — барельеф облили кислотой.
Пока активисты и неизвестные противники Карла Густава портили мемориальную доску вместе со стенами бывших казарм Кавалергардского полка, на которых она висела, остальные граждане пытались убедить администрацию просто снять и убрать яблоко раздора. Но в ходе дискуссий горожан с представителями власти выяснилось, что открытие памятной доски с соответствующими инстанциями вообще никто не согласовывал.
Незаконность установки памятника подтвердили в администрации Центрального района Петербурга. Тогда один из жителей города подал к правительству Петербурга иск с требованием демонтировать доску. Ещё летом иск был направлен в Смольнинский районный суд, который сначала отложил рассмотрение дела на конец сентября, а затем, 27 сентября, благополучно отклонил его.
Фото: © L!FE
А 10 октября уже признавшиеся в нелюбви к Маннергейму активисты «Другой России» пошли ещё дальше: они напали на барельеф с топором, засняв свой акт гражданского волеизъявления на камеру. Лидер петербургского отделения партии Андрей Дмитриев рассказал Лайфу, что в акции участвовало четыре человека: один рубил, другие держали лестницу. Он также подчеркнул, что это не первая и не последняя подобная акция.
Фото: © «Другая Россия»
— За четыре месяца доску трижды обливали краской, один раз кислотой, стреляли в неё. Теперь порубили топором. Мы дважды краской обливали, остальное делали неизвестные, — прокомментировал Дмитриев. — Не хотят снимать, значит, так будет продолжаться и дальше всеми подручными средствами.
О «конфликте Маннергейма» высказались в эфире Лайфа публичные люди — Наталья Поклонская и Эдуард Лимонов.
Наталья Поклонская, бывший культовый прокурор Крыма и новоиспечённый депутат Госдумы, в интервью Лайфу сообщила, что, по её мнению, «доски раздора» в Петербурге быть не должно. Однако решать данный вопрос она бы предоставила самим жителям города:
— Решение о доске Маннергейму пусть принимают люди. Общественные слушания. Моё мнение такое, что, скорее, не должна быть доска в Петербурге. Это вопрос спорный, и необходимо решать его людям, которые там живут, историкам, политикам, — сказала Наталья Поклонская.
Фото: ©L!FE/Владимир Суворов
Примерно в том же ключе, но значительно более резко высказался Эдуард Лимонов:
— Маннергейм — отвратительная фигура. Половина жертв, умерших в Ленинграде от холода, — на его совести. Они держали фронт с севера, не позволяя людям получать питание и продукты. Я не знаю, какой русский влиятельный идиот додумался поставить эту доску. Это пощёчина всем блокадникам. Общество бьётся. Два раза заливали краской, это только наши. Люди выступали против доски, но никто не отреагировал. Теперь вот топором рубят. Это большая несправедливость, что стоит доска Маннергейму. Это плевок на могилы всех блокадников, людей, которые там умерли, — заявил в интервью Лайфу писатель.
Фото: © L!FE/Владимир Суворов
Карл Густав Маннергейм — личность в российской истории весьма неоднозначная. Родившийся в Финляндии в семье барона и графини, в возрасте 13 лет он вместе с семьёй был брошен отцом. Разорившийся Маннергейм-старший решил «начать жизнь с чистого листа» в Париже. Через год скончалась мать Густава, и будущий маршал отправился в Россию — строить военную карьеру.
Армии Российской империи Маннергейм отдал более 30 лет, начав службу корнетом и закончив генерал-лейтенантом. Густав Карлович был членом общества Императорских рысистых бегов, в начале карьеры подбирал лошадей-моделей для картин Серова и крутил романы сразу с двумя Шуваловыми – графиней и артисткой, чем доводил законную супругу до исступления (в 1901 году баронесса не выдержала и уехала медицинской сестрой на Дальний Восток).
Фото: © ru.wikipedia.org
Уставшая жена бросила Маннергейма в 1904 году — баронесса отправилась с дочерьми и документами на имение в Париж, а мужу оставила только его карточные долги. В этом же году Густав Карлович встретил Новый год на балу у императора Николая II.
После объявления Русско-японской войны Маннергейм принял решение отправиться на фронт – впрочем, не сразу, а лишь через девять месяцев после её начала. Графиня Шувалова после таких известий также отправилась медсестрой во Владивосток.
За годы службы в российской армии Маннергейм получил все существовавшие на тот момент (до 1918 года) государственные военные награды. Более того, барон в конце своей жизни оказался человеком, получившим по итогам двух мировых войн награды от обеих воюющих сторон. Всего на парадном мундире маршала Финляндии было 123 различных ордена.
Однако революция 1917 года отвратила генерал-лейтенанта от России. Оставшись монархистом до мозга костей, после победы большевиков Маннергейм уехал в Финляндию, которой Владимир Ильич к тому времени как раз даровал независимость.
Фото: © ru.wikipedia.org
В Финляндии военная карьера барона не сразу, но всё-таки пошла в гору. В 1931 году он стал президентом Государственного комитета обороны Финляндии, а в 1933 ему было присвоено звание фельдмаршала.
Русско-финскую войну 1939–1940 годов фельдмаршал Маннергейм встретил в чине верховного главнокомандующего. Именно он руководил войсками Финляндии, сражавшимися с Красной армией.
Фото: © ru.wikipedia.org
В 1941 году Гитлер обратился к Маннергейму с просьбой пустить на финские земли немецкие войска — и барон эту просьбу исполнил. В трагические 872 дня блокады Ленинграда именно Маннергейм руководил осадой города с севера.
Карл Маннергейм — нацист или русский герой?
1 сентября власти Санкт-Петербурга подтвердили незаконность установки доски Маннергейму, финскому военному и государственному деятелю. Мемориальная доска была открыта 16 июня в центре на здании Военного инженерно-технического университета. Уже через три дня неизвестные облили её краской. Причина вандализма кроется в противоречивой личности Маннергейма, который стал для истории и героем, и антигероем.
— Кто такой Маннергейм?
— Карл Маннергейм — известный военачальник, офицер русской армии и президент Финляндии в 1944—1946 годах. В годы Второй мировой войны Маннергейм был союзником Гитлера, но сам Сталин уберёг его от судебного процесса над виновными в войне.
— Союзник Гитлера? И за какие заслуги ему установили мемориальную доску?
— Маннергейм участвовал в русско-японской войне 1903—1905 годов. И за год боевых действий он трижды был удостоен боевых наград и, более того, произведён в полковники. А во время Первой мировой войны он командовал разными частями русской армии. Вообще всю войну Маннергейм был в действующей армии, в основном он воевал на фронтах против Австро-Венгрии и в Румынии. Более того, уже в самом начале войны за заслуги он был награждён давно желанным Георгиевским крестом. Об этом говорят инициаторы установки доски.
— А почему доску установили в Петербурге? И напомните, где именно?
— Доску установили на здании Военного инженерно-технического университета (ул. Захарьевская, 22), где до революции находилась церковь Святых и праведных Захарии и Елизаветы, на этой же территории располагались казармы и манеж Кавалергардского полка, в котором служил Маннергейм.
— И кто инициировал установку доски?
— Военно-историческое общество, а их инициативу поддержал министр культуры Владимир Мединский.
— А кто недоволен тем, что установили доску? Почему её несколько раз обливали краской?
— Недовольна общественность, которая считает, что Маннергейм не заслуживает никакой мемориальной зоны, потому что был сторонником Гитлера. Действительно, через три дня после установки неизвестные облили доску краской, а ещё через 10 дней другие неизвестные её отмыли. Правда, 2 августа активисты «Другой России» вновь облили памятный знак красной краской. Интересно, что п роведению акции почему-то не помешала дежурившая на месте охрана, а прибывшие туда полицейские никого не задержали. Позже доску вновь очистили от краски.
Даже переводчик Дмитрий Пучков (Гоблин), который входит в состав общественного совета Минкульта, раскритиковал инициативу установки доски: «Могу поздравить тех, кто принимает такие решения. Это значит, что мы уверенно движемся в сторону неонацизма. Конечно же, такому человеку, безусловно, должна быть установлена памятная доска в городе Ленинграде, жителей которого он убивал. Следующий шаг — это установление памятника Гитлеру в Москве».
— Почему эти неизвестные недовольны? Правда, что Маннергейм — спорная фигура? В чём его злодеяния?
— Ого, ничего себе! А что говорят установщики?
— Мединский сказал, что доска в честь Маннергейма — это ещё одна попытка Российского военно-исторического общества преодолеть трагический раскол в нашем обществе. А р уководитель Администрации Президента России Сергей Иванов на церемонии открытия доски заявил: «Как говорится, из песни слов не выкинешь. Никто не собирается обелять действия Маннергейма после 1918 года, но до 1918 года он служил России, и если уж быть совсем откровенным, то он прожил и прослужил в России дольше, чем он служил и жил в Финляндии».
— А там же ещё кто-то иск подал с просьбой признать установку доски незаконной?
— Всё верно! Один из петербуржцев обратился с иском в Смольный суд: он считает, что правительство незаконно установило памятную доску Маннергейму, и требует демонтировать её. Кстати, администрация Петербурга уже подтвердила незаконность, а всё из-за отсутствия правоустанавливающих документов. Получается, что доску РВИО установили самовольно.
— А что сейчас говорят ответственные за доску?
— Отмалчиваются. И сполнительный директор Российского военно-исторического общества Владислав Кононов заявил, что к ним по поводу демонтажа доски никто не обращался: «Нам ничего об этом неизвестно. В суд нас не вызывали, нам ничего неизвестно о суде, статусе законности или незаконности. Есть ощущение, что журналисты друг у друга переписывают, каждый раз добавляя какие-то подробности».
А Владимир Мединский 1 сентября поделился с прессой своим планом написать статью о финском маршале и опубликовать её в какой-нибудь всероссийской газете. По словам министра, статья будет интересна «для многих людей, не владеющих полной информацией по этому вопросу».
СМИ пишут, что доску должны демонтировать до 8 сентября. В этот день исполнится 75 лет с начала блокады Ленинграда фашистскими войсками. Н а этот день власти Петербурга согласовали митинг против доски Маннергейму.
Новое в блогах
Точка взлома. Когда некомпетентность опаснее злого умысла.
Российским военно-историческим обществом (РВИО) 16 июня в Санкт-Петербурге открыта мемориальная доска генералу Карлу Маннергейму. По словам участвовавшего в торжественной церемонии министра культуры РФ Владимира Мединского, это сделано, чтобы «в канун столетия русской революции преодолеть трагический раскол в нашем обществе». Однако с преодолением раскола что-то не заладилось: увековечивание памяти Маннергейма вызвало гневную реакцию как в прессе, так и в социальных сетях. Уже через пару дней на доску плеснули красную краску, и подобное, судя по всему, повторится еще не раз.
Что же пошло не так?
Установка мемориальной доски Маннергейму стала возможна не благодаря изменению политики Кремля по отношению к проблеме героизации нацистских пособников, а исключительно из-за вопиющей некомпетентности сотрудников РВИО. Подобно не выдерживающему элементарной критики современному украинскому мифу о непричастности ОУН-УПА и ее руководства к массовым убийствам и этническим чисткам в определенных кругах российского общества сложился миф о Маннергейме как о честном и благородном русском офицере, любившем свою вторую родину. Этот миф сформировался прежде всего благодаря мемуарам самого маршала, и согласно ему Маннергейм был вынужден вступить в Великую Отечественную войну на стороне Гитлера, однако он остановил на «старой границе» наступавшие на Ленинград финские войска и тем самым спас город. Более того, в отличие от германских войск финны не обстреливали и не бомбили Ленинград. Участие Финляндии в войне против Советского Союза ― не более чем досадная случайность, которая к тому же была преодолена в 1944 году.
Проблема в том, что многочисленные публикации профессиональных ученых, занимавшихся историей Финляндии соответствующего периода (таких, например, как профессор В.Н. Барышников из Санкт-Петербургского государственного университета или профессор С.Г. Веригин из Петрозаводского государственного университета), рисуют совсем другую картину.
В 1941-м руководство Финляндии видело целью войны против СССР не только восстановление границ 1939 года, но и приобретение новых территорий. К Финляндии должны были отойти Кольский полуостров и вся Карелия, южную границу планировалось провести по Неве. Что же касается Ленинграда, то финское правительство соглашалось с нацистами: этот город необходимо ликвидировать. В полном соответствии с общим планом финские войска замкнули северное полукольцо блокады и вопреки мифу остановились не сами, а были остановлены частями Красной Армии на рубеже Карельского укрепрайона, преодоление которого сулило огромные потери. Именно поэтому, кстати, финская артиллерия не обстреливала Ленинград ― дальности орудий не хватало. К осени 1941 года финские войска перекрыли пути сообщения Ленинграда с Мурманском и Архангельском, а также Балтийско-Волжский водный путь, тем самым внеся весомый вклад в массовую гибель ленинградцев от голода. А в октябре 1942 года финские части совместно с немцами предприняли попытку перехватить ладожскую Дорогу жизни и захватить остров Сухо — к счастью, безрезультатно. Так что гибель ленинградских блокадников ― на совести Маннергейма в той же мере, как и германских генералов.
На оккупированной финскими войсками территории Карелии все было не лучше. Первое, чем занялись там финны, ― это этнической чисткой «инородцев», то есть в первую очередь русских. В соответствии с приказом Маннергейма №132 от 8 июля 1941 года для русских организовывались концлагеря. По численности угодившего за колючую проволоку мирного населения Карелия быстро вышла на первое место среди всех оккупированных территорий СССР. Ни в одной из областей, оккупированных нацистами, не было такого количества лагерей. В финских концлагерях погибло от четверти до трети узников. А ведь были еще и военнопленные… В хранящихся в Государственном архиве Российской Федерации фонде Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию преступлений оккупантов более чем достаточно материалов об этих преступления против человечности, совершенных в соответствии с приказами Маннергейма.
Обо всем этом известно любому мало-мальски интересующемуся историей Великой Отечественной войны человеку. Стоит ли удивляться такой бурной реакции на установленную в Петербурге мемориальную доску финскому маршалу? В российском обществе, консолидированном памятью о Победе, подобные вещи приводят к катастрофическим с политической точки зрения последствиям. И они уже очевидны.
На внешнеполитической арене подорвана проводимая Министерством иностранных дел работа по противодействию героизации нацистских пособников в странах постсоветского пространства. Трудно возражать против установки памятника тому же Гарегину Нжде или Степану Бандере, если государственное РВИО увековечивает память создателя концлагерей для русского населения. В украинских СМИ уже торжествуют: Россия-де, «потеряла моральное право осуждать “украинский фашизм”». Нет никакого сомнения, что вскоре этот тезис возьмут на вооружение и дипломаты. Российскому МИД в Генассамблее ООН теперь будет трудно убеждать другие страны голосовать за резолюцию, осуждающую героизацию нацистских пособников.
С точки зрения внутренней политики проблем не меньше. Вопреки рассуждениям РВИО о «преодолении раскола», доска Маннергейма этот раскол породила, причем прежде всего ― в лояльном власти «крымском» большинстве. Несистемная «либеральная» оппозиция установку доски либо одобряет, либо относится к ней нейтрально, а вот «крымское» большинство впервые оказалось расколото и искусственным образом поставлено в оппозицию к власти. Достигнутое в последние годы единение общества дало серьезнейшую трещину. Более того, была создана долгоиграющая «точка раскола». Доску Маннергейма уже облили краской. Что теперь делать властям? Выставлять у доски охрану? Если нет ― это будет повторяться снова и снова. Если да ― получится, что российская полиция охраняет мемориальную доску соорганизатору блокады. В этот раз атаковавшие доску люди скрылись; а что если найдется человек, который публично расколет доску и сдастся полиции? Его придется судить ― за уничтожение мемориальной доски организатору концлагерей для русского населения Карелии. Подобный процесс, вне всякого сомнения, вызовет еще большее общественное негодование и сильно ударит по власти. Причем в преддверии парламентских выборов.
Закрывать глаза на возникшие проблемы неразумно — необходимо принимать оперативные меры по исправлению ситуации. Насколько это возможно. И, разумеется, стоит задуматься о том, как предотвратить подобные инциденты в будущем.
В принципе, к мнению эксперта такого уровня добавить нечего, кроме, разве что, одного.
Министр культуры Мединский, принимавший участие в установке доски одному из организаторов блокады Маннергейму (а ранее осуждавший его как гитлеровского пособника в книгах), теперь от подобных вопросов просто убегает, повизгивая и сбивая с ног журналистов.
Интересно выходит. Вроде памятником гитлеровцу хотели какой то раскол устранить. А теперь цельный министр по задворкам от журналистов прячется, устранил раскол и сразу откололся, получается?