Что характеризовало социально экономическую жизнь россии в 1990 годах
Российская Федерация в 1990-х годах. Социально-экономическое развитие
Урок 43. Подготовка к ЕГЭ по истории
В данный момент вы не можете посмотреть или раздать видеоурок ученикам
Чтобы получить доступ к этому и другим видеоурокам комплекта, вам нужно добавить его в личный кабинет, приобрев в каталоге.
Получите невероятные возможности
Конспект урока «Российская Федерация в 1990-х годах. Социально-экономическое развитие»
Первый в России «Макдоналдс», появившийся на Пушкинской площади в январе 1990-го, вызвал небывалый ажиотаж. На 630 рабочих мест было подано свыше 25 тысяч заявлений. Месячный заработок сотрудника «Макдоналдс» мог достигать 300 рублей, что превышало среднюю зарплату по стране.
В первый день работы ресторан на Пушкинской площади обслужил более 30 тысяч посетителей, установив мировой рекорд первого рабочего дня в истории «Макдоналдс».
В ходе занятия вы узнаете о начале экономических реформ, либерализации цен и приватизации, дефолте 1998 года.
Осенью 1991 года экономическое положение СССР было катастрофическим. Выходом могли стать только реформы.
28 октября 1991 года на V Съезде народных депутатов России Ельцин выступил с программой перехода страны к рыночной экономике путём «шоковой терапии». Так называют комплекс радикальных экономических реформ, направленных на оздоровление экономики государства и вывод её из кризиса.
Авторами программы реформ были министры нового российского правительства. Обязанности главы правительства исполнял Борис Ельцин. Вице-премьером по экономической политике был назначен Егор Гайдар.
Было предложено осуществить экономические преобразования в следующей последовательности:
либерализация цен (то есть переход к свободным ценам);
приватизация (то есть передача объектов государственной собственности частным владельцам).
Такая последовательность объяснялась состоянием экономики, в которой господствовали дефицит и бартер. Либерализация цен должна была выявить реальную рыночную стоимость товаров и устранить дефицит.
2 января 1992 года вступил в силу закон «О либерализации цен». Либерализация не коснулась цен на энергоносители и основные продовольственные товары (такие, например, как хлеб и молоко).
Был издан указ о свободе торговли. Допущено хождение иностранной валюты. Это привело к резкому увеличению импорта продовольствия и товаров широкого потребления.
Результат реформ не заставил себя ждать. Уже в течение первых месяцев их проведения был преодолён дефицит.
У реформ была и обратная сторона. Одновременно с либерализацией цен в два-три раза повысили пенсии и зарплаты бюджетников. Это должно было смягчить последствия роста цен. Однако из-за тотального дефицита цены выросли в 10 – 15 раз, а реальные доходы населения снизились на 44 %. Большинство населения России оказалось за чертой бедности.
Наиболее тяжёлым было положение пенсионеров и бюджетников. В то же время быстрыми темпами росли доходы социальной верхушки. В обществе стало очевидным небывалое социальное расслоение.
Социальные издержки реформ вызвали недовольство Верховного Совета. Парламентское большинство добивалось расширения расходной части бюджета, чтобы компенсировать рост цен. Однако это могло спровоцировать инфляцию – обесценивание денег из-за увеличения их количества.
Наиболее сильное сопротивление вызвало намерение освободить цены на энергоносители, снизить субсидии предприятиям и отменить государственные заказы. Это сделало бы значительную часть предприятий и колхозов неплатёжеспособными и привело бы к их закрытию.
Серьёзное сопротивление вызвала приватизация. В ходе её проведения предоставлялись многочисленные льготы, создавались финансово-промышленные группы. Это привело к переходу государственной собственности в руки узкого круга людей.
В декабре 1992 года Ельцин отправил Гайдара в отставку. Пост премьер-министра занял Виктор Черномырдин, который стал сторонником рыночных реформ.
Для проведения глубоких реформ нужно было воссоздать в России частную собственность. Процесс приватизации развивался стихийно и чаще всего нелегально.
Программа приватизации разрабатывалась Государственным комитетом по управлению имуществом под руководством Анатолия Чубайса. Были разработаны три варианта приватизации.
По второму варианту трудовые коллективы получали 51 % акций, но по цене почти в 2 раза превышавшей номинальную. Собственником акций становился каждый работник.
Третий вариант предусматривал право руководства предприятия выкупить по низким ценам 40 % акций.
Акции поступали в свободную продажу. Однако население не имело средств для их приобретения. Поэтому было принято решение о выдаче всему населению приватизационных чеков (ваучеров) – ценных бумаг, предназначенных для бесплатной передачи гражданам объектов государственной собственности.
Ваучеры имели номинальную стоимость. Их можно было обменивать на акции приватизированных предприятий; вкладывать в инвестиционные фонды; продавать или покупать.
В целом правительству удалось обеспечить финансовую стабилизацию и снизить инфляцию. Но спад производства продолжался, особенно в отраслях военно-промышленного комплекса.
Реформаторы подчёркивали, что состояние приватизированных предприятий лучше, чем государственных.
В 1995 году была разработана программа стимулирования инвестиций. Однако реализовать её не удалось. Росту инвестиций препятствовали нестабильная политическая ситуация, чеченская кампания, отсутствие частной собственности на землю.
Широкие масштабы приобрело уклонение от уплаты налогов.
Население не вкладывало средства в покупку акций, а тратило их на приобретение иностранной валюты.
Казна столкнулась с нехваткой средств для выплаты зарплат бюджетникам. Задерживали зарплаты и работникам акционированных предприятий.
Основным источником пополнения бюджета стали доходы от приватизации, а также займы. Быстро рос государственный долг.
Осенью 1997 года начались новые испытания для российской экономики. Разразился азиатский финансовый кризис, вызвавший падение курсов стран Юго-Восточной Азии.
Одновременно с этим резко снизились цены на нефть, которая была основным продуктом российского экспорта.
Весной 1998 года новым главой правительства был назначен Сергей Кириенко.
Новое правительство столкнулось со сложными проблемами:
рост государственного долга;
падение валютных запасов Центрального банка.
Кириенко предложил ряд законов, основанных на сверхжёсткой экономии, однако Дума их не приняла.
17 августа 1998 года правительство провело девальвацию – снижение курса национальной валюты по отношению к твёрдым валютам. Из-за этого буквально в течение нескольких месяцев курс доллара вырос на 300 %.
Также был объявлен дефолт – финансовая несостоятельность государства, отказ от уплаты долгов.
В России был введён мораторий на выплату долгов коммерческих банков иностранным инвесторам.
20 августа 1998 года правительство Кириенко было отправлено в отставку.
Действия правительства привели к катастрофическим результатам:
валютный курс обвалился;
банковская система была разрушена;
разорились крупные банки;
вклады населения в коммерческих банках упали фактически на 50 %;
резко выросли цены на товары широкого потребления;
сотни тысяч людей потеряли работу.
После отставки Кириенко Дума дважды не утвердила кандидатуру Черномырдина на пост премьер-министра.
В сентябре 1998 года Правительство возглавил Евгений Примаков.
Вопреки ожиданиям он не стал менять экономический курс.
Примакову удалось добиться снижения инфляции и стабилизации рубля.
Российские товары стали значительно дешевле импортных, соответственно спрос на них увеличился. Таким образом произошло импортозамещение.
В мае 1999 года новым главой Кабинета министров был назначен Сергей Степашин. Он сохранил преемственность экономического курса своего предшественника.
В августе 1999 года пост премьер-министра занял Владимир Путин. С его приходом началась разработка новой экономической стратегии.
В 1990-х годах в российской экономике развивались различные формы собственности. Среди них –частная, государственная, акционерная и муниципальная.
Результаты первых лет экономических реформ были противоречивы. С одной стороны, увеличился удельный вес сферы услуг в экономике России; сократился импорт зерновых; была создана рыночная инфраструктура (рынок труда, товаров, жилья); возник частный сектор экономики; была снята проблема товарного дефицита; стабилизировались финансовая ситуация и курс рубля.
С другой стороны, в глубокий кризис впало сельское хозяйство; изменилась структура потребления товаров населением; значительная часть промышленности перешла под контроль олигархических или криминальных структур; инфляция к 1999 году достигла 36,5 %.
Все эти факторы привели к тому, что выросла преступность, усилилась коррупция, увеличился отток капиталов за рубеж.
В связи с резким падением уровня жизни населения разразился демографический кризис – при возрастающей смертности упала рождаемость. Выросли миграционные потоки.
Масштабные перемены в российской экономике изменили её место и роль в мировой экономике. Основу экономики России составляло производство и продажа сырья, в первую очередь нефти и природного газа. Поэтому она оставалась зависимой от цен на сырьё на мировом рынке. Увеличилось отставание России от ведущих мировых держав. Позиции России серьёзно потеснили и новые промышленно развитые страны.
К концу XX века в мировом рейтинге объёмов промышленного производства Россия оказалась в конце второго десятка стран. Для сравнения – в середине XX века по этим же показателям она занимала второе место в мире.
Давайте подведём итоги.
Начать переход России к рыночной экономике позволили реформы начала 1990-х годов.
2 января 1992 года вступил в силу закон «О либерализации цен».
Приватизация привела к переходу государственной собственности в руки узкого круга людей.
17 августа 1998 года правительство провело девальвацию и объявило дефолт.
Кризис 1998 года ускорил переход российской экономики к новой стратегии развития.
Во второй половине 1990-х годов увеличилось отставание России от ведущих экономик мира.
Экономика России в 1990-х годах
В 1990-х годах в России наблюдался масштабный спад экономики. В этот период произошёл распад СССР, в стране были проведены крупные экономические реформы, в ходе которых Россия перешла от плановой к рыночной экономике.
С 1989 по 1999 год физический объём ВВП России снизился на 49 %, ВВП по ППС — на 26 %. По объёму ВВП по ППС Россия опустилась с 7-го места среди стран мира в 1992 году на 10-е место в 1999 году, по номинальному объёму ВВП — с 9-го на 22-е место. [1]
Экономический спад, наблюдавшийся большую часть 1990-х годов, привёл к снижению доли российского хозяйства в глобальной экономике с 3,7 % в 1992 году до 2,2 % в 1999 году. [2]
Содержание
Экономическая политика [ ]
Весной 1990 года в центральных газетах был опубликован принятый Верховным Советом СССР «Закон о собственности в СССР», в котором была сделана еще одна робкая попытка разгосударствления производства через собственность трудового коллектива — альтернативную государственной форме собственности. По сути, в Законе лишь обозначены, но не конкретизированы три возможных канала формирования и пополнения собственности трудового коллектива: за счет части прибыли от хозяйственной деятельности, за счет приобретенного коллективом или переданного ему другими лицами имущества, а также за счет добровольных взносов членов коллектива. Закон вступил в силу с 1 июня 1990 года, но слабую заинтересованность госпредприятий в реализации предоставленных им возможностей в реструктуризации имущества можно было предугадать заранее: слишком незначительными представлялись им результаты. [3]
Одновременно со вступлением в силу Закона о собственности Верховным Советом принимался «Закон о предприятиях в СССР». Его новизна состояла в признании правовыми и равными перед законом весьма широкого спектра организационных форм функционирования предприятий — индивидуальных, семейных, коллективных, принадлежащих кооперативу, акционерных (товарищества), производственных кооперативов, государственных всех уровней (от союзного подчинения до городского), совместных, малых, арендных. В отличие от предыдущей версии закона («О госпредприятии») новый Закон действительно расширил права предприятий в планировании (полная самостоятельность планирования, исходящего из спроса на продукцию), в ценообразовании (резко снижена доля продукции, продаваемой по государственным ценам), нормативное распределение прибыли было, наконец, заменено ее налогообложением. Изменение роли и места предприятия в экономике страны становится всё заметнее, причём эти изменения, действительные и существенные, идут уже со значительным ускорением. Но самое главное — происходит смена парадигмы управления, то есть постепенное осознание ущербности прежней системы управления, необходимости её коренной ломки с тем, чтобы в основание экономики поставить именно предприятие. [4]
В 1991 году в РСФСР были приняты законы «О собственности в РФ» и «О предприятиях и предпринимательской деятельности в РСФСР», ставшие конкурентами союзным аналогам и оказавшиеся более проработанными и логичными. [5]
В результате либерализации цен и денежных потоков в 1992 году активизировался бартерный обмен, который сосуществовал с денежным. Оба института пользовались положительным спросом. [6]
В 1992 году внутрироссийские цены на нефть, топливо, цветные металлы были в десятки, а иногда и в сотни раз ниже мировых. В такой ситуации либерализация явилась сигналом к сражению за доступ на внешний рынок, а вложения в производство потеряли всякий смысл. [7]
В начале реформы вследствие шоковой либерализации и перераспределения переходной ренты резко возросла дифференциация доходов. Индекс Джини с 1991 по 1994 г. увеличился более, чем в полтора раза — с 0,26 до 0,41. [8]
В условиях макроэкономической политики 1995—1998 годов механизмы рыночного самодействия вывести российскую экономику из кризиса так и не смогли. Производственный спад замедлился, но не прекратился. Меры и методы, применявшиеся в рамках этой макроэкономической политики российских властей, напоминали «дурную бесконечность». Сходные по смыслу действия, раз за разом приносившие отрицательные результаты, повторялись, тем не менее, вновь и вновь. Ставка упорно делалась на очень ограниченный набор мер монетарного, бюджетного и фискального характера. Основными среди них были следующие: [9]
Ожидания, возлагавшиеся на эти меры, не оправдались даже в малой степени. Чисто монетарные способы сдерживания инфляции в условиях тотальной неопределенности и всеобщего недоверия оказались абсолютно неэффективны прежде всего с макроэкономической точки зрения. Хотя формально рост цен в стране замедлился, это событие само по себе так и не породило рыночные импульсы, которые обеспечили бы, в соответствии с теорией, прирост инвестиций и активизацию модернизационных процессов. Экономические агенты попрежнему не верили в стабильность финансовой ситуации, считали уровень рисков слишком высоким и отказывались от масштабных вложений в основной капитал. При этом огромный вклад в поддержание высокого уровня недоверия в российской экономике вносило само государство, которое, применяя сомнительные антиинфляционные методы, превратилось в самого крупного нарушителя финансовых обязательств. Кроме того, описанная политика заведомо не могла справиться с той составляющей инфляции, которая возникала вследствие воздействия других немонетарных факторов — структурнотехнологических перекосов в экономике, ценовых всплесков на мировых рынках и т. п. Как следствие, вплоть до 1999 года объём инвестиций в основной капитал продолжал сокращаться опережающими темпами. [10]
Прочие аспекты макроэкономической политики тех лет также оказывали угнетающее воздействие на динамику производства. Излишнее денежное сжатие генерировало рост неплатежей, взаимозачетов и бартерных сделок, что, помимо прочего, резко увеличивало трансакционные издержки предприятий. Завышенный курс рубля существенно снижал ценовую конкурентоспособность отечественных производителей. Чрезмерное фискальное давление увеличивало либо долговую нагрузку лояльных предприятий, либо неформальную антиналоговую активность нелояльных. [11]
Попытка финансировать дефицит федерального бюджета за счет финансовых рынков также имела целый ряд негативных макроэкономических последствий. Во-первых, искусственно завышенная прибыльность операций с государственными ценными бумагами оттягивала и без того ограниченные денежные ресурсы из реального сектора в финансово-банковскую сферу. Во-вторых, ориентация расходов федерального бюджета на рефинансирование рынка ценных бумаг резко ограничивала возможности государства по поддержке экономики и социальной сферы. В-третьих, стремительный рост долговой нагрузки государства генерировал очень серьезные дополнительные риски, связанные с курсовыми колебаниями рубля и ценных бумаг. В-четвертых, либерализация трансграничных валютных операций ослабляла защиту российской экономики от утечки капитала и от внешнего давления на рубль. [12]
Закономерными следствиями неудачной макроэкономической политики стали непрекращающийся спад производства; денежный голод в реальном секторе экономики и социальной сфере; крупномасштабная утечка капитала из страны; дальнейшее углубление структурно-технологических диспропорций; анклавизация экономики, выражавшаяся в резком ослаблении хозяйственных связей между благополучными и неблагополучными секторами; низкий уровень жизни населения; постоянно усиливающийся оппортунизм предприятий и т. д. [13]
Наметившиеся в конце 1997 — первой половине 1998 года уход иностранных портфельных инвесторов и обесценение рубля лишали проводимую макроэкономическую и макрофинансовую политику всякого смысла. В связи с этим федеральные власти предприняли попытки переломить негативные тенденции. Они попытались получить новые займы у международных финансовых организаций (Международный валютный фонд, Мировой банк и др.) и иностранных правительств, а также неоднократно повышали процентные ставки по государственным ценным бумагам. Однако любые внутренние и внешние финансовые ресурсы, к которым могла прибегнуть федеральная власть, по сравнению с масштабом возникавших проблем были заведомо недостаточными. Реальный сектор национальной экономики, находившийся в еще более бедственном положении, чем финансовая сфера, оказать помощь в этой ситуации также не мог. [14]
В 1990-е годы либерально ориентированные экономисты и даже политизированные чиновники — руководители экономических министерств заявляли, что промышленная политика вообще не нужна для рыночной экономики (государство должно заниматься только денежно-финансовыми макроэкономическими показателями). Такого мнения в России придерживался, например, А.Чубайс (интервью журналу «Эксперт» в августе 1997 года, тогда он был вице-премьером правительства России). [15]
К августу 1998 года российские власти утратили последние ресурсы для поддержания обменного курса рубля и рефинансирования краткосрочного государственного долга. В результате 17 августа 1998 года федеральному правительству и Центральному Банку пришлось фактически отказаться от поддержки рубля, а также объявлять себя неспособными выплатить долги по ключевым видам государственных ценных бумаг. По сути дела это был окончательной крах всей макроэкономической политики, проводившейся после 1992 года. [16]
Отделение экономики РАН в 1992 году заняло критическую позицию в отношении радикальных экономичеких реформ, выдвинуло альтернативный подход к трансформации российской экономики. Эта точка зрения последовательно проводилась в получивших весьма широкую известность докладах отделения 1992, 1997 годов, совместном заявлении ведущих российских и американских ученых-экономистов в 1996 году, заявлении членов отделения в связи с финансовой катастрофой 17 августа 1998 года, многочисленных статьях и выступлениях (как на научных, так и на государственных форумах) экономистов — сотрудников академических институтов. Сторонники проводимых реформ (в том числе занимавшие высокие правительственные кабинеты) зачастую пытались не столько опровергнуть выводы академической науки, сколько дискредитировать её. Ими, в частности, усиленно насаждалось представление о том, что речь идёт о маргинальной группе престарелых ученых, страдающих неизлечимой ностальгией по прошлому, безнадёжно отставших от современного уровня экономической науки, не владеющих её инструментарием. [17]
Глубоким (хотя и весьма распространённым) заблуждением является мнение, что шоковая терапия привела к созданию в России нормальной рыночной хозяйственной системы. Примитивное понимание путей формирования последней (максимальная либерализация всех сторон экономической деятельности плюс форсированное, а потому произвольное распределение государственной собственности плюс финансовая стабилизация за счёт жёсткого ограничения совокупного спроса) произвело на свет весьма убогий квазирыночный мутант. Его наиболее очевидные не имеющие никакого отношения к рыночной системе особенности — это беспрецедентная натурализация хозяйственной деятельности, устойчивое значительное превышение процентной ставкой уровня отдачи капитала в реальном секторе и неизбежная в этих условиях ориентация всей экономики на финансово-торговые спекуляции и растаскивание ранее созданного богатства, хронический фискальный кризис, вызванный возникновением «дурной последовательности»: «дефицит бюджета — сокращение государственных расходов — спад производства и разрастание неплатежей — сокращение налоговых поступлений — дефицит бюджета». [18]
Новая российская макроэкономическая политика гораздо меньше ориентировалась на абстрактные и сильно идеологизированные теоретические схемы, но существенно больше учитывала реальные потребности национальной экономики. Отношение российских властей к советам международных финансовых организаций также стало более спокойным и взвешенным — рекомендации этих организаций перестали восприниматься как руководящие указания, обязательные для скорейшего внедрения. [21]
Прежде всего, изменения коснулись антиинфляционной и финансовой политики. [22]
Во-первых, сдерживание инфляции перестало быть абсолютным приоритетом. Возобновление экономического роста стало рассматриваться как более важная целевая установка. [23]
Во-вторых, использование в российских условиях искусственно завышенного курса рубля в качестве номинального антиинфляционного якоря было признано неэффективным. После августа 1998 г. курсообразование рубля де-факто стало рыночным. Хотя этот переход и привел к краткосрочному всплеску ценовой динамики (прежде всего, за счет резкого удорожания импорта), прочие его эффекты оказались для российской экономики весьма благотворными. В частности, снижение обменного курса рубля резко уменьшило величину издержек российских производителей, измеренную в долларовом выражении. Благодаря этому обстоятельству, заметно выросла ценовая конкурентоспособность отечественной продукции как на внутреннем, так и на внешнем рынках. Особенно сильно выиграли те предприятия, все элементы издержек которых имели российское происхождение. Помимо этого, рыночное курсообразование облегчило накопление золото-валютных резервов, что, в свою очередь, повысило устойчивость национальной финансовой системы. [24]
В-третьих, более гибким стало монетарное регулирование. В целом политика, предусматривавшая ограничение денежного предложения в целях борьбы с инфляцией, сохранилась. Однако при этом власти постарались избавиться от задержек по выплатам бюджетных зарплат, пенсий и пособий. Например, если в III кв. 1998 г. задолженность по бюджетным зарплатам составляла 20,9 млрд руб., то в I кв. 2000 г. она сократилась до 7,1 млрд руб. Кроме того, власти почти полностью отказались от практики невыполнения плановых финансовых обязательств перед бюджетными организациями и подрядчиками по государственным заказам. Такой подход позволил не только нормализовать финансовую ситуацию в бюджетной сфере, но и заметно повысить уровень доверия к действиям государства в экономике. [25]
В-четвертых, с учетом крайне неудачного предшествующего опыта было решено, что финансирование бюджетного дефицита посредством масштабных рыночных заимствований не обеспечивает необходимого антиинфляционного эффекта, создавая при этом слишком большие риски для экономической стабильности. Следствием этого решения стал отказ от восстановления рухнувшего рынка государственных обязательств. Помимо прочего, демонтаж пирамиды ГКО-ОФЗ снизил прибыльность инвестиций в ценные бумаги и соответственно повысил привлекательность вложений в товарные активы. Благодаря этому, заметная часть высвободившихся финансовых ресурсов была перенаправлена в реальный сектор, что также стало одной из причин возобновления производственного роста. [26]
В-пятых, в конце 1998 г. и в 1999 г. федеральное правительство смогло достаточно успешно использовать такой рычаг как регулирование цен на продукцию естественных монополий. Вследствие этих действий темпы роста цен естественных монополистов (электроэнергетики, газовой промышленности, железнодорожного транспорта) были в 1,5-2 раза ниже темпов роста цен по экономике в целом, и такое положение дел сохранялось вплоть до начала 2000 г. В результате удалось не только замедлить динамику инфляции, но и придать дополнительный импульс росту производства во всей национальной экономике, поскольку удельные затраты на энергию и транспорт у большинства российских предприятий в этот период фактически сократились. [27]
Таким образом новые подходы в основном заключались в отказе от наиболее неадекватных мер предыдущей экономической политики. Тем не менее, этого оказалось достаточно, чтобы разблокировать активность экономических агентов и кардинально усилить позитивные импульсы, исходящие от рыночных механизмов. [28]
В 1999 году Европейским банком реконструкции и развития и Всемирным банком был проведён опрос по 20 переходным экономикам. В анкете задавался вопрос о том, насколько часто правительство вмешивается в решения фирм, касающиеся продаж, цен, занятости, зарплаты, инвестиций. Предлагалось шесть градаций ответа: всегда, обычно, часто, иногда, редко, никогда. Индекс вмешательства государства в решения того или иного типа подсчитывался как доля предприятий, давших один из первых четырех ответов (то есть, иногда или чаще). В каждой стране было опрошено более 120 фирм; в России — 550 фирм. Согласно опросу для России были получены следующие показатели вмешательства государства в решения предприятий: индекс вмешательства государства — 21,8, вмешательство в инвестиционные решения — 15,9, субсидии фирмам — 13,7. [29]
В 1999 году объём субсидий и других трансфертов в России составлял 15,2 % ВВП. [30]
[править]Либерализация цен и внешней торговли [ ]
В момент либерализации внешней торговли в 1992 году мировые цены на нефть и нефтепродукты, на цветные металлы были существенно (иногда на порядок или даже на два) выше внутренних цен. Соответствующую ренту извлекало в основном государство. После освобождения внутренних цен началось их сближение с мировыми. Если бы процесс происходил мгновенно, то исчезла бы и рента. Однако в действительности реакция цен на институциональный шок длилась несколько лет. Громадные доходы перешли в руки тех, кто оказался в нужное время в нужном месте и преуспел в процессе поиска ренты. [31]
В 1992 г. внутрироссийские цены на нефть, топливо, цветные металлы были в десятки, а иногда и в сотни раз ниже мировых. В такой ситуации либерализация явилась сигналом к сражению за доступ на внешний рынок, а вложения в производство потеряли всякий смысл. В условиях быстрой инфляции и острой нехватки оборотных средств, вызванных быстрой либерализацией, менеджеры предприятий стремились использовать открывшиеся возможности по «извлечению ренты». Получение льгот и привилегий путем подкупа чиновников, уход от налогов, прямое воровство приобрели невиданные ранее масштабы в возникающем частном секторе. Банки и финансовые структуры бесконтрольно присваивали инфляционный налог и средства населения путём «строительства пирамид». [32]
В России либерализация внешней торговли была осуществлена в 1992 г. одновременно с либерализацией внутренних цен, задолго до того как эти цены приблизились к своим равновесным значениям. Шоковая трансплантация стандарта, характерного для развитых экономик, привела к двум основным последствиям. Во-первых, продажа ряда сырьевых ресурсов — нефти, топлива, цветных металлов — в условиях фантастической разницы мировых и внутренних цени, сравнительно низких экспортных тарифов и слабого таможенного контроля стала необыкновенно прибыльной, обеспечивая доходность в десятки и сотни тысяч процентов. При такой доходности вложения в развитие производства потеряли всякий смысл, целью стало получение доступа к внешнеторговым операциям. Это способствовало росту коррупции и преступности, росту неравенства, повышению внутренних цен и спаду производства. Во-вторых, поток относительно дешевых потребительских товаров из Польши, Турции, Китая, Западной Европы устремился в Россию, заполнив пустые до того полки магазинов и, в то же время, совершенно обрушив российскую легкую промышленность: в 1998 г. она производила менее 10 % дореформенного уровня. Этот поток поддерживался политикой укрепления рубля, проводившейся Центральным банком вплоть до 1998 г. [33]
В России к началу реформы практически не было межотраслевых производственных объединений, отсутствовал опыт согласования взаимных интересов в условиях свободных цен и самофинансирования. Функции межотраслевой координации выполнялись аппаратом министерств, главков, госплана. Разрушение этого аппарата и либерализация цен привели к гигантским диспаритетам в ценах и финансовом положении предприятий и целых отраслей, инфляции, росту неплатежей. Когда в 1992 г. эти структуры были ликвидированы, а цены освобождены, крупные предприятия индустриального сектора, будучи олигополистами или даже монополистами по многим видам продукции, лишившись координирующего центра в лице государства, за редким исключением не сумели обеспечить межотраслевое согласование цен, сохранить связи с партнерами, добиться изменения экономической политики государства. Те из них, которые не были экспортерами и не испытывали конкуренции со стороны импорта, действовали как классические монополисты: повышали цены и снижали производство. [34]
Результатом либерализации цен и внешней торговли явились высокие темпы роста цен в экономике, а также кардинальные и негативные для экономического развития изменения ценовых пропорций (особенно на начальном этапе реформ). [36]
Либерализация цен и внешней торговли в 1992 г. дали возможность сырьевым отраслям многократно поднять цены на свою продукцию относительно среднего уровня по экономике. Так, дефлятор цен в нефтедобыче за 1992 г. в 5 раз превышает средний индекс цен, в газовой промышленности — в 4 раза, в нефтепереработке — в 2,4 раза, в металлургии — в 2 раза. При этом в остальных отраслях наблюдается значительное снижение относительных цен: дефлятор в сельском хозяйстве в 2,4 раза по сравнению с индексом цен по экономике, в пищевой и легкой промышленности — в 2 раза ниже, в машиностроении — в 1,2 раза. [37]
Именно либерализацию внешней торговли в условиях «ножниц» между внутренними и внешними ценами на энергоносители некоторые исследователи считают главной причиной инфляции в 1992—1994 годах. Так, М. Н. Узяков считает, что эффект от «подтягивания» внутренних цен к ценам мирового рынка в результате либерализации внешней торговли существенно превосходил инфляционный эффект «денежного навеса». [38]
1991 и 1992 годы характеризуются резким спадом производства (незначительно возросли объемы только в электроэнергетике и газовой отрасли в 1991 г. по сравнению с 1990 г., а также в угольной и в прочей топливной промышленности в 1992 г. по сравнению с 1991 г.), заметным увеличением ПСС и резким падением темпов изменения объёмов производства. По мнению большинства экономистов этот процесс напрямую был связан с начавшейся либерализацией цен. [39]
[править]Антиинфляционная политика [ ]
В России 1992 года стандартная политика подавления инфляции за счёт сдерживания роста денежной массы при неразвитой системе безналичных расчетов, отсутствии рынка капитала и не работающем законе о банкротстве привела к возникновению ловушки неплатежей и вытеснению денежного обмена бартерным. [40]
Антиинфляционная политика государства являлась одной из основных причин экономического спада в России в начале 1990-х годов. [41]
Основными элементами правительственной стратегии борьбы с инфляцией в России являлись: [42]
Принято считать, что либеральная кредитная политика, увеличивая массу денег в экономике, подстегивает инфляцию. Поэтому в течение всего периода реформ правительство стремил ось ограничивать объём кредитных ресурсов. В 1992—1993 гг. реальная ставка процента была отрицательной и рост кредитов сдерживался путем прямого рационирования. По мнению ряда авторов, это привело к дефициту платежных средств и явилось одной из причин кризиса неплатежей и трансформационной рецессии. [43]
Откладывание платежей из бюджета стало обычной практикой. За счет роста цен при этом достигается сокращение реальных расходов. В результате систематического применения этого метода государство оказалось одним из главных инициаторов неплатежей. В сентябре 1994 г. доля просроченной задолженности бюджета в общем объёме просроченной дебиторской задолженности составила 21 %. Отсрочка платежей позволяет сократить темпы инфляции, но вызывает дезорганизацию производства и углубление спада. [44]
Опыт реформ начала 1990-х годов в России показал, что попытки стабилизации в условиях неразвитой рыночной инфраструктуры и политической нестабильности не приводят к успеху. Временно замедляя рост цен, они затрудняют нормальное течение производственного процесса из-за нехватки денежных ресурсов, порождают волну неплатежей и бартеризацию экономики, способствуют вытеснению отечественных товаров импортом, стимулируют отвлечение оборотных средств на финансирование спекулятивных операций. [45]
Такая политика не может быть последовательной. Неизбежные отступления от нее приводят к сильным колебаниям темпов инфляции, к неравномерности роста цен по видам продуктов и регионам. Вследствие этого правильный прогноз ценовых изменений экономическими агентами оказывается невозможным. Хорошо известно, что не рост цен сам по себе, а его неравномерность и непрогнозируемость способствуют, рецессии. Уменьшение темпов инфляции может нанести не меньший вред, чем их увеличение, ибо бьет по должникам: они обнаруживают, что не в состоянии оплачивать кредиты, взятые под высокие проценты в расчете на несостоявшееся удорожание их продукции. [46]
Сильные колебания темпов инфляции так же, как постоянные изменения налогового законодательства, правил валютного регулирования, несвоевременность платежей из бюджета и т. п., создают атмосферу неуверенности, способствуют формированию высоких инфляционных ожиданий и ухудшению экономической конъюнктуры. Эти факторы в сочетании с дефицитом кредитных. ресурсов породили глубочайший кризис инвестиционной активности в России. [47]
Политика подавления инфляции любой ценой, которая проводилась в России правительством в течение многих лет в 1990-е годы, была глубоко ошибочной, вред от инфляции скорее всего был бы меньше, чем вред от подавления инфляции за счёт дискредитации самого правительства. Ведь стремясь сократить рост денежной массы, правительство отказывалось от своих обязательств, и в результате этого сложилась обстановка полного недоверия к правительственным решениям. [48]
[править]Приватизация [ ]
В законе РФ «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР», принятом ВС РСФСР 3 июля 1991 года (статья 17) записано: «определение начальной цены для продажи предприятия по конкурсу (на аукционе) или величины уставного капитала акционерного общества» должно производиться «на основании оценки предприятия по его предполагаемой доходности (в случае его сохранения)». Вопреки этому Госкомимущество уже с января 1992 г. разрабатывало методику оценки приватизируемых предприятий по остаточной стоимости их имущества без учета инфляции. В результате многие десятки тысяч предприятий были проданы по ценам в 20-30 раз ниже их настоящей стоимости. [50]
Чековая приватизация в России 1992—1994 годах означала переход к новому комплексу норм поведения для предприятий, правительства и акционеров. Ей предшествовала интенсивная дискуссия между сторонниками коллективной и акционерной собственности, было составлено несколько альтернативных проектов. В течение 1992 г. было разработано около 80 нормативных документов, утвержденных постановлениями Верховного Сове-та РФ, Совета Министров РФ или указами Президента. Для осуществления проекта были образованы две иерархические структуры: система комитетов по управлению имуществом (от Государственного комитета до городских) и система отделений Российского фонда федерального имущества. Кроме того, были созданы несколько сотен чековых инвестиционных фондов, напечатаны и розданы населению 150 млн приватизационных чеков. На каждом из более чем 100 тыс. предприятий, приватизированных к моменту формального завершения чековой приватизации (к середине 1994 г.), были организованы комиссии по приватизации, разработаны планы приватизации. Проведены десятки тысяч чековых аукционов. Миллионы людей были вовлечены в процессы купли-продажи приватизационных чеков. [51]
Чековая приватизация в России 1992—1994 годов означала переход к новому комплексу норм поведения для предприятий, правительства и населения. В течение 1992 г. было разработано около 80 нормативных документов, утвержденных постановлениями Верховного Совета РФ, Совета Министров РФ или указами Президента. Для осуществления проекта были образованы две иерархические структуры: система комитетов по управлению имуществом (от Государственного комитета до городских) и система отделений Российского фонда федерального имущества. Кроме того, были созданы несколько сотен чековых инвестиционных фондов (ЧИФов), которые должны были приобретать чеки у населения и вкладывать их наилучшим образом в предприятия. Предполагалось, что в будущем ЧИФы превратятся в настоящие инвестиционные компании. Однако вместо этого большая часть инвестиционных фондов исчезла. Были напечатаны и розданы населению 150 млн приватизационных чеков. На каждом из более чем 100 тысяч предприятий, приватизированных к моменту формального завершения чековой приватизации (к середине 1994 г.), были организованы комиссии по приватизации, разработаны планы приватизации. Были проведены десятки тысяч чековых аукционов, миллионы людей вовлечены в процессы купли-продажи приватизационных чеков. Процесс же адаптации системы к новому институту занял более 10 лет. Никто пока не подсчитал совокупные издержки чековой приватизации, однако, ясно, что они огромны. В конце 1990-х годов был сделан ряд попыток сопоставить эффективность приватизированных и государственных предприятий. Большинство исследователей не нашли ясных доказательств повышения эффективности в результате приватизации. Видимо, совокупный эффект приватизации за период 1993—2003 гг. следует считать отрицательным. [52]
В 1993 г., когда началась чековая приватизация, в России не было ни предпринимателей, способных приобрести предприятия, ни менеджеров, умеющих руководить ими в условиях свободного рынка, ни рыночной инфраструктуры. Снижению спроса на приватизировавшуюся собственность немало способствовала криминальная обстановка, продажность чиновников, отсутствие эффективного контроля над процессами приватизации. В результате независимые инвесторы отсекались от участия в чековых аукционах. Быстрая инфляция, радикальное изменение производственных пропорций, отсутствие сформировавшихся товарных рынков (не говоря уже о рынках капитала) не позволяли дать приватизируемым предприятиям сколько-нибудь обоснованную оценку. Не удивительно, что цена ваучеров быстро упала. Многие предприятия оказались недооцененными в десятки и сотни раз, так что их будущие собственники могли рассчитывать на огромные прибыли. В этих условиях приватизируемая российская экономика была дезорганизована и превратилась в арену ожесточенной борьбы трудовых коллективов, бюрократических, криминальных и полукриминальных группировок. [53]
В процессе формирования правил чековой приватизации в России трудовые коллективы добились права выбрать второй вариант приватизации, согласно которому контрольный пакет акций оказывался в руках инсайдеров. Правительство согласилось, рассчитывая на процесс выращивания: оно полагало, что после акционирования предприятий большая часть акций будет продана внешним инвесторам. [54]
Советское государство, делегируя часть своих социальных функций на уровень предприятия, способствовало формированию рабочего коллективизма, представления о том, что фактическим собственником предприятия является трудовой коллектив. Этот культурный феномен существенно повлиял на результаты приватизации в России, а попытки игнорировать его при формировании схемы массовой приватизации, привели к дополнительным издержкам, замедлили процесс реструктуризации предприятий. [55]
В России, где частная собственность практически отсутствовала в течение многих десятилетий, массовая чековая приватизация была осуществлена за полтора года, с 1993 по июнь 1994. Рыночная инфраструктура отсутствовала: не было ни эффективных собственников, ни менеджеров, способных оперировать в рыночной обстановке. Высокая инфляция, производственный спад, низкие пенсии и пособия по безработице заставили коллективы предприятий отчаянно сражаться за сохранение контроля над своими предприятиями. В 80 % случаев им это удалось. В результате институционального конфликта между трансплантированными формальными нормами и фактическим содержанием корпоративного управления возникла неэффективная форма собственности — открытое акционерное общество, управляемое работниками. Российские приватизированные предприятия не демонстрируют более высокой продуктивности, чем государственные. [56]
Массовая приватизация недооцененных предприятий стала источником быстрого обогащения и многочисленных злоупотреблений. Реструктуризация предприятий, повышение эффективности производства были невыгодны, когда простое перераспределение давало гораздо более высокую отдачу. Интенсивное развитие посреднического сектора обусловливалось не задачами обслуживания производства и потребления, а целями «захвата ренты». Быстро росла теневая экономика. В отсутствие эффективных инвесторов (своевременное появление которых возможно лишь при постепенном разгосударствлении) коллективы работников стремились получить право собственности на предприятия. В результате в России стала доминировать неэффективная форма корпоративного управления — открытое акционерное общество, управляемое работниками. Со временем доля акций, принадлежащих коллективам, медленно уменьшалась. [57]
Никто пока не подсчитал совокупные издержки чековой приватизации, ясно, однако, что они огромны. В конце 1990-х годов был сделан ряд попыток сопоставить эффективность приватизированных и государственных предприятий. Большинство исследователей не нашли ясных доказательств повышения эффективности в результате приватизации. Видимо, совокупный эффект приватизации за истекший период следует считать отрицательным. [58]
Установкой реформаторов (иногда даже высказывавшейся открыто) были максимально сжатые сроки приватизации, поскольку главной её целью было создание не эффективной системы хозяйствования, а слоя собственников как социальной опоры реформы. «Обвальный» характер приватизации предопределил и её почти бесплатный характер (в среднем предприятия «раздавались» по цене в 20-30 раз меньше реальной стоимости их основных фондов), и соответственно массовые нарушения законов, на которые смотрели сквозь пальцы. [59]
За период 1994—1996 годов органами прокуратуры было опротестовано более 2600 незаконных правовых актов в сфере приватизации. Внесено почти 5 тыс. представлений об устранении выявленных нарушений, направлено в суды 1260 заявлений о признании недействительными актов и сделок по приватизации. Сотни должностных лиц, допустивших злостное нарушение законов о приватизации, привлечены к уголовной ответственности. [60]
5 июня 1997 года заместитель Генпрокурора А. Т. Мельников в Госдуме заявил, приватизация стала «мощнейшим фактором криминального давления на общество, провоцирующим очаги социальной напряженности, вплоть до кровавых разборок». [61]
К январю 1999 более чем 80 % российских предприятий стали частными. [62]
[править]Государственные финансы [ ]
В 1994 году государственные расходы составляли 45,1 % ВВП России. [63]
Как результат нарастающих бюджетных проблем в 1997 году правительство впервые было вынуждено официально признать нереальность только что утверждённого бюджета, представив в Государственную Думу проект закона «О секвестре расходов федерального бюджета на 1997 год». Требовался кардинально новый подход к межбюджетным отношениям. Этот подход был найден, им оказалось построение межбюджетных отношений на основе принципов бюджетного федерализма. В то же время финансовый кризис 1998 года стал мощным стимулом развития центробежных тенденций в российской государственности и потребовал особого внимания к развитию новых форм межбюджетных отношений. [64]
До кризиса 1998 года местные власти (всего 130 субъектов Федерации, крупные города) активно размещали свои займы, которые превратились в суррогатные деньги. Уже в 1996 году треть всех доходов и расходов территорий стала обеспечиваться денежными суррогатами. В консолидированном бюджете 1996 года они заменили 145 трлн рублей. А реальные деньги уходили в тень, в наличный оборот, начинали жить своей независимой жизнью. [65]
[править]Межбюджетные отношения [ ]
В 1992 году федеральный бюджет нёс на себе непропорционально высокую (в сравнении с доходами) долю общегосударственных расходов, в 1997 году в таком положении оказались бюджеты субъектов РФ, в то время как доля доходов федерального бюджета стала существенно превышать долю его расходов. [66]
В 1992 году доля федерального бюджета в совокупных доходах бюджетной системы составляла 55,9 %, региональных бюджетов — 16,5 %, местных бюджетов — 27,6 %. В 1997 году доля федерального бюджета в совокупных доходах бюджетной системы составляла 44,8 %, консолидированных бюджетов субъектов федерации — 55,2 %. [67]
В 1992 году доля федерального бюджета в совокупных расходах бюджетной системы составляла 61,4 %, региональных бюджетов — 10,1 %, местных бюджетов — 28,5 %. В 1997 году доля федерального бюджета в совокупных расходах бюджетной системы составляла 41,7 %, консолидированных бюджетов субъектов федерации — 58,3 %. [68]
Доля субъектов Федерации в общих налоговых доходах страны в 1997 г. составила 56 % (для сравнения: в Канаде в середине 1990-х гг. — 54 %, Германии — 53 %, США — 45 %, Индии — 35 %, Австралии — 33 %, Бразилии — 28 %). Финансовая помощь из федерального бюджета регионам в России составляет всего 2,5 % ВВП, тогда как в США — 3 %, в Канаде — 4 %, в Индии — 4,8 %, в Австралии — 6,5 %. [69]
[править]Государственные заимствования на внутреннем рынке [ ]
Формирование рынка ГКО было связано с отвлечением ресурсов от традиционных сфер инвестирования. [70]
Российский рынок государственных краткосрочных облигаций будучи заимствован из современных западных экономических систем с целью «неинфляционного» покрытия государственного бюджета, стал всего лишь игровым полем для спекулянтов и не только не способствовал, но и фактически препятствовал созданию эффективной системы кредитования производства. В России отсутствовали условия для эффективного функционирования этого института: политическая и экономическая нестабильность подрывала веру инвесторов в платежеспособность государства. Несмотря на пятилетние усилия, преодолеть институциональную несовместимость не удалось. Кризис августа 1998 года можно рассматривать как реакцию отторжения этого трансплантата. [71]
Отношение стоимости проданных ГКО к ВВП России: [72]
В 1995 году объём размещения ГКО-ОФЗ составил 159,5 млрд рублей, в 1996 году — 430,5 млрд рублей, в 1997 году — 502,0 млрд рублей. [73]
Средний доход по ГКО на вторичном рынке (для всех сроков размещения) в III квартале 1997 года составлял 19 %, в IV квартале — 26,3 %, I квартале 1998 года — 29,1 %, во II квартале — 49,2 %. [74]
Преждевременное внедрение рынка ГКО послужило одной из причин кризиса 1998 года. [75]
[править]Социальная политика [ ]
Нерациональная социальная политика внесла свой вклад в неудачу приватизации: ничтожные пенсии и пособия по безработице, отсутствие программ переквалификации заставляли работников отчаянно сопротивляться реструктуризации. [76]
[править]Хронология [ ]
[править]1990 год [ ]
В 1990 году в России наблюдался экономический спад. [77]
В 1990 году объём выручки кооперативов от реализации товаров и услуг составил 70 млрд рублей, или 8,7 % национального дохода СССР. [78]
[править]1991 год [ ]
[править]1992 год [ ]
Индексы потребительских цен на товары и услуги по Российской Федерации в феврале-декабре 1992 года.
Основная статья: Экономика России в 1992 году
В январе 1992 года в России была введена в действие широкомасштабная программа перехода к рыночному механизму. [79]
В начале 1992 года, почти сразу после либерализации цен, в российской экономике возникло новое масштабное явление — повсеместные задержки денежных платежей. В результате в считанные недели в народном хозяйстве сформировалась очень значительная сумма задолженности юридических лиц друг другу. От месяца к месяцу эта сумма быстро нарастала и уже к июню 1992 года достигла 2-2,5 трлн рублей, став сопоставимой по величине с доходной частью федерального бюджета. Прямыми следствиями взаимных неплатежей стали стремительный рост долгов по заработной плате, неперечисление налоговых платежей в бюджет, угроза остановки из-за финансовых проблем жизнеобеспечивающих производств — электроэнергетики, водоснабжения, транспорта и др. Таким образом, проблема взаимной задолженности очень скоро стала одним из важнейших факторов, определявших экономическую ситуацию в стране. [80]
Ощутив крайнюю остроту ситуации, федеральные власти уже в апреле-мае 1992 года начало смягчать свою финансовую и монетарную политику, что заключалось, прежде всего, в возобновлении кредитования предприятий. Но в целом принимаемых мер оказалось недостаточно, и неплатежи в экономике продолжали нарастать, пока в августе-сентябре 1992 года в ситуацию не вмешалось срочно назначенное новое руководство Центрального банка России. По инициативе ЦБ РФ была осуществлена крупномасштабная акция по снижению уровня задолженности в народном хозяйстве. Федеральными органами власти было принято решение о проведении взаимозачётов долгов предприятий на основе разовой кредитной эмиссии, размер которой составлял примерно 1 трлн рублей. Эти действия позволили пополнить оборотные средства предприятий, приостановить за счёт этого падение производства и уменьшить сумму неплатежей примерно на 3 млрд рублей, временно сняв остроту проблемы. [81]
За 1992 год объём ВВП России уменьшился на 19 %. [82]
В октябре 1992 года началась ваучерная приватизация. [83]
В ноябре 1992 года был принят закон о банкротстве. [84]
23 декабря 1992 года председателем правительства России назначен В. С. Черномырдин. [85]
[править]1993 год [ ]
Индексы потребительских цен на товары и услуги по Российской Федерации в январе-декабре 1993 года.
Основная статья: Экономика России в 1993 году
За 1993 год объём ВВП России уменьшился на 12 %. [86]
В мае 1993 года возник рынок государственных облигаций. [87]
[править]1994 год [ ]
За 1994 год объём ВВП России уменьшился на 15 %. [88]
В июле 1994 года началась приватизация денежно-кредитной сферы. [89]
В октябре 1994 года был принят новый Гражданский кодекс. [90]
В ноябре 1994 года была образована Федеральная комиссия по ценным бумагам. [91]
[править]1995 год [ ]
В июле 1995 года были проведены первые залоговые аукционы. [92]
В августе 1995 года был принят закон о дерегулировании естественных монополий. [93]
В декабре 1995 года был принят закон об акционерных обществах, о ценных бумагах. [94]
[править]1996 год [ ]
В январе 1996 года был создан государственный орган по регулированию телекоммуникаций. [95]
В феврале 1996 года был создан государственный орган по регулированию транспортной инфраструктуры. [96]
В апреле 1996 года была завершена либерализация внешней торговли. [97]
[править]1997 год [ ]
Индексы потребительских цен на товары и услуги по Российской Федерации в январе-декабре 1997 года.
Основная статья: Экономика России в 1997 году
Усреднённая ставка по однодневным рублевым кредитам на московском межбанковском рынке увеличилась с 16,6 % в III квартале 1997 года до 25,2 % в IV квартале. [98]
В 1997 году было проведено исследование, согласно которому в России: [99]
[править]1998 год [ ]
Индексы потребительских цен на товары и услуги по Российской Федерации в январе-декабре 1998 года.
Основная статья: Экономика России в 1998 году
В марте 1998 года был принят новый закон о банкротстве. [100]
28 апреля 1998 года председателем правительства России назначен С. В. Кириенко. [101]
Усреднённая ставка по однодневным рублевым кредитам на московском межбанковском рынке увеличилась с 26,8 % в I квартале 1998 года до 44,4 % в II квартале. [102]
В 1998 году произошёл один из самых тяжёлых экономических кризисов в истории России. 17 августа 1998 года был объявлен дефолт по государственным облигациям России. За первую неделю кризиса индекс РТСпотерял 21 %, за месяц снизился в полтора раза. Курс рубля по отношению к доллару в августе 1998 года — январе 1999 года упал в 3 раза — c 6 руб. за доллар до 21 руб. за доллар. [103][104]
В развитии российского кризиса 1998 года сыграл свою роль фактор отсутствия доверия граждан к государственным институтам, рыночным структурам и друг к другу. [105]
11 сентября 1998 года председателем правительства России назначен Е. М. Примаков. [106]
Согласно результатам опросов, проводимых ВЦИОМ, доля предприятий с избыточной рабочей силой в 1998 году составила 43 %. [107]
В октябре 1998 года было создано Агентство по реструктуризации кредитных организаций. [108]
[править]1999 год [ ]
Индексы потребительских цен на товары и услуги по Российской Федерации в январе-декабре 1999 года.
Основная статья: Экономика России в 1999 году
В январе 1999 года была принята первая часть нового Налогового кодекса. [109]
В феврале 1999 года был принят закон о банкротстве финансовых учреждений. [110]
В феврале 1999 года был принят закон о защите прав инвесторов на фондовом рынке. [111]
При опросе, проведенном в марте 1999 г., 56 % респондентов заявили, что «выносить что-либо с предприятия» «недопустимо» или «крайне предосудительно». Но 31 % посчитали, что это «отчасти предосудительно», а 22 % ответили, что в этом нет «ничего предосудительного». [112]
19 мая 1999 года председателем правительства России назначен С. В. Степашин. [113]
В июле 1999 года был принят закон о реструктуризации кредиторской задолженности. [114]
В июле 1999 года был принят закон об иностранных инвестициях. [115]
В 1999 году доля старого оборудования (в возрасте старше 10 лет) в структуре российского парка оборудования достигла 70 %. [117]
Отрасли экономики [ ]
Доли добавленной стоимости отраслей в ВВП России в 1990 году: [118]