Юридический психолог что сдавать

Сколько я потратил, чтобы стать частным психологом

10 лет и 740 250 рублей

Окончив факультет психологии, я мечтал сидеть в кабинете, помогать людям и получать за это деньги.

Я хотел стать частным психологом с 9 класса. Любил читать про методы, которые помогают справляться со страхами, общаться и быть счастливее. А друзья говорили, что я отзывчивый и умею слушать. Так пазл и сложился.

Я бесплатно поступил на факультет психологии. После вуза хотел сразу начать собственную практику, но быстро понял, что вузовских знаний для этого мало. Тогда я смог устроиться только психологом в МЧС с зарплатой 10 000 Р в месяц.

Чтобы исполнить мечту о частной практике, пришлось учиться дополнительно за свой счет. Я проходил тренинги, выбирал специализацию, посещал другого психолога как клиент, сам делал и продвигал сайт. И только через 4 года после вуза, в 2017 году, начал вести свою практику.

Приемы у психологов довольно дорогие. И многие думают, что при как будто непыльной работе мы купаемся в деньгах. Но психологам постоянно нужно повышать квалификацию: учиться, ходить на супервизию и личную терапию, посещать супервизионные группы и участвовать в профессиональных конференциях. На это уходит значительная часть дохода. Я написал эту статью, чтобы рассказать, сколько времени, сил и денег приходится тратить, чтобы вести частную практику.

Как я поступал на психолога

Высшее психологическое образование — обязательное условие, чтобы стать практикующим психологом.

Я поступил на факультет психологии сразу после школы — в 2008 году. Чтобы пройти на бюджет в Воронежский государственный университет, ходил к репетиторам по биологии, математике и русскому. Мне повезло: тогда конкурс был меньше, а проходной балл ниже, чем годом раньше или позже. В итоге я поступил на бюджет и за обучение не платил.

Чему учат студентов-психологов

Первые два курса учеба была скучной. Математика, история, экономика не имели отношения к психологии. Были и профильные предметы: зоопсихология, психогенетика и психофизиология. Но по ним была одна теория, а мне хотелось практики. Я механически писал конспекты и ходил на семинары. Как пошутил один доцент: «Зачем вам курс общей психологии? Чтобы сдать его и забыть».

На третьем курсе нужно было выбрать направление — психологию личности или социальную психологию. Первая подходила для будущей работы в школах и больницах. А вторая — для работы в крупных компаниях. Штатный психолог там тестирует кандидатов на собеседованиях, помогает адаптироваться новым сотрудникам и проводит тренинги.

Я подумал, что если не стану частным психологом, то работать в компаниях будет прибыльнее. И выбрал социальную психологию.

С третьего курса предметы стали полезнее. Сейчас мне помогают знания, которые остались в голове с курса основ психологического консультирования. А на частной психодиагностике я научился анализировать психологические тесты. Теперь делаю это платно: клиент заполняет тест, а я пишу заключение.

Остальные курсы было просто интересно слушать: нам рассказывали про психические расстройства, психологию семейных отношений, психологию группы.

Каждое лето я проходил практику: работал в двух школах, воинской части и СИЗО. И понял, что это не то, чем я мечтал заниматься. Там я не общался с людьми и не проводил консультаций, а просто бесконечно давал и обрабатывал психологические тесты.

Что дало мне высшее образование

В 2013 году я получил диплом психолога. Я знал, как работает психика, умел писать научные работы и анализировать тесты. Но консультировать людей меня не научили. Недавно моя одногруппница написала в своем инстаграме, что на самом деле название специальности в дипломах психологов должно звучать как «Заготовка психолога. Требует доработок для дальнейшей практики». В чем-то я с ней согласен.

Формально я имел право вести консультации. Но понимал, что моих знаний мало для работы с людьми. При этом не считаю, что потратил время впустую. Сейчас я часто читаю фундаментальные труды по психологии, которые в университете казались бесполезными. Просто тогда мне хотелось больше практики.

Как я устраивался психологом в МЧС

Я думал, что получу практические знания, если поработаю по профессии в какой-нибудь организации. И что это потом позволит мне начать частную практику.

За месяц до того как я получил диплом, в местной пожарной части появилась вакансия психолога. Мой вуз сотрудничал с МЧС, и один преподаватель написал мне рекомендацию. Там были хорошие перспективы: военное звание, льготная ипотека, зарплата 30 000 Р и ранняя пенсия.

Но трудоустройство затянулось на год. Я прошел военно-врачебную комиссию, полиграф и 4 собеседования. И несколько месяцев бесплатно работал на полставки, чтобы «познакомиться с профессией».

Что я делал в МЧС

Вопреки ожиданиям, я никого не консультировал — только проводил тесты. Давал их кандидатам на собеседованиях, а пожарным — когда они выдвигались на вышестоящие должности. Проверял эмоциональное состояние пожарных и психологический климат в части. Работа была рутинная: я мог целыми днями просто сидеть и писать заключения по тестам.

Хуже всего было то, что к психологу в МЧС никто всерьез не относился. Порой я буквально упрашивал сотрудников заполнить свои тесты. Интересными были только учения: это была имитация пожара, а мы выезжали на место для тренировки.

А один раз я сопровождал донбасских беженцев из Новочеркасска в Калугу. В Воронеже для них были пункты временного размещения. В одном из них ко мне подошла женщина. Она беспокоилась, что стала вспыльчива и это отражается на ее детях. Думала, с ней что-то не так. Но я не смог тогда провести полноценную консультацию, потому что у меня не было опыта. Просто объяснил, что это нормальное поведение в ситуации такого стресса. Посоветовал быть к себе внимательней: стараться замечать напряжение сразу, когда оно появляется, — так вспышку злости легче предотвратить.

Я проработал в МЧС год. В 2015 году почувствовал, что эмоционально выгораю, понял, что не получаю нужного опыта, и уволился. Зато убедился, что хочу заниматься только консультированием и что для этого мне нужно дополнительное образование.

Чтобы было на что жить, до 2017 года я работал не по специальности. Сначала был оператором колцентра в банке, потом отвечал за аттестацию персонала в торговой компании. А параллельно пошел учиться.

Дополнительное образование

После вуза я думал, что дополнительное образование необязательно и можно все освоить в процессе работы. А поработав в МЧС, понял, что ошибался.

В 2015 году я стал учиться гештальттерапии — это один из методов психотерапии. Если очень упрощать, то гештальттерапия изучает, как человек обходится со своими потребностями: замечает их или игнорирует, удовлетворяет или бездействует.

Иногда человек вообще их не осознает и потому мешает себе их удовлетворить. А от неудовлетворенных потребностей возникают переживания и проблемы. Гештальттерапия помогает избежать их: осознать потребности и понять, как их удовлетворить.

В основном такому учат не вузы, а профессиональные сообщества. Есть общество практикующих психологов «Гештальт Подход». На базе него работает «Московский Гештальт Институт» — это программа подготовки гештальттерапевтов. В Воронеже был филиал общества, можно было учиться без поездок в Москву.

Чем отличается консультирование от психотерапии

Психологическое консультирование базируется на каком-то виде психотерапии, например гештальтподходе, который изучал я. Но считается, что консультирование — краткосрочно и решает только поверхностные психологические проблемы. А психотерапия — длительный процесс, в ходе которого глубоко затрагивается личность человека, и это работа на несколько лет.

Процессы психотерапии и консультирования очень похожи. То есть психолог, освоивший гештальтподход, мог бы называть свою работу психотерапией. Но по закону в России психотерапевтом может быть только человек с медицинским, а не психологическим образованием.

я потратил на образование с 2015 по 2019 год

Дальше расскажу подробнее, как проходило все это обучение.

Тренинги

Тренинги проходили раз в 1,5—2 месяца и занимали вечер пятницы, всю субботу и воскресенье. Их еще называли трехдневками. Каждый тренинг был посвящен какой-то теме: работе с группами, кризису и травме, отношениям между психотерапевтом и клиентом.

Занятия проходили в группе. За время учебы группа будто прожила целую жизнь. Мы ругались, мирились, боролись за власть и лидерство, благодарили, поддерживали, становились ближе. Это происходило естественно, ведь любая группа развивается по определенным законам. То есть мы учились на своем же опыте.

Каждый день начинался с шеринга — участники рассказывали про свое настроение, делились переживаниями, желаниями и планами на день. Потом была лекция по гештальттерапии и упражнение. Оно помогало проверить на себе то, что услышали на лекции.

Мне запомнилась лекция и упражнение о взаимосвязи тела и психики. Упражнение было такое: мы разделились на пары — один рассказывал историю, а второй слушал и отмечал свои реакции. Потом менялись. Истории были самые обыкновенные: как мы провели время на выходных, о чем говорили утром с близкими. В конце мы обсуждали свои реакции в таком формате: «Когда ты говорил, мои щеки покраснели и я втянул плечи. Мне стало неловко и захотелось спрятаться, чтобы ты меня не видел». Так мы учились замечать связь телесного и психического и лучше себя понимать.

Многие вещи так удивляли, что я потом неделями о них говорил. Я узнал, что если нарисовать непонятную мазню, то узнаешь о себе интересные вещи. Что даже молчащий клиент сообщает психологу многое о себе. И что если примерить на себя роль человека, который тебя бесит, может стать легче.

я потратил на тренинги

Личная терапия

Личная терапия — это когда психолог ходит на консультации к другому психологу. Это нужно, чтобы узнать о собственных проблемах. Без личной психотерапии психолог может навредить своим клиентам.

Допустим, психолог злится на родителей, но удерживает эту злость внутри. И к нему приходит клиент с такой же проблемой. Психолог может неосознанно подтолкнуть его к тому, что хочет сам, например ссориться с родителями. А если у психолога проблемы с выражением агрессии, он будет транслировать клиенту такой же тип поведения.

Я начал личную терапию через год после начала обучения — в 2016 году. Должен был пройти минимум 60 часов. Но понимал: чем лучше я знаю себя, тем эффективнее будет моя работа. Поэтому с 2016 по 2019 я прошел 120 часов личной терапии.

Во время личной терапии я примерил на себя роль клиента и понял, что чувствует человек на консультации. Терапия помогла мне стать увереннее в себе и меньше конфликтовать с окружающими. Я научился рисковать и стал спокойнее относиться к неопределенности.

я потратил на личную терапию

Например, без личной терапии я бы так и не отказался от стабильной работы не по специальности. Я бы не справился с тревогой, побоялся подвести близких и не заявил о себе как о психологе. Я вспоминаю, каким был на первой консультации и как потом изменился. И боюсь представить свою жизнь, если бы не терапия.

Индивидуальная супервизия

Супервизия — это когда психолог обсуждает свою работу со специально обученным коллегой, или супервизором. С ним можно обговорить сложные случаи из практики, поделиться догадками насчет клиентов, расспросить о чем-то из теории психологии. Супервизор дает советы, как дальше развивать свою практику, помогает бороться с неуверенностью и страхами, подсказывает, как взаимодействовать с коллегами в психологическом сообществе.

Я начал супервизию в 2017 году, когда у меня появились первые клиенты. Я уже знал, какие супервизоры есть в Воронеже, и быстро нашел подходящего. Но это были редкие визиты, потому что клиентов у меня тогда было мало. Регулярно, то есть дважды в месяц, я стал ходить на супервизию во второй половине 2018 года.

Сначала я спрашивал у супервизора, как начинать терапию, заключать с клиентом контракт, укладываться во временные рамки и сколько денег брать за консультацию. Сейчас обсуждаю запутанные ситуации из практики и свое профессиональное развитие.

я потратил на супервизию

Специализация

Во время обучения мне нужно было пройти специализацию. То есть углубленно изучить какое-то направление в психологии: кризисы, травмы, психосоматику, сексуальные нарушения, зависимости, работу с подростками или семьями.

Специализации походили на тренинги: в них были лекции, упражнения и работа в группах.

Была еще практика в психиатрической клинике: там я научился работать с депрессиями, тревогами и паническими атаками. На практике я понял, с какими клиентами можно работать самому, а каких надо направлять к врачу-психиатру. Потом ко мне дважды приходили люди с тяжелыми психическими расстройствами. Я сразу перенаправлял их к нужному специалисту, а они благодарили, что я сэкономил им время.

Интенсивы

Интенсив — это что-то вроде долгого тренинга. Он длится 12 дней и включает лекции, супервизию, индивидуальную и групповую психотерапию.

Интенсивы проходят в отелях и на туристических базах — можно совместить обучение и отдых. Когда и где будут проходить интенсивы, я узнавал на сайте «Московского Гештальт института». На первый интенсив ездил в Коктебель, на второй — в Курскую область.

Я добирался до интенсивов на своем автомобиле и жил в отелях, где они проходили. Можно было доплатить за трехразовое питание, но я от него отказывался: хотелось посетить разные кафе в округе.

я потратил на интенсивы

В остальное время мы общались, в Коктебеле ходили на море, а вечером веселились. На выходных ездили на экскурсии.

Интенсивы обошлись мне в 127 000 Р

Как я искал первых клиентов

Пока я учился, стал увереннее в себе как в психологе. И осенью 2016 года, еще работая в банке, решил начать искать клиентов для консультирования. В это время я уже полтора года получал дополнительное образование, полгода проходил специализацию по работе с симптомами и телом и съездил на интенсив в Коктебель.

Преподаватели говорили, что нужно рассказывать о себе ближайшему окружению, тогда первый клиент найдется. Но все мои знакомые и так знали, что я психолог, а клиентов почему-то не было. Тогда я создал группу во Вконтакте, всех пригласил в нее и стал репостить статьи, которые мне нравились.

В это время моя одногруппница Юля предложила собрать людей и провести встречи на тему эмоционального выгорания. Сотрудничать нам понравилось, и мы придумали совместный проект — «Психологическую студию Pastel». Сделали еще одну группу во Вконтакте и предлагали записываться к нам на консультации. Правда, за год к нам обратились только несколько человек.

Как я делал сайт

я потратил на сайт и рекламу в интернете

Первые полгода сайт неплохо работал и приводил нам 1—2 клиентов в неделю. Но потом количество заявок упало. Мы переделали оформление, изменили концепцию, но это не помогло. Я понял, что реклама работает плохо и нужно активнее продвигать себя в соцсетях.

Продвижение в соцсетях

Группа во Вконтакте у нас уже была. В 2019 году я создал еще две — в Фейсбуке и Инстаграме. Уже не репостил чужие статьи, а сам писал посты о выгорании, стрессе и панических атаках.

Поначалу на один пост уходило много времени. Я боялся, что меня не поймут читатели или осудят коллеги. Потом стал читать рассылку Максима Ильяхова о редактуре — стало легче. Сейчас написание текстов для меня — привычное дело, и я стабильно выкладываю один пост в неделю.

О продвижении в соцсетях я ничего не знал, но и платить за него не хотел. Я изучил информацию в интернете и стал делать все сам.

Весной 2019 года я потратил 20 000 Р на рекламу трех бесплатных вебинаров. Продвигал их через Фейсбук и «Яндекс-директ». После этого ко мне пришли 6 клиентов. Это неплохой результат, ведь клиенты приходят не для разовой консультации, а остаются.

я заработал на консультациях с 2017 по 2020 год

После этих сторис в инстаграме известного блогера на мой аккаунт подписались 1800 человек А на вебинар зарегистрировались 150 человек. Но сколько в итоге его посетили, сказать сложно

Аренда кабинета

А в январе 2019 года мы арендовали собственный кабинет недалеко от центра Воронежа. Он находится в новом офисном здании с хорошим ремонтом. Еще там бесплатная парковка, а на ней всегда много свободных мест.

Траты в ближайшем будущем

Чтобы были клиенты, нужно постоянно учиться и заниматься продвижением.

Мои обязательные расходы — это минимум 241 280 Р в год

Чтобы стать практикующим психологом, с 2015 по 2019 год я потратил 740 250 Р

Что нужно, чтобы стать частным психологом

тьфунатебя, А Что за сервисы подскажите. А то я тоже очень за онлайн консультацию, но ценник в Мск очень кусается для постоянного посещения.

Олег, яндекс.услуги, профи.ру, сберуслуги. Что означает «ценник кусается»?

Спасибо, что написали о своем опыте.
Стать и продолжать быть психологом- дорого. Нужно постоянно учиться, вы молодец.

Ann, спасибо за отклик)

Спасибо за такое подробное описание! Действительно, когда люди смотрят на ценник психолога, кажется, что он сильно завышен. Ведь, в конце концов, клиент пришел просто поговорить, разве могут быть от этого у психолога накладные расходы?! Оказывается, могут. И специалист, который правда сможет помочь в трудной ситуации, тратит на свою квалификацию немало денег. Здорово, если, в конечном итоге, клиенты будут понимать, что конкретно заложено в цену.

Мила, спасибо за отклик)

Алена, Т-Ж отличный журнал, и если ваша картина мира пошатнулась от прочитанного, не стоит ставить крест на нем.

Человек поделился опытом, что вполне ценно по своей сути. У вас мог быть другой опыт, или мнение на этот счет, не лучше ли поделиться им?

От вас не убудет, а другим будет полезно. Не в этом ли счастье?😉

Екатерина, если вы про окупаемость таких вложений, то трудно точно сказать. С самого начала развития практики, грубо говоря с первого клиента, где-то половина от общих затрат окупилась.

Спасибо, что поделились Вашим опытом про школу.

Алена, это здорово, если вы считаете, что вам психолог не нужен. Но есть и другие люди, которые крайне необходима психологическая, психотерапевтическая, а может даже и психиатрическая помощь.

Зачем же лишать этих людей возможности сделать свою жизнь лучше? Не стоит ставить крест на всех психологов, если у вас был плохой опыт с ними, например.

Быть психологом это не из разряда «посидеть на кухне, обсудить проблемы насущные», не из разряда «дай мне совет на все сто, что уже завтра я зарабатывал мильоны» и даже не из разряда «дай мне деньги и я решу твои проблемы».

Психолог это в первую очередь специалист, у которого цель помочь вам найти решение проблемы самостоятельно, предоставив те или иные рекомендации на основании техник и приемом, влияющих на восприятие жизни, грубо говоря.

Есть, естественно, и недобросовестные психологи, есть те, у кого мало опыта, есть те, кто 4 года кормит клиента заумными фразами, а тот, в свою очередь, думает что может дойти до истины. И так в любой сфере. Везде есть недобропорядочные люди, но это не повод ставить крест на всей этот специализации.

Психолог может помочь только если клиент сам хочет этого, и поверьте, в действительности, в наших реалиях, это востребованная профессия, так как людям все чаще нужна такая помощь.

Вопрос только в том, чтобы найти качественного психолога.

Сколько злобы в комментариях, причем я так и не понял мотивов большинства комментаторов. Владимир рассказал свою историю и никого в свою «секту» не звал. Чего многие на него и на Т-Ж взъелись?

Karl, спасибо за поддержку) Что вызвало такой отклик я тоже не понял.

Как психолог очень аккуратно отношусь к курсам.
Да, без постоянного образования в методах никуда, но то что происходит на рядовых и недешевых курсах очень часто легче и полнее можно получить при желании через:

В итоге получается что траты конечно есть и не малые, но оптимизировать их без потери качества можно. Я бы даже сказал что качество такой направленной практики + небольшого количества уникальных курсов будет выше чем для большого числа распиаренных курсов и программ.

Такой подход содержит свои риски и нужно например иметь хороший бэкграунд чтобы уметь организовать такое самообразование и вписать его в свою картину мира. Курсы не зло, но и не панацея.

Это не в сторону автора, просто мысли в слух о курсах и об обучении в психологическом консультировании.

Источник

Юридическое образование: четыре непростых шага к изменению

Критиковать модно. Так же модно писать дорожные карты разной степени воздушности. Ну и восхищаться тоже модно – классические университеты выпускают отличных юристов. Или все-таки не очень? Пока мы окончательно не запутались я предложу 4 конкретных шага, которые могут улучшить юридическое образование в России.

1. Навыки

В основе юридической профессии лежат базовые навыки: поиска информации (research), убедительного и точного изложения своих мыслей на бумаге (writing) и в устной речи (advocacy). Этот тезис представляется мне бесспорным. Но организация юридического образования игнорирует его. На первом курсе любого театрального университета есть курс по сценической речи. На первом курсе юридического факультета – по ОБЖ или современному естествознанию.

Навыки студентам, видимо, предлагается освоить по ходу обучения. В поиске материалов к семинару, при написании курсовой. Ну вы поняли. Обучением должны заниматься преподаватели специальных курсов. Семинарист по гражданскому праву, возможно, научит искать полезные статьи или решения судов. А по конституционному праву – немного поучит писать на примере тех 80 эссе, которые он или она должны проверить за неделю.

Научить навыкам «по ходу» невозможно. Во-первых, к этому вопросу нужно подходить системно: постоянно давать задания именно на их развитие, контролировать и корректировать. Талантливый преподаватель экологического права может хуже учить поиску судебных решений. Это логично. Во-вторых, развитие базовых навыков – того, с чем студенты должны приходить к изучению специальных предметов, отнимает время и силы от собственно специальных курсов. Одни и те же вопросы на навыки повторяются, какие-то аспекты, наоборот, пролетают.

Учить навыкам нужно специально. Можно это делать по-разному. Можно сделать отдельный курс или курсы в самом начале. Для того чтобы их преподавать не нужно «выписывать» профессоров из США по скайпу. Достаточно привлечь несколько молодых преподавателей, которым это будет интересно, и которые пройдут курсы повышения квалификации. Можно, наоборот, выбрать какой-то базовый курс или курсы (например, конституционное право и римское право) для развития этих навыков. Увеличить количество часов и добавить количество практических занятий, ориентированных на развитие навыков. В любом случае рассчитывать что «все само как-то образуется» нельзя.

Можно и нужно учиться софт-скиллс. Здорово, когда студентов учат вести переговоры и не выгорать (кто бы меня научил в свое время). Но это не замена ключевым – хард – навыкам.

2. Из фундаментального и практически-ориентированного выбираем оба

На протяжении нескольких лет я наблюдаю за горячей дискуссией – должно ли юридическое образование быть фундаментальным или, наоборот, практическим. Это как спросить: Вам правую ногу отрубить или левую? А можно вообще ничего не отрубать?!

Дискуссия зациклилась на ложном выборе, который, на самом деле не нужно делать. Конечно, образование не должно заключаться только в практике написания договоров и процессуальных документов, студенты должны также понимать всю систему, историю формирования тех или иных институтов и различные варианты решения тех или иных вопросов в разных правовых системах. Это не значит, что написание искового заявления подействует на студента как магическое заклинание, после произнесения которого он сразу забудет все фундаментальные знания.

Фундаментальные знания и практические навыки могут и должны идти рука об руку. Не имея глубокого понимания гражданского или уголовного права, студент не придумает правовую конструкцию для сложной сделки или аргументы защиты клиента по необычному уголовному обвинению. Но не понимая зачем ему все эти теоретические конструкции, как они применяются на практике, студент будет изучать их с меньшим интересом, забудет многое после экзамена, и останется, извините, «полуфабрикатом» (возможно, хорошим, как замороженная мраморная говядина Вагю, но «полуфабрикатом»).

Что делать (с практическим обучением, с фундаментальным все вроде бы неплохо)? Опять же возможно несколько (взаимодополняющих) вариантов. Первый – специальный курсы, практикумы по сделкам слияний и поглощений, уголовному праву и процессу, конституционному праву. Второй – клиники, где под руководством опытных юристов студенты будут работать над сложными и интересными делами. Клиники в России существуют и сейчас, но большая часть из них сконцентрирована на помощи малоимущим гражданам по достаточно стандартным вопросам. Это очень важная и благородная задача, и студенты, которые хотят в ней участвовать заслуживают всяческой поддержки. Однако должен быть и другой вариант – ведение прецедентных дел, требующих большой подготовки (читай, работы студентов), и ставящих интересные и важные вопросы. Третий – интеграция практического образования в существующие курсы. Четвертый – муткорты, в том числе внутренние. В странах общего права все студенты первого курса (а курсов обычно три) участвуют в одном внутреннем муткорте, финал которого обычно судят реальные судьи или известные специалисты. Такую же модель можно было бы использовать, например, на втором курсе российского юрфака.

Необходимо стремиться к качественному и интегрированному практическому обучению. Задание для семинара написать договор или обвинительное заключение, курс практикующего юриста по сделкам банковского финансирования или экономическим преступлениям – хорошее начало, но нужно больше. Необходима кропотливая работа, шаг за шагом, с постоянной возможностью для студента делать что-то и получать критику и комментарии преподавателя.

А нужно ли все это, может задача университета – выпускать полуфабрикаты, а там уже на работе доучат? Мой ответ – конечно, нужно. Причина не только в том, что задача университета дать выпускнику как можно больше навыков и возможностей, сделать «готовый продукт», но и в том, что качественное изучение «фундамента» невозможно или затруднительно без постоянного тестирования его результатов на практике.

Исключение из обязательной программы многих предметов (и разделение занятий по некоторым другим на «общие» и «продвинутые» курсы) необходимо, чтобы освободить время для изучения студентами навыков и курсов по практическому применению права в реальной жизни – курсов, о которых я писал выше. Оно также необходимо, тк изучение таких предметов в текущей форме бесполезно и подрывает мотивацию.

А как же общая база, спросят меня. Юрист же должен понимать налоговые последствия сделки, уметь оформить право собственности на унаследованный дачный участок и, мое любимое, рассчитать себе пенсию (#тыжюрист #Россиядлягрустных). Ну, во-первых, в моем понимании, курсы, как их преподают сейчас, не рассчитаны на понимание студентами общей базы. Например, налоговое право – налоговое право от А до Я, а не НДФЛ и налоговые последствия сделок. Земельное право – 100500 технических вопросов по изменению разрешенного использования, а не 10 важнейших принципов того же права. Криминалистика – протокол осмотра трупа (Федора) и трасологическая экспертиза, а не признаки подделки подписи или документа. Во-вторых, ну кого мы обманываем? Большая часть этих «знаний» будет забыта вечером дня экзамена. Если юристу действительно потребуется разобраться с вопросами пенсии и земельного участка, то гораздо полезнее будут как раз навыки поиска информации и практического применения норм права.

4. Магистратура должна быть магистратурой, а не обязательной «примочкой»

Я закончил юридический факультет СпбГУ, пять лет проработал в юридических фирмах и поступил в магистратуру Университетского колледжа Лондона изучать международное право. Это был один из лучших периодов в моей жизни: я знал какие курсы я хочу изучать и почему, я скопил «денежную подушку», чтобы позволить себе посвятить год учебе – каждый день ходить в библиотеку или сидеть с книгой в парке, я отдыхал от «мясорубки» работы. Средний российский студент приходит в магистратуру сразу после окончания университета, вынужден работать параллельно с обучением, не всегда понимает, чем он(а) хочет заниматься. Нужно что-то менять…

По моему мнению, обучение в магистратуре должно быть выбором каждого юриста, выбором, который он(а) может сделать на любом этапе карьеры. Ну или выбрать практику, решить, что магистратура не нужна. Только в этом случае обучение в магистратуре будет осознанным, понятным и приятным.

Утверждение, что бакалавр недостаточно квалифицирован, по моему мнению, неверно. За 4 года обучения вполне можно усвоить все необходимые знания и навыки (особенно, если провести предложенные выше реформы), а те специальные знания, которые студент получает в магистратуре – глубокое понимание той или иной отрасли права – как раз можно получить на практике, курсах повышения квалификации или, как в старину, почитав книжки.

Научить профессии юриста вполне можно за четыре года. Например, в США срок обучения – три года. Вот мы тебя и подловили, скажет кто-то – в США-то на юрфак поступают после колледжа. Оставим в стороне вопрос о том, как изучение английской литературы или микробиологии в колледже влияет на рассматриваемый нами вопрос (оно безусловно влияет на кругозор и мышление студента, но мы же о юристах). Перейдем к другому близкому нам примеру – Англии. В Англии обучение на юрфаке занимает, если честно, четыре года (3 года в университете и потом одногодичный курс подготовки для будущих солиситоров или барристеров). И ничего, никто не жалуется. После этого будущие юристы должны пройти отдельную 1-2 годичную практику (training contract, pupilage). Ну так и у нас для получения статуса адвоката необходим практический опыт. Есть и другие примеры, включая Германию, где учиться профессии юриста можно очень долго. Это не значит, что нам нужно брать с них пример.

В общем я считаю, что магистратура должна быть добровольной, обучение в ней должно быть осознанным выбором. Пока я вижу только одно основное препятствие на пути к этому. Речь идет о практике многих фирм не повышать своих сотрудников до позиции (младшего) юриста до получения диплома магистра. У этой практики нет объективного и честного объяснения и мне кажется, что от нее следует отказаться. Есть и еще одна причина – обязательная военная служба по призыву, военная кафедра на 5 лет. С этим тоже нужно что-то делать, но это уже совсем другая история…

Надеюсь, что описанные мною предложения будут кому-то полезны и, в любом случае, дадут почву для размышлений и дискуссий. В дискуссиях буду рад поучаствовать.

Источник