Ювенальная полиция в казахстане что это значит
Ювенальная юстиция: от профилактики до реабилитации (Линара Сактаганова)
Ювенальная юстиция: от профилактики до реабилитации
Таким был лейтмотив практического семинара «Укрепление системы правосудия для детей и защита их прав», в ходе которого представлены итоги трехлетнего проекта Европейского Союза и ЮНИСЕФ по реабилитации подростков с девиантным поведением, укреплению системы правосудия для детей и защиты их прав, реализованного в Восточно-Казахстанской, Кызылординской и Мангистауской областях.
В работе семинара приняли участие глава Представительства Европейского Союза в Казахстане Траян Христеа, зам. представителя ЮНИСЕФ Фиакра Макаси, представители министерств, местных государственных органов Казахстана, международных и неправительственных организаций.
Программа в целом направлена на применение дружественной системы правосудия в отношении детей, оказавшихся в конфликте с законом и ставших жертвами или свидетелями преступлений.
Важность индивидуальной поддержки для каждого ребенка и его семьи в системе правосудия отметил заместитель представителя ЮНИСЕФ Фиакра Макаси.
Глава Представительства Европейского Союза в Казахстане Траян Христеа дал высокую оценку поддержке Правительства, Парламента, Верховного Суда, местных исполнительных органов и гражданского общества в реализации данной программы.
Вице-ректор Академии правосудия Назиля Раззак в числе ключевых преимуществ программы отметила ее направленность на применение дружественной системы правосудия в отношении детей, оказавшихся в конфликте с законом и ставших жертвами или свидетелями преступлений.
Результаты исследования хода проекта представила эксперт по социальной работе при детском юридическом центре «Coram» Гвен Росс. Центры реабилитации функционируют с 2015 года в Усть-Каменогорске, Зыряновске, Кызылорде и Актау. Для обеспечения координации выполнения работы в регионах организованы консультативные группы для поддержки и наблюдения за развитием программ. Гвен Росс отметила значительный эффект программ в процессе реабилитации несовершеннолетних.
В числе дальнейших путей укрепления Гвен Росс отметила необходимость введения особого механизма в уголовное законодательство позволяющего следователям работникам прокуратуры и судьям направлять детей находящихся в конфликте с законом на получение альтернативных мер вместо судопроизводства в соответствии с международными стандартами
Директор Центра альтернативного правосудия для несовершеннолетних в конфликте с законом на базе общественного объединения «Сыр Ұландары» Сауле Абильдаева, говоря о результатах работы Центра, сообщила о достижениях в области реинтеграции детей в общество.
О профилактике правонарушений через медико-социальные услуги для несовершеннолетних проинформировала старший инспектор Комитета административной полиции МВД РК Светлана Иманбаева. Прежде всего она отметила необходимость пересмотра существующих законодательных и организационных подходов к профилактике правонарушений среди несовершеннолетних.
По данным МВД, сегодня на учете ювенальной полиции состоят свыше девяти тысяч подростков, находящихся в конфликте с законом, и порядка десяти тысяч неблагополучных семей, с которыми проводится индивидуальная профилактическая работа.
Так, для оздоровления ситуации в неблагополучных семьях С. Иманбаева предлагает устранить причины их возникновения путем своевременного оказания комплексной социальной помощи по трудоустройству, решению бытовых проблем, а также оказанию медико-психологических услуг. Данные меры, на ее взгляд, будут способствовать снижению числа фактов совершения насилия в отношении детей и реабилитации семей группы риска.
В этой связи МВД предлагается внести новую меру индивидуальной профилактики правонарушений в виде медико-социального учета акиматами, что, по мнению экспертов, позволит взять на контроль каждую неблагополучную семью и подростка в конфликте с законом в отдельности, чтобы координировать работу госорганов по оказанию им социальной медицинской и психологической помощи. Полиция, со своей стороны, продолжит проведение профилактической работы.
Кроме того, Светлана Иманбаева озвучила мнение о необходимости разработки специальных стандартов по социальной медицинской реабилитации неблагополучных семей несовершеннолетних, находящихся в конфликте с законом.
— Введение медико-социального сопровождения неблагополучных семей и подростков позволит своевременно выявлять существующие проблемы, оказывать им необходимую комплексную помощь. Указанные меры будут способствовать снижению преступности среди несовершеннолетних, предотвращению фактов насилия в отношении несовершеннолетних, а также позволят снизить риск социального сиротства в стране.
В ходе дискуссии своим мнением о проекте поделился директор НИИ уголовно-процессуальных исследований и противодействия коррупции и Института научной экспертизы и анализа КазГЮУ Марат Когамов. Спикер подчеркнул целесообразность введения в уголовное законодательство страны норм, предусматривающих основание прекращения производства по делу в связи с необходимостью прохождения несовершеннолетним медико-социальной реабилитации.
Зам. председателя Комитета по охране прав детей МОН РК Ержан Ерсаинов, в свою очередь, считает реализуемые пилотные проекты эффективной мерой.
В завершение участники семинара отметили актуальность обсуждаемого вопроса и высокую практическую значимость проведенного мероприятия.
Родители в Казахстане выступают против ювенальной юстиции
Родители в РК собирают подписи против законопроекта о так называемом домашнем насилии, который, вероятно, закрепит нормы, касающиеся бытового, а не семейного насилия. Казахстанцы переживают, что под благовидным предлогом защиты прав детей государственные органы станут вмешиваться в дела семьи.
Кроме того, как это происходит в странах Запада, по сигналу любого третьего лица без судебного расследования представители госорганов смогут по своему субъективному усмотрению отлучать ребенка от семьи, а то и без суда и следствия лишать родителей их родительских прав. Законопроект, включающий в себя эти вопросы, находится сейчас на обсуждении в Мажилисе РК. Ожидать ли казахстанским родителям репрессий?
Сбор подписей против этого законопроекта, организованный казахстанцами, проходит на сайте https://www.citizengo.org. Как сказано выше, по мнению протестующих, законопроект, находящийся на рассмотрении, дискриминирует естественные права родителей на воспитание своих родных детей. Несмотря на то, что в новых нормах регулируются вопросы, напрямую касающиеся каждого казахстанца, разработчики не посчитали необходимым вынести законопроекты на публичные обсуждения.
В петиции говорится, что несогласованность этого проекта с вышестоящим по отношению к нему Кодексом «О браке (супружестве) и семье» приводит к мысли об откровенном его «заимствовании» у так называемых «развитых» государств, по отношению к которым Казахстан занял последнее место по условиям для воспитания детей (по данным глобального опроса издания US News).
На этом основании авторы петиции убеждены, что сама идея создания этого законопроекта имеет четко выраженную цель — подготовить почву для ограничения прав родителей по отношению к их собственным детям. Результатом подобных законопроектов в случае их принятия явятся разрушение семейных ценностей, противопоставление ребенка его родителям, поощрение всякого рода доносительства на действия родителей, введение в отношении семьи репрессивной государственной политики.
Галопом за Европой?
В противоречие с Кодексом «О браке (супружестве) и семье», обладающим высшей юридической силой, входят совершенно иные механизмы «защиты» детей. Если до сих пор по кодексу отлучение ребенка от семьи производилось при «непосредственной угрозе жизни и здоровью», то теперь будет достаточно лишь предположения о том, что нахождение ребенка в семье ставит под угрозу его жизнь и здоровье.
Если сегодня изъятие ребенка — это временная мера до вынесения судом решения об ограничении или лишении родительских прав, то, согласно проекту закона, изъятие ребенка само по себе является основанием для прекращения опеки над ним (!).
Действующим кодексом опека предусматривается только в отношении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. До тех пор пока родитель не лишен родительских прав, он по закону является представителем своих несовершеннолетних детей.
В проекте же нового закона лишение родителей некоего «права на совместную опеку» производится без суда на основании лишь предположения о совершении насилия со стороны одного из членов семьи. Причем невиновность второго родителя не учитывают. Право на назначение психо-коррекционных программ для родителя получает суд, а доставку родителя на лечение будет осуществлять полиция. То есть семейная ссора может закончиться психиатрическим стационаром для родителей.
Такие обязанности, по сути, расставляют «капканы» для родителей.
Помимо этого родителей возмущает, что условия, созданные для дистанционного обучения государством, не контролируют «чистоту» информационного потока, и, таким образом, нецелесообразно наказывать родителей за просмотр детьми вредного для них контента.
По сути, эти и другие репрессивные положения законопроектов предоставляют госорганам рычаги разрушения любых, благополучных и неблагополучных, семей вместо их поддержки и укрепления. Схожие положения уже давно действуют в странах Запада. Для того чтобы не повторять чужих ошибок и решить, насколько в нашей стране необходимо вживлять обществу то, что уже начинает органически отторгаться в других странах, рассмотрим примеры тех стран, где уже давно действует подобные законы.
А как у них?
Ювенальная юстиция сегодня стала слишком сложным понятием для того, чтобы отнести ее исключительно к сфере права, социальной сфере или одному из институтов демократического общества. В широком смысле ювенальная юстиция — это комплекс мер по защите прав детей, охране материнства и детства. Для понимания того, как трансформируется сейчас «ювеналка», достаточно посмотреть на примеры из западной практики.
Скажем, семья в США может попасть под контроль со стороны социальных служб по анонимному заявлению. Его может подать сосед, недоброжелатель или случайный прохожий. Как правило, в таких случаях американские суды становятся на сторону ювеналов, и адвокат родителей может добиться лишь сделки с правосудием, которая означает, что за семьей начинается слежка в течение года. С этого момента соцработники круглосуточно имеют доступ к дому семьи, ко всем конфиденциальным медицинским данным ее членов, медкартам и даже финансовым документам.
Дети, растущие в ювенальной системе, с детства знают свои права. В школах есть обмудсмены по защите их прав, собирающие доносы на родителей. Ребенок может пожаловаться ювеналам на родителей, причем не только на подзатыльник, но и на «некомфортные условия», «эмоциональное насилие» — ссоры или недостаточное материальное обеспечение. Если суд установит, что у ребенка нет того, что есть у сверстников, то ювеналы попросту могут найти ему новую семью, которая будет обеспечивать все потребности. Никто не мешает ребенку «стучать» на родителей или даже шантажировать их тем, что если ему что-то не купят, то он позвонит в социальную службу.
В США известны случаи, когда детей забирали у родителей из-за того, что сочли семью «неблагополучной» — в холодильнике не было достаточного запаса продуктов, дома находилась сломанная мебель или давно не было уборки. Это уже повод для наблюдения за семьей и даже изъятия ребенка.
К слову, такая ситуация сложилась не только в США, но и во многих странах мира, и это продолжается последние 20 лет. Известна история россиянина Морозова, который приехал в Норвегию с сыном. Ребенку было шесть лет, он пошел в школу и понравился учительнице, после чего она захотела взять его себе. Она просто позвонила в службу опеки, наговорила на отца. Представители опеки приехали и забрали у него сына. Какую выгоду получила учительница? Она получила ребенка и миллион крон — это пять миллионов рублей в год на его содержание. К слову, приемные родители в Норвегии — это единственная категория людей, зарплата которых не облагается налогом.
Такая система, сложившаяся в странах Запада, наводит на мысль, что вмешательство в чужие семьи — весьма выгодный бизнес для ювеналов.
Еще в 2007 году в США вышел ошеломляющий доклад сенатора от штата Джорджия Нэнси Шеффер под названием «Коррупционный бизнес службы защиты детей». В нем законодатель писала о выстроенной коррупционной схеме в американской ювенальной системе. Так, по словам сенатора, за каждого усыновленного ребенка выплачивается бонус в размере четыре тысячи долларов, а за ребенка с особыми «параметрами» — дополнительно две тысячи долларов. При этом финансирование продолжается до тех пор, пока ребенок изъят у родителей. Когда его переводят из одной приемной семьи в другую, снова выделяются деньги. Большие бонусы выплачивают и тогда, когда ребенка помещают в психиатрическую лечебницу. Соцработникам поэтому выгодно изымать как можно больше детей, чтобы у клиентов — приемных семей — был большой выбор. В Европе соцработникам выдается по 1000 евро за каждого отобранного ребенка. Коммуны, районы города (в каждой стране свои названия) соревнуются в том, кто больше отберет детей, и цифры эти публикуют в открытом доступе. Вот, например, на норвежском сайте говорится, что лучше всего система опеки работает в Бергене, а опека Осло работает плохо — надо больше отбирать детей.
Шеффер также заявила, что во многих известных ей случаях усыновления изъятых детей в приемных семьях они подвергались сексуальному насилию, тогда как это было бы невозможно, если бы они остались дома с родными матерью и отцом.
Все эти порядки кажутся гражданам стран СНГ дикими. Можно сказать, что в тех же США есть бизнес на детях, и ювеналы разрушают нормальные семьи. Но существуют ситуации, когда лишение родительских прав было бы благом для ребенка. Скажем, в Казахстане представители органов опеки бездействуют как раз тогда, когда их вмешательство очень нужно. Об этом свидетельствуют те многочисленные случаи насилия в семьях, о которых в последнее время много упоминают в новостных лентах. Если ребенка изъяли из семьи алкоголиков, наркоманов или людей с криминальным прошлым, все понятно, и мы как здравомыслящие люди поддерживаем социальную систему, которая помогает детям, оказавшимся в таких сложных социальных ситуациях. Но, с другой стороны, результаты и примеры действующей за рубежом системы четко дают понять, что ждет Казахстан в случае, если законопроект примут.
По этой причине нашей стране нет смысла идти по проторенной Западом дороге, разрушающей семейные ценности, копировать нормы и отдельные части этой системы. В последнее время мы часто говорим о правах ребенка, но реже о правах родителей, на чьи плечи возложены главные обязанности по воспитанию детей. Чтобы избежать чужих ошибок, права казахстанских родителей на детей должны входить в число прав человека, гарантированных Конституцией. И лишиться их можно будет только по решению суда, по обоснованным причинам. Если казахстанское законодательство будет придерживаться этих норм, нам не будут страшны даже самые дикие попытки копировать Запад.
День создания ювенальной полиции Казахстана: как стражи порядка защищают права детей
Полицейские города Алматы рассказали о том, как защищают права детей и с какими ситуациями они cталкиваются во время несения службы, сообщает Polisia.kz.
15 февраля 1977 года были созданы подразделения по делам несовершеннолетних органов внутренних дел, основной задачей которых является – профилактика правонарушений, безнадзорности и беспризорности среди несовершеннолетних, а также обеспечение защиты их прав, свобод и законных интересов. В рамках Концепции развития системы ювенальной юстиции в Республике Казахстан, утвержденной Указом Президента РК №646 от 19 августа 2008 года, 10 июня 2011 года подразделения по делам несовершеннолетних преобразованы в подразделения ювенальной полиции.
Служба участковых инспекторов полиции по делам несовершеннолетних за эти годы претерпела несколько преобразований. Основная задача подразделения ювенальной полиции – профилактика правонарушений, безнадзорности и беспризорности среди несовершеннолетних, обеспечение защиты их прав, свобод и интересов.
– Одна из наших основных задач – поставить оступившихся подростков на путь исправления. Мы работаем не только с детьми, но и с нерадивыми родителями, которые не занимаются надлежащим образом воспитанием своих детей. Мы хотим улучшить ситуацию в таких неблагополучных семьях. Мы работаем по принципу: “Чужих детей не бывает”. Каждый ребенок должен жить в семье, но, к сожалению, есть такие семьи, где в интересах ребенка нам приходится лишать прав родителей. За эти годы десятки подростков и родителей на путь исправления, дали путевку в жизнь, – информировала начальник отдела ювенальной полиции УМПС ДП города Алматы Лейла Алипбаева.
– В этом году будет 25 лет, как я работаю в этой отрасли, занимаюсь воспитанием детей. В 1995 году я пришла на службу в органы внутренних дел и ни разу не пожалела об этом, потому что я люблю и ценю свою работу. Весь личный состав, который трудиться в ювенальной полиции, призваны любить чужих детей, как своих и делают все, чтобы создать им безопасные условия. Я благодарю их за этот нелегкий труд. Если пропадают дети, мы организовываем поиски ночью, находим благополучно, передаем родителей. Самая важная оценка для нас – это благодарность граждан. В связи с профессиональным праздником, поздравляю личный состав ювенальной полиции Алматы и выражаю им благодарность за весомый вклад в воспитании подрастающего поколения, законопослушных граждан нашей страны, – резюмировала Алипбаева.
Как устроена казахстанская ювенальная система
Почему казахстанскую ювенальную систему считают системой “с человеческим лицом”
Пока казахстанцы на просторах соцсетей ломают копья о вопрос “Нужна ли Казахстану система ювенальной юстиции по западному образцу?”, в нашей стране на протяжении 9 лет без лишнего шума и пиара существует и развивается собственная ювенальная система, высшим звеном которой является ювенальный суд.
О том, как работает наша отечественная “ювеналка” и на чем строятся приоритеты ее высшего звена, “КАРАВАНУ” поведала председатель специализированного межрайонного суда по делам несовершеннолетних по Карагандинской области Динара МУТУБАЕВА.
Ромео? Виновен.
– Динара Маратовна, насколько я знаю, вы в ювенальной судебной системе работаете со дня ее основания. Можно ли сказать, что она себя оправдывает?
– Да, первые специализированные межрайонные суды по делам несовершеннолетних в качестве экспериментальных были образованы в городах Астане и Алматы в 2007 году. Я принимала участие в образовании ювенального суда столицы. В других регионах ювенальные суды были образованы чуть позже, то есть в 2012 году. Основная задача этого суда: обратить внимание на несовершеннолетнего, принять меры к выявлению причин его вовлечения в преступную среду, поставить вопрос об устранении этих причин, применить такие меры наказания, которые не повлекут за собой вовлечение детей и подростков к правонарушениям в последующем.
– Как устроена казахстанская ювенальная система?
– Есть концепция развития системы ювенальной юстиции. Согласно ей, туда входят социальные работники, психологи, ювенальные адвокаты, ювенальная полиция и ювенальная прокуратура и, конечно, суд. Ювенальные суды рассматривают уголовные, гражданские и административные дела, касающиеся детей. Следуя гуманизации уголовной политики, суды стали меньше применять в качестве меры наказания лишение свободы, в частности, к лицам, впервые совершившим преступления, преступления небольшой и средней тяжести, а также к несовершеннолетним.
– На самом деле наблюдается пусть небольшой, но рост таких преступлений?
– При добровольном вступлении в половую связь с несовершеннолетним большая часть дел заканчивается вступлением в брак последних. Хотя свидетельство о заключении брака с несовершеннолетней не освобождает от ответственности достигшего 18 лет супруга.
– Какое наказание предусмотрено для законного мужа несовершеннолетней жены в таких случаях?
– В основном по таким делам заключается процессуальное соглашение сделки о признании вины между прокурором и подсудимым с участием адвокатов. Там же присутствует потерпевшая сторона – несовершеннолетняя жена и ее законный представитель. Это может быть кто-то из родителей. И в этих случаях назначается наказание, не связанное с лишением свободы. Из-за того, что примирение законом по ст. 122 УК не предусмотрено, это ограничение свободы на 2,6 года с установлением пробационного контроля. В случае, если супруг не работает, то с привлечением его к принудительному труду на 100 часов ежегодно.
– А если жена достигла 18-летнего возраста, а мужу, допустим, 16? Ее ждет такое же наказание?
– На практике таких дел не встречается.
– А случаи семейно-бытового насилия часты в нашем регионе? Когда родители или близкие родственники бьют или истязают детей?
– Таких дел у нас мало. Можно сказать, единичные случаи. В прошлом году рассмотрено всего одно дело по ст. 106 УК РК (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью). Это был случай, когда отец избил своего 13-летнего сына за кражу денег у дяди, и в результате такой “воспитательной работы” на следующий день ребенок скончался. С учетом признания подсудимым своей вины была заключена сделка с прокурором, и подсудимому было назначено минимальное наказание в виде 6 лет лишения свободы. Приговор вступил в законную силу.
Ненужные дети
– Смею предположить, что дела, когда родители халатно относятся к своим обязанностям по воспитанию детей, рассматриваются ювенальным судом гораздо чаще. Это так?
– Да, вы правы. Дел за невыполнение родителем обязанностей по воспитанию, содержанию детей в прошлом году было рассмотрено больше половины из общего количества поступивших административных дел.
– А в случаях, когда детей забирают из семьи, нужна санкция ювенального суда?
– В ювенальный?
– Да, категории дел о лишении родительских прав либо об ограничении в родительских правах рассматриваются ювенальным судом. И, к сожалению, должна констатировать: в последнее время наблюдается рост количества таких дел. Только за прошлый год к нам поступило 315 исковых заявлений по этой категории. Причем прискорбно то, что восстановиться в родительских правах после этого изъявили желание только 6 мам, которые ранее были лишены родительских прав, но с целью возвращения ребенка в семью изменили образ жизни и поведение, создали условия для его воспитания и содержания.
– В таких случаях, принимая решение, из чего исходят ювенальные судьи?
– Суд при рассмотрении таких дел учитывает исследованные по делу доказательства и, в зависимости от поведения родителя, выносит решение. Если же мать или отец, в отношении которой или которого поступил такой иск, не признает его и просит предоставить возможность для исправления, то при наличии оснований и в интересах ребенка может ограничить его в родительских правах, и при этом разрешает контакты с ребенком. Мы стараемся оставить ребенка в семье, но если проведенные с родителем профилактические меры не приносят результатов и суд установит, что родитель не исправился и его поведение представляет опасность жизни и здоровью ребенка, то суд лишает такого родителя родительских прав. Без права контактировать с ребенком.
– Я так понимаю, что, когда речь идет о лишении родительских прав или органичении в правах родителей, это чаще всего неблагополучные семьи. Бывали в вашей практике случаи, чтобы такие родители одумались и исправились?
– Не всегда, судом рассматриваются в том числе и споры между бывшими супругами, когда один из них желает лишить родительских прав второго супруга. К примеру, за уклонение от уплаты алиментов, за невыполнение обязанностей по воспитанию и т. д. Но в случаях, когда речь идет о неблагополучных семьях, если родители изъявляют желание встать на путь исправления (прекратить вести аморальный образ жизни, трудоустроиться, начать заботиться должным образом о своих детях), ювенальная юстиция протягивает им руку помощи. Ювенальная полиция помогает получить документы, социальная служба связывается с центром занятости и помогает подыскать работу, ювенальный суд выносит решение об ограничении в правах на полгода, давая шанс на исправление. Суд – не карательный орган. Да, мы действуем в рамках законодательства, но стараемся, чтобы дети оставались в семьях, дабы не травмировать их психику.
– А в каких случаях вы сразу лишаете родительских прав?
– Например, в случаях, когда родитель ведет аморальный образ жизни, состоит на учете в наркологии, имеет судимость, оставляет без присмотра маленьких детей либо устраивает дома притон на глазах у малышей. Мы рассматривали дело, когда ребенок в Темиртау выпал из окна 5-го этажа и чудом остался жив. Пятилетний малыш более полугода пролежал в больнице, но мать ни разу его там не навестила. Учитывая это, орган опеки обратился с иском о лишении ее родительских прав, иск судом был удовлетворен. При этом, зная, что ее лишают родительских прав, мать ни разу не появилась в суде.
Как “поделить” ребенка?
– Согласна, в таких случаях выбора нет. А как судьи ювенальных судов решают вопрос, с кем оставить ребенка в случае, когда супруги разводятся и делят чадо?
– При рассмотрении таких дел мы подходим всесторонне, учитывая и условия проживания, и доход, и другие доказательства, но в первую очередь учитывается эмоциональная привязанность ребенка. Как правило, у детей до 5 лет наблюдается эмоциональная привязанность к матери. Конечно, бывают и другие случаи, когда мама, не участвуя в жизни ребенка с момента его рождения, просит суд определить место жительства ребенка с нею. Понятно, что в таких случаях дети больше любят отца. Но, даже присудив ребенка одной из сторон, мы стараемся разъяснять, что родитель, с которым проживает несовершеннолетний, не вправе препятствовать второму родителю участвовать в его воспитании и содержании. К сожалению, зачастую родитель, манипулируя своими детьми, старается оградить их от общения с бывшим мужем или женой. И тогда те идут в суд. Такие иски мы рассматриваем с обязательным прохождением психологичесского исследования и участием психолога.
– Получается, заключение психолога в таких случаях будет решающим?
– Психолог проводит исследования и по их результатам дает свои рекомендации. Судья выносит решение не только с учетом этих рекомендаций. Принимается во внимание и заключение органов образования. Если один из них, к примеру, состоит на учете в наркологии, страдает каким-либо серьезным психическим заболеванием, мы не можем передать ему ребенка. Идет оценка доказательств каждой из сторон, как характеризуется каждый из родителей, судим ли, и если судим, то за какое правонарушение. К каждому делу нужен индивидуальный подход. Суд старается объективно подойти к вопросу определения места жительства ребенка либо об определении порядка общения и вынести такое решение, которое будет максимально в его интересах.
– Сейчас имеется тенденция в случае судебных тяжб прибегать к помощи соцсетей. Люди выкладывают свои личные истории, скрины переписок, фотографии, видео. Скажите, публикации в соцсетях влияют на ваши решения?
– Да, действительно, семейные споры часто предаются огласке в Интернете. Но, если дело еще рассматривается в суде, нежелательно оказывать давление на него и формировать общественное мнение. Предание огласке дел в соцсетях со всеми подробностями, именами, фотографиями детей не всегда способствуют отправлению правосудия. Для этого есть закон, и мы не можем выйти за его рамки. Поэтому публикации в соцсетях никак не влияют на решения, выносимые судом.
– Насколько я знаю, у нас сейчас действует пилотный проект “Семейный суд”. Расскажите, пожалуйста, о нем подробнее.
– Пилотный проект функционирует в Казахстане с сентября 2018 года. Судами совместно с заинтересованными лицами (кризисным центром, психологами, социальными работниками, медиаторами) проводится профилактическая работа, направленная на снижение уровня брачно-семейных споров. Мониторинг реализации проекта показал, что в целом проводимая работа дает положительные результаты, то есть, уменьшая число разводов, исключаются и другие споры, связанные с определением места жительства ребенка, определением порядка общения с детьми, разделом имущества и прочие. В ювенальном суде за этот год урегулировано мирным путем более трети семейных споров.
– Каково ваше личное мнение, достаточно ли ресурсов нынешней ювенальной системы для того, чтобы защитить права детей в Казахстане?
– Думаю, нет пределов совершенству, и нужно всегда стараться улучшить работу по максимуму. В Казахстане вскоре могут появиться семейные суды, рассматривающие уголовные, гражданские, административные дела, связанные с несовершеннолетними и семьей. Создание таких судов предполагается на базе ювенальных судов с расширением их юрисдикции. Это может быть современный семейный суд, который еще в большей мере будет стоять на защите прав детей.