Шаламов за что был осужден
Колымский узник и психохроник Шаламов, которого читали в Лондоне, Париже и Нью-Йорке, но не печатали в России
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Как в семье священника вырос «социально вредный элемент»
Варлам Шаламов рос в семье соборного священника, унаследовав от матери увлечение литературой. С детства в мальчике крепли убеждения, росла жажда справедливости и проявлялось стремление за неё бороться. Своим идеалом он выбрал народовольцев, героически боровшихся на страницах любимых книг против государственной машины.
Покинув родное село после окончания школы, юноша устроился на подмосковный кожевенный завод дубильщиком, позже поступил в МГУ на советское право. В это время литератор-активист и сблизился с университетскими троцкистами, поучаствовав в оппозиционном антисталинистском митинге к годовщине Октября.
Вскоре последовал первый арест. Под приговорной формулировкой «социально вредный элемент» ему присудили три года исправительно-трудовых лагерей. Шаламов отреагировал на это с гордостью, считая то испытание важным экзаменом для взглядов и убеждений.Срок юноша отбывал в лагере особого назначения на Северном Урале, где познакомился с первой женой Галей Гудзь.
Зэк-фельдшер
После освобождения в 1931 году Варлама Шаламова полностью восстановили в правах, и он даже успел поработать в редакции ведомственных журналов «За ударничество», «За овладение техникой», «За промышленные кадры». В те годы в Москве и был опубликован его первый рассказ. Но уже в следующем 1937 году последовал повторный арест «за контрреволюционную деятельность» и 5 лет очередных лагерей с физическими работами.
На этот раз все было куда мрачнее. Сначала Шаламов отбывал наказание в золотых магаданских приисках. Условия, в которых там пребывали заключенные, фактически рассчитывались на физическую ликвидацию человека. Варлам прошел через таежные переходы, часто его подкашивали болезни, в том числе тиф. А в 43-м его осудили снова, якобы за то, что назвал русским классиком Бунина. И все ужасы лагерей пошло по кругу.
Отчаявшись, писатель решился на побег. Но все закончилось его поимкой и размещением в штрафной зоне. Тут его жизнь оказалась под реальной угрозой. Спас от смерти Шаламова врач, направивший его из больницы на курсы фельдшеров. Так, при содействии неравнодушных товарищей Шаламов остался работать при больнице.
Возвращение из ада и разрыв с единомышленниками
В 1951-м Шаламова освободили из лагеря, как отбывшего наказание. Но еще два года ему запрещалось покидать Колыму, откуда он уехал лишь в 1953-м. К тому моменту распалась его семья, а дочь Елена, не знавшая отца, и вовсе указывала всюду, что его нет в живых. Здоровье писателя было серьезно подорвано, мучили проблемы с почками. Ему не позволялось жить в Москве, поэтому вчерашнему зэку пришлось устроиться на торфоразработки в Калининской области. В этот период он начинает работу над материалом, составившим впоследствии «Колымские рассказы», ставшие главным трудом жизни Шаламова.
Однако это повлекло за собой другие события. В феврале 1972-го в «Литературной газете» было опубликовано письмо авторства Варлама Шаламова, в котором он опротестовал появление за рубежом «Колымских рассказов». Но этот шаг был неоднозначно воспринят среди интеллигенции и трактовался как отречение Шаламова от прошлого. Многие предполагали, что он поддался давлению КГБ, и Шаламов потерял доверие лагерных друзей.
Психические отклонения, дом инвалидов и одинокая смерть
Параллельно со всеми неурядицами на профессиональном фронте у Шаламова прогрессировало заболевание центральной нервной системы. Он очень изменился внешне, постоянно терял сознание, лишился зрения и слуха. Его бросила жена, и вскоре ему понадобилось срочное психиатрическое лечение.
В 1979-м в тяжелом состоянии писателя поместили в закрытое заведение для инвалидов и стариков. Здесь он будто бы ощутил себя снова узником, и воспринял это место как тюрьму с насильственной изоляцией. Будучи серьезно больным, Варлам Тихонович написал свою прощальную подборку стихотворений «Неизвестный солдат». На родине писателю так и не удалось увидеть свои напечатанные рассказы.
17 января 1982-го Шаламов умер от развившегося крупозного воспаления легких после перевода из дома престарелых в лечебницу для безнадежных психохроников. Союз писателей отрекся от него, и гражданская панихида не состоялась. Первая подборка «Колымских рассказов» в Советском Союзе вышла лишь к 1988 году. С тех пор популярное собрание не единожды переиздавалось как отдельной книгой, так и в составе однотомников. Неожиданно удачно сложилась и судьба произведений Шаламова в киноиндустрии: в 2007 году мини-сериал «Завещание Ленина», основанный на его рассказах, удостоился награды «Золотой орел», а в настоящее время идут съемки фильма «Сентенция» о последних днях жизни писателя.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Варлам Шаламов
Биография
В трагическом хоре голосов, воспевающих ужасы сталинских лагерей, Варлам Шаламов исполняет одну из первых партий. Автобиографические “Колымские рассказы” повествуют о нечеловеческих испытаниях, которые выпали на долю целого поколения. Пережив круги ада тоталитарных репрессий, писатель преломил их через призму художественного слова и встал в ряд классиков русской литературы 20 века.
Детство и юность
Варлам Тихонович Шаламов родился в Вологде 5 июня 1907 года. Он происходил из потомственной семьи священников. Его отец, как дед и дядя, был пастырем Русской православной церкви. Тихон Николаевич занимался миссионерством, проповедовал алеутским племенам на далеких островах (ныне территория Аляски) и в совершенстве знал английский язык. Мать писателя занималась воспитанием детей, а в последние годы жизни работала в школе. Варлам был пятым ребенком в семье.
Родители Варлама Шаламова
Мальчик научился читать в 3 года и жадно поглощал всё, что попадалось в семейной библиотеке. Литературные пристрастия с возрастом усложнялись: он переходил от приключений к философским сочинениям. Будущий писатель обладал тонким художественным вкусом, критическим мышлением и стремлением к справедливости. Под влиянием книг в нем рано сформировались идеалы, близкие к народовольческим.
Варлам Шаламов в детстве
Окончив школу, парень отправляется в Москву и вливается в ряды столичного пролетариата: он идет на завод и 2 года оттачивает мастерство дубильщика на кожевенном производстве. А с 1926 по 1928 годы получает высшее образование в МГУ, изучая советское право. Но из университета его исключают, узнав из доносов однокурсников о “социально неугодном” происхождении. Так репрессивная машина впервые вторгается в биографию писателя.
В студенческие годы Шаламов посещает литературный кружок, организованный журналом “Новый ЛЕФ”, где знакомится и общается с прогрессивной писательской молодежью.
Аресты и заключения
В 1927 году Шаламов участвует в акции протеста, приуроченной к десятой годовщине Октябрьской революции. В составе группы подпольных троцкистов выступает с лозунгами “Долой Сталина!” и призывает вернуться к истинным заветам Ильича. В 1929 году за участие в деятельности троцкистской группировки Варлам Шаламов впервые взят под стражу и “без суда и следствия” отправляется на 3 года в исправительные лагеря в качестве “социально вредного элемента”.
Варлам Шаламов в молодости
Арест Варлама Шаламова в 1929 году
Срок осуждения заканчивался в 1942 году, но заключенных отказались выпускать до окончания Великой Отечественной войны. К тому же Шаламову постоянно “пришивали” новые сроки по разным статьям: здесь и лагерное “дело юристов”, и “антисоветские высказывания”. В итоге срок писателя разросся до 10 лет.
За эти годы он успел сменить пять приисков в Колымских лагерях, кочевал по поселкам и шахтам в качестве забойщика, лесоруба и землекопа. Ему довелось отлеживаться в медицинских бараках как “доходяге”, который уже не способен ни на какой физический труд. В 1945 году, обессилев от невыносимых условий, с группой заключенных пытается сбежать, но только усугубляет ситуацию и в наказание определяется в штрафной прииск.
Варлам Шаламов на работе в больнице
Попав в очередной раз в больницу, Шаламов остается там помощником, а после получает направление на курсы фельдшеров. Окончив обучение в 1946 году, Варлам Тихонович до конца тюремного срока работает в лагерных больницах Дальнего Востока. Получив освобождение, но будучи пораженным в правах, писатель еще полтора года работает в Якутии и копит деньги на билет в Москву, куда вернется только в 1953 году.
Творчество
Отбыв первый срок заключения, Шаламов работал журналистом в московских профсоюзных изданиях. В 1936 году был опубликован его первый художественный рассказ на страницах “Октября”. 20-летнее изгнание повлияло на творчество писателя, хотя и в лагерях тот не оставляет попыток записывать свои стихи, которые лягут в основу цикла “Колымские тетради”.
Варлам Шаламов в редакции
Программным произведением Шаламова по праву считаются “Колымские рассказы”. Этот сборник посвящен бесправным годам сталинских лагерей на примере жизни узников Севвостлага и состоит из 6 циклов (“Левый берег”, “Артист лопаты”, “Очерки преступного мира” и т.д.).
Писатель Варлам Шаламов
Шаламов был против публикации “Колымских рассказов” отдельным изданием, и в полном собрании они были изданы в России только посмертно. На основе произведения в 2005 году снят фильм.
Игорь Лифанов в сериале «Последний бой майора Пугачёва» по «Колымским рассказам» Варлама Шаламова
В 1960-70-е годы Варлам Тихонович выпускает сборники стихов, пишет воспоминания о детстве (повесть “Четвертая Вологда”) и опыте первого лагерного заключения (антироман “Вишера”).
Последний цикл стихотворений выходит в 1977 году.
Личная жизнь
Судьба вечного арестанта не помешала писателю выстроить личную жизнь. Со своей первой женой Галиной Игнатьевной Гудзь Шаламов знакомится в Вишерском лагере. Там, по его словам, он “отбил” ее у другого заключенного, которого девушка приезжала навестить. В 1934 году пара поженилась, и спустя год у них родилась дочь Елена.
Варлам Шаламов и Галина Гудзь
При втором аресте писателя репрессиям подверглась и жена: Галину сослали в отдаленное село Туркменистана, где она прожила до 1946 года. Семья собирается вместе только в 1953-м, когда Шаламов возвращается из дальневосточных поселений в Москву, но уже в 1954 году супруги разводятся.
Варлам Шаламов и Ольга Неклюдова
Второй женой Варлама Тихоновича была Ольга Сергеевна Неклюдова, член Союза советских писателей. Шаламов стал четвертым и последним ее мужем. Брак продлился 10 лет, детей у пары не было.
После развода в 1966 году и до самой смерти писатель остается одиноким.
Смерть
В последние годы жизни состояние здоровья писателя было крайне тяжелым. Десятилетия изнурительных работ на пределе человеческих ресурсов не прошли даром. Еще в конце 1950-х он переносит тяжкие приступы болезни Меньера, а в 70-е постепенно лишается слуха и зрения.
Варлам Шаламов в доме престарелых
Мужчина не способен координировать собственные движения и с трудом перемещается, и в 1979 году друзья и коллеги перевозят его в Дом инвалидов. Испытывая трудности с речью и координацией, Шаламов не оставляет попыток писать стихи.
Похороны Варлама Шаламова
Сын священника, Шаламов всегда считал себя неверующим, однако его отпели согласно православному обряду и похоронили на Кунцевском кладбище Москвы. Сохранились фото с похорон писателя.
Имени Шаламова посвящены несколько музеев и экспозиций, расположенных в разных частях страны: в Вологде, на малой родине автора, на Колыме, где тот работал фельдшером, в Якутии, где писатель отбывал свои последние ссыльные дни.
За что конкретно Шаламов обвинял Солженицына во лжи?
Истории жизни и творчество двух известнейших русских писателей XX века – Александра Солженицына и Варлама Шаламова — имеют много сходства, но еще больше различий. Первое их впечатление друг о друге было весьма положительным, однако через некоторое время стало ясно, что сходство судеб (оба отбывали сроки в лагерях по «политической» статье) вовсе не означает сходство взглядов.
В итоге писатели пришли к категорическому взаимному неприятию творчества и взглядов друг друга. Солженицын критиковал Шаламова за отказ от борьбы с системой (поводом к этому была публикация известного письма Шаламова в «Литературной газете»), а Варлам Тихонович обвинял своего оппонента во лжи.
Схожие судьбы, разные взгляды
Знакомство Шаламова и Солженицына произошло после публикации рассказа Солженицына «Один день Ивана Денисовича» в журнале «Новый мир» в 1962 году, которую Шаламов горячо приветствовал, как первую попытку рассказать читателю правду о ГУЛАГе. Началась переписка, а вскоре состоялась и личная встреча. За спиной у Солженицына было 8 лет лагерей, куда он угодил в 1945 году за «антисоветскую деятельность» — он писал с фронта письма, в которых поносил Сталина. Срок Солженицын, поскольку был математиком по образованию, отбывал сначала (до 1950 года) в так называемой «шарашке» (закрытое конструкторское бюро), а затем, из-за конфликта с лагерной администрацией был переведен в Степлаг на севере Казахстана. В 1953 году Солженицын освободился.
Варлам Шаламов в молодости был близок к «левой оппозиции» и поддерживал идеи Троцкого, за что был арестован в 1929 году и отбыл три года в Вишерском лагере. В 1937 он был снова осужден, на сей раз на 5 лет «за антисоветскую пропаганду», и этапирован на Колыму. Уже в лагере Шаламов был осужден еще раз, затем была попытка побега… В общей сложности он отсидел 14 лет, после чего еще два года провел на Колыме, зарабатывая деньги для возвращения «на материк». В Москву он приехал в 1953 году.
Солженицын вышел из лагеря с вполне сложившимися антисоветскими взглядами, и очень скоро стал одним из лидеров диссидентства в СССР. В этот период Александр Исаевич начал позиционировать себя как писателя, придерживающегося православной традиции, очень характерной для классической русской литературы.
В какой лжи Шаламов обвинял Солженицына
Уже в первом своем письме к Солженицыну Шаламов указывает на ряд особенностей, которые позволяют усомниться в том, что автор «Одного дня Ивана Денисовича» хорошо знаком с лагерной жизнью. Он пишет, что в лагере, описанном Солженицыным, нет «блатарей» (уголовников), нет вшей, охранники не избивают зеков, «выколачивая» выполнение плана, зеков не посылают после работы за дровами. Шаламова изумляет, что зеки спят на матрасах, имеют подушки, в матрасе можно спрятать хлеб, что едят ложками, что у сидельцев не отморожены руки. «Где этот чудный лагерь? – восклицает Шаламов – Хоть бы с годок там посидеть в свое время».
Были у писателей разногласия и по религиозному вопросу. Шаламов прямо обвинял Солженицына в неискренности по поводу его христианских взглядов. Он вспоминает о своей встрече с Александром Исаевичем, который заявил: «Я даже удивлен, как это вы… и не верите в Бога!». Шаламов заметил, что, как и Вольтер, он не видит «потребности в такой гипотезе». И слышит в ответ: «Да дело даже и не в Боге. Писатель должен говорить языком христианской культуры, все равно, эллин он или иудей. Только тогда он может добиться успеха на Западе».
Приводит Шаламов и такой разговор. Он говорит Солженицыну, что при его устремлениях быть своего рода пророком и учителем, денег за такую деятельность брать нельзя. На что Солженицын отвечает: «Я немного взял». «Вот буквальный ответ, позорный!» — пишет Шаламов. Под впечатлением этого разговора Шаламов и помечает своего оппонента словечком «делец». Сын священника, даже и неверующий, он не способен понять: неужели можно использовать религию, как средство достижения «успеха на Западе»?
И по той же причине Шаламов отказывает Солженицыну в праве вообще касаться лагерной, колымской темы. Он отказывается сотрудничать с ним в работе над романом «Архипелаг ГУЛАГ», мотивируя это тем, что надеется «сказать свое личное слово в русской прозе, а не появиться в тени такого, в общем-то, дельца, как Солженицын». Эта позиция осталась неизменной.
Шаламов пишет, что не разрешает «использовать ни один факт из моих работ для его (Солженицына) работ. Солженицын – неподходящий человек для этого». И, наконец, в ответ на примирительную реплику Александра Исаевича: «Шаламов считает меня лакировщиком. А я думаю, что правда на половине дороги между мной и Шаламовым», Варлам Тихонович обрубает: «Я считаю Солженицына не лакировщиком, а человеком, который не достоин прикоснуться к такому вопросу, как Колыма».
Для большинства читателей лагерный опыт Солженицына делал его, безусловно, достойным той кафедры проповедника, которую он решил занять. Но Шаламов, человек, имевший еще более горький и жесткий опыт, видел Солженицына насквозь. И это давало ему право считать будущего нобелевского лауреата если не прямым лжецом, то человеком неискренним. Что для него было, в общем-то, равнозначно.
источник
Шаламов за что был осужден
Опубликовано в журнале Знамя, номер 6, 2001
Реабилитирован в 2000
Из следственного дела Варлама Шаламова
Публикация И. Сиротинской
Следующая предлагаемая вниманию читателей публикация являет собой новый литературный жанр: донесения осведомителей.
Освобожденный из лагеря В.Т. Шаламов находился, как видим, под надзором даже после его реабилитации 18 июля 1956 года.
В Москве и Калининской области донесения поставляет некто И., однако он, видимо, имеет общих знакомых с Шаламовым в Магадане. Варлам Тихонович осведомляется у него, где теперь Лоскутов (донесение от 23 декабря 1957 года).
Может быть, И., — лицо собирательное. Однако тот факт, что о наиболее часто посещавшем Шаламова колымчанине И. умалчивает, позволяет сделать определенные выводы.
Шаламов всегда знал, что к нему подведут осведомителя, и даже определенно называл его имя — поэт П., но П. был не одинок. И. также не чужд литературы: в донесении от 11 апреля 1956 г. он опытным пером разоблачает «субъективные» позиции Шаламова: тот, кто следует теории «откровенности», может отразить лишь правду своей души, а не тенденции поступательного движения к коммунизму и т.п.
Как-то неприятно и горько, что дорогие для Шаламова мысли услышаны были этим И. Тем не менее есть в этих документах интересные сведения о Шаламове, особенно в донесении от 31 мая 1957 года, где подробно обрисовано его окружение перед первым арестом 19 февраля 1929 г.
О Сарре Гезенцвей и Нине Арефьевой скажет Шаламов на следствии 1937 года: «Я любил их». И много лет спустя с большой теплотой говорил Варлам Тихонович о своих университетских друзьях, поднявшихся со всей отвагой юности против Сталина. Фигурирует здесь и вездесущий И., арестованный, видимо, в 1929 г.
Их отвагу, их жизни использовали в борьбе за власть. Все заплатили по кровавым счетам политических игр. К тому же в каждой организации, бросающей вызов государству, были свои Азефы.
Донесение № 1
10 апреля 1956 г.
Ст. оперуп. УКГБ при СМ СССР
по Калининской области
Донесение № 2
11 апреля 1956 г.
… при знакомстве с Шаламовым В.Т. последний произвел впечатление человека грамотного и культурного, хорошо знающего современную и классическую литературу. Ориентируется в литературных течениях: реализм, символизм, декаданс, имажинизм и др.
Явления литературы объясняет с позиций сугубо субъективных. Ценность художественного произведения он рассматривает не с позиций ленинской теории отражения реальной действительности, а с позиций так называемой теории откровенности. Эти попытки были раскритикованы и отброшены.
Тот, кто в художественной литературе отражает реальную действительность с ее тенденцией поступательного движения к коммунизму, тот отражает правду жизни; тот, кто следует только теории «откровенности», — может отразить откровенно «правду» лишь своей души.
Шаламов считает несущественным, куда зовет произведение, на что оно мобилизует читателя. Главное, по его суждениям, состоит в том, чтобы оно было написано кровью сердца, т.е. откровенно.
Шаламов по первому впечатлению человек общительный. Из разговоров чувствуется, что у него есть в Москве приятели, которые его информируют о явлениях в литературной жизни помимо официальных источников.
Шаламов обладает пытливым умом. К установившимся и очевидно бесспорным оценкам в литературе относится весьма критически. При первой встрече он прямо сказал, что Горького не любит, Ермилова не терпит, хотя последний считается лучшим теоретиком и критиком-марксистом. Находит, стараясь, оправдание политически неправильным стихам Пастернака, пророчит звучание стихам М. Цветаевой (Цветаева — поэтесса лирического круга. Причем круг этот ограничен — кроватью, церковью, богом без особых примет и возлюбленным «лебедем-молоденьким». Никаких общественных вопросов в стихах Цветаева не поднимает. Критики ее относят к писателям личной лирики, причем очень бедной).
Ст. оперуп. УКГБ при СМ СССР
по Калининской области
Донесение № 3
21 июня 1956 г.
Как последний сгас на мосту фонарь —
Я — кабацкая царица, — ты — кабацкий царь.
Присягай, народ, моему царю,
Присягай его царице — всех собой дарю
Люди на душу мою льстятся,
Нежных имен у меня святцы.
А восприемников за душой
Целый, поди, монастырь мужской!
Уж и священники эти льстивы,
Каждый день у меня крестины! 15
От греха до покаяния недалеко. Нагрешила и в церковь:
Варлам Шаламов
Варлам Шаламов родился 5 (18 по новому стилю) июня 1907 года в Вологде.
В 1914 году поступил в гимназию, получил среднее образование уже после революции.
В 1924 году, после окончания вологодской школы 2-й ступени, приехал в Москву, работал два года дубильщиком на кожевенном заводе в Кунцеве (тогда Московская область).
Варлам Шаламов в молодости
19 февраля 1929 года Шаламов был арестован во время облавы в подпольной типографии, где печаталось «Завещание Ленина». За участие в подпольной троцкистской группе и антисоветскую агитацию был приговорен к трем годам исправительно-трудовых лагерей. В автобиографическом очерке «Бутырская тюрьма» и в рассказе «Лучшая похвала» писал, что, будучи арестованным, был по-настоящему счастлив, потому что считал, что продолжает великую революционную традицию эсеров и народовольцев, к которым до конца жизни испытывал большое уважение.
Срок отбывал в Вишерском лагере (Вишлаге) на Северном Урале. В 1931 году был досрочно освобожден и восстановлен в правах. Однако реабилитирован по этому делу он был только в 2000 году.
Свой первый арест, заключение в Бутырскую тюрьму и отбывание срока в Вишерском лагере Шаламов описал в цикле автобиографических рассказов и очерков начала 1970-х годов, которые объединены в антироман «Вишера».
В 1936 году Шаламов по настоянию своего шурина, видного чекиста Бориса Гудзя, и жены, написал на Лубянку отречение от прошлого троцкизма. В рассказе «Ася» Шаламов описывал, как он и Галина обсуждали это заявление с сестрой Галины и Бориса Александрой (Асей), которая считала, что ее семья «сдает» Варлама, чтобы вывести остальных из-под удара. Александра Гудзь уже в декабре 1936 года была арестована, позже осуждена за «контрреволюционную деятельность» и в 1944 году умерла в лагере.
В январе 1937 года Шаламова вновь арестовали за «контрреволюционную троцкистскую деятельность», как он считал, по доносу шурина, однако материалами следственного дела это не подтверждается. Он был осужден на пять лет лагерей. Жена Галина была сослана в Кагановичский район Чарджоуской области до 1946 года. Б. И. Гудзя уволили во время чистки внутри НКВД, а также исключили из ВКП(б), что, однако, было довольно легкой судьбой (многие его сослуживцы были расстреляны). Взаимная ненависть Шаламова и Гудзя сохранилась навсегда, и когда писатель в начале 1950-х нелегально навещал свою семью в Москве, Гудзь, живший рядом, несколько раз вызывал милицию, чтобы арестовать его за нарушение режима проживания.
Варлам Шаламов во время ареста
14 августа с большой партией заключенных на пароходе Шаламов прибывает в бухту Нагаева (Магадан). В Северо-восточном лагере (Севвостлаге) на Колыме он прошел таежные «командировки», работал на приисках «Партизан», «Черное озеро», Аркагала, Джелгала, несколько раз оказывался на больничной койке из-за тяжелых условий Колымы.
Срок заканчивался в январе 1942 года, но он не был освобожден, как позже сам писал: «согласно какому-то постановлению многие заключенные должны были пребывать в лагерях до конца войны».
Осенью 1943 года в состоянии истощения он попал в лагерную больницу «Беличья» близ поселка Ягодное. После выписки работал в шахте на прииске «Спокойный». Летом 1945 его, тяжело больного, снова поместили в больницу, где он после лечения остался работать культоргом и подсобником.
Осенью 1945 года во время работы на лесосеке он решился на побег, после которого его направляют на штрафной прииск «Джелгала», затем на общие работы на прииск «Сусуман». Весной 1946 года с подозрением на дизентерию его снова госпитализируют, после чего врач А. М. Пантюхов лично рекомендовал Шаламова на курсы фельдшеров в лагерную больницу на 23-й километр от Магадана.
В 1949 году на ключе Дусканья он стал записывать свои стихи.
С дипломом медработника его направляют в хирургическое отделение Лагерном отделении Центральной больницы Дальстроя в поселке Дебин (400 км от Магадана) на левом берегу Колымы и на лесной «командировке» лесорубов.
13 октября 1951 года его срок заключения окончен. Полтора года «пересиживания» до третьего срока так и не были никогда юридически оформлены.
В течение следующих двух лет по направлению треста «Дальстрой» Шаламов работает фельдшером в поселках Барагон, Кюбюма, Лирюкован (Оймяконский район, Якутия), чтобы заработать деньги для переезда на Большую землю.
Продолжает писать стихи, которые через знакомого врача Е.А. Мамучашвили отсылает Б.Л. Пастернаку. Тот отвечает, между ними начинается переписка.
12 ноября 1953 года Шаламов приезжает в Москву, встречается с семьей, устанавливает через Б.Л. Пастернака контакты с литературными кругами. Поначалу поселяется в Калининской области (поселок Туркмен, ныне Клинский район Московской области), работает мастером на торфоразработках, агентом по снабжению.
Пастернак высоко отзывался о стихах Шаламова. Позже, после того как правительство заставило Пастернака отказаться принять Нобелевскую премию, их пути разошлись.
В 1954 году он начинает готовить первый сборник «Колымские рассказы». Первые стихи из «Колымских тетрадей» были опубликованы в журнале «Знамя», №5.
В 1956 году переезжает в Москву и устраивается внештатным корреспондентом журнала «Москва».
В 1957-1958 годах Шаламов переносит тяжелое заболевание: приступы болезни Меньера, полученной в детстве, и, вероятно, болезни Гентингтона. Проходит курс лечения в Боткинской больнице.
Печатался в журналах «Юность», «Знамя», «Москва», общался с Н. Я. Мандельштам, О. В. Ивинской, А. И. Солженицыным (отношения с которым в дальнейшем перешли в форму полемики). Частым гостем был в доме филолога В. Н. Клюевой. И в прозе, и в стихах Шаламова (сборник «Огниво», 1961, «Шелест листьев», 1964, «Дорога и судьба», 1967, и др.), выразивших тяжкий опыт сталинских лагерей, звучит и тема Москвы (стихотворный сборник «Московские облака», 1972). Занимался также стихотворными переводами.
В 1960-х познакомился с А. А. Галичем.
В 1973 году был принят в Союз писателей.
С 1973-го и до 1979 года, когда Шаламов переехал жить в Дом инвалидов и престарелых, он вел рабочие тетради. Разбор и публикацию записей вплоть до своей смерти в 2011 году продолжала И. П. Сиротинская, которой Шаламов передал права на все свои рукописи и сочинения.
Письмо Шаламова в «Литературную газету»
Некоторые современные исследователи полагают, что появление этого письма обусловлено болезненным процессом расхождения Шаламова с литературными кругами и чувством бессилия от невозможности сделать свою главную работу доступной широкому кругу читателей в СССР.
Смерть Варлама Шаламова
В 1981 году французское отделение Пен-клуба наградило Шаламова премией Свободы.
15 января 1982 года Шаламова после поверхностного обследования медицинской комиссией перевели в интернат для психохроников. Во время транспортировки Шаламов простудился, заболел пневмонией и скончался 17 января 1982 года.
Несмотря на тот факт, что Шаламов всю жизнь был неверующим, Е. Захарова настояла на его отпевании. Отпевал Варлама Шаламова протоиерей Александр Куликов, бывший впоследствии настоятелем храма св. Николая в Кленниках (Маросейка). Поминки по Варламу Тихоновичу организовывал философ С. С. Хоружий.
Шаламов похоронен на Кунцевском кладбище в Москве. На похоронах присутствовало около 150 человек. А. Морозов и Ф. Сучков прочитали стихи Шаламова.
Астероид 3408 Шаламов, открытый 17 августа 1977 года Н. С. Черных, был назван в честь В. Т. Шаламова.
На могиле Шаламова был установлен памятник работы его друга Федота Сучкова, также прошедшего через сталинские лагеря. В июне 2000 года памятник Варламу Шаламову был разрушен. Неизвестные оторвали и унесли бронзовую голову, оставив одинокий гранитный постамент. Это преступление не вызвало широкого резонанса и не было раскрыто. Благодаря помощи металлургов АО «Северсталь» (земляков писателя) в 2001 году памятник был восстановлен.
В 1992 году был открыт Литературно-краеведческий музей в селе Томтор (Якутия), где Шаламов прожил два года (1952-1953). Шаламову посвящена часть экспозиции Музея политических репрессий в поселке Ягодное Магаданской области, созданного в 1994 году местным краеведом Иваном Паникаровым.
В 2005 году была создана комната-музей В. Шаламова в поселке Дебин, где действовала Центральная больница заключенных Дальстроя (Севвостлага) и где Шаламов работал в 1946-1951 годах.
С 25 февраля 2016 года по 1 февраля 2017 года в Международном Мемориале в Москве прошла выставка «Жить или писать. Варлам Шаламов».
Варлам Шаламов (документальный фильм)
Личная жизнь Варлама Шаламова:
Варлам Шаламов и Галина Гудзь
Были женаты в период 1956-1965 годов.
Библиография Варлама Шаламова:
Цикл «Колымские рассказы» (1954-1973):
Колымские рассказы
Левый берег
Артист лопаты
Ночью
Сгущенное молоко
Очерки преступного мира
Воскрешение лиственницы
Перчатка или КР-2
Цикл «Колымские тетради». Стихотворения (1949-1954):
Синяя тетрадь
Сумка почтальона
Лично и доверительно
Златые горы
Кипрей
Высокие широты
Экранизации произведений Варлама Шаламова: