Шведская спичка что это такое
Почему спичка шведская?
Спичка — замечательная штука. Нужен огонь — чирк и готово! Яркий оранжевый чертёнок весело пляшет на конце тонкой палочки. Хоть костер разжигай, хоть газовую конфорку. Долгие годы спичку повсеместно называли шведской. Почему?
У спички нет единственного изобретателя. Человечество, приручившее огонь сотни тысяч лет назад, всегда нуждалось в удобном инструменте, позволяющем зажечь пламя быстро и безопасно. Путь к нему оказался долгим. Если поджигаемые искрой огнива «пожарные палочки» китайцы придумали более двух тысячелетий назад, то первому самовоспламеняющемуся «прототипу» нет и двух веков.
Пользователям первых спичек с головками на основе белого фосфора можно посочувствовать. Их можно даже назвать бесстрашными героями, учитывая, какой опасности они себя подвергали.
Шанс стать безопасной спичка получила в 1844 году, когда шведский химик Густав Эрик Паш нашел способ замены белого фосфора красным. Однако шведской спичку начали называть несколько позднее.
Ученик Берцелиуса Паш придумал технологию и получил патент, но не сумел наладить массовый выпуск безопасных спичек. Говорят, изобретателя «сгубила» тёрка, та самая тёрочная поверхность, которую наносят на спичечные коробки по бокам.
Первым «спичечным королём» стал соотечественник Паша Йохан Эдвард Лундстрем. Эдисон спичечного мира, Лундстрем «довел до ума» изобретение Паша после окончания срока действия первоначального патента. 
Йохан Эдвард Лундстрём (1815−1888) запатентовал безопасные спички
Фото: Источник
Безопасная спичка Лундстрема получила награду на Всемирной выставке в Париже в 1855 году. Благодаря изобретению в 1872 году шведским инженером Александром Лагерманом полностью автоматической спичечной машины предприятие Лундстрема превратилось в крупнейшую компанию Скандинавии, одну из крупнейших в мире.
В Швеции развернулся настоящий спичечный бум, на волнах которого шведская спичка вступила в борьбу за мировое господство. В 1917 году на спичечную отрасль обратил внимание молодой и талантливый предприниматель, восходящая звезда предпринимательского мира Ивар Крейгер. 
Ивар Крейгер
Фото: ru.wikipedia.org
Рождённый в многодетной семье, Крейгер умел находить, мягко говоря, неординарные выходы из сложных ситуаций. Студентом ему как-то на экзамене пришлось классифицировать несколько минералов. Знаний не хватило, и Ивар, отвечая по билету, попросту спрятал неопознанные образцы в карман.
Шведских конкурентов в спичечной отрасли Крейгер поставил на колени, скупив у поставщиков весь имеющийся запас красного фосфора. Приём не из новых, но в других странах он действовал по эффектной схеме собственного изобретения.
Пострадавшие в результате мировой войны страны остро нуждались в деньгах. В 1925 году Крейгер предоставил Польше кредит в 6 миллионов долларов. Большую часть денег бизнесмен занял в американских банках, дополнив их прибылями от роста котировок собственных акций. Взамен Крейгер потребовал от правительства страны предоставить ему монополию на производство спичек.
Усилиями магната шведская спичка завоевала почти всю планету. Но после смерти Крейгера в марте 1932 года выяснилось, что его империя не более чем хитроумно выстроенная финансовая пирамида.
За стремительным взлётом последовал ещё более стремительный крах. Чтобы погасить долги, активы спичечной империи пустили с молотка, соратников и компаньонов привлекли к суду. О том, что спичка шведская постепенно забыли.
Шведская спичка
Это простое приспособление было создано сравнительно недавно: знакомым нам спичкам немногим более 150 лет. Когда они сменили в быту огниво, уже вовсю работали ткацкие станки, ходили поезда и пароходы
На спичках как на изобретении смело можно ставить маркировку «Сделано в Европе» — у них нет одной родины, как нет и одного создателя. Их совершенствовали почти полвека в нескольких странах. Цепочка открытий, приведшая к их созданию, началась в 1805 году с француза Жана Луи Шанселя, создавшего «макальные» спички. На деревянную палочку наносилась смесь бертолетовой соли и сахарной пудры. Ее окунали в серную кислоту — происходила химическая реакция с выделением пламени. Вот только носить с собой пузырек с сильнодействующей кислотой было весьма небезопасно.
В 1830-х во Франции и Германии началось производство спичек, похожих на нынешние, но с добавлением фосфора. Они легко зажигались о любую поверхность, что оказалось проблемой: спички могли вспыхнуть даже от трения друг о друга в коробке. К тому же использовавшийся тогда белый фосфор чрезвычайно ядовит.
Решающее слово в доведении изобретения до кондиции сказали шведы. Профессор Каролингского института Густаф Эрик Паш заменил белый фосфор на безвредный красный. Кроме того, он предложил добавлять фосфор не в спичечные головки, а наносить его на отдельную пластинку, терку, разместив ее на коробке. Но слава создателя современных спичек досталась фабриканту Юхану Лундстрему, который воспользовался патентом Паша, чей срок действия истек. За «свое» изобретение он получил медаль на Всемирной Парижской выставке 1855 года, а удобные и безопасные спички повсеместно стали называться «шведскими».
Созданию предметов из спичек чешский инженер Томаш Корда посвятил 63 310 часов своей жизни. Мастер изготовил около сотни предметов, использовав более 670 000 спичек. Эта коллекция вошла в экспозицию Музея рекордов и курьезов города Пелгржимов. Среди самых поразительных экспонатов — гитара, мандолина и скрипка, на которых можно играть.
Похищение из Европы
Словом «спички» в русском языке некогда обозначались деревянные гвозди. И когда в 1837 году в нашей стране появились первые спички, их поначалу называли зажигательными или самогарными. Выпуск «шведских спичек» в России первым наладил в 1870-х бывший крестьянин Василий Лапшин. По легенде, он некоторое время работал в Швеции на фабрике Лундстрема. СССР стал одним из ведущих мировых поставщиков спичек: продукция фабрик «Пролетарское знамя», «Комета», «Балтика» шла на экспорт в Англию, Голландию, ФРГ, Данию, Пакистан, страны Азии и Африки. В 1964 году Советский Союз по объемам производства спичек вышел на первое место в мире.
Ссылки на похожие посты :
Огнивом пользовались даже во время Великой Отечественной.
Пикабу познавательный. Спасибо, с утра много интересного!
Феминизм даёт больше свободы обществу?
Я даже не знаю что ещё добавить.
Он жив
Блатная хата
Вопрос к юристам Смена пола!
Я мужчина, мне 59, до пенсии мне ещё 5 лет.
Внезапно! Я ощутил себя женщиной, и захотел «де юре» сменить пол.
Внимание вопрос: Могу ли я уже через год выйти на пенсию при успешной смене пола «де юре».
Матрица
Что врачи слышат в лёгких
Ошибся зельем
Ответ на пост «Не прокатило»
Когда работал в кофейне при ТЦ, то частенько захаживали жулики, которые забалтывают, и ты сдаёшь им сдачу, не взяв с них денег. Так вот, если соблюдать кассовую дисциплину, то шанс такой схемы падает до нуля.
Собсна сама история:
Подошёл мужик, и начал по стандарту:
— Здравствуйте, капучино пожалуйста.
— Средний, маленький, большой?
— Средний!
— Сироп, корицу добавить?
— Карамель, пожалуйста!
— Десерты, закуски?
— Нет! Спасибо.
Подходит женщина, как я понял сообщница, так как начинает отвлекать.
Ж: Молодой человек, а вот этот десерт он с чем?
Я: В порядке очереди пожалуйста. Сейчас я закончу с мужчиной, и сразу обслужу вас)
Немая пауза. Мужик стоит с лицом а-ля мем «Ты чаво наделал?» и смотрит на 4840 рублей, затем на меня, затем снова на деньги.
Я: Пожалуйста ожидайте. *Поворачиваюсь к женщине* Что для вас?
Ж: А мне уже ничего и не надо. Слишком долго работаете!
Я: Мне очень жаль.
Поворачиваюсь, а мужик уже уходит в даль. Даже кофе не забрал.
Шведские спички
расскажите друзьям
о «Легендах»
Спички были изобретены еще в конце XVII века. Авторство приписывают немецкому химику Ганквицу, впервые применившему для этого недавно открытый фосфор. Но это был только лишь прообраз спички. Долгое время химики бились над проблемой, как создать недорогие и безвредные спички. Ведь сначала в спичках использовался белый фосфор, который был сильно легковоспламеняем (спички просто взрывались) и вреден для здоровья. Такие спички были дороги и очень неудобны в использовании.
Проблему сумел решить шведский химик Юхаан Лундстрем в 1855 году. Он смог остановить взрывоопасность спичек, заменив белый фосфор красным и догадавшись пропитать деревянный черенок и наждачную бумагу, о которую зажигалась спичка, фосфорнокислым аммонием. Это понизило, с одной стороны, легковоспламеняемость, а, с другой, сделало спички безвредными, так как красный фосфор не был токсичен. Так и появились знаменитые безопасные шведские спички.
Изобретение было настолько важным для того времени, что Лундстрема наградили специальной медалью на Всемирной выставке в Париже, которую по значению можно сравнить с современной Нобелевской премией, но без значительной денежной суммы. Кроме того, после награждения и признания Лундстрема появились слухи, что идея безопасной спички была похищена им у Густава Паша, который еще на одиннадцать лет раньше предлагал подобную идею, но не смог донести ее должным образом до массового использования. Кто был первым, однозначно уже неизвестно. По крайней мере, оба были шведами, и спичку не зря называют шведской.
Безопасные спички Лундстрема сделали из Швеции одну большую спичечную фабрику. Здесь производили половину всего объема, необходимого для нужд Европы. Кроме того, что изобретатель был шведом, в стране были значительные запасы недорогой древесины, и, начав первыми выпускать безопасные спички, шведы просто сумели захватить значительную долю рынка. В 1876 году в стране был уже 121 завод, выпускавший спички, которые к 30-м годам прошлого века в основном разорились из-за всемирного кризиса.
Позже те же шведы полностью убрали из состава спичек фосфор, заменив его на бертолетовую соль, серу и оксид железа. Да и само название «шведская спичка» вышло из обихода, хотя в свое время это изобретение принесло человечеству огромную пользу. Сегодня шведские спички еще изготавливают, но предназначаются они в основном для коллекционеров.
Шведские и другие. спички
Спички есть в каждом доме. Но что мы знаем о них? Как следует из пародийного рассказа А.П.Чехова «Шведская спичка», российские крестьяне в начале 1880-х гг. имели только серные спички и лишь помещики, да и то не все, употребляли шведские. Из литературы XX в. можно почерпнуть, что некоторые барышни сводили счеты с жизнью, используя несколько головок фосфорных спичек. Герои немых фильмов Ч.Чаплина нередко зажигали спички о костюм. Чем же отличаются друг от друга серные, фосфорные и шведские спички? Какие спички служили реквизитом в фильмах Чаплина? Каковы спички сегодня? В чем состоит химическая основа их действия? Об этом – в предлагаемой заметке.
Основная идея – использовать протекающую с большим выделением тепла химическую реакцию для зажигания деревянной палочки – родилась во Франции в 1805 г. Парижанин Жан Шансель покрыл кончики тонких деревянных лучинок смесью бертолетовой соли (хлората калия КСlO3) с сахаром и камедью, а зажигал спички, окуная их в концентрированную серную кислоту. Тепло выделялось при взаимодействии сахара с кислотой, бертолетова соль усиливала горение за счет выделяемого кислорода. Чтобы пользоваться такими спичками, требовалось носить с собой пузырек с концентрированной кислотой, что не только вызывало неудобства, но и приводило к химическим ожогам при неосторожном обращении с кислотой. Поэтому «кислотный» способ не нашел распространения.
Зажигать спички трением о наждачную бумагу придумал в 1827 г. аптекарь Джон Уолкер из английского городка Стоктон-он-Тис. Головки производимых им для продажи спичек состояли из смеси хлората калия с сульфидом сурьмы и той же камеди. Реакция
сопровождалась выделением газообразного диоксида серы, который имеет характерный резкий, свойственный кислотам запах. Этот же запах заметен при зажигании серных спичек, в которых часть сульфида сурьмы или весь сульфид заменены более дешевой порошкообразной серой:
В начале 1830-х гг. появились фосфорные спички. Студент-химик Шарль Сориа во Франции и химик Камерер в Германии были, видимо, среди первых, кому удалось найти легковоспламеняющиеся при трении составы с фосфором. Фосфор при горении превращался в оксид:
Крах инженера Крейгера
Безопасные спички изобрели в Швеции в 1844 году, а спустя восемьдесят пять лет уронежец этой страны Ивар Крейгер создал спичечную империю. Он обладал абсолютной монополией в 15 странах, еще в девяти странах — монополией де-факто.
Кроме того, Крейгер доминировал на рынках десяти стран. Почему же в зените славы он застрелился?
На протяжении двадцати лет, предшествовавших Великой депрессии, самой яркой звездой на небосклоне большого бизнеса был спичечный король Ивар Крейгер. Организатор мировой монополии, создатель гигантской индустриально-банковской империи, человек, который ссужал деньги правительствам двух десятков стран, Ивар Крейгер стал в тридцатые годы мифической фигурой. И, словно повинуясь жестокой логике мифа, сам стал его жертвой.
Странствия молодого Крейгера
Подобно биографиям многих легендарных бизнесменов, жизнь Ивара Крейгера поначалу складывалась весьма непримечательно и даже скучно. Самый забавный эпизод в жизни юного Ивара, который родился 2 марта 1880 года в провинциальном шведском городке Кальмар, произошел во время обучения в Стокгольмском техническом колледже. На экзамене по минералогии Крейгеру нужно было определить образцы полезных ископаемых. Половину из представленных минералов Крейгер не знал, поэтому, не мудрствуя лукаво, просто спрятал их в карман. Об этом вспоминали впоследствии во время празднования 50-летнего юбилея спичечного магната, нахваливая присущую Крейгеру смекалку. Никто из певших дифирамбы имениннику не предполагал, что знаменитый магнат мошенничал не только в студенческие годы. Не прошло и двух лет после юбилея, как Крейгер пал жертвой собственных махинаций.
Но обо всем по порядку. Получив в колледже специальность инженера-строителя, молодой человек стал искать, к чему бы приложить знания. В индустриально неразвитой Швеции возможностей для этого было крайне мало, и Крейгер, подобно многим соотечественникам, решил искать счастья в Америке. Заняв денег у отца, Ивар с сотней долларов в кармане прибыл в 1900 году в Чикаго. Там он нанялся в компанию по торговле недвижимостью, но агент из Крейгера, плохо владевшего английским, получился неважный, и Крейгер сменил профессию, став линейным монтером в одной из железнодорожных компаний. Эта рутинная работа вскоре наскучила молодому шведу, и он уже подумывал о возращении на родину, когда случайно узнал о наборе инженеров, желающих отправиться возводить опоры мостов в мексиканский штат Веракрус.
Экспедиция в Мексику обернулась настоящей трагедией: девять из одиннадцати чикагских инженеров умерли от желтой лихорадки. Крейгер, оказавшийся одним из двух уцелевших счастливчиков, спешно вернулся в США — на сей раз в Нью-Йорк — и устроился инженером в строительную компанию Fuller Construction, которая активно внедряла новейшую технологию возведения зданий с применением железобетонных конструкций. Крейгер проработал в компании два года, после чего в 1903 году отправился внедрять новую технологию строительства в Лондон. Но британская строительная фирма отправила молодого экспериментатора в Южную Африку — возводить отель Carlton в Йоханнесбурге. Построив гостиницу, Крейгер решил, что вполне созрел для собственного дела. Однако «индивидуальный подрядчик» Крейгер потерпел неудачу, не сумев составить сколько-нибудь серьезной конкуренции крупным международным строительным компаниям. «Помирать — так с музыкой», — решил Крейгер, и на оставшиеся деньги отправился в путешествие на Восток. Объехав полсвета, Крейгер вернулся в Европу, просадил последние деньги в Париже и в 1905 году вновь отправился на заработки в Америку. Построив там университетский стадион в Сиракьюсе, Крейгер в 1907 году вернулся на родину, в Швецию.
Железобетонная репутация
В 1911 году Крейгер с компаньоном получили крупнейший заказ на строительство фундамента для стокгольмского олимпийского стадиона и, как водится, сдав объект на два месяца раньше срока, получили огромную премию. Так компания Kreuger & Toll ворвалась в мир большого бизнеса. Только после этого Крейгер обратил свое внимание на спички.
За спичками
Современному обывателю знаменитая тройка предметов первейшей необходимости — соль, мыло, спички — кажется столь же обыденной, сколь и древней. Между тем спички вошли в обиход только в середине прошлого века. И обязано человечество их появлению шведам.
Правда, прообраз современных спичек был изобретен подданным Великого княжества Вюртембургского Якобом-Фредриком Камерером, но именно швед — профессор Густав Эрик Паш запатентовал в 1844 году безопасные спички, заменив ядовитый белый фосфор красным. Теперь, добывая огонь, можно было не опасаться ожогов и отравления.
В 1872 году другой швед — Александер Лагерман изобрел «спичечную машину» — механизм, который практически полностью ликвидировал ручной труд при изготовлении спичек. И в Швеции начался спичечный бум. Производством спичек не занимался только ленивый. Новомодному бизнесу решил посвятить себя и дед Ивара Крейгера, который в конце семидесятых годов купил две спичечные фабрики. Затем, однако, он обе фабрики продал, чтобы на вырученные деньги заняться более выгодным, с его точки зрения, делом — разведением тутового шелкопряда. Но шелкопряд почему-то категорически отказывался выживать в суровом шведском климате, поэтому отцу Ивара, Эрнсту Крейгеру, пришлось зарабатывать на жизнь подмастерьем на проданной Крейгером-старшим фабрике. К середине девяностых годов Эрнсту удалось скопить достаточно средств, чтобы открыть собственную спичечную фабрику в Кальмаре. Еще одной фабрикой владел его брат — Торстен. В 1912 году братья объединили свои предприятия, и именно этот тандем стал ядром будущей спичечной империи Ивара Крейгера.
Ивар рьяно взялся за новое дело. За год он объединил семь наиболее крупных спичечных фабрик Кальмара в одну акционерную компанию Forenade Tandsticksaktiebolaget с капиталом 4 млн крон. Главный конкурент Крейгера — Йёнчёпингская группа обладала капиталом 14 млн крон и производила значительно больше продукции. Однако вскоре ситуация изменилась коренным образом: за небольшой промежуток времени Крейгер увеличил капитал Forenade до 18 млн крон. В годы же первой мировой войны темпы роста компании были просто фантастическими. Чистая прибыль по итогам первого года работы составила всего 90 469 крон, дивиденды равнялись скромным 4%. Уже через год чистая прибыль увеличилась в два раза, а размер дивидендов утроился. Рынок стал проявлять к компании повышенный интерес. Воспользовавшись этим, Крейгер в 1913 году удвоил капитал, разместив на рынке акции общей номинальной стоимостью 1 млн крон по цене, превышающей номинал в 1,4 раза. Очередные эмиссии Крейгер осуществил в 1915 и в 1917 годах, доведя акционерный капитал до 6 млн крон, а резервный фонд — до 4 млн крон.
Строительство спичечной империи
Возводить свою империю Крейгер начал с того, что подмял под себя главного отечественного конкурента — Йёнчёпингскую группу. В 1917 году, когда из Йёнчёпинга в фирму Hamilton & Hansell пришел очередной заказ на поставки фосфора, выяснилось, что этот крупнейший поставщик сырья не может выполнить заказ, поскольку уже заключил контракт на поставку всего вырабатываемого фосфора компании Крейгера. Через три месяца после этого, когда запасы сырья на заводах в Йёнчёпинге истощились, Крейгер деликатно предложил конкурентам объединиться в один трест. Так была создана монополия Swedish Match Company, которая начала агрессивно завоевывать рынки разных стран. В Японии Крейгер провернул тот же трюк с фосфором — тихо скупив предприятия, занимавшиеся производством этого элемента, он поглотил в конце концов местные спичечные компании, доминировавшие на рынках Дальнего Востока. В Бельгии и Швейцарии, где местные спичечные магнаты наотрез отказались продавать свои предприятия Swedish Match Company, Крейгер действовал по-иному. В Амстердаме вдруг появился некий джентльмен Свен Гульдт, который, дабы усилить противодействие могучей шведской компании, призвал независимых бельгийских и голландских производителей спичек объединиться в антикрейгеровскую группу. Созданный концерн затем был за бесценок продан подставным фирмам, контролируемым Крейгером, чьим агентом и был пресловутый мистер Гульдт. Еще один способ, успешно практиковавшийся Крейгером для расширения своей империи, заключался в следующем: агенты Крейгера под видом независимых предпринимателей предлагали владельцам тех или иных спичечных фабрик смехотворные цены за их предприятия. Естественно, предприниматели с негодованием отвергали эти предложения. После этого уже сам Крейгер предлагал спичечным баронам цену, в два раза превышающую предложенную его же агентами. На этот простенький трюк попались тем не менее десятки владельцев спичечных фабрик.
Однако амбициозный Крейгер мечтал не о региональных рынках, а о мировой спичечной монополии. Главным препятствием на пути к осуществлению этого грандиозного плана была государственная спичечная монополия, существовавшая в очень многих странах. Но Крейгер проявил себя настоящим финансовым гением, изобретя простую, но очень эффективную схему завоевания этих, казалось бы, неприступных рынков.
Финансовый гений
Европа после первой мировой войны пребывала в жесточайшем финансовом кризисе. Казна стран — участниц войны была истощена, появившиеся в результате Версальского мира новые государства отчаянно нуждались в денежных средствах, но не могли найти кредиты под сколько-нибудь приемлемые проценты. Этим и воспользовался Крейгер. Основав Kreuger & Toll Holding Company, он брал кредиты в американских банках и предлагал эти деньги в качестве займа правительствам европейских стран в обмен на спичечную монополию. При этом Крейгер стопроцентно страховал себя от возможного дефолта благодаря придуманной им финансовой схеме: правительство той или иной страны обязывалось взамен кредита передать на некоторое время монопольное право на производство, импорт и продажу спичек Крейгеру. Тот обязывался ежегодно вносить плату за это монопольное право, размер которой возрастал с ростом объема продаж спичек. Все эти условия оговаривались в договоре, который подлежал ратификации парламентом страны, которой Крейгер предоставлял заем. Размер займа рассчитывался таким образом, чтобы сумма, необходимая правительству для оплаты ежегодных процентов по государственному долгу перекрывалась платой, вносимой Крейгером за монопольное право, примерно на 25%. Однако эти деньги Крейгер вносил только после того, как правительство перечисляло проценты на счет банка-кредитора. Естественно, любое из правительств было заинтересовано в том, чтобы получить сумму, на четверть превышающую величину процентов по государственному долгу, поэтому дефолт исключался полностью. Для Крейгера же предоставленный им заем по сути становился авансом в счет будущих платежей за монопольное право.
Человек, который оказался прозорливее самого Моргана, сразу же стал общепризнанным финансовым авторитетом. Даже на фоне бешеного «бычьего» рынка акции Крейгера росли как на дрожжах. Шведский спичечный король обещал своим акционерам 30-процентные дивиденды. Рядовые акционеры молились на доброго магната. Да и сам Крейгер ощущал себя спасителем человечества: на одном из панно в стокгольмском Спичечном дворце Крейгер был изображен в виде Прометея, защищающего род людской от темных сил. «Прометей» наслаждался жизнью. Он приобрел участок земли в самом центре Берлина, купил роскошные апартаменты в Нью-Йорке и Париже, по его заказу фирма Rolls Royce построила самый дорогой автомобиль в мире — Phantom II. Стены его домов украшали картины Рембрандта, он собрал ценнейшую библиотеку, его считали самым желанным женихом на земле.
А Крейгер продолжал расширять границы своей империи, нацелившись уже на рынок телекоммуникаций и целлюлозы. К началу 1932 года он приобрел половину лучших мировых месторождений железной руды и богатейшее в Европе месторождение золота — Болиден. И вдруг 12 марта 1932 года Крейгер был найден мертвым в своей парижской квартире — он выстрелил себе в сердце из браунинга. Деловой мир был в шоке: да, в разгаре Великая депрессия, но у Крейгера-то в отличие от многих крупных бизнесменов дела в порядке. Все терялись в догадках, но уже через две недели кумир был развенчан.
Вскоре после смерти Крейгера среди его бумаг было обнаружено долговое обязательство итальянского правительства на сумму примерно 30 млн фунтов стерлингов. Оно оказалось фальшивым, причем графологическая экспертиза показала, что подпись на ценной бумаге Крейгер подделал самолично. Вслед за этим разоблачения последовали одно за другим. Выяснилось, что империя Крейгера была создана на фиктивном капитале, часть которого к тому же составляли фальшивые акции и облигации. Крейгер сознательно завышал свои активы в течение долгих лет, рассчитывая при этом покрывать дефицит за счет новых акционеров, которых привлекали завышенные же дивиденды. Эта финансовая пирамида успешно функционировала до начала Великой депрессии, когда кризис лишил Крейгера притока новых денег. Магнат ошибся в прогнозах, полагая, что кризис будет кратковременным, и продолжал наращивать свою финансовую пирамиду. Он сумел выплатить высокие дивиденды своим акционерам в 1929 году, но для этого ему пришлось залезть в долги. Кризис вопреки ожиданиям Крейгера продолжал усугубляться, и начиная с 1930 года магнат только делал хорошую мину при плохой игре, пытаясь изыскать новые средства для спасения своей дутой империи. Более года Крейгера от банкротства спасало шведское правительство. Но гигантская компания и ее владелец уже были обречены. Долги империи Крейгера превысили весь национальный долг Швеции, составив астрономическую сумму в 1,8 млрд крон. Теперь всех занимал уже другой вопрос: каким образом Крейгеру удавалось столько лет вести нечестную игру? Тому было несколько причин. Во-первых, аудитом крейгеровской империи занимались марионеточные фирмы. Во-вторых, даже самым маститым аудиторским компаниям уже после смерти Крейгера так и не удалось найти, что называется, «все концы» в запутаннейшем лабиринте многочисленных подставных фирм, не заблудиться в котором мог, пожалуй, разве что сам спичечный король. Наконец, одной из главных причин, по которой Крейгеру удавалось вводить в заблуждение весь деловой мир, стала тогдашняя негласная этика большого бизнеса, согласно которой магнаты имеют право вести свои дела тайно. Сделки в мире большого бизнеса не было принято заключать под софитами, о создании трестов почтенную публику не оповещали.
Эти традиции большого бизнеса изменились лишь после Великой депрессии, и, как ни цинично это звучит, во многом становлению новой западной деловой этики способствовали крах и печальный конец спичечного короля.