Эксперимент показывает что форма вопроса влияет на ответ свидетеля дтп
Расследование ДТП – одно из сложных направлений в работе следователя
В сентябре 2015 года в городе Тында Амурской области произошло резонансное дорожно-транспортное происшествие, не оставившее равнодушным ни одного человека. Около 18.00 часов один из местных жителей на своем автомобиле Тойота-Корона двигался по проезжей части улицы Верхненабережная. В этот момент из-за забора на проезжую часть с целью ее перехода выбежал мальчик. Уже после, в ходе расследования, будет доказано, что водитель иномарки нарушил ПДД – и это стало причиной страшной трагедии. Превысив скоростной режим, мужчина совершил наезд на малолетнего пешехода. Мальчик, 2010 года рождения, с многочисленными травмами был доставлен в больницу. Спустя несколько дней маленького жителя Приамурья не стало.
По факту ДТП было возбуждено уголовное дело.
В тот момент только ленивый не обсуждал это дорожно-транспортное происшествие. Версии выдвигались разные: и то, что водитель, наверное, был пьян, и то, что мальчик только сам виноват в произошедшем, и многое другое. Но установить истинные причины и выяснить, кто же прав, а кто виноват в этой трагедии, смогли только следователи.
Были проведены соответствующие следственные эксперименты, являющиеся неотъемлемым элементом расследования подобных уголовных дел. Изначально следователями была дана оценка зафиксированным следам торможения. Автомобиль – участник ДТП был выставлен на воспроизведённый на асфальтовом покрытии след, что позволило более точно установить действительное место наезда на пешехода, и опровергнуть версию подозреваемого о том, что место наезда находилось возле правого края проезжей части.
В дальнейшем был проведён еще один следственный эксперимент для определения темпа движения пешехода. Дело в том, что проведённый ранее эксперимент не учёл то обстоятельство, что погибший мальчик перед наездом выходил на проезжую часть и вернулся на обочину, о чем говорили свидетельские показания. А это значит, что время нахождения пешехода в поле зрения водителя значительно увеличилось.
Также в ходе следствия было установлено, что до того момента, как из-за забора выбежал мальчик, сначала дорогу перебежал еще один ребенок. Это позволило сделать вывод о том, что водитель должен был проявить особую осторожность и предусмотрительность, в отношении второго мальчика, находящегося возле края проезжей части. Но обвиняемый это во внимание не принял.
Водитель иномарки утверждал, что двигался со скоростью 55 км/ч. Однако результаты проведенной судебной автотехнической экспертизы показали, что его скорость в данных дорожных условиях тогда составляла около 70 км/ч. А значит водитель нарушил ПДД, превысив скорость движения.
Собранные доказательства были положены в качестве исходных данных на разрешение судебной автотехнической экспертизы. На основании представленных сведений эксперт – автотехник пришёл к выводу о том, что водитель имел техническую возможность избежать наезда на пешехода, применив меры к снижению скорости в момент его обнаружения.
Также в ходе расследования были установлены и другие важные детали. Следователем было вынесено предписание в адрес администрации г. Тынды об устранении обстоятельств, способствующих совершению преступления. В ходе проведенной проверки установлено, что забор, находящийся возле проезжей части, из-за которого выбежал ребенок, построен с нарушениями. Виновные лица привлечены к административной ответственности.
В настоящий момент расследование уголовного дела окончено, материалы направлены в суд. Своей вины обвиняемый так и не признал. Однако это не освобождает его от ответственности.
Наш мозг способен создавать ложные воспоминания, но это не всегда плохо
Вы никогда не попадали в ситуацию, когда вместе с кем-то становились свидетелем какого-то события, но почему-то по-разному затем вспоминали, что произошло? Казалось бы, вы были рядом, видели одно и то же, но почему-то имеете разнящиеся воспоминания о событии. На самом деле такое происходит довольно часто. И все дело в том, что человеческая память неидеальна. Несмотря на то, что мы все привыкли полагаться на наши воспоминания, наш мозг со временем может их изменять.
Элизабет Лофтус является профессором когнитивной психологии и занимается исследованиями человеческой памяти не один десяток лет. Она хорошо известна в этой сфере благодаря своим исследованиям пластичности человеческих воспоминаний, природы, а также особенностей создания ложных воспоминаний. Научные работы Лофтус не раз находили применение в юридической сфере. Она участвовала в качестве эксперта в сотне судебных случаев. Ее исследования доказали, что наши воспоминания могут быть искажены под воздействием внешних факторов, возникающих уже после событий, которые отложились в нашу память, вызывая так называемый эффект дезинформации.
На примере исследования случаев дорожно-транспортных происшествий Лофтус показала, как формулировка вопроса, заданного свидетелям ДТП, может приводить к тому, что показания этих свидетелей будут не соответствовать действительности. Например, в одном из экспериментов людям-добровольцам, разделенным на несколько групп, были показаны различные ролики автокатастроф длительностью от 5 до 30 секунд. После каждого видео людей просили заполнить опросный лист, первый вопрос в котором звучал так: «Дайте отчет об аварии, которую вы только что увидели». Затем следовал ряд конкретных вопросов про ДТП. Один из них звучал следующим образом: «Как быстро двигались автомобили на видео в тот момент, когда они врезались друг в друга?» Правда, для каждой группы вопрос был сформулирован несколько иначе, и вместо слова «врезались» использовались такие определения, как «соприкоснулись», «ударились», «разбились», «стукнулись». При слове «разбились» люди приписывали наиболее высокую скорость, хотя по факту во всех случаях она была одинаковой. Эксперимент показал, что форма вопроса влияет на ответ свидетеля. Лофтус сделала предположение, что это связано с изменениями представления события в памяти испытуемых.
В аналогичных экспериментах Лофтус получила похожий эффект. На вопрос: «Видели ли вы, как разбилась фара?» — люди приводили большое количество ложных свидетельств о разбитой фаре, в то время как на самом деле фара не была разбита.
«На самом деле очень просто исказить детали того, что же на самом деле видел человек, просто благодаря предоставлению ему наводящей информации. Но в ходе своей работы мы стали все чаще задумываться над тем, а насколько далеко можно зайти в вопросе искажения памяти человека? Можно ли вложить в человеческий мозг полностью ложные воспоминания о событиях, которые никогда в реальности не происходили?» — поделилась в интервью Business Insider Лофтус.
И, как оказалось, действительно можно. Лофтус, а также психолог и сотрудник кафедры психологии Университетского колледжа Лондона Джулия Шоу смогли успешно продемонстрировать эту возможность, «загрузив» ложные воспоминания в мозг совершенно здоровых людей.
Например, в одном исследовании 70 процентов испытуемых начали верить в то, что совершили преступление в виде кражи, нападения или разбоя, просто используя методы внедрения ложных воспоминаний в ходе беседы с людьми.
Природой ложных воспоминаний ученые занимаются более сотни лет.
Однажды Сальвадор Дали сказал: «Разница между ложными и истинными воспоминаниями такая же, как и между фальшивыми и настоящими бриллиантами: именно фальшивые всегда выглядят реальнее и сверкают ярче».
В этих словах содержится истина, которая может помочь нам объяснить, почему мы так быстро начинаем верить в ложные сообщения о случившемся.
«Он повторял свое признание снова и снова. Но каждый раз это признание становилось богаче в деталях», — писал тогда Мюнстерберг.
В статье психолог сообщал, что с каждым новым рассказом история молодого человека становилась все более абсурдной и противоречивой – казалось, что его воображение не поспевает за тем, что человек хочет сказать. Со стороны было ясно, что он просто не мог подтвердить то, что он рассказывает.
Мюнстерберг сделал вывод, что парень просто-напросто стал жертвой «непроизвольного внушения на основе предположений», которые высказывались полицейскими во время его допроса.
. однако детальные исследования в этом направлении проводятся всего несколько последних десятилетий
К сожалению, идеи Мюнстерберга на то время показались общественности слишком радикальными, и парня в итоге неделей позже все-таки повесили. Лишь спустя несколько десятилетий идея ложных и искаженных воспоминаний будет должным образом изучена и начнет рассматриваться как фактор, способный влиять на показания.
Сегодня многие согласятся с тем, что ложные признания можно получить в ходе весьма напряженного эмоционально и физически подавляющего допроса подозреваемого. Именно об этом могут подумать те, кто посмотрит недавнюю документальную драму «Создавая убийцу» от компании Netflix, наделавшую немало шума среди американского общества. Делается ли ложное признание под сильным давлением, или человек действительно верит в то, что говорит, – здесь нужно разбирать каждый случай отдельно. Однако Лофтус уверена, что оснований подозревать кого-то в том, что его воспоминания подверглись искажению и дезинформации, у вас не будет, если вы заранее не будете уверены в том, что это действительно имело место.
Однако решение этого вопроса может скрываться в нашей биологии. На это указали результаты работы южнокорейских нейробиологов из Университета Тэгу, проводивших исследование работы мозга у 11 добровольцев, имевших настоящие и ложные воспоминания. Ученые хотели понять, будут ли прослеживаться в получаемых данных какие-то характерные отличительные признаки. Людей попросили ознакомиться со списком слов, разбитых на категории. Одной из таких категорий, например, была «домашний скот». Затем их подключили к аппарату функциональной магниторезонансной томографии и начали опрашивать на предмет наличия несоответствия для той или иной категории у слов. В момент ответов исследователи пытались определить изменения в кровотоке в разных частях мозга испытуемых. Эксперимент показал, что у людей, которые были уверены в своем ответе (и ответ на самом деле оказывался верным), кровоток возрастал в районе гиппокампа – отдела мозга, играющего важную роль в консолидации памяти (перехода кратковременной памяти в долговременную). А когда участники были уверены в своих ответах, но ответы на самом деле оказывались неправильными (что происходило примерно в 20 процентах случаев), то повышение кровотока наблюдалось во фронтопариетальном отделе мозга, отвечающем за так называемое «чувство дежавю».
Объяснить данный феномен помогает теория нечетких следов
Одна из теорий, которая пытается объяснить нам, почему наш мозг может заполняться ложными воспоминаниями, носит название «теории нечетких следов». Авторами термина являются исследователи и психологи Чарльз Брейнерд и Валери Ф. Рейна. С помощью данной теории ученые попытались впервые объяснить работу так называемой парадигмы Диза-Родигера-Макдермот (Deese-Roediger-McDermott paradigm), или сокращенно DRM. Звучит на первый взгляд страшно, но на самом деле она названа в честь ее создателей, ученых Джеймса Диза, Генри Родигера и Кэтлин Макдермот, которые еще в 60-х годах предприняли попытку воспроизвести лабораторный аналог дежавю.
В исследовании DRM испытуемым предлагался большой перечень слов, к примеру: «подушка», «матрас», «кровать», «кресло», «будильник», «дрема», «ночной кошмар», «пижама», «ночник» и так далее. Все эти слова относятся к одной категории — процессу сна. Но слова «сон» нет в этом списке. Когда через некоторое время испытуемых спрашивали, было ли в списке слово «сон», большинство «вспоминали», что оно было. Конечно, полученный эффект не слишком похож на реальное дежавю, но авторы настаивали на тождестве механизмов их возникновения.
«Люди начинают «вспоминать» слова, которых на самом деле не было в списке, но они уверены в том, что они были. Этот феномен определенно можно назвать ложной памятью», — поделилась Рейна в разговоре с Business Insider.
«Это действительно очень сильный психологический феномен. Полное несоответствие действительности. Это не просто ситуация, которую можно описать словами: «Я не помню», что в свою очередь можно было бы назвать обычной забывчивостью. Здесь все гораздо сложнее: «Я точно помню то, чего на самом деле не было». И теория нечетких следов стала первой попыткой объяснить этот феномен».
Теория выделяет два типа памяти, и каждый имеет свои плюсы
Сперва ученые предположили, что феномен каким-то образом связан с построением ассоциативного ряда между словами. Однако, когда такая возможность была учтена в экспериментах, исследователи получили такие же результаты.
Теория нечетких следов, в свою очередь, раскрывает и продвигает идею существования двух типов памяти: воспроизводящей и смысловой. Когда включается воспроизводящая память, мы можем быстро, точно и в деталях вспомнить что-то из прошлого. Когда же в дело вступает смысловая, то у нас возникают лишь смутные (нечеткие) воспоминая о прошедших событиях – отсюда, кстати, и название теории.
«С возрастом мы начинаем больше полагаться на смысловую и меньше на воспроизводящую память»,— говорит Рейна.
«Жизнь устроена так, что чаще всего важные вещи происходят после некоторой задержки. Например, будучи студентом, вы впитываете новые знания не просто для того, чтобы применить их сразу же на практике. Вам необходимо помнить эту информацию, так как она может пригодиться и в следующем семестре и через него, а затем и на вашем будущем месте работы. Эта информация отличается от той, которую вы можете помнить, скажем, один день или неделю. Она откладывается в ваш мозг на гораздо более долгий отрезок времени. И дело в том, что смысловая (расплывчатая) память со временем начинает доминировать над воспроизводящей (точной)».
Теория нечетких следов способна правильно предсказать драматический эффект старения наших воспоминаний, называющийся «эффектом обратного развития» (developmental reversal effect). Это означает, что когда вы взрослеете и переходите из детства во взрослую жизнь, то повышается не только эффективность вашей воспроизводящей памяти (вы можете более детально вспоминать произошедшие события), но в то же время происходит и рост доминанты смысловой памяти. На практике это означает, что с большей долей вероятности вы будете испытывать уверенность в том, что в списке имелось то или иное слово (как в примере, который описан выше), хотя на самом деле его там никогда не было, и в то же время вы при этом будете помнить весь список.
В целом это означает, что ваша память не обязательно ухудшается с возрастом. Просто ваш мозг становится более избирательным в отношении поиска подходящих смысловых значений, замедляя скорость подбора. С того момента, как эта теория была представлена, она была подтверждена в рамках более 50 других исследований другими учеными.
Ложные воспоминания не всегда проблема
Поначалу многие довольно скептически отнеслись к этой теории, объясняя это тем, что взрослые во всем превосходят детей. Но такое отношение к теории возникло, возможно, из-за того, что мы очень часто полагаемся на наш мозг, и любое предположение о том, что с возрастом его работа становится менее точной, выглядит для нас пугающей перспективой.
В реальности же, несмотря на то что у всех нас со временем проявятся ложные воспоминания, никаких проблем от этого мы испытывать не будем, считает Рейна. С эволюционной точки зрения в таком неминуемо ожидаемом всех нас переходе к смысловой памяти даже можно найти свои плюсы. Например, в рамках своих исследований Рейна обнаружила, что смысловая память помогает людям принимать более безопасные решения в вопросах принятия различных рисков.
Объяснить это помогает парадокс Алле, используемый в теории принятия решений и названный в честь экономиста и Нобелевского лауреата Мориса Алле. Парадокс можно сформулировать в виде выбора между двумя вариантами, в каждом из которых с некоторой вероятностью достаётся та или иная сумма денег. Индивидам предлагают выбор по одному решению из двух пар рискованных решений. В первом случае в ситуации A есть 100% уверенность в получении выигрыша в 1 млн франков, а в ситуации B имеется 10% вероятность выигрыша в 2,5 млн франков, 89% — в 1 млн франков и 1% — не выиграть ничего. Во втором случае тем же индивидам предлагается сделать выбор между ситуацией C и D. В ситуации C имеется 10% вероятности выигрыша в 5 млн франков и 90% — не выиграть ничего, а в ситуации D 11% составляет вероятность выигрыша в 1 млн франков и 89% — не выиграть ничего.
Алле установил, что значительное большинство индивидов в этих условиях предпочтет выбор ситуации A в первой паре и ситуации C во второй. Этот результат воспринимался как парадоксальный. В рамках существовавшей гипотезы индивид, отдавший предпочтение выбору А в первой паре, должен выбрать ситуацию D во второй паре, а остановивший выбор на В должен во второй паре отдать предпочтение выбору С. Алле математически точно объяснил этот парадокс. Его основной вывод гласил, что рационально действующий агент предпочитает абсолютную надежность.
«Большинство людей скажут: погодите-ка, куча денег – это лучше, чем ничего. Это и есть главная суть в нашем случае. Смысл», — говорит Рейна.
Психолог говорит, что существование ложных воспоминаний могут заставить людей беспокоиться о том, как они якобы по-другому видят окружающий их мир, но в этом нет никакой проблемы. В отличие от реальных негативных возрастных проблем, которые могут проявляться в том числе и в виде снижения эффективности памяти, ложные воспоминания в некоторых случаях на самом деле помогают нам делать более безопасный и более осознанный выбор в тех или иных вещах. Поэтому Рейна отмечает, что не следует путать ложную память с деменцией.
«Люди не испытывают проблем со смысловой памятью. Те же студенты в среднем обладают более сильной памятью, но даже у них она может быть заполнена всевозможными ошибками и искаженными деталями, но при этом человек может даже не осознавать этого. Вся проблема крутится вокруг того, что мы почему-то привыкли думать, что обладаем идеальной памятью. Но на самом деле никто не обладает идеальной памятью. Просто наш мозг пытается заполнить те имеющиеся пробелы, которые в ней есть. И у одних это происходит эффективнее, чем у других».
Смысловая память — это лишь очередной способ, с помощью которого наш мозг показывает то, насколько он готов адаптироваться к внешнему окружению. Опять же, не стоит путать ложные воспоминания с деменцией («старческим маразмом», по-народному). Пока человек не испытывает никаких проблем, то и волноваться об этом не стоит, считает психолог.
«С возрастом у людей бывают и хорошие, и плохие дни. Со временем они начинают забывать детальные подробности того, что происходило в прошлом, однако это компенсируется смысловой памятью, которая с возрастом становится все более и более эффективной», — говорит Рейна.
«Поэтому я считаю, что если не брать в расчет действительно проблемные случаи со здоровьем, то нам не следует слишком беспокоиться о том, что наши воспоминания с возрастом будут каким-то образом повреждены. Нужно исходить из того, что они никогда и не были полностью цельными».
1974: Открыт «эффект дезинформации»
Элизабет Лофтус (Elizabeth Loftus), американский психолог и эксперт в области изучения памяти, занималась исследованием связи между восприятием происшествия его непосредственными свидетелями и формулировками вопросов, которые полицейские задают очевидцам. Могут ли определённые слова в опросниках — при условии, что свидетели отвечают искренне — повлиять на воспоминания, так или иначе исказить их?
Чтобы найти ответ на этот вопрос, Лофтус совместно со своим коллегой, Джоном Пальмером (John Palmer) провела два эксперимента. Для первого психологи собрали группу из 45 студентов. Всем добровольцам были показаны одни и те же короткие ролики, на которых были запечатлены моменты столкновения автомобилей.
Затем участников эксперимента попросили представить себя свидетелями ДТП и ответить на ряд вопросов. В частности, «свидетелей» попросили оценить скорость, с которой двигались машины, когда они врезались друг в друга/налетели друг на друга/столкнулись/ударились/соприкоснулись — разным подгруппам испытуемых один и тот же вопрос задавался в разной формулировке, причём во фразе менялся только глагол. По мнению опрошенных, «врезавшиеся друг в друга» машины двигались в среднем на 10 миль в час быстрее, чем «соприкоснувшиеся» — хотя все 45 человек видели одни и те же ролики.
Результаты второго эксперимента оказались ещё интереснее. На этот раз 150 студентам-добровольцам продемонстрировали всего один ролик. 50 участникам задали вопрос о скорости «налетевших друг на друга» машин, 50 — о скорости «ударившихся», а оставшимся 50 исследователи не стали задавать никаких вопросов.
Спустя неделю всех добровольцев собрали ещё раз и расспросили не только о предположительной скорости движения машин, но и о том, видели ли участники разбитую фару. В подгруппе, которую расспрашивали о «налетевших» машинах, количество положительно ответивших на вопрос о фаре оказалось достоверно выше — при том, что ни одной разбитой фары в ролике показано не было. Эксперимент продемонстрировал, что вопросы, задаваемые свидетелям, могут не только повлиять на количественные оценки или на кратковременные воспоминания, но и повлиять на формирование ложных воспоминаний в долговременной памяти. Добровольцы «вспомнили» о разбитой фаре под влиянием вопроса, который был задан им за неделю до формирования ложного воспоминания. А значит, заключили учёные, форма и характер вопросов, задаваемых свидетелям происшествий, действительно могут повлиять на показания — причём без всякого умысла со стороны очевидцев.
Эксперимент показывает что форма вопроса влияет на ответ свидетеля дтп
Наука и Техника запись закреплена
Наш мозг способен создавать ложные воспоминания, но это не всегда плохо
Вы никогда не попадали в ситуацию, когда вместе с кем-то становились свидетелем какого-то события, но почему-то по-разному затем вспоминали, что произошло? Казалось бы, вы были рядом, видели одно и то же, но почему-то имеете разнящиеся воспоминания о событии. На самом деле такое происходит довольно часто. И все дело в том, что человеческая память неидеальна. Несмотря на то, что мы все привыкли полагаться на наши воспоминания, наш мозг со временем может их изменять.
Элизабет Лофтус является профессором когнитивной психологии и занимается исследованиями человеческой памяти не один десяток лет. Она хороша известна в этой сфере благодаря своим исследованиям пластичности человеческих воспоминаний, природы, а также особенностей создания ложных воспоминаний. Научные работы Лофтус не раз находили применение в юридической сфере. Она участвовала в качестве эксперта в сотне судебных случаев. Ее исследования доказали, что наши воспоминания могут быть искажены под воздействием внешних факторов, возникающих уже после событий, которые отложились в нашу память, вызывая так называемый эффект дезинформации.
На примере исследования случаев дорожно-транспортных происшествий Лофтус показала, как формулировка вопроса, заданного свидетелям ДТП, может приводить к тому, что показания этих свидетелей будут не соответствовать действительности. Например, в одном из экспериментов людям-добровольцам, разделенным на несколько групп, были показаны различные ролики автокатастроф длительностью от 5 до 30 секунд. После каждого видео людей просили заполнить опросный лист, первый вопрос в котором звучал так: «Дайте отчет об аварии, которую вы только что увидели». Затем следовал ряд конкретных вопросов про ДТП. Один из них звучал следующим образом: «Как быстро двигались автомобили на видео в тот момент, когда они врезались друг в друга?». Правда для каждой группы вопрос был сформулирован несколько иначе, и вместо слова «врезались» использовались такие определения, как «соприкоснулись», «ударились», «разбились», «стукнулись». При слове «разбились» люди приписывали наиболее высокую скорость, хотя по факту во всех случаях она была одинаковой. Эксперимент показал, что форма вопроса влияет на ответ свидетеля. Лофтус сделала предположение, что это связано с изменениями представления события в памяти испытуемых.
В аналогичных экспериментах Лофтус получила похожий эффект. На вопрос: «Видели ли вы, как разбилась фара?» — люди приводили большое количество ложных свидетельств о разбитой фаре, в то время как на самом деле фара не была разбита.
«На самом деле очень просто исказить детали того, что же на самом деле видел человек, просто благодаря предоставлению ему наводящей информации. Но в ходе своей работы мы стали все чаще задумываться над тем, а насколько далеко можно зайти в вопросе искажения памяти человека? Можно ли вложить в человеческий мозг полностью ложные воспоминания о событиях, которые никогда в реальности не происходили?», — поделилась в интервью Business Insider Лофтус.
И как оказалось – действительно можно. Лофтус, а также психолог и сотрудник кафедры психологии Университетского колледжа Лондона Джулия Шоу смогли успешно продемонстрировать эту возможность, «загрузив» ложные воспоминания в мозг совершенно здоровых людей.
Например, в одном исследовании 70 процентов испытуемых начали верить в то, что совершили преступление в виде кражи, нападения или разбоя, просто используя методы внедрения ложных воспоминаний в ходе беседы с людьми.
Природой ложных воспоминаний ученые занимаются более сотни лет…
Как однажды сказал Сальвадор Дали: «Разница между ложными и истинными воспоминаниями такая же, как и между фальшивыми и настоящими бриллиантами: именно фальшивые всегда выглядят реальнее и сверкают ярче».
В этих словах содержится истина, которая может помочь нам объяснить, почему мы так быстро начинаем верить в ложные сообщения о случившемся.
«Он повторял свое признание снова и снова. Но каждый раз это признание становилось богаче в деталях», — писал тогда Мюнстерберг.
В статье психолог сообщал, что с каждым новым рассказом история молодого человека становилась все более абсурдной и противоречивой – казалось, что его воображение не поспевает за тем, что человек хочет сказать. Со стороны было ясно, что он просто не мог подтвердить то, что он рассказывает.
Мюнстерберг сделал вывод, что парень просто-напросто стал жертвой «непроизвольного внушения на основе предположений», которые высказывались полицейскими во время его допроса.
…однако детальные исследования в этом направлении проводятся всего несколько последних десятилетий
К сожалению, идеи Мюнстерберга на то время показались общественности слишком радикальными, и парня в итоге неделей позже все-таки повесили. Лишь спустя несколько десятилетий идея ложных и искаженных воспоминаний будет должным образом изучена и начнет рассматриваться как фактор, способный влиять на показания.
Сегодня многие согласятся с тем, что ложные признания можно получить в ходе весьма напряженного эмоционально и физически подавляющего допроса подозреваемого. Именно об этом могут подумать те, кто посмотрит недавнюю документальную драму «Создавая убийцу» от компании Netflix, наделавшую немало шума среди американского общества. Делается ли ложное признание под сильным давлением, или человек действительно верит в то, что говорит – здесь нужно разбирать каждый случай отдельно. Однако Лофтус уверена, что оснований подозревать кого-то в том, что его воспоминания подверглись искажению и дезинформации, у вас не будет, если вы заранее не будете уверены в том, что это действительно имело место.
Однако решение этого вопроса может скрываться в нашей биологии. На это указали результаты работы южнокорейских нейробиологов из Университета Тэгу, проводивших исследование работы мозга у 11 добровольцев, имевших настоящие и ложные воспоминания. Ученые хотели понять, будут ли прослеживаться в получаемых данных какие-то характерные отличительные признаки. Людей попросили ознакомиться со списком слов, разбитых на категории. Одной из таких категорий, например, была «домашний скот». Затем их подключили к аппарату функциональной магниторезонансной томографии и начали опрашивать на предмет наличия несоответствия для той или иной категории у слов. В момент ответов исследователи пытались определить изменения в кровотоке в разных частях мозга испытуемых. Эксперимент показал, что у людей, которые были уверены в своем ответе (и ответ на самом деле оказывался верным), кровоток возрастал в районе гиппокампа – отдела мозга, играющего важную роль в консолидации памяти (перехода кратковременной памяти в долговременную). А когда участники были уверены в своих ответах, но ответы на самом деле оказывались неправильными (что происходило примерно в 20 процентах случаев), то повышение кровотока наблюдалось во фронтопариетальном отделе мозга, отвечающем за так называемое «чувство дежавю».
Объяснить данный феномен помогает теория нечетких следов
Одна из теорий, которая пытается объяснить нам, почему наш мозг может заполняться ложными воспоминаниями, носит название «теории нечетких следов». Авторами термина являются исследователи и психологи Чарльз Брейнерд и Валери Ф. Рейна. С помощью данной теории ученые попытались впервые объяснить работу так называемой парадигмы Диза-Родигера-Макдермот (Deese-Roediger-McDermott paradigm), или сокращенно DRM. Звучит на первый взгляд страшно, но на самом деле она названа в честь ее создателей, ученых Джеймса Диза, Генри Родигера и Кэтлин Макдермот, которые еще в 60-х годах предприняли попытку воспроизвести лабораторный аналог дежавю.
В исследовании DRM испытуемым предлагался большой перечень слов, к примеру: «подушка», «матрас», «кровать», «кресло», «будильник», «дрема», «ночной кошмар», «пижама», «ночник» и так далее. Все эти слова относятся к одной категории — процессу сна. Но слова «сон» нет в этом списке. Когда через некоторое время испытуемых спрашивали, было ли в списке слово «сон», большинство «вспоминали», что оно было. Конечно, полученный эффект не слишком похож на реальное дежавю, но авторы настаивали на тождестве механизмов их возникновения.
«Люди начинают «вспоминать» слова, которых на самом деле не было в списке, но они уверены в том, что они были. Этот феномен определенно можно назвать ложной памятью», — поделилась Рейна в разговоре с Business Insider.
«Это действительно очень сильный психологический феномен. Полное несоответствие действительности. Это не просто ситуация, которую можно описать словами: «Я не помню», что в свою очередь можно было бы назвать обычной забывчивостью. Здесь все гораздо сложнее: «Я точно помню то, чего на самом деле не было». И теория нечетких следов стала первой попыткой объяснить этот феномен».
Теория выделяет два типа памяти, и каждый имеет свои плюсы
Сперва ученые предположили, что феномен каким-то образом связан с построением ассоциативного ряда между словами. Однако, когда такая возможность была учтена в экспериментах, исследователи получили такие же результаты.
Теория нечетких следов, в свою очередь, раскрывает и продвигает идею существования двух типов памяти: воспроизводящей и смысловой. Когда включается воспроизводящая память, мы можем быстро, точно и в деталях вспомнить что-то из прошлого. Когда же в дело вступает смысловая, то у нас возникают лишь смутные (нечеткие) воспоминая о прошедших событиях – отсюда, кстати, и название теории.
«С возрастом мы начинаем больше полагаться на смысловую и меньше на воспроизводящую память», — говорит Рейна.
«Жизнь устроена так, что чаще всего важные вещи происходят после некоторой задержки. Например, будучи студентом, вы впитываете новые знания не просто для того, чтобы применить их сразу же на практике. Вам необходимо помнить эту информацию, так как она может пригодиться и в следующем семестре и через него, а затем и на вашем будущем месте работы. Эта информация отличается от той, которую вы можете помнить, скажем, один день или неделю. Она откладывается в ваш мозг на гораздо более долгий отрезок времени. И дело в том, что смысловая (расплывчатая) память со временем начинает доминировать над воспроизводящей (точной)».
Теория нечетких следов способна правильно предсказать драматический эффект старения наших воспоминаний, называющийся «эффектом обратного развития» (developmental reversal effect). Это означает, что когда вы взрослеете и переходите из детства во взрослую жизнь, то повышается не только эффективность вашей воспроизводящей памяти (вы можете более детально вспоминать произошедшие события), но в то же время происходит и рост доминанты смысловой памяти. На практике это означает, что с большей долей вероятности вы будете испытывать уверенность в том, что в списке имелось то или иное слово (как в примере, который описан выше), хотя на самом деле его там никогда не было, и в то же время вы при этом будете помнить весь список.
В целом это означает, что ваша память не обязательно ухудшается с возрастом. Просто ваш мозг становится более избирательным в отношении поиска подходящих смысловых значений, замедляя скорость подбора. С того момента, как эта теория была представлена, она была подтверждена в рамках более 50 других исследований другими учеными.
Ложные воспоминания не всегда проблема
Поначалу многие довольно скептически отнеслись к этой теории, объясняя это тем, что взрослые во всем превосходят детей. Но такое отношение к теории возникло, возможно, из-за того, что мы очень часто полагаемся на наш мозг, и любое предположение о том, что с возрастом его работа становится менее точной, выглядит для нас пугающей перспективой.
В реальности же, несмотря на то что у всех нас со временем проявятся ложные воспоминания, никаких проблем от этого мы испытывать не будем, считает Рейна. С эволюционной точки зрения в таком неминуемо ожидаемом всех нас переходе к смысловой памяти даже можно найти свои плюсы. Например, в рамках своих исследований Рейна обнаружила, что смысловая память помогает людям принимать более безопасные решения в вопросах принятия различных рисков.
Объяснить это помогает парадокс Алле, используемый в теории принятия решений и названный в честь экономиста и Нобелевского лауреата Мориса Алле. Парадокс можно сформулировать в виде выбора между двумя вариантами, в каждом из которых с некоторой вероятностью достаётся та или иная сумма денег. Индивидам предлагают выбор по одному решению из двух пар рискованных решений. В первом случае в ситуации A есть 100% уверенность в получении выигрыша в 1 млн франков, а в ситуации B имеется 10% вероятность выигрыша в 2,5 млн франков, 89% — в 1 млн франков и 1% — не выиграть ничего. Во втором случае тем же индивидам предлагается сделать выбор между ситуацией C и D. В ситуации C имеется 10% вероятности выигрыша в 5 млн франков и 90% не выиграть ничего, а в ситуации D 11% составляет вероятность выигрыша в 1 млн франков и 89% — не выиграть ничего.
Алле установил, что значительное большинство индивидов в этих условиях предпочтет выбор ситуации A в первой паре и ситуации C во второй. Этот результат воспринимался как парадоксальный. В рамках существовавшей гипотезы индивид, отдавший предпочтение выбору А в первой паре, должен выбрать ситуацию D во второй паре, а остановивший выбор на В должен во второй паре отдать предпочтение выбору С. Алле математически точно объяснил этот парадокс. Его основной вывод гласил, что рационально действующий агент предпочитает абсолютную надежность.
«Большинство людей скажут: погодите-ка, куча денег – это лучше, чем ничего. Это и есть главная суть в нашем случае. Смысл», — говорит Рейна.
Психолог говорит, что существование ложных воспоминаний могут заставить людей беспокоиться о том, как они якобы по-другому видят окружающий их мир, но в этом нет никакой проблемы. В отличие от реальных негативных возрастных проблем, которые могут проявляться в том числе и в виде снижения эффективности памяти, ложные воспоминания в некоторых случаях на самом деле помогают нам делать более безопасный и более осознанный выбор в тех или иных вещах. Поэтому Рейна отмечает, что не следует путать ложную память с деменцией.
«Люди не испытывают проблем со смысловой памятью. Те же студенты в среднем обладают более сильной памятью, но даже у них она может быть заполнена всевозможными ошибками и искаженными деталями, но при этом человек может даже не осознавать этого. Вся проблема крутится вокруг того, что мы почему-то привыкли думать, что обладаем идеальной памятью. Но на самом деле никто не обладает идеальной памятью. Просто наш мозг пытается заполнить те имеющиеся пробелы, которые в ней есть. И у одних это происходит эффективнее, чем у других».
Смысловая память — это лишь очередной способ, с помощью которого наш мозг показывает то, насколько он готов адаптироваться к внешнему окружению. Опять же, не стоит путать ложные воспоминания с деменцией («старческим маразмом», по-народному). Пока человек не испытывает никаких проблем, то и волноваться об этом не стоит, считает психолог.
«С возрастом у людей бывают и хорошие и плохие дни. Со временем они начинают забывать детальные подробности того, что происходило в прошлом, однако это компенсируется смысловой памятью, которая с возрастом становится все более и более эффективной», — говорит Рейна.
«Поэтому я считаю, что если не брать в расчет действительно проблемные случаи со здоровьем, то нам не следует слишком беспокоиться о том, что наши воспоминания с возрастом будут каким-то образом повреждены. Нужно исходить из того, что они никогда и не были полностью цельными».