городницкий снег о чем
А. Городницкий. Что мне считать своим домом?
«Тихо по веткам шуршит снегопад,
Сучья трещат на огне.
В эти часы, когда все еще спят,
Что вспоминается мне?
Неба забытая просинь,
Давние письма домой.
В царстве чахоточных сосен
Быстро сменяется осень
Долгой полярной зимой».
Тогда, в шестидесятые годы прошлого века, без этой песни не проходило ни одного вечера в пионерских лагерях, туристических походах и просто на родной улице. Всегда находился кто-нибудь с гитарой в руках, и пение не прекращалось до утра. Мы не задумывалась над историей создания песен, да и вопрос о том, кто ту или иную написал, тоже не будоражил наши умы. Песни как бы сами собой неизвестно откуда появлялись, и мы, в процессе пения, запоминали слова. Они просто оставались на слуху и, когда возникала новая возможность петь в кругу друзей под гитару или баян, сами выходили, как бы лились из запасников памяти, оставляя в ней след на последующие годы.
«Снег, снег, снег, снег,
Снег за окошком кружится.
Он не коснется твоих сомкнутых век.
Снег, снег, снег, снег.
Что тебе, милая, снится?
Над тишиной замерзающих рек
Снег, снег, снег».
Сейчас, в тихий зимний вечер, далеко от тайги, костров и замерзающих рек, мне почему-то вспомнились эти строки, которые сопровождали меня по жизни. В школьные годы я мечтала быть геологом. Отец смеялся и недвусмысленно намекал, что мечтаю об этой профессии, потому что нравятся сильные красивые парни, которые были героями кинофильмов тех лет. Я только смущённо улыбалась на его слова. Тогда о парнях я ещё не думала, а вот дух романтики манил меня, и я готова была ехать на край света «за туманом и за запахом тайги». Лишь сегодня я узнаю, что последняя строка из популярной тогда песни поэта Юрия Кукина.
Геологом я не стала, но желание пожить в тайге, поехать на комсомольскую стройку осталось. Муж помог мне осуществить эту мечту. В первый же год нашего супружества, мы, гонимые ветром открытий неизведанных миров, поехали на Ангару, на строительство Богучанской гидроэлектростанции в Красноярском крае. Конечно, это был романтический порыв. И о тайге, настоящей, с глубокими сугробами, бесконечными снегопадами и крепкими морозами, я знаю не понаслышке.
В леспромхозе посёлка Проспихино Кежемского района, где мы остановились на жительство, была средняя школа, но не было ни телевидения, ни библиотеки, ни книжных магазинов. Вот где пригодились знания, полученные в школе и в институте, из книг и просто из жизни. Пригодилось и знание песен.
Мы и здесь обрели друзей, с которыми проводили долгие зимние вечера. Моими подругами были учителя, друзьями мужа – инженеры, один из которых играл на гитаре. Хорошее было время. Даже две свадьбы сыграли. А Павел-гитарист часто вспоминал тогда свою девушку, студентку одного из ленинградских вузов.
После того как я услышала от писателя Валентина Васильевича Кузнецова, что песни бардов имеют свои истоки не только в коридорах Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, но и в среде геологов, мне захотелось узнать, кто же является автором песни «Снег над палаткой кружится». К моему удивлению, им оказался Александр Моисеевич Городницкий,учёный и поэт, с творчеством которого я познакомилась уже на немецкой земле.
Не откладывая надолго разгадку этой тайны, я начала заочно знакомиться с жизнью поэта и в какой-то момент застыла у компьютера в изумлении. Оказывается, Александр Городницкий не только поэт, но и геолог, и океанолог, и учёный, и исполнитель своих стихов и песен. Вот только на гитаре он учится играть лишь сейчас, в пожилом возрасте, раньше у него на это не было времени. А вот не писать стихи, он не мог, это было, по его словам, просто наитие. Они сами рождались в душе и выходили готовыми строками:
«Над Петроградской твоей стороной
Вьётся весёлый снежок,
Вспыхнет в ресницах звездой озорной,
Ляжет пушинкой у ног.
Тронул задумчивый иней
Кос твоих светлую прядь,
И над бульварами Линий
По-ленинградскому синий
Вечер спустился опять».
Что же происходило в жизни Александра Городницкого в 1958-ом году, в год написания этих строк? После того, как я познакомилась со множеством статей о поэте, мне стало известно, что, закончив геофизический факультет Ленинградского горного института имени Г.В. Плеханова в 1957-ом году, он работал на севере. Эти стихи были написаны в период его пятилетнего проживания и работы в качестве геофизика, начальника отряда, а позже и начальника партии в Туруханском, Игаркинском и Норильском районах Сибири.
С тех давних лет прошло более полувека.
«Снег, снег, снег, снег,
Снег над тайгою кружится,
Вьюга заносит следы наших саней.
Снег, снег, снег, снег.
Пусть тебе нынче приснится
Залитый солнцем вокзальный перрон
Завтрашних дней».
Они постепенно наступали, эти дни, упомянутые поэтом в стихах.
С конца пятидесятых годов Александр Городницкий работал в Научно-исследовательском институте геологии Арктики Министерства геологии СССР. Он был одним из первооткрывателей Игаркинского медно-никелевого поля. Семнадцать лет работы на крайнем Севере и тридцать пять – в океанологии – это дано не каждому.
Он не перестаёт работать и сейчас, передаёт свой опыт молодым, пишет стихи и песни. Так в январе 2010-го года вышло два сборника его стихов: «Ночной поезд» и «Легенда о доме «. В этом же году был поставлен автобиографический фильм «Атланты держат небо», состоящий из тридцати четырёх серий, которые с 2011-го каждый месяц транслировались по телевидению.
А в январе-феврале 2010-го года прошли гастроли поэта по городам Соединённых Штатов Америки.
Именем Городницкого названы малая планета Солнечной системы и горный перевал в Саянах.
«Там в заснеженном краю,
У подножья ели,
Парни песенку мою
На привале пели.
Мной назвали перевал,
Видный отовсюду.
Только я там не бывал
И уже не буду.
Потому что век иной
Нынче на пороге.
Перевал мой за спиной, —
Нет туда дороги».
Не удивил меня и его ответ на вопрос журналиста:
— Вас не задевает, когда люди либо просто не знают, либо приписывают другим авторство ваших песен? Даже «Атлантов», которыми Вы традиционно заканчиваете концерты?
— Нет, я отношусь к этому положительно. Более того:
«Прошу другого у грядущих дней,иная мне нужна господня милость: чтобы одна из песен сохранилась, став безымянной, общей, не моей. Чтобы в лесной далёкой стороне, у дымного костра или под крышей, её бы пели, голос мой не слыша и ничего не зная обо мне».
В этих строках раскрывается суть характера поэта Александра Городницкого, лауреата Государственной премии имени Булата Окуджавы, Заслуженного деятеля науки Российской Федерации, Главного научного сотрудника Института океанологии имени П.П. Ширшова.
* * *
«Я родилсЯ на Васильевском,
Мать и отец в Могилёве,
Внучки родились в Израиле,
Рядом с погибшим Содомом.
Кто растолкует мне правильно,
Что мне считать своим домом?
Гнал ураган меня галсами
С яростью невыносимой.
В спальный мешок забирался я,
Пахнущий дымом и псиной.
Север пургой меня потчевал
Над океаном бездонным.
Кто объяснит мне доходчиво,
Что мне считать своим домом?»
Как и он, я сижу в свободное время за рабочим столом, создавая свои творения. Не оставляет меня в покое и мысль, кратко и точно выраженная Александром Городницким в поэтических строках: «Кто объяснит мне доходчиво, что мне считать своим домом?» Как наитие ко мне приходят строки, которые облачаются в форму поэтических миниатюр «Снежной рапсодии», и душа просит простора и выхода, понимания и признания.
Все мы похожи друг на друга, близки не только по крови, но и по слову.
На прямой вопрос корреспондента газеты «Вечерняя Москва» в мае 2015-го года «Вам никогда не приходила в голову мысль поменять страну пребывания?»
Александр Моисеевич также прямо ответил: «Как приходила, так и уходила обратно. Да, мой сын от первого брака много лет живёт в Израиле, там у меня три внучки, семь правнучек и трое правнуков. Но я давно пришёл к твёрдому убеждению: человек, который пишет свои стихи на русском, должен жить в России. Кроме того, когда я стою в зале и ко мне обращены тысячи лиц, то понимаю, что несу перед этими людьми ответственность не только за свои слова, но и за свои поступки. Если хотите, я повязан этой любовью».
«Неторопливо истина простая
В реке времён нащупывает брод:
Родство по крови образует стаю,
Родство по слову — создаёт народ.
Не оттого ли, смертных поражая
Непостижимой мудростью своей,
Бог Моисею передал скрижали,
Людей отъединяя от зверей.
А стае не нужны законы Бога:
Она живёт Завету вопреки.
Там ценятся в сознании убогом
Лишь цепкий нюх да острые клыки.
Своим происхождением – не скрою —
Горжусь и я, родителей любя.
Но если Слово разойдётся с Кровью,
Я СЛОВО выбираю для себя.
И не отыщешь выхода иного,
Какие возраженья ни готовь:
Родство по слову порождает СЛОВО,
Родство по крови — порождает кровь!»
Несомненна актуальность и общечеловеческое значение его творчества, как учёного и поэта. По его стихам можно сверять свою жизнь. И я счастлива, что вдали от снегов России встретилась с человеком, который близок мне по духу.
Наверное, тем и близок он нам, что, прожив большую часть жизни вдали от родного дома, думает не только о себе и своей стране, но постоянно размышляет о важных вопросах, небезынтересных всему человечеству, населяющему планету. Вот эта, вторая часть его души, и нашла отражение в его поэзии.
На вопрос журналиста:
— Что необходимо вам, чтобы почувствовать себя счастливым человеком?
Александр Моисеевич, ни на минуту не задумываясь, ответил:
— Здоровье и благополучие моих родных. Возможность быть за них спокойным. И право на осознание того, что то, чему я посвятил всю свою жизнь, окажется востребованным. Я, к сожалению, не всегда в этом уверен. Но недавно посетил родной Ленинград в день выпускных балов, и увидел юных нарядных выпускников школ, которые под утро стояли у стен Эрмитажа, дружно распевая моих «Атлантов». Похоже, всё было не зря — им дороги те же ценности, что и нам в их возрасте. И это вселяет в меня надежду.
Александр Городницкий: Песня к тебе доберется даже в нелетные дни!
В Переделкинском музее Окуджавы состоялся вечер Александра Городницкого. Мы знаем его как поэта, барда, одного из основоположников авторской песни. Между тем Александр Моисеевич – ученый-геофизик, доктор геолого-минералогических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, главный научный сотрудник Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН, академик Российской академии естественных наук.
Часть жизни Александр Моисеевич провел в океанографических и других экспедициях в Атлантике, Охотском, Балтийском и Черном морях, в том числе – на барке «Крузенштерн». Он занимался геофизическими поисками медно-никелевых руд. Сколько выпало разных приключений и происшествий на долю ученого, знает только он сам. Приключения случались и на суше, и на море. Ведь Городницкому пришлось побывать на Памире, облазить почти все Заполярье, зимовать на дрейфующей льдине в Арктике, фотографироваться с пингвинами в Антарктиде, посетить десятки экзотических стран, спускаться на батискафе на дно Мирового океана. Недавно в издательстве ЭСМО вышел сборник его воспоминаний.
На вечере мэтр пел, говорил с публикой о жизни, шутил. Аккомпанировал коллега по выступлениям, художественный руководитель Центра авторской песни в Москве Александр Костромин. Александр Моисеевич заметил: «Он без меня выступать может, а я без него – нет».
Концерт было решено открыть песней «Снег» – одной из самых первых песен Городницкого, написанной в 1958 году в 25 лет.
Снег, снег, снег, снег,
Снег за окошком кружится.
Он не коснется твоих сомкнутых век.
Снег, снег, снег, снег.
Что тебе, милая, снится?
Над тишиной замерзающих рек
Снег, снег, снег.
– Сейчас я все чаще вспоминаю о возрасте, – сказал Александр Моисеевич. – Однажды читал лекцию на тему «Магнитное поле океана вчера и сегодня». Есть такая программа «Академия» на телеканале «Культура». Ведущий мне замечает: «Вы ведь у самых истоков стояли! Это в каком веке было?» А я ему: «Это было в середине прошлого века, не так давно». Читать лекцию было скучно, и я напугал людей в конце выступления своей моделью конца света за счет инверсии магнитного поля. Они сразу встрепенулись, оживились.
Вопрос из зала:
– Верите ли Вы в глобальное потепление?
– В моем понимании идея глобального потепления, которую раскручивают с подачи Альберта Гора и Нобелевского комитета, присудившего ему премию, – это политическая афера мирового масштаба. Ее авторы сколотили себе не один миллиард долларов.
Глобальное потепление, как и похолодание, – функции одного параметра. Они определяются расстоянием между Землей и Солнцем с учетом плотности солнечной инсоляции. Я не жду никакого потепления в ближайшее время.
Такой же страшилкой является «парниковый эффект». Сюда можно отнести и «озоновую дыру», и «борьбу с холодильниками». Заметьте, Киотское соглашение подписало множество стран, кроме Соединенных Штатов. Все это не имеет научного обоснования, а скорее относится к политическим и экономическим играм, рассчитанным на легковерных людей, на массовое обдуривание землян. Подобной позиции придерживаются многие ученые. Например, академик РАЕН О.Г. Сорохтин.
«Мальчишки, мальчишки, мальчишки пусть вечно завидуют мне. »
– Александр Моисеевич, как Вы стали писать стихи?
– Стихи начал писать в 14 лет. Первая публикация состоялась в 15. В поэзию пришел случайно. Одноклассник Володя Михайловский, с которым я сидел за одной партой, прекрасно рисовал. А я рисовал ужасно плохо. И вот он решил поступать в студию художественного творчества при городском Доме пионеров, который находился на Фонтанке, в бывшем Аничковом дворце. Ему было страшно туда идти, он взял меня за компанию. Но в тот день студия не работала. Мы шли длиннющим коридором и услышали за одной из дверей голоса. Войдя в комнату, увидели человек пятнадцать мальчишек и девчонок – наших ровесников, которые читали стихи. Мне захотелось стать участником студии. Но чтобы в нее попасть, требовалось написать два стихотворения или один рассказ.
Я пришел домой и написал два стихотворения: одно было про умирающего гладиатора, а второе, как ни странно, про геологов. Видимо, в этом есть что-то неслучайное. Меня пригласили в студию. На дворе стоял 1947 год.
– Каким образом Вы превращаете свои стихи в песни?
– У меня песня сразу пишется как песня, а не как стихи. Те стихи, которые стали песнями потом – исключение. Это не я придумал к ним мелодию.
– Вы окончили школу с золотой медалью. Соответственно, были большие возможности для поступления в институт. Почему выбрали геофизический факультет Ленинградского горного института имени Г. Плеханова?
– Повлияло увлечение приключенческой литературой, включая поэзию. Начитался Киплинга, и моя система ценностей опиралась на настоящие отношения, где нет места предательству. Я связывал судьбу с героическими мужскими занятиями, с экспедициями. Мечтал побывать на Крайнем Севере.
– Где проходили Ваши студенческие практики? Какие ископаемые Вы искали?
– Я учился на «закрытой» геофизике. Моя специальность – поиск урана. Самая первая практика проходила в Крыму, последующие – на Памире и в Тянь-Шане. Это была по тем временам засекреченная работа.
– Вы являетесь одним из первооткрывателей Игарского медно-рудного поля. А что еще Вам удалось обнаружить, работая в условиях Крайнего Севера?
– Окончив вуз, я, как все малоопытные геофизики, свято верил в учебники. Верил в дипольное электропрофилирование. Когда мы под Игаркой искали рудопроявление меди, я увидел коэффициент проводящего перекрестия и вытащил на это место буровую. Буровая по тем временам вещь была дорогая. Промахнись она в моих расчетах, меня бы оставили в тех же местах на зоне или выгнали из геологии. Но, как говорится, дуракам – счастье! Первая проходка скважины вскрыла медную жилу. Вот так нечаянно повезло, я попал в первооткрыватели.
– Были еще какие-нибудь открытия?
В поисках Атлантиды
– Поэты часто бывают предвестниками своей судьбы. Это «Атланты» стали причиной, почему Вы решили направить силы на поиски Атлантиды?
– Что-то в этом есть. Песня была написана в Атлантическом океане, в том месте, где спустя десять лет удалось обнаружить загадочные странные сооружения. Эти артефакты существуют! Но понадобятся годы для осмысления того, что же хранит на своих склонах подводная гора Ампер. Атлантида?! Именно так я и думаю.
«Ленинградские дети рисуют войну»
– Я родился в Ленинграде, но родители мои, а также остальные родственники и предки – из Белоруссии. Каждое лето мы с родителями ездили к родным под Могилев. Огромная была семья: бабушки, дедушки, братья двоюродные, сестры.
В 1941-м мы в Белоруссию не поехали, поскольку отец не получил вовремя прогрессивку. Не было денег на железнодорожные билеты. Мы остались дома. Это нас спасло. Всех могилевских родственников немцы сложили в несколько расстрельных ям, а убили в душегубке. Мы же с мамой с сентября по апрель 1942-го провели в блокадном Ленинграде.
В 75 лет я спохватился, что весь мир объездил, на Северном полюсе, в Антарктиде был, но не был в Могилеве и ничего не знаю о судьбе предков. Тогда я поехал в Могилев и по другим белорусским городам.
У меня есть песня и собственный документальный фильм с названием «Ленинградские дети рисуют войну». Дело в том, что в 2001 году мне довелось с российской стороны участвовать в открытии кладбища немецких солдат, погибших при блокаде Ленинграда. Это кладбище – самое большое в Восточной Европе, на 80 тысяч захоронений. Одновременно с открытием кладбища проходил конкурс детского рисунка. И одна наша десятилетняя девочка нарисовала картинку: две могилки рядом, одна – с красной звездой и пилоткой, другая – немецкая с пробитой каской, а вокруг – цветы растут, птицы поют. Рисунок меня потряс. Так родилась одноименная песня.
Мир вокруг изменился – куда ни взгляну,
За окошком гремит дискотека
Ленинградские дети рисуют войну
На исходе двадцатого века.
«И жить еще надежде»
– В моей книге воспоминаний «И жить еще надежде» есть глава, посвященная песням, написанным для разных театральных постановок. Ни одна песня ни в один спектакль или фильм не попала. Когда все же ряд песен в постановку взяли, дело было в Ленинграде, в Молодежном театре, то отменили спектакль, выгнали режиссера, а потом сам театр закрыли. Слава Богу, я уже жил в Москве.
– Не кажется ли Вам, что авторская песня сегодня выродилась? Поют под минус, поют под плюс, вместо стихов пошлые попсовые тексты.
– Большинство наших авторов, начиная с Булата Окуджавы, ушли из жизни преждевременно, в расцвете творческих сил. Не говоря уже о Высоцком, о Галиче. Давид Самойлов писал:
Вот и все, смежили очи гении,
И когда умолкли небеса,
Словно в опустевшем помещении,
Стали слышны наши голоса.
Тем не менее, что-то еще существует. Существуют стихи, существует сама песня. Я надеюсь, в России авторская песня всегда будет существовать. Это явление имеет глубинные народные корни.
– Когда Вас чаще посещало вдохновение: в 20 лет или в 60? Что важнее – опыт или пылкость?
– Не знаю. Не подсчитывал. Отвечу, как одна моя знакомая, наша соотечественница, живущая ныне в Солт-Лейк-Сити. Когда она сдавала экзамен на звание профессора, ее спросили: «Скажите, выходя замуж, вы были девушкой или нет?». Ей удалось всех посрамить ответом: «Разве я помню?!» Вот и я не помню, но думаю, что от возраста вдохновение не очень зависит.
Пушкин по-украински
– Как вы относитесь к развалу Советского Союза?
– Отрицательно. От организатора проходящего в Крыму фестиваля авторской песни «Балаклавские каникулы Андрея Соболева я узнал, сколь жестокие притеснения терпят русские в Крыму. Закрываются передачи на русском радио и телевидении. В школах детей заставляют учить Пушкина в украинском переводе. Я человек старой имперской выделки. Мне подобное положение событий кажется неправильным, и я написал на эту тему песню «Севастополь».
Пахнет дымом от павших знамен,
Мало проку от битвы жестокой.
Сдан последний вчера бастион,
И вступают враги в Севастополь
Итоговый концерт в рамках фестиваля проходил возле монумента Последним защитникам Севастополя на мысе Хрустальный. Я сказал председателю оргкомитета Андрею Соболеву, что написал новую песню, но опасаюсь, что у него будут из-за нее неприятности. Он ответил: «Пойте, что хотите». Сережа Никитин взял гитару. Когда я спел припев первого куплета «Севастополь останется русским», по толпе будто электричество прошло. Я даже немного испугался. А в конце исполнения люди стали слушать стоя. Так же было и в Новосибирске, и в Омске. Хотя песня имела сложные последствия. Некоторые стали обвинять меня в империализме. Одна дама написала, что сожгла мои книги, выбросила диски.
«Крокодилы, пальмы, баобабы»
– Как родилась знаменитая песня про жену французского посла?
– В 70-м году, находясь в экспедиции с Сенегале, я увидел в подзорную трубу жену французского посла, стоящую на трибуне. В 71-м мне закрыли визу «за интимную связь с женой буржуазного посла на африканской территории». А несколько лет назад в Театре Иосифа Райхельгауза в почетной обстановке мною получен большой там-там. На сцену поднялся черный человек во фраке и на хорошем русском языке сказал: «По поручению его превосходительства чрезвычайного полномочного посла республики Сенегал в России господина такого-то имею честь вручить господину Городницкому этот там-там в знак уважения за то, что в России впервые за всю ее историю написали песню о республике Сенегал.
– Александр Моисеевич, Вы – автор многих замечательных песен о любви. Что бы Вы назвали секретом крепких семейных отношений?
– За более чем тридцатилетнее пребывание в экспедициях, на долгие месяцы отрывающих людей от дома, мне часто приходилось становиться свидетелем сердечных драм из-за долгого отсутствия мужчин в семьях. По моему мнению, единственный надежный рецепт против измен – «с любимыми не расставайтесь».
Публика с трудом отпустила со сцены Александра Городницкого. Ведь слушать этого талантливого человека можно бесконечно. Завершить разговор мне хотелось бы еще одной выдержкой из знаменитой песни мэтра «Снег»:
Долго ли сердце твое сберегу?
Ветер поет на пути.
Через туманы, мороз и пургу
Мне до тебя не дойти.
Вспомни же, если взгрустнется,
Наших стоянок огни.
Вплавь и пешком – как придется, –
Песня к тебе доберется
Даже в нелетные дни.
Городницкий снег о чем
Тихо по веткам шуршит снегопад,
Сучья трещат на огне.
В эти часы, когда все еще спят,
Что вспоминается мне?
Неба далекого просинь,
Давние письма домой…
В царстве чахоточных сосен
Быстро сменяется осень
Долгой полярной зимой.
Снег, снег, снег, снег,
Снег над палаткой кружится.
Вот и кончается наш краткий ночлег.
Снег, снег, снег, снег
Тихо на тундру ложится,
По берегам замерзающих рек
Снег, снег, снег.
Над Петроградской твоей стороной
Вьется веселый снежок,
Вспыхнет в ресницах звездой озорной,
Ляжет пушинкой у ног.
Тронул задумчивый иней
Кос твоих светлую прядь,
И над бульварами Линий
По-ленинградскому синий
Вечер спустился опять.
Снег, снег, снег, снег,
Снег за окошком кружится.
Он не коснется твоих сомкнутых век.
Снег, снег, снег, снег…
Что тебе, милая, снится?
Над тишиной замерзающих рек
Снег, снег, снег.
Долго ли сердце твое сберегу? —
Ветер поет на пути.
Через туманы, мороз и пургу
Мне до тебя не дойти.
Вспомни же, если взгрустнётся,
Наших стоянок огни.
Вплавь и пешком — как придется, —
Песня к тебе доберется
Даже в нелетные дни.
Снег, снег, снег, снег,
Снег над тайгою кружится.
Вьюга заносит следы наших саней.
Снег, снег, снег, снег…
Пусть тебе нынче приснится
Залитый солнцем вокзальный перрон
Завтрашних дней.
Александр Городницкий
Недавно посмотрела свои алфавитные указатели на главной странице и не нашла имени Александра Городницкого. Очень удивилась, как это я ни слова не сказала о человеке, с которым познакомилась полвека назад, чьи книги, стихи, статьи и фильмы не пропускаю.
В начале 80-х годов прошлого столетия оказалась я безработной. Приближалась пенсия. А поскольку всю жизнь я работала в библиотеке, зарплата моя была не более 100 рублей. Добрые люди объяснили, что я должна проработать год на хорошо оплачиваемой работе, чтоб райсобес пересчитал мне пенсию. Я так и поступила, устроившись по блату в бригаду электриков. Через год мои благие мечтания потерпели фиаско, так как оказалось, что люди, имеющие инвалидность, а это непосредственно касалось меня, должны проработать два года для перерасчёта. Бросив эту затею, я занялась поисками новой работы.
И в этот краткий период безработицы моя подруга предложила мне провести вечер в камерном зале Дома Учёных. Я пригласила на встречу Александра Городницкого. Вечер прошёл прекрасно. Камерная обстановка зала и интеллигентная публика создали искреннюю, доверительную атмосферу. Стихи, песни, ответы на вопросы.
Прошли годы. Лет двадцать. Я жила в Хайфе. Однажды приехали из Москвы знаменитые барды. Среди них был Александр Городницкий. Я послала ему записку с просьбой исполнить песню о воробье.
Он задумчиво прочёл записку и ответил: «Такой песни нет. Есть стихотворение. Я читал его всего один раз в московском Доме Учёных». Вот оно-это стихотворение.
Было трудно мне первое время
Пережить свой позор и испуг,
Став евреем среди неевреев,
Не таким, как другие вокруг,
Отлучённым капризом природы
От ровесников шумной среды.
Помню, в Омске в военные годы
Воробьёв называли «жиды».
Позабыты великие битвы,
Голодающих беженцев быт, —
Ничего до сих пор не забыто
Из мальчишеских первых обид.
И когда вспоминаю со страхом
Невесёлое это житьё,
С бесприютною рыжею птахой
Я родство ощущаю своё,
Под чужую забившейся кровлю,
В ожидании новых угроз.
Не орёл, что питается кровью,
Не владыка морей альбатрос,
Не павлин, что устал от ужимок
И не филин, полуночный тать,
Не гусак, заплывающий жиром,
Потерявший способность летать.
Только он мне единственный дорог,
Представитель пернатых жидов,
Что, чирикая, пляшет «семь сорок»
На асфальте чужих городов.
Удивилась я памяти поэта.
И опять прошло время. Последние мои годы никуда не выхожу, по причине нездоровья. Но недавно решилась согласиться с уговорами пойти на встречу с Александром Городницким, тем более, что доставка в оба конца мне была гарантирована. Я знала, что ему 82 года и ждала встретить совсем другого человека.
Как же была я рада увидеть того же Александра Городницкого. Он и не изменился, такой же стройный, доброжелательный, самоироничный. Говорил и пел он более трёх часов, не заглядывая в бумажки. Рассказывал о своей жизни.
Александр Городницкий- советский и российский учёный-геофизик, доктор геолого-минералогических наук, профессор, член Российской академии естественных наук родился 20 марта 1933 года в Ленинграде в семье служащих Моисея Афроимовича и Рахили Моисеевны Городницких.
Первый год блокады провёл в городе. Уже съели всех собак, кошек, голубей; мальчиков перестали одних выпускать на улицу— бывали случаи убийства детей. Их разделанные тела продавали как телятину. В апреле 1942 года на льду Ладоги уже была вода. Детей эвакуировали.
«Я помню, как нас –детей везли рано утром, чтобы не привлекать внимание немецкой авиации и артиллерии. Машины шли прямо по воде, а мы сидели в кузове, укрываясь брезентом. Было холодно и, конечно, страшно».
Водитель, который меня через Ладогу вез,
Его разглядеть не сумел я, из кузова глядя.
Он был неприметен, как сотни других в Ленинграде, –
Ушанка да ватник, что намертво к телу прирос.
Водитель, который меня через Ладогу вез,
С другими детьми, истощавшими за зиму эту.
На память о нем ни одной не осталось приметы.
Высок или нет он, курчав или светловолос.
Связать не могу я обрывки из тех кинолент,
Что в память вместило мое восьмилетнее сердце.
Лишенный тепла, на ветру задубевший брезент,
Трехтонки поношенной настежь раскрытая дверца.
Глухими ударами била в колеса вода,
Гремели разрывы, калеча усталые уши.
Вращая баранку, он правил упорно туда,
Где старая церковь белела на краешке суши.
Он в братской могиле лежит, заметенный пургой,
В других растворив своей жизни недолгой остаток.
Ему говорю я: «Спасибо тебе, дорогой,
За то, что вчера разменял я девятый десяток».
Сдержать не могу я непрошеных старческих слез,
Лишь только заслышу весенние трели капели,
Водитель, который меня через Ладогу вез,
Чтоб долгую жизнь подарить мне в далеком апреле.
Ветер злей и небо ниже
На границе двух эпох.
Вся и доблесть в том, что выжил,
Что от голода не сдох.
Что не лёг с другими рядом
В штабеля промёрзших тел,
Что осколок от снаряда
Мимо уха просвистел.
Мой военный опыт жалок,
В зиму сумрачную ту —
Не гасил я зажигалок,
Не стоял я на посту.
Вспоминается нередко
Чёрно-белое кино,
Где смотрю я, семилетка,
В затемнённое окно.
Вой снаряда ближе, ближе,
До убежищ далеко.
Вся и доблесть в том, что выжил.
Выжить было нелегко.
Стихи он начал писать после войны. В одном из интервью, на вопрос об отношении к давнишним своим стихам он говорит: «Снег над палаткой кружится» – это 58-й год, представляете? Это как смотреть на свои юные фотографии, без морщин. Как у меня было написано в каком-то стихотворении, «ностальгия – тоска не по дому, а тоска по себе самому». Так что, я к ним отношусь, как к собственным детям, никогда от них не отказываюсь. Это не значит, что они хорошие, но они – часть моей жизни. Куда же я от них денусь?
В 1951 году окончил с золотой медалью среднюю школу. Это был тяжелый год. Я того же возраста и знаю, что невозможно было поступить в университет, имея пятую графу. Евреев не принимали. И он поступил на геофизический факультет Ленинградского горного института им. Г.В. Плеханова, который окончил в 1957 году по специальности «геофизика».
Выбор профессии поэт и учёный сравнивает с браком.
«Это как брак вслепую, который в итоге оказался браком по любви. Я люблю свою работу, работаю до сих пор. Всю жизнь в экспедициях, это мой образ жизни, и слава Богу!»
Забавно рассказывает он о поступлении в институт. Почему-то абитуриенты должны были до поступления сдать зачёт по прыжкам с вышки. Дело было в конце августа. Вода была холодная. Уже поднявшись на вышку и глянув в воду, он раздумал прыгать, но доска спружинила, и он упал. Ему засчитали прыжок.
Стихи он начал писать ещё в школе. В 1948 году появились первые публикации Александра Городницкого. Первые песни появились в 1953 году. «Вальс геофизиков» и другие. О своих стихах он говорит: «Я как чукча, пишу только о том, что реально вижу. Начисто лишен творческого воображения». Переехав в Москву он пишет по-другому.
Об одном интересном случае он любит рассказывать. «В 84-м году я приехал на Кольский полуостров, чтобы задокументировать керны сверхглубокой скважины, и познакомился с молодыми ребятами, инженерами, которые там жили. Узнав, что я геолог, они спросили: «Хочешь, покажем тебе могилу человека, написавшего песню «На материк ушел последний караван»?»
На следующий день подогнали вездеход с прицепленными санями, и мы приехали в тундру. Через час езды перед нами открылась грустная картина: брошенная зона, сгнившие бараки, рваная колючая проволока, покосившиеся вышки. Рядом кладбище, но поскольку там с лесом плохо, на могилах, в основном, камни. Где-то выцарапан православный крест, а где-то вообще ничего.
Мы остановились у какого-то безымянного камня. Мне говорят: «Вот, здесь он лежит. В этой зоне сидел, здесь его и убили». «За что?» – спрашиваю. Говорят – за песню.
Наливают в кружки спирт, а мне не до смеха – тут же лежит какой-то реальный покойник! Я говорю: «Ребята, стоп. Вы уверены, что это – автор песни?» «А разве её не Городницкий написал?» Я в ужасе отвечаю: «Городницкий». – «А ты споришь! Шапку сними, помянуть надо!» В полном ужасе снял шапку, выпил этот ледяной спирт, меня погрузили в сани и отвезли обратно. Хорошо еще, фамилии никто не спросил – могло стать одним камнем больше».
Огромное количество стихов принадлежит Городницкому. Но признали поэтом его не скоро. Об этом вспоминает Городницкий так: « Сначала, пока был молодой, ходил по именитым поэтам и всё ждал их мнения. Мнения были разные. Но я никогда не забуду, как Вадим Шефнер, один из любимейших моих ленинградских поэтов, дал мне третью рекомендацию в Союз писателей, сказав: «Саша, вас не примут, у вас плохие рекомендации». «Почему», – спрашиваю. «Трех евреев, – говорит. – Слуцкий, Самойлов и я. Я, конечно, не еврей – швед, но фамилия-то Шефнер, кто знает…» (Вадим Сергеевич Шефнер — прапраправнук полковника, взятого Петром I под Полтавой в плен.)
Но в Союз писателей меня не приняли по другой причине – в 1968 году появился донос на группу молодых ленинградских литераторов, были репрессии ко всем фигурантам, в том числе и ко мне. И в 72-м году я уехал в Москву». А стихов и песен становилось всё больше.
Вот он рассказавает о песне, заказанной ему к детскому спектаклю. Спектакль не состоялся, но песня осталась.
Песня Серых Гномов
Наших глаз сверкают точки,
Мы слабы поодиночке,
Но, собравшись вместе ночью,
Не боимся никого.
Нету сил у инородца
Против нашего народца.
Грудью, ежели придется,
Встанем все на одного.
Однажды после исполнения песни он получил записку: «Ну,жыд, берегись! Возьмём власть, повесим тебя за ноги!» и подпись: «Серые гномы».
С насмешкой над собой рассказывает поэт о том, как
к 80-летию предложили ему провести юбилейный вечер в Ленинградской Государственной филармонии. Встретила его импозантная дама в строгом чёрном костюме, отделанным серебряными нитями. Повела за кулисы. А он, смущаясь, лепетал, что в этом зале он слушал всемирно известных музыкантов… «Да Вы не смущайтесь,- отвечала дама,- в этом зале выступали люди и хуже Вас».
Стихи поэта включены в программу средней школы, его именем названа малая планета солнечной системы и горный перевал. Но не только стихами и песнями знаменит Городницкий.
В последние годы Городницкий начал работать над фильмами. Один из них «В поисках идиша» я видела в интернете. Смотрела и плакала. Документальный фильм который сняли Александр Городницкий, Наталья Касперович, Юрий Хащеватский, Семен Фридлянд. Съемочная группа объездила многие города и местечки Беларуси, побывала в Израиле. Александр Городницкий встречался с самыми разными людьми, беседовал с ними о судьбе белорусских евреев, о судьбе языка идиша и рассказывал о себе, о своей семье.
В фильме звучат стихи и песни, написанные Александром Городницким.
Вот, что сам он рассказывает в фильме:
«Получив диплом геофизика, всю жизнь работал в экспедициях: 17 лет – на Крайнем Севере и более 30 лет – на научных судах в разных районах Мирового океана. Побывал на Северном Полюсе и в Антарктиде, неоднократно погружался на океанское дно в подводных обитаемых аппаратах, исколесил практически всю планету.
И только сейчас, на склоне лет, я неожиданно спохватился, что почти ничего не знаю о своих предках, о языке идише, на котором они говорили.
Перед войной мы с родителями каждый год ездили летом к бабушкам и дедушкам в родной Могилев. Весной 1941 года отцу вовремя не выдали зарплату и от поездки на родину пришлось отказаться. Это нас спасло, поскольку осенью того же года немцы уничтожили там всех наших многочисленных родственников.
Фотографии бабушек и дедушек не сохранились. Все фото сгорели в октябре 1942 года, в блокаду, вместе с нашим домом. Память о бабушках связана со вкусом малинового варенья и лежащими на чердаке антоновскими яблоками. А еще бабушка была большой мастерицей по части гефилте фиш.
Мой сын Володя в 1987 году уехал из Ленинграда жить в Израиль. Стал религиозным человеком, теперь он Зеев. У меня три внучки – Рахиль, Двора и старшая – Бася. Недавно она вышла замуж за Ушера, выходца из хасидской семьи (в январе этого года Двора тоже вышла замуж за хасида). Ни в той, ни в другой семье не знают русского языка. У Ушера пятнадцать братьев и сестер – многочисленная родня, все они говорят на идише, как это полагается у хасидов. Вот так идиш снова возвращается в мою семью. Круг замыкают мои внуки.
***
Подпирая щеку рукой,
От житейских устав невзгод,
Я на снимок гляжу с тоской,
А на снимке двадцатый год.
Над местечком клубится пыль,
Облетает вишневый цвет.
Мою маму зовут Рахиль.
Моей маме двенадцать лет.
Под зеленым ковром травы
Моя мама теперь лежит.
Ей защитой не стал, увы,
Ненадежный Давидов щит.
Никого из своих родных
Ненароком не назову,
Кто стареет в краях иных,
Кто убитый лежит во рву.
Завершая урочный век,
Солнце плавится за горой,
Двадцать первый тревожный век
Завершает свой год второй.
Выгорает седой ковыль,
Старый город во мглу одет,
Мою внучку зовут Рахиль.
Моей внучке двенадцать лет.
Пусть поет ей весенний хор,
Пусть минует ее слеза.
И глядят на меня в упор
Юной мамы моей глаза.
Отпусти нам, Господь, грехи
И детей упаси от бед.
Мою внучку зовут Рахиль.
Моей внучке двенадцать лет.
Стихотворение об Израиле-
Тонкошеий, небритый, с загаром спалённою кожей,
Автоматный ремень в полудетском его кулаке.
Я не знаю иврита, он русского тоже, и всё же
Как нетрудно мне с ним говорить на одном языке!
Почему так легко понимать мне его? Потому ли,
Что в тылу он не станет искать безопасных путей?
Что меня не сразит центробежною смертною пулей?
Что саперной лопаткой моих не порубит детей?
Мчит автобус ночной по дороге меж горных селений,
И во сне улыбаясь звезды заоконной лучу,
Спит солдат на сиденьи, усталые сдвинув колени,
Автомат, словно скрипку, прижав подбородком к плечу.
Вот этим людям я завидую: ещё бы, они могут открыть целый мир неординарного человека, пылко и страстно любящего жизнь во всех её проявлениях.
Напоследок, хочу попросить моих старых друзей, с которыми за годы общения между нами установились доверительные отношения, пишите в рецензиях Ваши любимые стихи Александра Городницкого, потому, что мне нельзя много цитировать, а хочется назвать намного больше стихов.
КУРСК.
Наша держава, как судно, сбивается с курса.
Век приходящий, как прежний, тревожен и лих.
Вечный покой морякам затонувшего «Курска»,
Вечный позор адмиралам, покинувшим их.
Дым от разрывов расходится в небе морозном.
Сраму не имут лишь те, кого нету в живых.
Вечная память солдатам, убитым под Грозным,
Вечный позор генералам, подставившим их.
Снова нам жить, меж собою мучительно ссорясь,
Спорить о том, что такое свобода и честь.
Мир поделён на подонков, утративших совесть,
И на людей, у которых она ещё есть.
Бой барабана ударит в усталые уши,
Струны гитары сердца позовут за собой.
Бой продолжается снова за юные души,
Самый последний и самый решительный бой.
Наша держава, как судно, сбивается с курса.
Век приходящий, как прежний, тревожен и лих.
Вечный покой морякам затонувшего «Курска»,
Вечный позор адмиралам, покинувшим их.
Опять пурга, опять зима
Пришла, метелями звеня.
Уйти в бега, сойти с ума
Теперь уж поздно для меня.
Здесь невеселые дела,
Здесь дышат горы горячо.
А память давняя легла
Зелёной тушью на плечо.
Тихо по веткам шуршит снегопад,
Сучья трещат на огне.
В эти часы, когда все ещё спят,
Что вспоминается мне?
Неба далёкого просинь,
Давние письма домой.
В царстве чахоточных сосен
Быстро сменяется осень
Долгой полярной зимой.
Снег, снег, снег, снег,
Снег над палаткой кружится.
Вот и кончается наш краткий ночлег.
Снег, снег, снег, снег
Тихо на тундру ложится,
По берегам замерзающих рек
Снег, снег, снег.
Над Петроградской твоей стороной
Вьётся весёлый снежок,
Вспыхнет в ресницах звездой озорной,
Ляжет пушинкой у ног.
Тронул задумчивый иней
Кос твоих светлую прядь,
И над бульварами Линий
По-ленинградскому синий
Вечер спустился опять.
Снег, снег, снег, снег,
Снег за окошком кружится.
Он не коснётся твоих сомкнутых век.
Снег, снег, снег, снег.
Что тебе, милая, снится?
Над тишиной замерзающих рек
Снег, снег, снег.
Долго ли сердце твоё сберегу? —
Ветер поёт на пути.
Через туманы, мороз и пургу
Мне до тебя не дойти.
Вспомни же, если взгрустнётся,
Наших стоянок огни.
Вплавь и пешком — как придётся, —
Песня к тебе доберётся
Даже в нелётные дни.
Снег, снег, снег, снег,
Снег над тайгою кружится.
Вьюга заносит следы наших саней.
Снег, снег, снег, снег.
Пусть тебе нынче приснится
Залитый солнцем вокзальный перрон
Завтрашних дней.
1958
Безбрежен океан людских страданий.
Реальность беспощадна и груба.
Дымятся баррикады на майдане,
Где льется кровь и слышится пальба.
Там лишь чужие поминают вины,
Там грош-цена потраченным трудам.
И, если, Боже, любишь Украину,
Переведи ее через майдан.
Там из окошка выпавшая рама
По тротуару не дает пройти,
И нам вещают рупоры упрямо,
Что к счастью нет окольного пути.
Его мы не прошли и половины,
Идя опять по собственным следам,
И, если, Боже, любишь Украину,
Переведи ее через майдан.
И вы, что встали камуфляжной ратью,
Опомнитесь: вчера вы были братья,-
Не становитесь каинами впредь.
За остальное я гроша не дам.
И, если Украину любишь, Боже,
Переведи ее через майдан.
И что б ни пели Рада или Дума,
Какую бы ни заплетали нить,
Не стоит подставлять себя под дуло
И на другого дуло наводить.
Нелегкий день сегодня нами прожит.
Нелегкий жребий нам судьбою дан.
И, если ты Россию любишь, Боже,
Переведи ее через майдан.
Наиболее известные песни
«Снег»
«Деревянные города»
«Песня полярных лётчиков»
«Песня болотных геологов»
«Перекаты»
«На материк»
«Чистые пруды»
«Паруса Крузенштерна»
«За тех, кто на земле»
«Над Канадой»
«Моряк, покрепче вяжи узлы»
«Геркулесовы столбы»
«Атланты»
«Остров Гваделупа»
«Жена французского посла»
«Аэропорты XIX века»
«Почему расстались»
«Песня строителей Петровского флота» («Ванька»)
«Предательство»
«Меж Москвой и Ленинградом»
«Губернаторская власть»
«Марш серых гномов»
«Система Декарта»
«Тени тундры»
«Перелетные ангелы»
«Финская граница»
«Севастополь останется русским»
«Атлантида»
«Вальс геофизиков»
«Бульварное кольцо»
«Бухта Наталья»
«Песенка радиста»
«Колымская весна»
«Тяжелое солнце»
«Ленинградские дети рисуют войну»
«Русские барды. Александр Городницкий» («Имка-Пресс», Париж, 1977)
«Атланты» («Мелодия», Ленинград, 1987 Стерео С60 25771001) («Мелодия», г. Москва, 1987 Стерео С60 25771 001)
«Встреча друзей» («Мелодия», Ленинград, 1987)
«Берег» («Мелодия», Ленинград, 1988)
«Около площади» («Русско-немецкая музыка», Санкт-Петербург, 1993)
«За тех, кто на Земле» (СПб, 1995)
«Давай поедем в Царское Село» (СПб, 1997)
«Вперёдсмотрящий» (Екатеринбург, 1996)
«Система Декарта» (Самара, 1999)
«На материк» (Москва, 1998)
«Как медь умела петь…» (Москва, 1997)
«Александр Городницкий», серия «Российские барды» (Москва, 1998)
«Александр Городницкий», серия «Наши барды» (Москва, 2002)
«Концерт в „Гнезде глухаря“, ч. 1 — „Всё перекаты…“» (Москва, 1999)
«Концерт в „Гнезде глухаря“, ч. 2 — „Жена французского посла“» (Москва, 1999)
«Концерт в ЦАПе, ч. 1. — „Я иду по Уругваю“» (Москва, 1999)
«Концерт в ЦАПе, ч. 1. — „Гамлет“» (Москва,1999)
«За шпилей твоих окоём» (СПб, 2003)
«Александр Городницкий — двойной альбом серия „Серебряные струны“» (Москва, S.T.R.Records, 2002)
«Концерт в Политехническом — двойной альбом» (Москва, 2000)
«Двадцать первый тревожный век» (CD Land, 2003)
«Весь Городницкий» (2 диска в формате MP3 РМГ Рекордс, 2002)
«Река времени» (2008)
«Навстречу судьбе»(2009)
«От Оренбурга до Петербурга» (2009)
«Новая Голландия» (2009)
«Глобальное потепление» (2012)
«Почему расстались»(2013)
» У Геркулесовых столбов» (2013)
«Детям»(2014)
«Споем,ребята,вместе»(2014)
Серия «Барды нашего века»
«Снег»
«В океане зима»
«Над Канадой небо сине»
«Друзья и враги»
«Аэропорты XIX века»
«Острова в океане»
«Если иначе нельзя»
«Спасибо, что петь разрешили»
«Беженцы-листья»
«Имена вокзалов»
«Двадцать первый тревожный век»
«Уйти на судне»
«Гадания по ладони»
Литературные сборники
«Атланты» (Стихи. М.: Сов. писатель, 1967).
«Новая Голландия» (Стихи. Л.: Лениздат, 1971).
«Берег» (Стихи. М.: Сов. писатель, 1984).
«Полночное солнце» (Стихи. М.: Сов. писатель, 1990).
«Перелётные ангелы» (Стихи и песни. М.: Интербук, Свердловск: Старт, 1991).
«Острова в океане» (Песни. М.: МГЦАП, 1993).
«Созвездие Рыбы» (Стихи. СПб: Девятый вал, 1993).
«Остров Израиль» (Стихи и песни. Иерусалим: 1995).
«Времена года» (Поэмы. М.: Сампо, 1996).
«Ледяное стремя» (Стихи. СПб: Звезда, 1997).
«Атланты держат небо» (Иерусалим: Беседер, 1999).
«Имена вокзалов» (СПб: Петрополь, 1999).
«Стихи и песни. Избранное» (СПб: Лимбус Пресс, 1999).
«На материк» (М.: «Вагант-Москва», 1999).
«Давай поедем в Царское Село» (СПб: Бояныч, 1999).
«За временем вдогонку» (М.: Вагант, 1999).
«Васильевский остров» (М.: «Вагант-Москва», 1999).
«Бульварное кольцо» (М.: «Вагант-Москва», 1999).
«Зелёный луч» (М.: «Вагант-Москва», 1999).
«Сочинения» (М.: Локид, 2000).
«Когда судьба поставлена на карту» (М.: Эксмо, 2001).
«И жить ещё надежде» (М.: Вагриус, 2001)
«Атланты» (СПб: Композитор (Санкт-Петербург)),
«Снег» (Екатеринбург: У-Фактория, 544 с., 2004) — ISBN 5-94799-366-X,
«Родство по слову» (Иерусалим: Бесэдер, 2005).
«Гадание по ладони» (СПб: Фонд русской поэзии, 2006).
«Время для хора» (Москва: Радуга, 2006).
«Коломна» (СПб: Фонд русской поэзии, 2008).
«Избранное» (Вита Нова, 2008).
«Избранное» (Новосибирск: Талер-Пресс, 2008, 1 том).
Берег надежд. Песни ленинградских авторов. 1950—1960-е годы. — СПб: Бояныч, 2002. — 448 с, ил. — ISBN 5-7199-0153-1.
Поющая душа. Песни ленинградских авторов. 1970-е годы. — СПб: Всерусский собор, 2008. — 864 с. — ISBN 978-5-903097-23-4.
Песни разных лет (Золотые страницы: Харьков,2013)
» Детям»(Золотые страницы: Харьков,2014). В книге использованы работы победителей Первого международного конкурса рисунка»Мир Александра Городницкого глазами детей» (Санкт-Петербург,2014).
Мемуары
Городницкий А. И вблизи, и вдали. — М.: «Полигран», 1991. — 496 с. — («Барды»). — ISBN 5-85230-029-2
Городницкий А. След в океане. — Петрозаводск: «Карелия», 1993. — 592 с. — ISBN 5-7545-0648-1
Городницкий А. И жить ещё надежде… — М.: «Вагриус», 2001. — 640 с. — («Мой XX век»). — ISBN 5-264-00675-X
Городницкий А. «Атланты держат небо…»: Воспоминания старого островитянина. — М.: Яуза: Эксмо, 2011. — 448 с.
Телевидение
В 2004 году вёл на телеканале Культура
Телевидение
В 2004 году вёл на телеканале Культура программы «Атланты. В поисках истины» и «Вечера с Александром Городницким». В июне 2012 года на экран вышли новые выпуски передачи «Атланты. В поисках истины».
Поющая душа. Песни ленинградских авторов. 1970-е годы. — СПб: Всерусский собор, 2008. — 864 с. — ISBN 978-5-903097-23-4 Стр. 209
А. М. Городницкий с песнями «Снег» и «Над Канадой» в Томском государственном университете. Видео.
Создана ассоциация российских бардов: авторская песня будет жить // Коммерсантъ. — 6 ноября 1992
Ссылки
Александр Городницкий в программе «Встречи на Моховой» — видеозапись 4 марта 2009
Наталия Хоменко. Александр Городницкий: «Мужчины болтливы и тщеславны — не то что женщины!» // Сегодня, 29 сентября 1999
Александр Городницкий: «Оттолкнув ногою берег» // km.ru. 14 февраля 2004
Наталья Касперович. «Жизнь как случай» — интервью с А. Городницким // Огонёк. 2008. № 12. 17—23 марта.
Онлайн-конференция А. Городницкого в «Новой газете» 9 ноября 2007
«Россия беременна нацизмом» — интервью журналу «Флорида»
«Я верю в Атлантиду и Божью кару!» — интервью газете «Комсомольская правда»
Российское Авторское Общество
Александр Городницкий. По дороге жизни Воспоминания Александра Городницкого о военном детстве
Городницкий в поисках идиша // Интервью Jewish.ru
Александр Городницкий: «Единственная возможность реализации личности — это искусство, а не наука»… — интервью сайту «7 новостей»
Лауреат Царскосельской художественной премии (1998).
Лауреат Государственной литературной премии им. Булата Окуджавы (1999).
Заслуженный деятель науки Российской Федерации (2005).
Лауреат премии «Бард — Оскар» на международном бард-фестивале в 2009 г. в Казани.
Лаурет «Златой цепи содружества» высшей награды РОО «Русскоязычное содружество творческих деятелей».
Лауреат Царскосельской художественной премии (2012).
Литературная премия «Золотой Дельвиг». Памятная награда без денежного эквивалента. (23 января 2013 года).
Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (25 июля 2013 года) — за заслуги в области искусства