Это только так говорится что надо счастливой родиться
Вероника Тушнова. Сто часов счастья.
Сто часов счастья.
Разве этого мало?
Я его как песок золотой
намывала,
собирала любовно, неутомимо,
по крупице, по капле,
по искре, по блёстке,
создавала его из тумана и дыма,
принимала в подарок
от каждой звезды и березки.
Сколько дней проводила
за счастьем в погоне
на продрогшем перроне,
в гремящем вагоне,
в час отлёта его настигала
на аэродроме,
обнимала его, согревала
в нетопленом доме.
Ворожила над ним, колдовала.
Случалось, бывало,
что из горького горя
я счастье свое добывала.
Это зря говорится,
что надо счастливой родиться.
Нужно только, чтоб сердце
не стыдилось над счастьем трудиться,
чтобы не было сердце
лениво, спесиво,
чтоб за малую малость
оно говорило «спасибо».
Сто часов счастья,
чистейшего, без обмана.
Сто часов счастья!
Разве этого мало?
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Алла Пугачёва — Сто часов счастья
Слушать Алла Пугачёва — Сто часов счастья
Текст Алла Пугачёва — Сто часов счастья
Сто часов счастья — разве этого мало?
Я его, как песок золотой, намывала.
Собирала любовно, неутомимо,
По крупице, по капле, по искре, по блестке,
Принимала в подарок
От каждой звезды и березки.
Сколько дней проводила за счастьем в погоне
На продрогшем перроне, в гремящем вагоне.
Обнимала его, целовала в нетопленом доме.
Ворожила над ним, колдовала.
Случалось, бывало,
Что из горького горя я счастье свое добывала.
Это зря говорится, что надо счастливой родиться.
Надо только, чтоб сердце не стыдилось над счастьем трудиться,
Чтобы не было сердце лениво, спесиво.
Чтоб за каждую малость оно говорило —
Спасибо, спасибо, спасибо…
Сто часов счастья чистейшего, без обмана.
Сто часов счастья — ну разве этого мало?
Сколько дней проводила за счастьем в погоне,
Ворожила над ним, колдовала.
Случалось, бывало,
Что из горького горя я счастье свое добывала.
Это зря говорится, что надо счастливой родиться.
Надо только, чтоб сердце не стыдилось над счастьем трудиться,
Чтобы не было сердце лениво, спесиво.
Чтоб за каждую малость оно говорило —
Спасибо, спасибо, спасибо!
Поверьте, это зря говорится, что надо счастливой родиться.
Надо только, чтоб сердце не стыдилось над счастьем трудиться,
Чтобы не было сердце лениво, спесиво.
Чтоб за каждую малость оно говорило —
Спасибо, спасибо, спасибо…
Сто часов счастья, чистейшего без обмана.
Сто часов счастья — ну разве этого мало?
Сто часов счастья, сто часов счастья.
Нет, это немало
Разве этого мало? Поэты В. Тушнова и А. Яшин
Сто часов счастья.
Разве этого мало?
Я его, как песок золотой,
намывала,
собирала любовно, неутомимо,
по крупице, по капле,
по искре, по блестке,
создавала его из тумана и дыма,
принимала в подарок
от каждой звезды и березки.
Сколько дней проводила
за счастьем в погоне
на продрогшем перроне,
в гремящем вагоне,
в час отлета его настигала
на аэродроме,
обнимала его, согревала
в нетопленном доме.
Ворожила над ним, колдовала.
Случалось, бывало,
что из горького горя
я счастье свое добывала.
Это зря говорится,
что надо счастливой родиться.
Нужно только, чтоб сердце
не стыдилось над счастьем трудиться,
чтобы не было сердце
лениво, спесиво,
чтоб за малую малость
оно говорило «спасибо».
Сто часов счастья,
чистейшего, без обмана.
Сто часов счастья!
Разве этого мало?
Вероника Тушнова. Не отрекаются любя.
Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.
Москва: Русская книга, 1997.
Не так давно я нашла на книжном развале старый сборник лирики Александра Яшина с предисловием Златы Яшиной, его вдовы, поэтессы. Меня очень обрадовала находка, так как сейчас очень трудно найти сборники этого поэта даже в библиотеках. А вот что о З.Яшиной-Поповой нашлось в Интернете. Увы, её стихов, кроме одного, больше не нашлось. Хотя в 1999 году вышел единственный сборник стихов к 85-летию автора. Судите сами (см. стихотворение З.Поповой ниже).
«Жена поэта Александра Яшина – первая помощница во всех его литературных делах, как при жизни, так и после его кончины. Злата Константиновна подготовила и издала после смерти Александра Яшина несколько десятков его книг, в том числе многое из не опубликованного при жизни писателя, из его литературного наследия. По её инициативе на родине писателя, в Никольске создан мемориальный музей Александра Яшина, куда она передала последний его кабинет и многие личные вещи. Так же она передала в дар землякам знаменитый на всю страну дом на Бобришином Угоре, который вместе с могилой поэта сегодня составляет центр мемориального заказника. Благодаря ее ходатайствам музей Александра Яшина получил статус государственного. Долгие годы Злата Константиновна помогала музею в его работе, посылая свои воспоминания, советы, литературные материалы, поддерживая связь с музеем, с администрацией города и района. Верная памяти мужа, З.К.Попова–Яшина многие годы была вдохновителем и помощником в проведении в Никольском районе литературных праздников «Дни поэзии». Злата Константиновна Яшина – Почетный гражданин города Никольска Вологодской области. Много доброго она сделала для родных А.Яшина, исполняя его просьбу не забывать их. И для живых и для ушедших. Хлопотала о пенсиях. Составила родословную писателя по материнской и отцовской линиям. И её доля стараний, вклад добрых дел есть в восстановлении действующей церкви в Никольске. Она помогала создавать «двадцатку» (?), сама перепечатала и послала церковный Устав, участвовала в поездках для выбора храма, переписывалась и была на приёме у Вологодского архиепископа Михаила, который давал советы, как зарегистрировать общину, как действовать. Она была истинной Христианкой, для которой не было разницы между богатыми, бедными, знатными и незнатными. Всю свою сознательную жизнь Злата Константиновна искала любую возможность, чтобы помочь каждому человеку, оказавшемуся в ее поле зрения и нуждающемуся в ее помощи. Она стремилась облагородить жизнь этих людей, поднять на высокий уровень сознания. При этом у неё была довольно большая семья, где ее обожали. Тем не менее, она жила и для других. Это была замечательная, любвеобильная, обаятельная, кристальная по честности женщина. Не только Яшин надписывал свои книги Злате Константиновне, но и другие писатели. На одном из томов собрания сочинений К. Паустовского, подписанного им каждому члену семьи Яшиным можно прочесть: «Дорогой Злате Константиновне Яшиной – живому воплощению прекрасных черт русской женщины К.Паустовский. 19/3-63, Переделкино». А Михаил Пришвин писал так: «Золотой Злате Константиновне». Весной 1999 года, к 85-летнему юбилею, Злата Константиновна издала сборник своих стихотворений, написанных в разные годы, до знакомства с Яшиным, при нём и после его кончины. Стихотворения она писала всю жизнь как дневник, и они помогали ей жить. Стихи весьма талантливы, и задушевны, как и сам автор.» ©Материал взят с сайта © lubov-lubov.ru
«Вероника Тушнова посвятила свои стихи «Сто часов счастья» Александру Яшину, тоже поэту. Он был женат, были дети. Не хочу осуждать поэтессу Веронику Тушнову, мне просто жаль сломанных судеб и её саму. Стихи у нее действительно замечательные, но посвящала она их женатому мужчине. Ее увлечение приносит горе другой женщине. И в итоге эта страсть переломала жизни всем участникам любовного треугольника.
Жена Александра Яшина написала стихотворение-ответ на «Сто часов счастья» В.Тушновой:
Без комментариев, как говорится. Вот не поняла я только, кто автор этих прозаических «откровений», которые я нашла в Интернете, он нигде не указан.
На фото: памятник на могиле поэта А.Яшина (1913-1968) на Бобришином Угоре.
Сто часов счастья Вероники Тушновой
17-й Открытый Фестиваль поэзии и авторской песни «Галактика любви»-2015 им. В.Тушновой состоялся в Казани и Альметьевске (автор идеи и куратор Наиля Ахунова).
Казанский турнир чтецов поэзии Вероники Тушновой «Сто часов счастья» под эгидой ЛИТО «Белая ворона» (рук. Наиля Ахунова).
Ты когда-нибудь плыл по широкой воде,
обнимающей плотно и бережно тело,
и чтоб чайка в то время над морем летела,
чтобы облако таяло в высоте?
Ты когда-нибудь в зной
добредал до ключа,
что коряги и камни
обегает журча,
что висящие корни толкает и лижет
и на мох серебристые шарики нижет?
Ты ложился и пил этот холод взахлёб,
обжигая им пыльные щёки и лоб?
Ты когда-нибудь после
очень долгой разлуки
согревал своё сердце
о милые руки?
Ты когда-нибудь слышал,
в полутьме, в полусне,
дребезжащий по крышам
первый дождь по весне?
И ребячья ручонка тебя обнимала?
И удача большая в работе бывала?
Не отрекаются любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
а ты придешь совсем внезапно.
А ты придешь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,
когда припомнишь, как давно
не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты,
не полюбившейся когда-то,
что переждать не сможешь ты
трех человек у автомата.
И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметет пути
на дальних подступах к воротам.
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счетчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.
За это можно все отдать,
и до того я в это верю,
что трудно мне тебя не ждать,
весь день не отходя от двери.
Вероника Тушнова (1911-1965)
15 января 2015 года в 16 часов в казанской библиотеке на Профсоюзной, 15 в рамках 17-го Открытого фестиваля «Галактика любви» им. В. Тушновой под эгидой ЛИТО «Белая ворона» (рук. Наиля Ахунова) состоялся Городской турнир чтецов «Сто часов счастья», где прозвучали стихи Вероники Тушновой, уроженки Казани, в котором приняли участие все желающие прочитать её произведения, а также эссе о ней.
В этом году исполняется 50 лет со дня её смерти, но поэзия замечательной поэтессы до сих пор волнует сердца и любима многими. Кроме того, она много переводила: Габдуллу Тукая, Мусу Джалиля, Порумбаку и др. А песни на стихи В.Тушновой исполняют многие барды и звезды отечественной эстрады: Алла Пугачева, Александр Градский, Тамара Гверцители, Ирина Отиева, София Ротару и др.
След. этапы 17-го фестиваля им.В.Тушновой «Галактика любви-2015»:
1 марта в 15 часов в музее Е.Боратынского состоится Праздник поэзии «Не отрекаются любя»: творчество казанских поэтесс»;
В Казани может появиться улица Дэрдменда
В Казани появятся три новые улицы. Информация опубликована на сайте правительства Татарстана.
Улица имени поэта Николая Заболоцкого появится в Приволжском районе. В поселке Салмачи появится новая улица в честь классика татарской литературы Мухамметзакира Рамиева. Топонимическая комиссия предложила наименовать ее «Дэрдмэнд урамы – улица Дэрдменда» (псевдоним Мухамметзакира Рамиева), сообщает «Эфир 24». Другая новая улица в поселке Салмачи будет носить имя советской поэтессы Вероники Тушновой.
Арина Королева
16 февраля 2015 г. (Из Интернета)
***
Вероника Михайловна Тушнова родилась 27 марта (14 с.с.) 1911 года в Казани в профессорской семье, а дед её водил суда по Волге. Там же окончила школу. С детства писала стихи,любила музыку и живопись, но по желанию отца поступила в медицинский институт. В музеях КГМУ и Академии ветеринарной медицины сохранились раритеты, связанные с семьёй Тушновых. Мединститут в Казани не окончила, так как семья переехала в Ленинград, из-за отца, академика ВАСХНИЛ. Там она продолжила учебу и занятия живописью, любила делать зарисовки животных, тогда же началось серьезное увлечение поэзией.
В 1941 поступила в Литературный институт им. М.Горького, по совету Веры Инбер, но учиться не пришлось. Началась война, и она стала работать в госпиталях Казани и Москвы, имея на руках маленькую дочь Наташу и больную мать. Продолжает писать стихи. В Казани работала в госпитале с 1941 по 1942 год.
История великой любви.
«Нет повести печальнее на свете. »
Шекспир
ДВЕ ЗВЕЗДЫ. ВЕРОНИКА ТУШНОВА и АЛЕКСАНДР ЯШИН
Хмурую землю
стужа сковала,
небо по солнцу
затосковало.
Утром темно,
и в полдень темно,
а мне всё равно,
мне всё равно!
А у меня есть любимый, любимый,
с повадкой орлиной,
с душой голубиной,
с усмешкою дерзкой,
с улыбкою детской,
на всём белом свете
один-единый.
Он мне и воздух,
он мне и небо,
всё без него бездыханно
и немо…
А он ничего про это не знает,
своими делами и мыслями занят,
пройдёт и не взглянет,
и не оглянется,
и мне улыбнуться
не догадается.
Лежат между нами
на веки вечные
не дальние дали —
года быстротечные,
стоит между нами
не море большое —
горькое горе,
сердце чужое.
Вовеки нам встретиться
не суждено…
А мне всё равно,
мне всё равно,
а у меня есть любимый,
любимый!
Вероника Михайловна Тушнова, известная советская поэтесса, родилась 27 марта 1911 года в Казани в семье профессора медицины Казанского университета Михаила Тушнова и его жены, Александры, урождённой Постниковой, выпускницы Высших женских Бестужевских курсов в Москве.
Переехав в Ленинград, она закончила учёбу в медицинском институте, начатую ещё в Казани, вышла замуж за известного врача Юрия Розинского и родила в 1939 году дочь Наталью. Второй муж Тушновой — Юрий Тимофеев.
Подробности семейной жизни Вероники Тушновой неизвестны — многое не сохранилось, потерялось, родственники тоже хранят молчание.
Она рано начала писать стихи и после окончания войны, во время которой ей пришлось работать в казанских и московских госпиталях, навсегда связала свою жизнь с поэзией.
Неизвестно, при каких обстоятельствах и когда точно познакомилась Вероника Тушнова с поэтом и писателем Александром Яшиным (1913–1968), которого она так горько и безнадежно полюбила и которому посвятила свои самые прекрасные стихи, вошедшие в её последний сборник «Сто часов счастья». Безнадежно — потому что Яшин, отец семерых детей, был женат уже третьим браком. Близкие друзья шутя называли семью Александра Яковлевича «яшинским колхозом».
«Неразрешимого не разрешить, неисцелимого не исцелить…». А исцелиться от своей любви, судя по её стихам, Вероника Тушнова могла только собственной смертью.
Они встречались тайно, в других городах, в гостиницах, ездили в лес, бродили целыми днями, ночевали в охотничьих домиках. А когда возвращались на электричке в Москву, Яшин просил Веронику выходить за две-три остановки, чтобы их не видели вместе.
Но вскоре тайное становится явным. Друзья осуждают его, в семье настоящая трагедия. Разрыв с Вероникой Тушновой был предопределён и неизбежен.
Вот такая предыстория появления последних стихов Вероники Тушновой — пронзительных и исповедальных — ярчайшего образца женской любовной лирики.
Я стою у открытой двери,
я прощаюсь, я ухожу.
Ни во что уже не поверю, —
всё равно напиши, прошу!
Чтоб не мучиться поздней жалостью,
от которой спасенья нет,
напиши мне письмо, пожалуйста,
вперёд на тысячу лет.
Не на будущее, так за прошлое,
за упокой души,
напиши обо мне хорошее.
Я уже умерла. Напиши!
***
В чём отказала я тебе, скажи?
Ты целовать просил — я целовала.
Ты лгать просил, — как помнишь, и во лжи
ни разу я тебе не отказала.
Всегда была такая, как хотел:
хотел — смеялась, а хотел — молчала.
Но гибкости душевной есть предел,
и есть конец у каждого начала.
Меня одну во всех грехах виня,
всё обсудив и всё обдумав трезво,
желаешь ты, чтоб не было меня.
Не беспокойся — я уже исчезла.
***
Гонит ветер туч лохматых клочья,
снова наступили холода.
И опять мы расстаёмся молча,
так, как расстаются навсегда.
Ты стоишь и не глядишь вдогонку.
Я перехожу через мосток.
Ты жесток жестокостью ребёнка —
от непонимания жесток.
Может, на день, может, на год целый
эта боль мне жизнь укоротит.
Если б знал ты подлинную цену
всех твоих молчаний и обид!
Ты бы позабыл про всё другое,
ты схватил бы на руки меня,
поднял бы и вынес бы из горя,
как людей выносят из огня.
Просто синей краской на бумаге
неразборчивых значков ряды,
а как будто бы глоток из фляги
умирающему без воды.
Почему без миллионов можно?
Почему без одного нельзя?
Почему так медлила безбожно
почта, избавление неся?
Наконец-то отдохну немного.
Очень мы от горя устаём.
Почему ты не хотел так долго
вспомнить о могуществе своём?
Сто часов счастья. Разве этого мало?
Я его, как песок золотой, намывала,
собирала любовно, неутомимо,
по крупице, по капле, по искре, по блёстке,
создавала его из тумана и дыма,
принимала в подарок от каждой звезды и берёзки.
Сколько дней проводила за счастьем в погоне
на продрогшем перроне,
в гремящем вагоне,
в час отлёта его настигала
на аэродроме,
обнимала его, согревала
в нетопленном доме.
Ворожила над ним, колдовала.
Случалось, бывало,
что из горького горя я счастье своё добывала.
Это зря говорится,
что надо счастливой родиться.
Нужно только, чтоб сердце
не стыдилось над счастьем трудиться,
чтобы не было сердце лениво, спесиво,
чтоб за малую малость оно говорило «спасибо».
Сто часов счастья,
чистейшего, без обмана.
Сто часов счастья!
Разве этого мало?
А вот такой предстает Тушнова в описаниях знавших ее людей:
«У Вероники — красота жгуче-южная, азиатская (скорее персидского, чем татарского типа)» (Лев Аннинский)
«Ошеломляюще красива» (Марк Соболь)
«Красивая, черноволосая женщина с печальными глазами (за характерную и непривычную среднерусскому глазу красоту её называли смеясь «восточной красавицей»)»
«Вероника была потрясающе красива! Все мгновенно влюблялись в неё… Не знаю, была ли она счастлива в жизни хотя бы час… О Веронике нужно писать с позиции её сияющего света любви ко всему. Она из всего делала счастье…» (Надежда Ивановна Катаева-Лыткина)
«У моего стола присаживалась Вероника Тушнова. От неё заманчиво пахло хорошими духами, и как ожившая Галатея, она опускала скульптурные веки…» (Ивинская О.В. «Годы с Борисом Пастернаком: В плену времени»)
«…У неё с детства сформировалось язычески восторженное отношение к природе. Она любила бегать босой по росе, лежать в траве на косогоре, усыпанном ромашками, следить за спешащими куда-то облаками и ловить в ладони лучики солнца.
Она не любит зиму, зима у неё ассоциируется со смертью» («Русская жизнь»)
Когда Вероника лежала в больнице в онкологическом отделении, Александр Яшин навещал её. Марк Соболь, долгие годы друживший с Вероникой, стал невольным свидетелем одного из таких посещений:
«Я, придя к ней в палату, постарался её развеселить. Она возмутилась: не надо! Ей давали злые антибиотики, стягивающие губы, ей было больно улыбаться. Выглядела она предельно худо. Неузнаваемо. А потом пришёл — Он! Вероника скомандовала нам отвернуться к стене, пока она оденется. Вскоре тихо окликнула: «Мальчики…». Я обернулся — и обомлел. Перед нами стояла красавица! Не побоюсь этого слова, ибо сказано точно. Улыбающаяся, с пылающими щеками, никаких хворей вовеки не знавшая молодая красавица. И тут я с особой силой ощутил, что всё, написанное ею, — правда. Абсолютная и неопровержимая правда. Наверное, именно это называется поэзией…»
В последние дни перед смертью она запретила пускать Александра Яшина к себе в палату — хотела, чтобы он запомнил её красивой, весёлой, живой.
. Поэтессы не стало 7 июля 1965 года. Яшин, потрясённый смертью Тушновой, опубликовал в «Литературной газете» некролог и посвятил ей стихи — своё запоздалое прозрение, исполненное болью потери.
Думалось, всё навечно,
Как воздух, вода, свет:
Веры её беспечной,
Силы её сердечной
Хватит на сотню лет.
Вот прикажу —
И явится,
Ночь или день — не в счёт,
Из-под земли явится,
С горем любым справится,
Море переплывёт.
Надо —
Пройдёт по пояс
В звёздном сухом снегу,
Через тайгу
На полюс,
В льды,
Через «не могу».
Будет дежурить,
Коль надо,
Месяц в ногах без сна,
Только бы — рядом,
Рядом,
Радуясь, что нужна.
Думалось
Да казалось…
Как ты меня подвела!
Вдруг навсегда ушла —
С властью не посчиталась,
Что мне сама дала.
С горем не в силах справиться,
В голос реву,
Зову.
Нет, ничего не поправится:
Из-под земли не явится,
Разве что не наяву.
«Какое огромное впечатление Александр Яковлевич производил везде, где появлялся. Это был красивый, сильный человек, очень обаятельный, очень яркий»
«Меня немало удивил облик Яшина, который показался мне не очень деревенским, да пожалуй, не очень и русским. Большой, горделиво посаженный орлиный нос (у нас такого по всей Пинеге не сыщешь), тонкие язвительные губы под рыжими, хорошо ухоженными усами и очень цепкий, пронзительный, немного диковатый глаз лесного человека, но с усталым, невесёлым прижмуром…» (Фёдор Абрамов)
«… Вологодский крестьянин, он был и похож на крестьянина, высокий, ширококостый, лицо лопатой, доброе и сильное… Глаза с хитроватым крестьянским прищуром, пронзительно-умные» (Григорий Свирский)
Так кто же он — «один единый», который стал воздухом и небом для Вероники Тушновой?
Яшин (настоящая фамилия — Попов) Александр Яковлевич (1913–1968), поэт, прозаик. Родился 14 марта (27 н. с.) в деревне Блудново Вологодской области в крестьянской семье. В годы Отечественной войны ушёл добровольцем на фронт и в качестве военного корреспондента и политработника участвовал в обороне Ленинграда и Сталинграда, в освобождении Крыма.
Именно Яшину во многом обязаны своим становлением в русской литературе поэт Николай Рубцов и прозаик Василий Белов.
После выхода рассказов «Рычаги» и «Вологодская свадьба» для лауреата Сталинской премии закрылись двери издательств и редакций. Многие его произведения остались недописанными.
Жизнь Александра Яшина — и литературная, и личная — не из лёгких. К этому времени относится его полное отчаяния стихотворение:
Матерь божья, не обессудь,
По церквам я тебя не славлю,
И теперь, взмолившись, ничуть
Не юродствую, не лукавлю.
Просто сил моих больше нет,
Всех потерь и бед не измерить,
Если меркнет на сердце свет,
Хоть во что-нибудь надо верить.
Ни покоя давно, ни сна,
Как в дыму живу, как в тумане…
Умирает моя жена,
Да и сам я на той же грани.
Разве больше других грешу?
Почему же за горем горе?
Не о ссуде тебя прошу,
Не путёвки жду в санаторий.
Дай мне выбиться из тупика.
Из распутья, из бездорожья,
Раз никто не помог пока,
Помоги хоть ты, матерь божья.
Его любит удивительная женщина, талантливая, красивая, тонко чувствующая… «А он ничего про это не знает, своими делами и мыслями занят… пройдёт и не взглянет, и не оглянется, и мне улыбнуться не догадается».
«Не случайны на земле две дороги — та и эта, та натруживает ноги, эта душу бередит», — писал в своём стихотворении Булат Окуджава.
«Натруживало ноги» Александру Яшину многое — и гражданская позиция, когда он, как мог, утверждал в своих рассказах и стихотворениях своё право на правду, и огромная семья, в которой тоже не всё просто складывалось, и тот образ радетеля народных традиций, которому должен был следовать отец семерых детей, любящий и заботливый муж, нравственный ориентир для начинающих писателей.
Из дневниковых записей 1966 года:
«Уже давно у меня появилось желание творческого одиночества — этим объясняется и строительство дома на Бобришном Угоре… Очень уж моя жизнь стала тяжёлой, безрадостной в общественном плане. Я слишком много стал понимать и видеть и ни с чем не могу примириться…
Переселение на Бобришный Угор… Разложил свои тетрадки и гляжу в окно, наглядеться не могу. Мать и сестра ушли домой под дождём.
Я остался и рад. Удивительное чувство покоя. Пожалуй, сейчас я понимаю отшельников, старых русских келейников, их жажду одиночества… Из-за одной этой лунной тихой, правда ещё холодной, ночи стоило строить мою избу… Мне такое заточение в глуши лесов, снегов дороже славы и наград — ни униженья, ни оскорбленья, ни гоненья. Я тут всегда в своём дому, в своём лесу. Здесь родина моя…» («Первое сентября»)
Друзья Яшина вспоминали, что после смерти Вероники он ходил, как потерянный. Большой, сильный, красивый человек, он как-то сразу сдал, словно погас внутри огонек, освещавший его путь. Он умер через три года от той же неизлечимой болезни, что и Вероника. Незадолго до смерти Яшин написал свою «Отходную»:
Несжатым клином жизнь лежит у ног.
Мне никогда земля не будет пухом:
Ничьей любви до срока не сберег
И на страданья отзывался глухо.
Сбылось ли что?
Куда себя девать
От желчи сожалений и упреков?
О, как мне будет трудно умирать!
И никаких
Нельзя
Извлечь уроков.
На Угоре, согласно завещанию, его и похоронили. Яшину было всего пятьдесят пять лет.
http://www.zavtra.ru/denlit/102/81.html
http://www.vilavi.ru/sud/270806/270806.shtml
http://er3ed.qrz.ru/tushnova.htm
Яшин Александр Яковлевич
Родился в деревне Блудново Вологодской губернии в крестьянской семье. Первыми наставниками поэта стали учителя школы-семилетки и педагогического техникума в районном городе Никольске, который Александр Яшин окончил в 1931 году. Печататься Яшин начал в 1928 в районной газете «Никольский коммунар», в уездной газете Великого Устюга «Советская мысль» и в центральной периодической печати. Будучи ещё учащимся педтехникума, он становится участником Первого губернского съезда писателей в Великом Устюге. По окончании техникума Яшин учительствовал в деревне, много читал, писал стихи, сотрудничал в Вологодских и Архангельских газетах.
С 1932 года Яшин жил в Вологде, затем в Архангельске, где в 1934 году увидел свет первый сборник его стихотворений «Песни Северу». После участия в Первом Всесоюзном съезде писателей Яшин в 1935 переезжает в Москву и поступает в Литературный институт им. М. Горького, который окончил в 1941 году.
В годы Великой Отечественной войны уходит добровольцем на фронт и в качестве военного корреспондента и политработника участвует в обороне Ленинграда и Сталиграда, в освобождении Крыма. В 1942 — 1943 изданы его сборники стихов «На Балтике было» и «Город гнева».
В послевоенные годы Яшин много ездит по стране, совершает поездки по Северу, на Алтай, на строительство гидроэлектростанций, на целину. Впечатления от увиденного нашли отражение в сборниках стихов Яшина «Земляки» (1946), «Советский человек» (1951), в поэме «Алёна Фомина» (1949). Также Яшин начинает писать прозу, выходят его рассказы «Рычаги» (1956), «Вологодская свадьба» (1962), повестей «Сирота» (1962), «Угощаю рябиной» (1965) и другие прозаические произведения.
В 1960-е выходят поэтические сборники «Босиком по земле», «День творения», «Бессонница». Перу Яшина принадлежат также прозаические произведения: повести «Сирота» (1962) и «Вологодская свадьба» (1965), рассказы «Угощаю рябиной» (1965) и др.
Многие произведения остались незавершенными. Посмертно, в 1972, вышли два тома «Избранных произведений» Александра Яшина. Яшину во многом обязаны своим становлением в русской литературе поэт Николай Рубцов и прозаик Василий Белов.
Особенное место в жизни Александра Яшина занимала его любовь к поэтессе Веронике Тушновой, разлука для них оказалась смертельной.
Умер Александр Яшин спустя 3 года и 3 дня после ее смерти, 11 июля 1968, от рака, в Москве. Похоронен в Блуднове.
Материал взят с сайта www.ouc.ru
Две книги рядом, полные тепла,
Где в жилах строк — упругое биенье.
Две книги рядом, будто два крыла,
Земной любви живое продолженье.